Чары и месть, отвага и честь

Только прискакав в родные хоромы, Джафар и Яго принялись спрашивать всех и каждого о том, где сейчас Розалия, и получив ото всех один и тот же ответ «не знаю», друзья обошли все покои, принадлежавшие аристократке, однако ее там не было. Богатейки не было и в замке Малефисенты, и во дворце султана, вообще нигде, она как будто сквозь землю провалилась. — Вот видишь, мой пернатый друг, я же говорил тебе о том, что моя интуиция ни разу не подводила меня! — занервничал мужчина. — И к несчастью, я оказался прав! Все его родственники, узнав о произошедшем, живо разделились на небольшие отряды по два-три человека и отправились на поиски пропавшей. — Зачем мы ищем эту подлую женщину? — задался вопросом Аладдин, которого тоже привлекли к этому делу. — Потому что мы все — и наша семья, и бывшего папиного советника — теперь друзья, и должны друг другу помогать. — ответила ему Жасмин. — Я прекрасно понимаю, что Джафар беспокоится о своей родительнице. Если бы у меня была бы мать, я бы тоже переживала, если бы она вдруг пропала. — Я не об этом. Когда мы узнали Розалию получше, то поняли, по какой именно причине ваш визирь стал именно таким, каким мы все его знаем. Если бы не эта зажравшаяся алчная женщина, то, глядишь, и Джафар вырос бы добрым. — Ну, даже не знаю, что тебе ответить на это. В этот момент супруги, пролетая на ковре-самолете мимо речки, заметили чьи-то торчащие из воды стопы, на которых были надеты дорогие туфли. Ковер спикировал вниз, и с помощью магии Джинни, который тоже был здесь, мужчина и женщина опустились на дно, спокойно дыша при этом и не ощущая давления воды. На песчаном речном дне лежал опутанный веревкой валун, к которому было привязано тело той, кого им нужно было отыскать. Принцесса попыталась обрезать веревку и вытащить из водоема мертвую носительницу знатной фамилии Ферраджи, однако течение отклонило тело от его первоначального положения, конец сабли перерезал веревку, которой бывшая султанская казначейка была привязана к грузу, и Розалию отнесло вниз по реке сильным течением. Тем временем глава семьи сидел в одной из своих комнат и беседовал с Малиджар, которой решили пока ничего не рассказывать о том, что ее бабушка пропала, дабы не расстраивать беременную девушку. Через некоторое время в дверь постучались. — Войдите. — позволил араб. В покои вошли дочь султана и ее благоверный. — Джафар, можно поговорить с тобой наедине? — спросил лучший друг Джинни. Когда чародей вышел в коридор, то взмолился, обращаясь к своим собеседникам: — Что такое, мои хорошие? Пожалуйста, скажите мне, что моя мать жива и вы ее нашли! — Извини, но я буду вынужден тебе это сообщить. — понуро произнес синекожий волшебник. — Тебе придется смириться с этим... Дело в том, что мы нашли ее труп в реке. — НЕ-Е-Е-Е-Е-ЕТ!!! — Пожалуйста, дослушай. Она не просто умерла — ее убили: из ее тела торчит сабля и оно было привязана веревкой к огромному камню. Житель волшебной лампы даже материализовал в воздухе экран, на котором отобразилось то, что он видел немногими минутами ранее в толще воды. — Найду этого гада, который так посмел сделать — порву! — с горечью выдавил Джафар, изо всех сил стараясь не заплакать — та, приемышем которой он был, учила его быть хладнокровным, и она бы очень сильно огорчилась на том свете, видя такое. — Я даже не знаю, как так случилось — мы ведь все несколько месяцев назад обрели вечную жизнь... Этого не должно было произойти... Между вздохами умирали и погибали люди, они появлялись и исчезали на этом свете каждое мгновение. Человечеству наплевать на смерть одного из своих представителей, а когда кто-то теряет любимого, пусть и не всегда взаимно, человека, ему нет дела до всего остального человечества. Достав из кармана халата мобильник, он принялся обзванивать всех, кто был привлечен к розыскным мероприятиям, с целью сообщить им о бессмысленности дальнейших действий. Все принялись скорбеть по аристократке, лишь старшую из дочерей Малефисенты не привлекли к этому — она все равно не сумеет ничего сделать, зачем же тогда нервировать девицу, находящуюся в положении? Однако ее отец был не в силах смотреть на нее без слез, так как юная особа очень уж напоминала ему его мать — выразительные черные глаза, смоляные локоны, аристократически белая кожа, аккуратный узенький носик, утонченность. Тефар, убитый горем вместе со своим отцом, открыл блокнот, взял в руки Судьбоносное Перо и написал всего три слова: «Бабушка Розалия выжила». Подросток знал о том, что волшебный папин посох не всегда мог нужным образом повлиять на судьбы других, а инкрустированный агатами артефакт — золотое перо — был способен на это, изменяя обстоятельства в чьей-то судьбе. «Злой гений», отыскав эту вещицу, долго думал, что же изменить в своей жизни: увеличить рост, чтобы быть не ниже папы, сделать ненавистных тройняшек более самостоятельными, чтобы они перестали зависеть от его отца, или же вообще стереть их с лица земли, сделать Джафара-младшего взрослее, чтобы он в свои три с лишним года был развит до уровня двенадцати-четырнадцати лет, помочь Селии стать взрослой злодейкой, чтобы поскорее жениться на ней... Дело было в том, что для Судьбоносного Пера существовали жесткие ограничения на количество желаемых перемен, которые можно было воплотить в жизнь, — за три месяца можно было загадать лишь что-то одно, поэтому нужно было остановить свой выбор на первостепенном. Но сейчас, когда Розалия трагически погибла по неизвестной причине, все желаемое ранее уже не имело значения и потому отодвинулось на задний план на неопределенный срок. А колдун, когда его бывшие враги показывали ему увиденное на реке, заметил одну любопытную деталь: сабля, которой убили его приемную маму, явно принадлежала его зятю Марсу — это было видно по именной фигурной гравировке на рукоятке. «Сомнений больше нет» — прошептал маг себе под нос. ★★★★ После обеда к богу войны в комнату вошла Фаджа и уперла руки в боки, смотря ему прямо в глаза. Она ничего не говорила при этом, но и одного прожигающего взгляда хватало. — Что за дела? — напрягся шатен. — Ты подозреваешься в убийстве Розалии, вот что за дела! — последовал ответ. — Как оказалось, она была именно убита, а не просто умерла, и как мы выяснили, это сделал ты! — Как так? — Это неважно, моей задачей было сообщить тебе о том, что по этому поводу у нас сейчас заседание всех злодеев в главном зале, как обязует Злодейский Кодекс Чести, и ты тоже там будешь! Хоть здоровяк мог без особенного труда скрутить в бараний рог худенькую женщину, причем лишь одной рукой, но делать это ни в коем случае не стал бы, так как любил свою жену и не хотел смерти ее родне. Любительница химии сомневалась в том, что на такое был способен ее зять, который внутри своей семьи и мухи не обидит, однако все улики были, как говорится, налицо: в его комнате недоставало одной сабли из всех тех, которые висели на стене, да и орудие убийства принадлежало ему. Ошарашенный супруг Брунгильды зашел в помещение, в котором уже все сидели на своих местах и знали обо всем. — Не верится, что муж нашей сестры убил нашу бабушку! — ахнул Удильщик, шепотом обращаясь к своей ручному сорочонку, неизменно сидящему у него на плече. — Я тоже в шоке. — согласился с хозяином Жулик. — Но в ходе судебного разбирательства, возможно, его невиновность докажут. — подключился Хищник. — Мне почему-то кажется, что, скорее всего, убийца проник в замок, зашел в комнату Марса, взял оттуда подходящую саблю, чтобы подумали на ее хозяина, и зарезал бабушку. — предположил Джабир. — Вполне возможно. — пожали плечами его младшие братья. — Марс не мог так поступить. — Кстати, здесь сидит Аид, бог мертвых, который наверняка знает точное время, когда Розалия прибыла к нему в его загробный мир. — заключила Колючка. — Быть может, папа Луидорро, Феликсора и Дизраэля где-то был в этот момент, и будет доказано то, что он не виноват. — продолжил мысль старшей сестры Малек. — Ладно, давайте все пока помолчим, все равно мы дети, и мы практически ничего об этом не знаем. — резонно заметила Прилипала. — Призываю к порядку! — прикрикнул Джафар, стукнув по столу судейским молотком. — Сейчас будем опрашивать того, кто знает точную дату и время, когда моя матушка отправилась в мир иной. Лорд Подземелья вытащил из своего хитона длиннющий свиток, развернул его и сообщил: — Ферраджи Розалия бинт Осман попала в мое царство одиннадцатого октября, в тринадцать часов двадцать одну минуту сорок три секунды. — Наш папа не мог этого сделать! — заявил старший из тройняшек бога войны. — Дядя, ты в это время с нами играл, так как папа тогда был на очередной сече! — Да, а к нам в это время прилетали души мертвых воинов, павших в этом бою! — наперебой затараторили Висмут, Ванадий и Вольфрам, подтверждая доводы своего старшего племянника. — Наш папа даже может показать ведомость за этот день! — Так, все понятно. — сделал вывод маг. — Все логично и ясно, однако вы — его кровные родственники, и потому при любых обстоятельствах будете его выгораживать. Товарищи злодеи, кто еще что думает? — Папа, мой супруг не мог так поступить — Марс всегда был очень хорошего мнения о моей бабушке, отзывался о ней только в хорошем ключе! — заявила силачка, которая пыталась обернуть сложившуюся ситуацию таким образом, чтобы и самой выйти сухой из воды и быть избавленной от подозрений, и сделать так, чтобы доказать непричастность своего обожаемого мужа к преднамеренному убийству. Дуболомка осознала, что поступила глупо и необдуманно, когда мало того, что выбрала для умерщвления оружие, которым практически не умеет пользоваться, по причине чего оно осталось в теле; так еще она взяла саблю, которая явно принадлежала ее спутнику жизни, и об этом все знали. Понимая, что она сильно напортачила, мужеподобная попыталась сделать так, чтобы все закончилось хорошо для них обоих. — На своей родине я был судьей, и мне нужно было решать самые заковыристые вопросы. — протянул Фролло. — Мое мнение таково: за недостатком улик мы не вправе обвинять Марса в убийстве и карать его за это. Нам нужно будет осмотреть покои погибшей аристократки на наличие там... Однако Клод не успел закончить свою пламенную речь, так как дверь зала вдруг открылась, и в помещение вошла богатейка, живая и здоровая, а в ее руке была зажата сабля, та самая, которая торчала из ее туловища. — Мама, ты жива! — обрадовался араб, соскочил со своего судейского кресла и крепко обнял ее. — А ты вообще кто? — неподдельно изумилась его собеседница, смотря на колдуна пустым взглядом. Тот опешил, а затем ужаснулся, когда осознал, что бывшая султанская казначейка хоть и вернулась с того света, однако напрочь лишилась памяти. Малефисента поинтересовалась у своей названной свекрови: — А как Вы сюда попали и кто Вы? — Знаю только лишь, что меня зовут Розалия. — ответила та. — А попала я сначала к рогатым мужчинам, которые силой магии вылечили мои глубокие открытые раны и спасли меня. — А они не сказали Вам о том, как Вы там оказались? — Сказали, что мое мертвое тело принесли бурные воды их реки, Бизоньей Реки. — О, точно, Бизонья Река, которая омывает поселения мужчин-демонов! Продолжайте. Зачарованный Лес с обитающими на его территории демонессами был отнюдь не единственным уголком Земли, населенным рогатыми людьми. Самым близким к царству старшей из дочерей Грифоны была Волшебная Чаща, населенная мужчинами-демонами, которые, как и жительницы Зачарованного Леса, размножались без участия противоположного пола. — Царь тех мест и пять его младших братьев исцелили меня и заявили о том, что желают в благодарность за мое спасение заняться со мной любовью, аргументируя это тем, что я у них в долгу. Но я отказалась, заявив: «Не для вас мама розочку растила!». Джафар улыбнулся, радуясь тому, что аристократка хоть что-то помнит — как она сама рассказывала, эту фразу она говорила всем, кто хотел с ней серьезных отношений. В этот момент огромная люстра, висевшая на потолке с незапамятных времен, — ее повесила Грифона в далекой юности — нежданно-негаданно свалилась с крюка, и прямо на голову богатейке. Супружеская пара чародеев разом убрала предмет интерьера в сторону. Бывший визирь султана и его жена очей увидели, что красавица осталась цела и невредима. Розалия обеими руками схватилась за голову, а затем резко изменилась в лице — судя по всему, после нехилого удара память начала к ней возвращаться. — Джафар, дорогой мой! — заключила она в объятиях стоявшего рядом мужчину. — Мамочка, ты не представляешь себе, как я рад тому, что ты жива! — промолвил тот. — Получается, что мой зять не убивал тебя, а мои бывшие враги заслуживают трепки за обман? — По поводу последнего — нет. При всей моей ненависти к султану и всей его семейке, я скажу тебе прямо — они ни в чем не виноваты, по крайней мере на этот раз — я действительно была проткнута саблей и привязана к большому камню, и мое тело болталось в реке. После меня отнесло течением к Волшебной Чаще. Малисима, Малфи и Лили посмотрели на сделанную из золота, платины и самоцветов огромную карту окрестных территорий, висевшую на стене и загалдели, перебивая друг дружку: — Действительно, множество речек сообщаются между собой, и потому из самой большой реки Аграбы бурный поток вполне мог отнести что угодно в толщу Бизоньей Реки. — Мам, а что же насчет Марса? — продолжил допытываться чародей. — Получается, он не убивал тебя? — Он — нет, но вот кое-кто пытался... — злобно прошипела недавно воскресшая. — Кто же это, мамуля? Скажи мне, пожалуйста, я этого гада уничтожу! — Я прекрасно понимаю, что за члена своей семьи ты порвешь на части, и ценю тебя за это, но вряд ли даже такой дерзновенный человек, как ты, сумеет поднять руку на своего родственника, а особенно на свое дитятко. — Уж не хочешь ли ты сказать, что... — Да, именно это и хочу сказать. Меня прикончила твоя старшая биологическая дочь, Хильда!