Нелюбимый муж

Ванцзи вернулся к нему как-то возмутительно нескоро. Вэй Ина самого не на шутку разволновало, как сильно он тосковал без него. Как будто там, вне его — Усяня — присмотра, с его Нефритом снова могло произойти что-то ужасное. Наверное, после всего, что уже произошло, это был не самый бессмысленный страх. Но Вэй Ин не давал ему разгуляться. Чему, спасибо, поспособствовал разговор с Лань Сиченем. Так боль за всеми покинутого на эти годы Лань Чжаня обрела свой утешающий подорожничек. — А ты не торопился! — встретил он мужа, стоило тому появиться. Ванцзи чуть не споткнулся на пороге. Что было чревато, ведь он нес им обед. — Сюда, — ничуть не раскаиваясь, ткнул Вэй Ин пальцем в кровать рядом с собой. — Ты собрался есть здесь? — спросил Ванцзи. Но Усянь махнул рукой: — Я бы и рад, но ты же не согласишься есть со мной в кровати? Нет? Тогда оставь там. А сам иди сюда. Лань Чжань оставил еду на столике и подошел. Но так, чтобы Вэй Ин не мог до него дотянуться. — Вэй Ин. Тебе нужно поесть. Хотя в его глазах, вопреки резкому тону Усяня, определенно сквозило веселье. — Я знаю, что мне нужно, — многозначительно ответил Вэй Ин. — Что? Неужто и правда не подойдешь? Боишься? — Боюсь, — согласился Ванцзи, прикрывая ресницами потемневшие глаза. И у Вэй Ина тоже как-то сразу пересохло в горле. И заурчало в животе. — Сначала поешь, — отрезал Лань Чжань и глянул так, что Усянь сразу проникся. — Тогда лучше за столом, — проворчал он. — А то слишком далеко от тебя. Но если Лань Чжань думал, что легко одержал победу, то его ждал сюрприз. Есть Вэй Ин устроился в его — Нефрита — руках, не пожелав отцепиться, как Ванцзи его ни уговаривал и ни смотрел с осуждением. Вэй Ину было хоть бы хны. Он обещал быть достойным своего мужа. Так отчего не начать с упрямства? Тем более если он точно знал, что Лань Чжаню самому это нравится, что он так же ищет тепла его руки и ласкового шепота на ухо. Закончив с обедом, он сыто откинулся спиной на грудь мужа и стал его разглядывать, а тот, не скрываясь и не увиливая, посмотрел в ответ. — Хочешь что-то сказать? — Остались еще вопросы, — согласился Вэй Ин. — Ну, кроме того, где ты был так долго. Но если это связано с обычными скучными обязательствами, мне неинтересно. — Тогда можешь переходить к следующему вопросу. — Почему ты сразу не сказал, что узнал меня? Лань Чжань отвел глаза и задумался. — Нет-нет, — потянул его за подбородок Усянь, — не думая. Без отговорок. Первое, что приходит в голову. — Боялся, что ты захочешь уйти. — Будучи твоим мужем? — А тебя бы это остановило? Тут задумался Усянь, и Ванцзи не стал торопить его с ответом. — Не знаю, если честно. Я прежде хотел разобраться с тем, зачем меня вернули с того света и как это связано с тобой. А потом все как-то запуталось. Но тогда получается, — озарила лицо Усяня коварная улыбка, — выходит, не я один воспользовался твоим доверием? Лань Чжань с покаянным видом склонил голову: — Прости меня за это. — Да за что же ты просишь прощения? Кормил меня, поил, на руках носил… — Спал с тобой, — добавил Ванцзи очень тихо. — Спал, — не стал отпираться Усянь. — Но только лишь спал. Разве это грех? — Думал о недостойном. — Ну, вряд ли недостойнее, чем думал я, — неловко усмехнулся Вэй Ин. — Считай, что нам повезло и ничья честь не пострадала. А все было по полному и взаимному согласию. Лань Чжань вдруг потянулся к его лицу и мягко обхватил щеку ладонью. — Повезло, — эхом повторил он, разглядывая его. — Странно, наверное, — сказал Усянь, глядя на него снизу вверх, — смотреть на чужие глаза, нос и губы и пытаться представить меня старого. — Не странно, — покачал головой Лань Чжань. — С тем, как ты говоришь и что, как двигаешься, как смотришь на меня, я не вижу большой разницы. — А ты повзрослел, мой дорогой Нефрит, — тоже потянулся к нему Усянь, закидывая руку на шею. — Стал еще красивее. Видимо, чтобы он не сказал чего-то еще более смущающего, Лань Чжань решил отвлечь его поцелуем. И ему это почти удалось, но только почти. — А еще я слышал, у тебя есть сын. — У нас, — со вздохом подтвердил Ванцзи. — У нас? — Усянь почесал лоб, но придумать, как у них случился ребенок, так и не смог. Как Мо Сюаньюю это удалось? Такое вообще возможно? — Лань Сычжуй, — сказал Лань Чжань. — Сычжуй? Я, кажется, видел его, — пробормотал Усянь. Понятнее не становилось. — Лань Юань. Вернее, Вэнь. И тут сердце у Усяня окончательно встало. — Ты нашел его, — заплакал он, не в силах поверить в такой подарок судьбы. — Ты нашел его… — и больше ничего не смог сказать, разрываемый страшными воспоминаниями и огромной ошеломляющей любовью. Мо Сюаньюй все-таки оставил им шанс. Намек на него. Такой же мутный, как и вся эта история. Правда, нашел его Вэй Ин случайно и, возможно, уже после того, как это могло что-то изменить. Поставленное условие было совершенно невыполнимым. Если бы не случилось, как случилось. На небольшом клочке бумаги неровно теснились всего четыре слова: «Люби его или умри». Сколько времени было отведено Усяню на исполнение? Неделя? Месяц? Несколько дней? Мог ли Усянь точно сказать, когда понял, что любит Лань Чжаня не как воспоминание из прошлой жизни, а как живого человека из плоти и крови? Рука потянулась сжечь записку с глаз долой. Он несколько секунд колебался и все-таки сжег. Без любви к Лань Чжаню ему суждено было умереть. Что ж, наверное, он мог примириться с таким исходом. Если бы не был в курсе чувств Ванцзи. Потому что если бы Ванцзи успел узнать о его воскрешении — а, как показывала история, он узнал об этом сразу — то потерял бы его во второй раз. Это было жестоко. И все же им оставили шанс. — О чем задумался? — опустился рядом Лань Чжань, мягко отвел волосы с его шеи и оставил на ней поцелуй. Вэй Ину страшно нравилось, что теперь он больше не спрашивал разрешения, не пестовал свою сдержанность, просто брал и делал то, чего хотелось им обоим. А касаться друг друга им никогда не надоедало. — Смотрел на дом. Вспоминал его в прошлом. Как вы жили здесь? Как прошли эти годы? Ванцзи подтянул его ближе, уложил подбородок на плечо, вдохнул запах волос. — По-разному. Были хорошие дни. А были не очень. — Хорошие? Ты поэтому сейчас прячешь от меня глаза? Чтобы не показать лишней радости? — Если такова была плата за твое возвращение, мне не на что жаловаться. — Он чуть не убил тебя. — Если бы убил, мы бы встретились с тобой по другую сторону. — А если бы не встретились? Лань Чжань только крепче сжал его в своих руках. — Встретились бы. Он был другим, этот новый Лань Чжань. Открытым, искренним, тактильным. Хотя, может, он всегда был таким, просто никто об этом не знал. Никогда не подходил к нему так близко. В той, прошлой, жизни у них были лишь размытые представления друг о друге, изрядно приправленные ребяческой бравадой, мыслями о долге и огромными проблемами в мире. И не было ни времени, ни возможности узнать о том, что они в действительности пережили и чувствовали. Но сейчас, разговаривая с Лань Чжанем и наблюдая за ним, Вэй Ин ощущал тихий восторг. Лань Чжань был его любимым мужем в каждом жесте, в каждом взгляде, в его молчании и почти физически ощутимом внимании. — Сычжуй справлялся о твоем здоровье, — произнес Ванцзи, не поднимая глаз от свитка. — Хорошая попытка, Лань Чжань. Но не достаточно для того, чтобы я перестал смотреть на тебя. Что касается Сычжуя, позови его на чай. Мне не терпится с ним поболтать. Но говорить ему ничего лишнего мы не будем. — Лишнего? — посмотрел с вопросом Лань Чжань. — Может, у меня еще будет возможность поучить его чему-нибудь, — ответил Усянь, бросая взгляд в окно. — Но прошлое давай оставим прошлому. Утром Усянь снова поймал его в свои руки, стоило Ванцзи зашевелиться. — Вэй Ин, можешь еще поспать. Но ты должен отпустить меня. — Не должен, — буркнул Усянь ему в плечо. — Никогда меня об этом не проси. На тяжелый вздох мужа он неожиданно сказал: — Я пойду с тобой. Ванцзи замер. — Пойду, пойду, только помоги мне собраться. Мне же не запрещено есть вместе с остальными? — Это будет… без перца, — тихо сказал Лань Чжань. — Переживу как-нибудь. Но у кое-кого тоже кусок в горле встанет. — Вэй Ин. — Ничего не знаю, Лань Чжань. Ты сам вышел замуж за сумасшедшего, теперь расхлебывай. — Люблю тебя, — вместо упреков поцеловал его Лань Чжань в висок. — И я тебя люблю, — ответил Вэй Ин. — Поэтому пойдем вместе. Хочу, чтобы великий клан не забывал, как я выгляжу. Кстати, а лента у меня есть? Лицо Лань Чжаня в бледном утреннем свете стало совсем беспомощным. — Ты не хотел ее надевать. Вернее, Мо Сюаньюй не хотел. — То есть нет? — разочарованно протянул Вэй Ин. — Я завяжу тебе свою. — А так можно? — Можно, — поцеловал его Лань Чжань, глубоко и с нежностью. — Тебе все можно. Эффект стоил раннего подъема. Лань Чжань стоил всего. Хотя он тоже приложил свою руку, чтобы собрать самоотверженного, но все еще сонного Вэй Ина: отнес его умыться, заплел волосы, помог одеться по всем правилам. Они, правда, немного увлеклись накатившей нежностью и чуть не опоздали к началу завтрака. Но так было даже лучше. Зацелованные губы горели напоминанием об их чувствах, а не о навязанном смирении. И вряд ли это осталось незамеченным. И без того тягостная тишина в общем зале стала гробовой. Один Цзеу-цзюнь за столом главы, как заправский фокусник, спрятал веселье во взгляде за церемонным наклоном головы. Есть вместе со всеми было пусть и невкусно, но захватывающе. Держать спину ровно Усянь умел не хуже Лань Чжаня. Просто никогда не считал важным. Но сейчас это было делом принципа: и спина, и безупречные манеры, и твердый взгляд на тех, кому хватало любопытства его искать. Судя по рассеянной улыбке Лань Сиченя, старейшины уходили, едва притронувшись к еде. Ничего, легкий голод им не помешает. Всяко лучше несварения. А вот молодняк, напротив, рассаживался поближе. Еще бы, хоть какое-то событие в благочестивом болоте. Пришел и осветил их, как солнышко, Сычжуй. А за ним другой ученик — Цзинъи, шепнул ему на ухо Лань Чжань. Вот уж кто точно веселился на пару со старшим братом. Подкладывал в тарелку Вэй Ину самые вкусные кусочки и одними глазами рассказывал такое, что уши грозили покраснеть у самого Усяня. — Такие славные, — не скрывая гордости, улыбнулся Вэй Ин уходящим ученикам. Он уже закончил трапезу и даже успел перекинуться парой слов с малышней. — Хочешь сходить с ними на охоту? — спросил Лань Чжань, накрывая прямо там — посреди обеденного зала, на глазах у всех — его ладонь своей. — Не хочу. Не сейчас. Это ядро не справится с охотой, только мешаться буду да тебя отвлекать. — Я справлюсь, — уверенно сказал Лань Чжань. — Я знаю. Но оставь мне, прошу, хоть немного моей гордости. Я тоже хочу быть заклинателем, а не только обузой на твоей шее. — Ты не… Но Вэй Ин коротко поцеловал его в уголок губ. Быть слишком воспитанным значило лишить себя всего удовольствия. И лишить удовольствия Лань Чжаня. — Я обещаю, мы обязательно пойдем на охоту вместе. Хочу охотиться с тобой до конца своей жизни. Из-за раннего подъема день показался Вэй Ину каким-то бесконечным, и к вечернему колоколу он сам уже почти засыпал на руках у Лань Чжаня. — Хочешь завтра отправиться в Цайи? — спросил Лань Чжань, пропуская его волосы сквозь пальцы. — Хочу. Но не только туда. А куда глаза глядят, — ответил Усянь, хотя его глаза в данный момент были закрыты. — Что это означает? — Что мы тут скоро мхом зарастем. Мне, конечно, нравится с тобой бездельничать. Но мы явно способны на большее. Ты хотел охоты, так пойдем тренироваться. Только подальше от любопытных глаз. — Ты хочешь этого? Вэй Ин открыл глаза и посмотрел на Лань Чжаня. — Я хочу всего, что ты дашь мне, любимый муж. А чего хочешь ты? — Того, что хочешь ты, — расцвела улыбка на губах у Лань Чжаня. — Повезло, — восхищенно вздохнул Вэй Ин и тоже улыбнулся, но уже в поцелуй.