Хищные птицы

Хелен Грант, глава департамента снижения юридических рисков корпорации Меркоф, сидела в своем просторном, опрятном светлом кабинете и отвлеченно наблюдала, как за панорамным окном медленно закатывалось за горизонт теплое аризонское солнце, пронизывавшее своим красным светом редкие слоистые облака. Иронично, но ей сегодня тоже предстояло погасить очередную звезду: в одну из последних в этот день встреч женщина должна была увидеться с генеральным директором отдела глобального развития и сообщить ему, что он вынужден уйти в отставку. Хелен еще не до конца для себя решила, как же ей стоит отнестись к поставленной задаче, ведь Бенджамин — так звали ее старого друга гендиректора — был в общем-то неплохим работником, который в свое время достойно и не раз проявил себя на поле ответственных корпоративных работ. Он некогда был образцовым сотрудником корпорации Меркоф, однако модель его образца уже давно растеряла свою актуальность — теперь в разросшемся до глобальных размеров хищном аквариуме огромной корпорации плавали акулы помоложе, помощнее и посмелее и готовы были загрызть старых вожаков, чтобы занять их место. Юрист хоть и была примерно одинакового с потенциальным безработным директором возраста и пришла в компанию буквально в одно и то же с ним время, но зубы она наточила намного лучше него — своим полным комплектом острых клыков Хелен без особого труда могла смело распороть брюхо как молодым претендентам на место под солнцем, так и увлечь на дно и разорвать ослабевших закоренелых начальников. Одно мисс Грант знала наверняка — в кровавом аквариуме Меркоф, где все работники являлись плотоядными и открыто практиковали корпоративный каннибализм, ни одному хищнику нельзя было даже на секунду расслабиться, иначе срабатывало общеизвестное правило корпорации: в один присест сильный слабого съест. Сегодня ей предстояло проглотить очередную крупную рыбу, и она была к этому готова. — Здравствуй, Хелен, — тихий, сипловатый мужской голос в дверях вмиг вернул женщину из мимолетных раздумий обратно в реальность. Начальница стала замечать, что временами слишком часто начала погружаться в такие несвойственные ей неосмысленные медитации. Для ее позиции, как, впрочем, и для репутации, это было нежелательное допущение. Возможно, ей стоило бы взять небольшой отпуск и перевести дух — в последнее время главный офис сильно и упорно на нее давил, а она все больше прогибалась под их гнетом, теряя привычный контроль, а за ним и покой. Этот факт, однако, был заметен лишь ей — все остальные по-прежнему неукоснительно верили, что Хелен Грант — уникальный образчик безупречной выдержки. — Добрый день, Бенджамин, — юрист машинально поправила лежавшие на столе открытые папки, недописанные документы и другие, нашпигованные разноцветными скрепками, закладками и прочими канцелярскими мелочами бумаги. Ее рабочий стол всегда был завален бумажной работой — несмотря на неудобства, Хелен активно распространяла среди коллег убеждение, что полностью переходить на электронный формат документации было безответственно и рискованно, особенно такому авторитетному и подотчетному отделу, как юридический. Начальница бросила быстрый скользящий взгляд на застывшего в проеме директора и снова уставилась в уже давно прочитанные документы, раскачивая между пальцами ручку. — Ты чего там встал? Проходи, мне не нужен шлагбаум в проходе. Получивший приглашение слегка взволнованный мужчина тут же широко прошагал к одному из стоявших напротив главного стола кресел. Его черное деловое пальто, надетое поверх серого рабочего костюма в мелкую клетку, удивительно ему шло: так его худощавый силуэт приобретал больше солидности. — Спасибо. Усевшись в гостевое кресло, Бенджамин даже не удосужился снять верхнюю одежду — было заметно, как он стремился скорее покончить с еще не успевшим начаться разговором и ретироваться. Похоже, он догадывался, о чем может пойти речь, либо готовился заявить о чем-то, о чем Хелен еще не подозревала. — Ну что ж, ты, наверное, приехал обсудить документы, которые мне прислал, — юрист отложила все лишние бумаги и вытащила из нижнего ящика стола недавно опечатанную, дважды помеченную красным штампом «секретно» папку, из которой достала лежавшую там прошитую стопку. — Я все получила, прочитала. У вас, друзья мои, как я погляжу, губа раскаталась до самого Китайского театра. Женщина пальцами аккуратно перебрала кипу, то и дело вычленяя отдельные листки и перекладывая их наверх. Еще раз пробежавшись глазами по паре абзацев, она взяла документ в руки и протянула его собеседнику: — И кто такой этот Блэр? Ты что, побоялся подписаться под инициативой сам и решил прикрыться самым бестолковым замом, чтобы не попасть под раздачу? — юрист указала ручкой на размашистую, самоуверенную, витиеватую подпись на странице документа, в которой четко прослеживались инициалы «Дж. Блэр», внимательно посмотрев на старавшегося избежать ее вопросительного взгляда гендиректора. Бенджамин прекрасно знал, с чего начнется разговор, ведь он был отлично знаком с подходом своей коллеги — вот уже больше десяти лет они работали в Меркоф вместе. Не всегда им приходилось непосредственно решать одну общую, глобальную задачу, но сотрудничество между ними неизменно процветало: по крайней мере, так считал начальник. Хелен всегда была бескомпромиссной, резкой и чрезвычайно глумливой, как только кто-то пытался в ее смену мутить воду. Презирая изворотливость и поощряя прозрачность, она, будто пустынный стервятник, за милю чуяла и выслеживала пытавшихся хитрить и избегать наказаний или выговоров работников, а потом бросалась и словесно рвала их тушки, пока те, вдоволь не наевшись от нее дерьма, опозоренные, убегали исправлять свои ошибки. Это был удивительно изысканный, в некоем роде даже гуманный подход — моральное унижение без причинения финансового или физического вреда, последние из которых время от времени практиковала Меркоф. Бенджамин никогда не причислял себя к тем глупым скользким змеям, которые пытались обхитрить юридический отдел: он всегда четко и максимально открыто выполнял работу, сразу выкладывая на стол все карты. В этот раз, однако, он прекрасно понимал, что допустил осечку, и из-за этого произошла нежелательная рокировка — теперь из зрителя он превратился в жертву. Наивно делая ставку на то, что они с Хелен когда-то были даже больше, чем просто друзья, мужчина понадеялся, что ее праведный гнев обрушится на него не так яростно, как на остальных. — Вообще-то, это действительно не моя инициатива. Ее подготовил Джереми Блэр — мой человек по коммерции. Он сейчас также взял на себя управление отделом, пока Питер в отъезде, — поспешил оправдаться директор, стараясь выиграть пару очков уважения за честность. Мисс Грант удивленно вздернула бровь: — То есть ты и Питер отправили проект на рассмотрение и оставили одного человека управлять всем отделом, пока точно не будете знать, что совет думает про инициативу? Что же этот Блэр вам сделал, что вы его так не любите? Она продолжила листать стопку, на каждой странице отмечая все ту же одинаковую и одинокую подпись коммерческого директора, которого никогда не видела в глаза, гадая, зачем пешка взяла на себя столько ответственности. — Хелен, не начинай, пожалуйста. Ты не хуже меня знаешь, как сейчас обстоят дела в офисе, сколько увольнений было за последние полгода. Подстраховаться никогда не будет лишним. Бенджамин прижал к груди портфель, будто пытался скукожиться и исчезнуть из кабинета, лишь бы не терпеть усмешек коллеги. — От чего подстраховаться, Бенджи? От порки у позорного столба за ссыкунство? Тут такого не практикуют, к сожалению. Хелен, наконец, поймала суетливый взгляд директора и внимательно на него посмотрела, вглядываясь в знакомые, поблеклые черты. Затем краем глаза она зацепила стоявшие на столе рамки с фотографиями ее детей, сопоставляя сидевшего напротив нее мужчину и изображение своей старшей дочери. У мисс Грант было трое детей — две старших девочки и младший сын, все от разных отцов. Будучи резкой противницей брака, женщина рожала детей для себя и стремилась воспитывать их без чужих вмешательств. Лишь после рождения последнего ребенка она, скрепя сердце, согласилась заключить гражданский брак с отцом мальчика — совмещать работу и трех отпрысков стало невозможно и понадобилось компромиссное решение. Воспитанием ее детей занимался муж — так она смогла обеспечить выводок постоянным наблюдением и сохранить рабочее место. Наличие брачного контракта, однако, не мешало женщине все еще подписываться как мисс, и весь отдел знал: что с мужем, что без, Хелен осталась свободной женщиной. Если в генах младших детей начальница была уверена, то личность отца старшей дочери оставалась нерешенной загадкой. В то время, когда она как раз только начинала работать в Меркоф, у нее было сразу три любовника, одним из которых был Бенджамин, но кто в итоге оказался отцом ребенка, она так и не выяснила, вскоре разорвав отношения со всеми тремя кандидатами. Сейчас же, вглядываясь в черты бывшего партнера и повзрослевшей дочери, она все больше замечала сходство. — Ты генеральный директор отдела глобального развития Меркоф, прости Господи. Стоит быть чуть-чуть поуверенней в себе, если ты и дальше планируешь оставаться на этой должности, — отстраненно произнесла женщина, продолжая про себя приводить доводы за и против своей теории. Даже если ее догадки были правдивы и директор действительно был отцом ее дочери, это ничего не меняло: видеться с детьми бывшим любовникам она все равно никогда не позволяла. Тем не менее, перед тем, как объявить мужчине об увольнении, она лишь хотела удовлетворить свой азарт и разгадать загадку. — Может быть все-таки вернемся к проекту? Я пришел не мою компетентность обсуждать, в конце-то концов, — дав, наконец, слабый отпор, Бенджамин разражено поджал губы. Юрист тут же перестала витать в раздумьях и сосредоточилась на разговоре, зашелестев бумагами секретного проекта: — Конечно, давай обсудим. Ты только сначала выскажись сам, я ведь твоих мыслей тут не вижу, — она указала рукой на документы, — тут один сплошной мальчик для битья пишет. Так что я вся во внимании. — Я, собственно, и решил подъехать лично, чтобы сообщить тебе, что… я хочу отозвать проект, — женщина моментально изменилась в лице и удивленно посмотрела на коллегу. — В смысле? — В самом прямом. Я проанализировал все еще раз и считаю, что на данный момент это нерентабельная затея. Похоже, что Бенджамин был действительно вполне серьезен. Отставив на пол стоявший на коленях портфель, он сменил неуверенную позу на оборонную, скрестив руки на груди. — То есть после того, как инициатива прошла три проверки в четырех отделах, получила гриф секретности и отправилась на стол совета директоров, ты решил ее отозвать? — мисс Грант постаралась вложить в свою интонацию как можно больше вопросительного укора. Она чувствовала, как директор постепенно начинает юлить. — Хелен, пойми: наш филиал к такой работе не готов. Потребуется как минимум год, чтобы все подготовить и наладить, а найти среди партнеров надежного инвестора для такой… сложной задачи будет невозможно, — когда мужчина запнулся на подборе аккуратного, правильного синонима для изложенной на бумаге инициативы, Хелен вдруг поняла, в чем была проблема: начальник боялся предложенной идеи. У него были на то причины: получившая высший уровень секретности, инициатива Блэра была сверхзатратным, рискованным, негуманным, скорее даже безумным предприятием, на которое требовалась уйма подготовки, аккуратно подобранная профессиональная команда и бесконечный денежный фонд. У Бенджамина были все основания в эту затею не верить: компания могла запросто отклонить инициативу, посчитав ее убыточной. Тем не менее, на веку службы в Меркоф мисс Грант могла наблюдать, как совет директоров принимает и более невообразимые проекты, каким-то образом умудряясь не только позже претворять их в жизнь, но еще и выжимать по окончании баснословные прибыли, постепенно все больше расширяя паутину компании. Если Бенджамин все еще был предан корпоративной идеологии, то его не должны были беспокоить моральность и масштабность инициативы. В последнем он заставил Хелен усомниться. — Слушай, дорогой мой, когда же ты успел так подрастерять уверенность в собственной команде? Что за нерешительная муха тебя покусала? Теперь, когда юрист почувствовала неуверенность и несостоятельность мужчины как руководителя, ее новой целью стало вывернуть разговор так, чтобы новость об увольнении прозвучала как приговор его некомпетентности, а не как решение отдела кадров. — Пожалуйста, Хелен. Я знаю, что ты можешь свернуть этот процесс, даже если он уже пошел. Мы к такому не готовы. Нужно время. — Я, конечно, могу… Но только не тогда, когда проект уже утвержден. Женщина вздохнула и развела руками, будто действительно была готова помочь коллеге, если бы не обстоятельства. Глаза Бенджамина ошеломленно округлились: — Ты шутишь? Его утвердили?! — Да, я получила распоряжение два дня назад. — Так что же ты молчала? Было видно, как директор решил резко поменять вектор настроений, ведь теперь беспокоиться было не о чем: проект находился у его отдела в кармане. Однако неизменно серьезное лицо начальницы заставило мужчину слегка поунять свое облегченное ликование. Мисс Грант задумчиво, но с нотками надвигающейся угрозы проговорила: — Хотела сначала выслушать тебя. И мне кажется, что я услышала все, что мне было нужно. — Ты о чем? — Мне кажется, Бенжи, что не твой отдел не готов к работе — не готов ты. — Я… — Теперь, когда проект утвержден, твоим ребятам как никогда будет нужна жесткая, уверенная рука, а не трясущаяся от испуга культя колясочника. Женщина откинулась в кресле, наблюдая, как стремительно меняются выражения лица ее запаниковавшего собеседника: — К чему ты ведешь? Хочешь сказать, что меня подвинут? Лишь потому, что я не верю в невыполнимую инициативу? — на лбу Бенджамина начал постепенно проступать пот. — Не просто подвинут, дорогой мой, а уберут. Совет директоров настолько воодушевлен этим проектом, что переоформил отдел глобального развития в генеральный департамент, который теперь будет отчитываться напрямую в главный офис. А это значит, что твоя должность гендиректора упразднится, теперь отдел должен будет возглавлять президент. Так что ты уже сейчас, по сути, без должности. Наконец, Хелен озвучила основную идею всего их разговора, и сделала она это не без удовольствия, ведь только что смогла убедить бывшего коллегу в том, что он сам виноват в своем увольнении, хотя поначалу это было не так. Сперва ей лишь нужно было объявить Бенджамину о том, что кадры приняли решение освободить его от должности из-за переоформления отдела, но начальница не смогла отказать себе в удовольствии напоследок немного поглумиться над бывшим другом. У мисс Грант были лишь друзья до востребования — когда кто-то из них терял свою значимость или полезность, счетчик их дружбы тут же обнулялся. — И что, все произойдет вот так, просто? Выставите меня ни с того ни с сего после стольких лет службы? — бывший директор достал из нагрудного кармана пиджака платок и протер трясущимися руками потный лоб. Хелен едва заметно ухмыльнулась: — Ты подрастерял запал, Бенджамин, это правда. Стал более осторожным, расквасился. Постоянно барабанишь головой песок, как долбаный страус, стоит только появиться возможности рискнуть или проявить инициативу. Мне кажется, ты и сам понимаешь, что уже отслужил свое в Меркоф. — Но… — будучи в совершенной растерянности, бывший директор потянулся рукой к руке начальницы, будто ища у нее помощи, но она быстро ее убрала. — Я бы посоветовала уйти в отставку по собственному желанию, пока еще не готовы документы по переоформлению отдела, так ты хоть сможешь всем рассказывать, что принял это решение сам. Я даже подготовлю тебе страховой пакет, ну, по старой дружбе, если согласишься. На этот раз женщина громко и цинично цокнула языком, чем четко дала понять Бенжамину, что она ему не просто больше не коллега — она больше не его друг, и помогать ему она не собирается. — Стерва ты, Хелен, — с едкой обидой бросил в ее сторону мужчина, резко вскочив с кресла. — Понятно, значит без пакета… — начальница безусловно ожидала в свою сторону ругательств, но совершенно их не переносила: любой нелестный плевок в ее сторону мог легко вывести ее из себя и заставить принять крайние меры. — И кого же назначат на мое место, а? Кому это надо, скажи на милость? — стараясь не переходить на крик, но будучи в полнейшем раздрае громко спросил бывший директор, не зная, что ему делать дальше: досадовать на бывшую коллегу за увольнение, обижаться на предательство или все вместе. — Пока никого не утвердили, но рассматривают твоего исполнительного директора. — Что, Питера, серьезно? — Бенджамин исторг вымученный горький смешок. — Да вы рехнулись совсем. Скажи еще, что Блэра сделают его замом. Хелен не удостоила вопроса ответом — для нее разговор был уже окончен и не имел более смысла. Ответ она, между тем, прекрасно знала: исполнительного директора Питера Уолша уже назначили президентом департамента глобального развития, а Джереми Блэра — автора смелой инициативы — вот-вот должны были сделать вице-президентом. Последний, однако, об одобрении его кандидатуры пока не знал. Мужчина еще минуту стоял у стола начальницы, сверля ее макушку удрученным взглядом, наблюдая, как она, будто забыв о его присутствии, погрузилась в чтение документов, а затем рассерженно фыркнул, поднял с пола портфель и устремился на выход, напоследок повернувшись к бывшей коллеге: — Скоро и ты получишь точно такой же пинок под зад, вот увидишь. Спишут тебя, как старую потрепанную перечницу. Помяни мое слово. Хелен подняла на него голову, дотронулась пальцами до подбородка в размышляющем жесте и сухо улыбнулась: — Очень милое сравнение, я это запомню. Бенджамин, снова обреченно вздохнув, убедившись, что Хелен напоследок не окликнет его, чтобы извиниться или попрощаться, развернулся и быстро покинул офис. Женщина же, еще пару секунд уставившись на дверь, старалась унять всполохнувшую от брошенных ей красочных оскорблений злость. Едва поразмыслив, она все же приняла резкое решение и, подняв трубку телефона, набрала номер: — Алло, отдел кадров? Хелен Грант, отдел снижения юридических рисков. Да, Терри, добрый день, займитесь, пожалуйста, контрактом 3081-А, это отдел глобального развития. Да, Бенджамин Новак, генеральный директор. Контракт нужно принудительно расторгнуть. Да, я даю подтверждение. «Эскимо Рувим». Спасибо. Подписав бывшему коллеге смертный договор, начальница почувствовала, как ей тут же стало заметно легче: злость сразу отступила. Женщина спокойно улыбнулась себе: — Дурак ты, Новак. Уже мысленно будучи дома, Хелен, желая как можно быстрее закончить рабочий день, отложила в сторону усеянную красными штампами папку с новым проектом и обновила электронную почту. К ее глубокому разочарованию, почтовый ящик оказался вновь усеян новыми задачами, присланными сверху. Одно из них сообщало, что завтра Грант должна быть в Колорадо на слушании суда по делу изъятия земли для пресловутой инициативы. Головной офис выдал распоряжение на конфискацию огромной территории бывшей закрытой экспериментальной психиатрической больницы, которой в середине прошлого века владело ЦРУ. Юрист, конечно, понимала, что проект сильно приглянулся директорам и инвесторам из совета, но чтобы так активно и быстро начинать его реализацию… Хелен стало любопытно, что за потенциальные скрытые выгоды могут быть не обозначены в документах. А если юрист что-то хотела узнать, то она обязательно узнавала. Отправив присланные бумаги на печать, женщина набрала внутренний телефон одной из своих сотрудниц — Полин Глик, которая работала в страховом отделе. Ей Грант могла доверить многие задачи, в том числе и те, к которым у большинства агентов не было доступа. Глик была немногословной, безотказной, исполнительной и на редкость преданной своему делу и компании, чем так подкупала начальницу. — Полин, зайди ко мне в кабинет прямо сейчас, — стоило принтеру выдать последний напечатанный листок, как Полин уже была на пороге кабинета — как всегда бодрая, статная, одетая в идеально отутюженный элегантный костюм, она замерла на пороге, убрав руки за спину. Ее крупные золотые сережки сверкали так же ярко, как и ее внимательные глаза. — Вызывали, мисс Грант? — Да, заходи, дело есть, — Хелен собрала еще теплые от печатной машины листы, быстро подписала их, не садясь за стол, и затем поместила в новую жесткую папку, закрыв ее и поставив печать. — Смотри, тут заверенный пакет документов, с которым нужно поехать в окружной суд Лейка, это Колорадо. Там завтра утром начало слушания по вопросу наложения ареста на имущество психиатрического центра «Маунт-Мэссив». Побудь моим представителем, я туда не успеваю. Молодая женщина бесшумно прошла вглубь кабинета и взяла протянутую ей папку. — Для кого документы? — Там будет наш представитель агентства безопасности, которое этим изъятием занимается, вот ему и отдай. — То есть это все-таки не слушание, а изъятие? Грант вмиг пресекла излишнюю пытливость сотрудницы, пригвоздив возмущенным взглядом: — Полин, ты сегодня что, забыла обстругать свой любопытный деревянный нос? Почему он тычет мне в лицо своими вопросами? Глик сделала шаг назад и опустила глаза, крепче сжав в руках папку. — Я поняла, извините. Послушность подчиненной смягчила разрежённость начальницы. Она почти никогда не срывалась на Полин — молодая женщина настолько умасливала своим профессионализмом, что Грант спускала ей с рук практически любую погрешность. — Это лишь формальность, ты везешь туда уже утвержденный ордер на конфискацию имущества. Эта земля нужна компании для нового проекта. Остальное — вне твоего уровня допуска, — загладила свой срыв начальница. Сотрудница снова подняла взор на юриста, и в ее глазах Хелен прочитала вопрос, который женщина тут же озвучила: — Мисс Грант, кстати о моем уровне допуска… — Да? — Вы буквально недавно повысили меня до старшего агента и даже приставили напарника… Хелен постаралась сдержать неуместный смешок. Она знала, что Полин прикрепили к напарнику, которого звали Пол Марион, и из-за звучности имен отдел почти сразу же прозвал их команду «Полы», что, очевидно, вызывало у Глик недовольство. — Да, но я вас по именам не подбирала, это чистая случайность, если ты об этом. Легкая ухмылка все же пробежала по лицу юриста, но она быстро от нее избавилась, продолжая слушать подчиненную: — Мне помнится, мы с вами обсуждали также повышение уровня секретности, как только я получу старшего агента. Хелен, наконец, поняла, к чему так аккуратно клонила Полин: этот разговор случался у них довольно часто, и в последний раз начальница действительно обещала агенту повысить ее уровень доверия компании, однако перевод на высокие ранги был безумно отягощённым бумажной волокитой процессом, а у Грант пока не было времени этим заниматься. — Полин, сейчас нет никаких важных и сверхсекретных инициатив, с которыми я бы направила тебя работать. Тебе пока не нужен допуск, ты и так Серая Альфа, куда тебе еще выше? — попыталась отмахнуться женщина, стараясь закруглить разговор, однако Глик продолжала внимательно смотреть на нее, выжидая. Когда в ее выражении проскользнула едва заметная тень досады, Хелен сломалась: — Хорошо, раз уж мы договаривались, давай сойдемся на следующем: ты выполнишь работу в Колорадо и проследишь, чтобы все прошло успешно, и если привезешь мне все подписанные договора об изъятии земли без эксцессов, то я обновлю твой допуск до Красной Дельты. Полин почти не изменилась в лице, и это было для нее вполне нормально: она редко выражала какие-либо эмоции в кабинете начальства, но Грант все же смогла уловить призрачный намек на удовлетворенную улыбку, промелькнувший на лице молодой женщины. — Я все выполню в наилучшем виде, мисс Грант. — Не сомневаюсь. Ладно, иди, собирайся. Самолет в Лидвилль летает раз в день, не опоздай на него завтра. Полин уверенно кивнула и поспешила скрыться за стеклянной дверью, и Хелен, взглянув на бумажный бардак на столе, уныло вздохнула. Она вернулась в свое кресло, и на глаза вновь попалась заштампованная секретная папка. Хелен раскрыла ее и бегло пробежалась по строчкам, размышляя, что же такого особенного разглядели высшие начальники в такой небезопасной идее. Затем, швырнув кипу в стол, она потянулась к телефону. Новый вице-президент департамента Джереми Блэр еще не знал, что легкомысленно взятая на себя ответственность за успешно утвержденный проект вскоре возложит на него такую непосильную уйму обязательств, что он еще пожалеет о том, что согласился поставить под инициативой свое имя. Мисс Грант посчитала, что лучшим способом обрадовать нового начальника будет визит вежливости. Чтобы узнать, что скрывается за мишурой дорогого проекта, нужно познакомиться с его создателем. — Алло, Робин? Это Хелен Грант. Оформите мне командировочный до Денвера, прямо сейчас. Да, еду поздравить новый филиал с назначением.