***
Виктория не боялась проверок. Она была уверена в себе, своих познаниях и в том, что до её несчастного куста никто не доедет. Последний пункт предательски подкачал, стержень несокрушимого спокойствия с учащенным сердцебиением пошатнулся. Прошло более четверти часа, как ожидаемая комиссия прошла через пункт охраны, скрывшись в закутке операторной, и именно столько же Шумских мучилась в догадках. В операторной Вике разрешалось не находиться — она ведь аппаратчик, а не оператор котельной, что разные вещи. Но внутри неприятно давила тревога, двоякая и необъяснимая. Документация — в норме. Санитарная составляющая — в норме. Почему тогда мандраж? Со стороны сектор напоминал гаражное строение, вот только вместо груды складируемой ерунды заполненный габаритными фильтрами, сводами труб и прочими устройствами. Насос, циркулирующий воду, издавал звуки старого, перегретого пылесоса. В крайних углах помещения располагался стол, застеленный древней, местами дырявой скатертью. Над ним висели многочисленные инструкции и пометки, а также был повешен шкафчик с лабораторной посудой для анализов. Сбоку — раковина, бытовые принадлежности. Строгую обстановку ВОС смягчало только наличие нескольких пар кашпо с вьющимися сингониумами. Привычную какофонию оборудования сотряс звук чьих-то шагов, поднимающихся по лестнице к входу в сектор. Со скрипом отворилась железная дверь. Захлопнулась. Виктория собралась с силами, поправила каску и подошла к проходу, дабы разглядеть пришедшего. Её удивление невозможно было скрыть, потому что таких мужчин, как этот экстравагантный человек средних лет, она в своей жизни ещё не встречала. Мадара Учиха даже на расстоянии в десяток шагов намного выигрывал в росте среднестатистическую Шумских. На нём была спецодежда нового образца: чистая белая каска, прижимающая копну иссиня-чёрных, азиатских волос; по локоть защитные нарукавники и латексные перчатки. А что более важно — взгляд, заключённый между надбровными дугами и тяжёлыми глазными мешками, от глубины и выраженности которого становилось не по себе. Не таким Вика представляла себе японского мужчину. Как и этот неожиданный визит. Выключив рубильник, подающий питание в насос, девушка с неприязнью ощутила привычно благодатную тишину, необходимую для разговора. Учиха неспешно подошёл к ней ближе. Наладив личный контакт, аппаратчица, как и положено, заговорила первая, начиная излагать длинный текст производственного доклада: — Аппаратчик ВОС ДНС куст №207, Шумских Виктория Викторовна. Скважины эксплуатируются в штатном режиме, имеется резерв… — Я ожидал увидеть на рабочем месте мужчину. — перебив брюнетку, с тоном нескрываемого разочарования вставил своё он. Плед, согревающий от холода ночи и остывшего без отопления металла вокруг, самым безобразно-предательским образом упал с плеч на пол. Вику дёрнуло. Дёрнуло от стыда так, как будто дали под дых. — Что, простите? — Фамилия, — взяв приземлившуюся часть гардероба девушки в руки, Мадара как ничего не было проследовал к столу, оглядывая имевшийся арсенал склянок и прочего. — Она не склоняется. И сам объект, — полуприкрытые глаза мужчины полностью игнорировали зрительный контакт, изучая настенные листы. — Больше подходит для мужского пребывания, нежели женского. Кто занимается техосмотрами и ремонтом? От нахальства приведённых утверждений Виктория растерялась. Обычно она не обращала внимания на язвительность, потому что всегда знала, что ответить, но сейчас на ум приходило равным счётом ничего, и от этого лицо обдало жаром. — Как раз этим я и занимаюсь. — немного погодя, ответила девушка. — Сами вскрываете клапана, производите чистку механических решёток, смазываете ресивер, затворяете полиоксихлорид алюминия, который по норме веса разрешён только мужчинам, — не унимался расспросами обладатель колоритной внешности, оглядывая ближайшую технику, будто зная её, как собственноручно сделанную. — Выполняете работу слесаря, хотя по удостоверению являетесь аппаратчиком. — А Вы сомневаетесь в моём профессионализме? Учиха посмотрел в её глаза. Синие. С тёмно-русыми, тонко выщипанными бровями. Та не отвела взгляд. На вид девчонка не казалось физически крепко сложенной. Она стояла в нескольких шагах от Мадары и в мешковатой спецодежде не по размеру напоминала ему неокрепшую куноичи, на которую нацепили конструкцию защитных пластин. Была в меру худая, с подростковыми, угловатыми чертами лица, но с по-взрослому выраженными скулами. Без макияжа, без аромата туалетной воды. Однако один запах мужчина почуял точно — газолин. Сомнений в правдивости её ответа у Учихи не оставалось. За сегодня ему хватило примеров безмозглости, лени и абсолютного незнания более четверти коллектива цеха. В голове всплыл Акасуна с его неподдельным удивлением. Теперь стало ясно, что к чему. Не совсем таким Мадара представлял себе Шумских В.В. — Да. — ответил он, не мешкая, будто затыкая поток многозначительных мыслей.— Одарённые работники не засиживаются на месторождениях, что уж тут говорить о кустах. И разряд у них намного выше второго. Для Виктории такой ответ был ударом ниже пояса. Тысячу раз она зарекалась, что переведётся в город. Каждый день будет возвращаться домой, по жутким и невыносимым пробкам, на своём новеньком volkswagen. Растягивать однотипные вечера компанией кота, быстрого ужина и алкоголя, наконец-то научившись ухаживать за своими капризными цикламенами. Или повысит разряд, определённо зная, что соображает на последний, но всё это было как-то ненужно и не для неё. Шумских вообще не любила, когда кто-то указывал ей, как жить. Особенно, если этот кто-то был мужчиной. И говорил с ломаным акцентом. — Легко говорить, что хорошие аппаратчики в кустах не засиживаются, когда в нашей стране повышают только своих. Я не была у Вас на собеседовании, не проходила ни практики, ни дублирования, но вполне уверена, что даже с навыками технолога Вы бы меня не одобрили. Мадара заинтересованно перевёл внимание с манометра гидроаккумулятора на девушку. Ещё не осмыслив всё сказанное, Вика по выражению лица японца поняла, что изложила слишком не субординативную точку зрения, ибо тот явно был озадачен. Однако испепелить молодняк катоном (что к сожалению, было невозможным) или заставить вытворить нечто поучительное риннеганом желания у Учихи не возникло. Уверенность Шумских звучала как вызов, а такого смелого шага в свою сторону мужчина не чувствовал уже очень давно. Глоток свежего воздуха в морозное утро. Виктория же чувствовала, что договорилась. Перед ней был вовсе не прокуренный нефтяник, пришедший с канистрой, чтобы пофлиртовать, якобы за водой, а личность, интеллектуально и позиционно где-то на пару тысяч ступеней выше. И личность эта вполне могла оставить Вику безработной, с последующей невозможностью трудоустройства. Мадара усмехнулся, наблюдая угасающий огонь уверенности во внешне неприступном облике аппаратчицы. Нутром он ощущал, что это всего лишь отступ перед прыжком. — Может быть вы вернёте мне мой плед? Не май месяц. — на дворе был как раз-таки май, и вспомнив сей факт, и без того остолбенелая Вика выругалась про себя благим матом. Учиха и сам не заметил, что согревающее девушку полотно, упавшее и поднятое им, до сих пор находилось в его руке. Весь его энтузиазм всё это время был занят техническим составляющим водоподготовительного сектора, и тут неожиданная словесная перепалка со штатным работником как-то плавно переросла в другой вектор интереса. И это едва уловимо раздражало. Тупиковая, но интригующая ситуация с бессмысленным продолжением. На данный момент. Викторию воцарившаяся пауза напрягла. Эти от силы пятнадцать минут позора уже рисовали в фантазии возможные итоги. Ничего хорошего для неё эта встреча, точнее проверка, точнее случайность, обозначить точно невозможно, явно не принесла. Когда сгорел сарай, тушить хату бесполезно. Вика протянула дрожащую, оледенелую от прохлады железного помещения руку, ожидая получить свой законно принадлежащий предмет. Мужчина ежесекундно возвратил его, а Шумских вдохнула так глубоко и резко, как только могла. Ей отчётливо показалось, что эфемерное касание кожа к коже опалило ей пальцы. Мадара направился к выходу. Не прощаясь, как и не приветствуя. Будто бы и не было никакой комиссии, как и его самого. У самой двери визитёр обернулся, заключив следующее: — Я соглашусь назначить Вам собеседование только в том случае, если ночь вдруг превратится в день. Со скрипом отворилась железная дверь. Захлопнулась. Виктория посчитала количество ступенек по звуку спускающихся шагов и с манерой соболезнования самой себе сняла с головы каску. Разумеется, представитель клана Учиха не знал о таком северном природном явлении, как белые ночи.Часть 3. О силе, планах и аппаратчиках.
24 апреля 2020 г. в 15:52
За долгий трёхчасовой путь от города до месторождения Мадара успел перебрать в своих мыслях всё, что не давало покоя. Вчерашний разговор с Обито всё же оставил за собой шлейф негативных раздумий, касающихся былой жизни. Многое было непонятно, что-то — совершенно не решаемо, а для Учихи это было бедственно. Идеальный мир был у него под носом, а теперь только трасса, пейзажи которой не приносили никакого эстетического удовольствия. Где сон, а где реальность… Мадара отчаянно верил, что всё, что он делает сейчас — дурная дрёма.
В чёрной спецовке, состоящей из энцефалитных штанов на тканевом ремне, антистатического нательного белья и жилета с капюшоном, мужчина чувствовал себя комфортно: одежда была увесистой, как былой груз доспехов, но позволяла телу дышать, поддерживая нужную температуру. Закрыв глаза, Учиха невольно подумал, что всё происходящее заменяет ему желаемое, как проекция. Он всё также физически силён, у него есть власть, есть соратники, а главное — его глаза. Приятное и тёплое ощущение окатило веки — активировался скрытый доселе риннеган.
Ещё в Окинаве Мадара собрал по крупицам все свои оставшиеся возможности. Физическая закалка осталась прежней, но печальный опыт показал, что даже простейшие техники в этом мире невозможны, а чакра — ничто иное как метафизическое понятие, никак не влияющее на жизнь людей. Но когда Учиха использовал самую близкую себе по силе вещь, нашлось множество плюсов и преимуществ. Стоило мужчине прибегнуть к риннегану, маскировка которого в целях конспирации доверялась линзам, любая информация, попадавшая в поле зрения и слуха, усваивалась в мозгу как самое элементарное и логичное, значительно ускорив становление личности некогда великого воина в здешнем мире.
Благо японский язык ничем не отличался от привычного, а специфическая внешность «пришельцев» не вызвала у местных вопросов. За недолгий срок было заучено всё основополагающее, вплоть да вождения автомобиля и профессиональных навыков. Геном союза двух ДНК поражал своего хозяина ещё одним феноменом — при особом использовании, многие контактирующие со взглядом люди поддавались его воле. Чуть позже Мадара выяснил, что это явление называется гипноз.
После экспериментов с Обито стало понятно, что в его случае, достояние клана Учиха — шаринган — не развил достаточную силу, но сохранил несколько копирующих функций, достаточных для применения. Также понадобилось несколько месяцев, чтобы Акацуки свыклись с реальностью и научились правильно вести себя, дабы не накликать проблемы с законом.
Пришлось изрядно повозиться с Хиданом, Дейдарой и Кисаме. И если бессмертие нельзя было заподозрить по каким-либо отличительным знакам, врождённая аномалия конечностей Тсукури и звероподобная внешность Хошигаки несколько раз попадалась ненужным личностям на глаза. Впрочем, все эксцессы были со временем решены и устранены.
Не доверял Учиха-старший только Итачи. Хоть работать одной командой тот согласился бесспорно, «призрак клана Учиха» с интересом наблюдал за его действиями, ожидая подвоха.
Так Мадара проложил себе нужную стезю и охотно шёл по ней, не забывая, для чего. Главной целью оставалось возвращение на поле боя, завершение миссии, и он ни на секунду не сомневался, что тот мир его дождётся. А также он был уверен, что не только он и «Красная луна» попали под действие техники Хаширамы, но доказательств к этому пока не находилось…
Белоснежный автобус знаменитой корейской марки прибыл к месту назначения вовремя. Долгая дорога изнурила своей однотонностью, но Мадара в очередной раз признался сам себе, что авто — хороший способ передвижения, пусть и щадящий, что не под стать ниндзя.
На взлётной площадке делегацию ожидал гул запущенного двигателя вертолёта.
Полёт до разделённого рекой берега занял от силы двадцать минут.
— Куда отправимся первым делом, командир? — обратилась к генеральному покрытая искусственной щетиной морда синекожего нукенина. — Предлагаю проверить ППН №1, думаю такой огромный объект займёт больше всего времени.
— Соглашусь с Кисаме, паровые котлы для нас в приоритете. К тому же всё работает на ненадёжном ручном режиме. — Сасори сохранял безэмоциональное выражение лица, говорил громко и чётко, попутно перебирая копии паспортов оборудования.
— Одобрено. — Мадара первый сел в белый фургон газели, предвкушая напуганные глаза здешних работников.
Как и ожидалось, женский коллектив с редкими слесарями-мужчинами порывался брать своё всеми силами, но флирт рушился об ледяную учиховскую неприступность, а любые попытки свести промахи знаний своей профессии к юмору карались лишением премии. В процессе аудита Мадара внимательно изучал каждый закуток операторных, штудировал документацию и с холодом отвечал на редкие вопросы. Как и ожидалось, Сасори отдрессировал свой персонал до икоты, и моментами Учиху даже забавляло, как взрослые дамы семенили перед ним в надежде не ударить в грязь лицом.
К вечеру багажник машины забился пробами воды и прочего сырья, а в списке всех объектов оставался по сути не представляющий профессионального интереса куст. Голова Мадары буквально гудела от вибрации фильтров, насосов и баков-дозировки химических реагентов, но силы не покинули выносливое тело, в отличии от некоторых личностей.
— Я возвращаюсь в лабораторию, иначе качество отобранных ресурсов может пострадать, хм. — белки голубых зенок Дейдары покрылись лопнувшими капиллярами, да и сам его помятый вид кричал о том, что действующий контроль пора заканчивать.
Мадара усмехнулся.
— Итачи, что у тебя и остальных?
На бледном лбу Учихи Итачи красовался красный след от жёсткого подклада снятой каски. Сам он невозмутимо набирал выявленные замечания по нарушениям безопасности в электронный планшет, используя для зрения очки-авиаторы.
— Я закончил. Мне нужно согласовать выявленные недочёты и составить акты. Кисаме-сану и Обито-сану я отправил всю нужную информацию на их персональные компьютеры.
— О-о-о-о, неужели всё! — Дейдара был готов выть.
— Что будете делать с кустом №207? — от вопроса Акасуны Дейдара завыл.
— Самый отдалённый? — получив утвердительный ответ, Мадара продолжил: — Я так полагаю, вот где творится настоящий бедлам.
Тонкая бровь Сасори плавно поползла вверх, а подбородок опустился. Что-то в его виде говорило о спорности данного предположения, но рыжеволосый продолжил молчать, ожидая решения генерального директора.
— В таком случае все свободны. Все, кроме Обито, — упомянутый кратко кивнул. — И сообщи диспетчеру, что машина в рейс нужна в незамедлительном порядке.