***
Когда наступило утро, оба рыцаря постарались сделать все, что в их силах, чтобы их младший брат почувствовал себя лучше, чем накануне. И это сработало: рыжеволосый падаван смеялся и практически беззаботно шутил, но когда Квай-Гон Джинн позвонил в дверь, все счастье, искренность и радость испарились. Один взгляд на Оби-Вана дал Ксанатосу все понять. Если бы он мог сделать все по своему желанию, то он бы сам вправил этому старому упертому гандарку мозги, но он знал, что Оби-Ван не захочет этого, кроме того это точно только ухудшит ситуацию. Он не хотел этого для Оби-Вана, поэтому просто открыл дверь. — Ксанатос, — дружелюбно поприветствовал его Квай-Гон, полностью игнорируя настроение в комнате и крепко обняв темноволосого рыцаря. — Мастер, — на автомате ответил тот. — Скажи-ка мне, у тебя случайно не завалялся один ученик-падаван? Мне кажется, я потерял своего, — пошутил мужчина. — Да что ты? — Ксанатос не мог понять, как можно быть настолько слепым и глухим. Но видимо мастер все же догадался, что что-то явно не так. В его глазах появилось беспокойство, когда он все же спросил. — Что-то не так? — Нет, — с сарказмом ответил рыцарь, — все просто отлично, — и больше не дождавшись другого ответа, он вернулся в гостиную, где сидели два его самых дорогих во вселенной человека. Хотя точнее Фи сидел на красном диване — подарке, которым одарила его одна из попавших в беду барышень, что посчастливилось ему спасать — а Оби-Ван лежал на нем же, положив голову на колени светловолосому рыцарю. Эта картина тут же смягчила расстроенные чувства Ксанатоса, даже несмотря на то, как он почувствовал входящего за ним Квай-Гона. Спасибо, что мастер хотя бы закрыл дверь. — Вот ты где, — счастливо воскликнул мужчина и прошел вперед, остановившись у другого конца дивана. — Мастер, — голос Оби-Вана был лишен каких-либо эмоций, а Фимор вообще ничего не сказал. Старший джедай нахмурился. — Да что с вами со всеми такое? — он внимательно посмотрел в глаза своим бывшим ученикам. Он бы сделал так же и с Оби-Ваном, однако на него это совсем не окажет влияния. Ксанатос отказался хоть что-либо отвечать, Фимор лишь пожал плечами, а Оби-Ван мысленно вздохнул, но потом тихо ответил: — Ничего. — Что значит ничего? — Квай-Гон был явно недоволен и уже хотел было наказать своему послушному падаван дать ответ. — То и значит, и вообще не твое дело, — воскликнул Хсанатос. Мужчина на минуту закрыл глаза, и трое молодых людей с легкостью почувствовали, как мастер-джедай выпустил в Силу свои досаду и раздражение. — Что же, признаю, что есть вещи, которые наставнику не нужно знать, — он повернулся к Оби-Вану и серьезно добавил: — У нас новая миссия, падаван. Рыжеволосый парень не смог сдержаться и скривился, услышав обращение, но это заметил только Фимор, так как находился ближе всего и обнимал падавана. Но он не отметил это вслух, лишь кинул на Ксанатоса многозначительный взгляд и в успокаивающем жесте погладил Оби-Вана по руке. — Сейчас? — спросил Оби-Ван. — Да, нам нужно вернуться с королевой на Набу, мы должны защитить ее. Оби-Ван кивнул — именно это он и предположил. — Ясно… Квай-Гон кивнул в ответ. — У тебя есть час на подготовку, затем я хочу, чтобы ты привел Энакина в посадочный ангар. — Он отправится с нами? — рыжеволосый падаван сел и осознал, но уже слишком поздно, что его голос потерял свою беспристрастность. Квай-Гон угрожающе прищурился, но не то, чтобы Оби-Ван это увидел. Но он почувствовал тончайшее изменение в присутствии наставника, что говорило о том, что он задел того за больное, и мужчина явно был от этого не в восторге. — Оби-Ван, — в его голосе прозвучали предупреждающие нотки, и все присутствующие хорошо знали их значение, — я не собираюсь обсуждать это вновь. Держи свою зависть при себе, или будут определенные последствия. Я не хочу больше слышать жалобы касательно Энакина, я понятно выразился? Рыжеволосый джедай был рад, то не мог видеть явные раздражение и разочарование на лице мужчины. Он не был уверен, что смог бы выдержать это. Оби-Ван лишь склонил голову. — Да, учитель. — Хорошо. Не опаздывай, — и Квай-Гон вышел, не проронив больше ни слова. — Оби, — начал было Фимор, но молодой человек отрицательно замотал головой. Он прикусил губу и словно сжался на диване. Его глаза были закрыты, словно он пытался сдержать новый поток слез. — Все хорошо, — Ксанатос присел напротив своего брата-падавана и притянул его ближе к себе. Фимор тоже пододвинулся к ним, и слепой падаван интуитивно потянулся к старшим товарищам, ища такое нужное ему сейчас тепло. Впервые со встречи с Оби-Ваном Ксанатос и Фимор были рады, что тот не мог увидеть их немой разговор, который они вели между собой, просто обмениваясь красноречивыми взглядами.***
Оби-Вана трясло: частично от все еще текущего по его венам адреналина и частично от страха и ужаса. Он едва успел остановиться перед закрывающимися лазерными энергетическими щитами. Если бы не годы тренировок и обучения с Квай-Гоном, во время которых он столкнулся с невероятным количеством опасных и невероятных ситуаций, а также не различные испытания, которые только мог придумать наставник, чтобы его слепой падаван был готов ко всему, что мог встретить в этой галактике, то Оби-Ван бы просто врезался в щит и наверняка получил бы множество тяжелых травм. Но, слава Силе, эта участь его миновала. Но к лучшему ли это еще предстояло узнать. Оби-Ван позволил своим чувствам окутать всю комнату. Он ощутил спокойное присутствие Квай-Гона прямо перед собой, не особо далеко, но все же через несколько разделяющих их щитов. А перед Квай-Гоном метался темный воин. Оби-Ван чувствовал его раздражение и гнев по отношению к джедаю перед ним. Он явно считал, что над ним издеваются. Что, возможно, было правдой… Оби-Ван тихо выругался на своего мастера. Почему мужчине всегда нужно быть таким упертым и гордым? Толчок в Силе дал Оби-Вану понять, что щиты открываются. Первым открылся тот, что был между Квай-Гоном и темным существом. Сила прошептала «Дарт Мол», и Оби-Ван сделал вывод, что это было имя воина. Но он тут же оттолкнул эту мысль. Ему нужно было сосредоточить все внимание на текущей битве. Падаван знал, что должно случиться что-то ужасное, и что он будет не в силах предотвратить это. На самом деле, Оби-Ван точно знал, что должно произойти. Сила показала ему очень четкое видение на пути на Набу. Оно оставило его настолько опустошенным и потерянным, что он даже не смог найти силы, чтобы поймать Квай-Гона перед началом миссии и наконец поговорить с ним. Именно поэтому он не закричал, когда красный клинок забрака пронзил Квай-Гона. С его губ сорвался лишь сдавленный всхлип, и он крепче перехватил рукоять меча. Оби-Ван знал, что нужно делать, он это увидел. Падаван знал все дальнейшие движения ситха начиная с этого момента — он справится, даже избежит падение в эту шахту. Он может, нет, он должен убить этого монстра, чтобы тот не смог в будущем причинить еще кому-либо боль. И он спасет Квай-Гона, чтобы они наконец смогли поговорить. Щиты открылись вновь и, как и раньше, Сила прошептала ему, что ситх тут же ринулся в атаку. Слева, справа, сверху. Он знал движения, он чувствовал их в Силе. Он практически видел это чудовище перед собой. Образ красно-черного забрака отпечатался в его памяти, а благодаря своим способностям чувствовать движение еще до того, как они произойдут, Оби-Ван буквально видел, что происходило, и осознавал, что ему нужно сделать. Быстрее, чем можно было предложить, но все равно не совсем быстро, как хотел бы сам молодой джедай, ситх был повержен. Он был разрублен пополам, но не как в видении, прямо посередине тела, но от плеча до бедра. Сила показала ему возможное будущее, где забрак вернулся бы ослепленный яростью, оснащенный роботизированными ногами, но, слава Силе, такое будущее можно было с легкостью избежать. На всякий случай Оби-Ван скинул оружие врага в шахту, подальше от чьих-либо глаз. И только тогда он наконец подбежал к своему поверженному мастеру. Мужчина с трудом мог дышать, судорожно глотая ртом воздух. Он был ослеплен болью, а все его тело сотрясали неконтролируемые судороги. С особой осторожностью Оби-Ван приподнял голову наставника и уложил ее на свои колени. — Оби… — закашлялся Квай-Гон. — Все будет хорошо, учитель, помощь уже в пути, — он постарался успокоить мужчину. — Нет… Слишком поздно, — темно-синие глаза на минуту закрылись. — Обещай… Обещай мне, что ты обучишь мальчика… — прошептал мужчина, отчего потерял много сил. — Да, учитель, — согласился Оби-Ван, пусть и лишь ради блага своего наставника. Его лица коснулась трясущаяся рука, слегка погладив по щеке, но падаван отчаянно пытался найти выход, что-нибудь, что он может сделать. Оби-Ван понимал, что мужчина не проживет до прихода медиков, ему нужно сделать что-то, что угодно! — Он… Избранный, он… принесет баланс, — продолжил Квай-Гон. Ему было важно, чтобы ученик понял важность этого, но Оби-Ван уже не слушал. Он нашел то, что искал, лазейку, что показала Сила. Жизненная Сила ситха все еще была здесь. Если он только может провести ее в тело Квай-Гона… — Обучи его, — мужчина таял на глазах, но Оби-Вана не зря звали упертым падаваном, он с помощью своей Жизненной Силы не позволял Силе Квай-Гона раствориться навечно. Он услышал всхлип мужчины, но проигнорировал его и сосредоточил все свое внимание на все еще витающей Жизненной Силе ситха. Оби-Ван всегда считал свою слепоту даром, а не проклятием. Да, он не мог видеть красоту вещей, как окружающие, и конечно он и понятия не имел, что представляли из себя разные цвета. Он знал лишь несколько, познакомившись с ними в видениях. Он также никогда не сможет посмотреть кому-либо в глаза. Его мир всегда был и будет пустым и темным, но это никогда не имело для него никакого значения, потому что это давало ему возможности, какие он бы упустил в других обстоятельствах. Оби-Ван использовал Силу и прочие чувства, чтобы компенсировать свою слепоту. Обостренный слух позволял ему слышать сердцебиение других людей и с помощью этого понимать, что они чувствуют, или то, врут ли они. Его обоняние было даже лучше, чем у Квай-Гона, и пусть иногда это было не совсем приятно, подобная способность не раз и не два спасала их жизни: когда он чуял диких животных, или когда распознавал определенные виды растений. Но самым полезным была его способность иначе воспринимать Силу. Он видел окружающих, но совершенно по-другому. до какого-то момента Оби-Ван считал это нормальным, обычным, но потом он позволил Квай-Гону посмотреть на мир его способом. Учитель был поражен увидев похожий на паутину мир — систему, определенный код — который позволял падавану понять намерения противника, движения, а иногда и мысли. Невероятным усилием Оби-Ван отделил тьму от Жизненной Силы поверженного ситха. Он дал этой тьме пройти сквозь себя — пройти сквозь излучающие свет нити сети — и уйти в Силу, где та растворилась без следа. Но затем появилась теплая и пульсирующая энергия. Но уже ей Оби-Ван не позволил просто пройти сквозь себя. Он ухватился за нее, собрал в своей ладони, а затем пустил ее вдоль по нитям, через связь в тело Квай-Гона. Мастер-джедай с трудом начал хватать ртом воздух от смеси шока и боли. Он слегка приподнялся над полом, но падаван крепко держал его. Медленно, едва уловимо две Жизненных Силы стали сливаться, меняться, а затем успокаиваться, и Оби-Ван почувствовал, что его сознание начало мутиться. Он не заметил, как его учитель впал в исцеляющий транс, когда объединенная Жизненная Сила вернулась в его тело и прочно там укрепилась. Молодой джедай не увидел этого — он провалился во тьму, густую и потустороннюю, не ту, к которой он уже привык.***
Оби-Ван был сильно потерян, когда пришел в себя. Его связь с Силой была словно в тумане, и от этого на пару мгновений он остался совсем беспомощным, потеряв свою главную опору. Но слава Силе рядом были неизменные и знакомые ауры Фимора и Ксанатоса, благодаря чему он немного успокоился. Также в комнате был Энакин, но его тут же вывели, когда появились целители. После Оби-Ван спросил своих братьев-падаванов о том, то случилось, и они поведали ему во всех подробностях как его и Квай-Гона нашли в глубинах дворца и посчитали погибшими. Как он спас жизнь их мастера и едва не потерял свою, они рассказали, что Совет решил возвести его в ранг рыцаря, ведь он победил ситха и преодолел тьму, как может поступить лишь истинный рыцарь-джедай. Оби-Ван чувствовал исходящую от них гордость и позволил себе на пару мгновений просто окунуться в этот свет, но затем он вспомнил кое-что. Свет угас, когда ему сказали, что Квай-Гон все еще не пришел в себя, и возможно это произойдет не скоро. И поэтому он оказался перед Советом на коленях, но не Квай-Гон, а Фимор и Ксанатос выполняли традиционный ритуал, стоя на месте, где должен был быть его учитель. Все члены Совета стояли вокруг них в ярко освещенной комнате. Но Оби-Ван едва ли заметил это. Они стояли в круге с поднятыми световыми мечами. А рядом с дверью стоял Энакин Скайуокер. Он робко спросил разрешения посмотреть на церемонию, и Оби-Ван пригласил его. Это была отличная возможность познакомить его с Орденом поближе. Ксанатос стоял в паре шагов перед Оби-Ваном, держа в руке световой меч падавана. Фимор же ходил вокруг своих братьев. Он повторял древние слова ритуала посвящения. — Мы — джедаи. Мы — голос Силы. Через наши действия Сила заявляет о себе, она говорит правду. Сегодня мы признаем то, что заявила Сила. — Оби-Ван Кеноби, — на этот раз заговорил Ксанатос, и его голос словно прорезал тишину. Оби-Ван почувствовал, как его же световой меч слегка обжег теплом его правое плечо, затем левое. Он склонил голову и с трудом сохранил спокойствие, когда Фимор проговорил следующие слова. — Правом данным Советом, по велению Силы, я провозглашаю тебя джедаем, рыцарем Республики. Короткое движение, едва уловимое шипение, и косичка упала ему на плечо. Едва слушающимися пальцами Оби-Ван потянулся вверх и взял ее в руку, прижав к груди. Ксанатос выключил голубой клинок и протянул его новоиспеченному рыцарю. Оби-Ван медленно поднялся на ноги и без единого слова взял протянутое оружие. Но он знал, что мужчина перед ним тепло улыбается. — Вам есть, что сказать, рыцарь Кеноби? — раздался в комнате глубокий голос Мейса Винду. Обычно в этот момент падаваны решали, достоин ли мастер косички или решались задать какой-нибудь вопрос учителю. Оби-Ван не мог что-либо сказать наставнику, и все это понимали, так как последний все еще лежал в медицинском крыле, не ведающий о том, что происходит вокруг. Вместо этого Оби-Ван решил воспользоваться этой возможностью. — Да, я хотел бы взять Энакина Скайуокера в падаваны. Он услышал, как Фимор пораженно хватанул ртом воздух. Он планировал сам взять Энакина в ученики, Оби-Ван слышал, как он признавался в этом Ксанатосу. Но новоиспеченный рыцарь дал слово, и не только Квай-Гон Джинну, но и самой Силе. Сила поведала ему, что юному Скайуокеру нужно неординарное обучение вдали от Храма, а Оби-Ван знал, что Фимор не захочет покидать Храм на такое продолжительное время, скорее всего даже на все время обучения. Как и Ксанатос, а вот самому Оби-Вану не особо было что терять. И он сможет быть на связи со своими братьями. Шок Фимора и Ксанатоса быстро прошел, а на его месте появилось чувство удовлетворения. Они явно были довольны тем, что станут дядями, а не мастерами и отцами. Или они уже давно бы сами выбрали себе падаванов. Кто-то громко прочистил горло. Оби-Ван тут же распознал одного из членов Совета, который был большим и строгим приверженцем древних правил. — Невозможно, вы слишком юны, чтобы обучать падавана. Оби-Ван ощутил, как Энакин нервно поежился и затеребил край выданной ему туники. — Со всем уважением, магистр, — Оби-Ван немного дерзко выпрямился, — но нигде не написано сколько лет должно быть падавану на момент посвящения его в рыцари, и нет никакого пункта насколько взрослым должен быть рыцарь, чтобы взять падавана. Фимор и Ксанатос обменялись пораженными взглядами, а Энакин неосознанно пододвинулся чуть ближе к рыжеволосому рыцарю, который всегда был так добр к нему. Выступивший магистр чуть передернулся. — У вас недостаточно опыта. — А может быть у вас его слишком много? Кроме того, я в любом случае возьму его в ученики, и не важно одобрит ли это Совет, — Оби-Ван пожал плечами и повернулся в том направлении, где находился магистр. Он помнил, как Квай-Гон часто спорил именно с этим человеком, и сейчас это было слишком похоже на отместку, но не то, чтобы Оби-Ван слишком волновался по этому поводу. Во время их диалога Энакин подошел совсем вплотную к рыцарю и встал справа от него. Оби-Ван так и не посмотрел на него, даже когда Энакин едва потянул его за рукав — он лишь сжал маленькую ладошку мальчика в своей. Йода одарил новоиспеченного рыцаря теплым взглядом и подавил все возмущения не успевшего что-то ответить спорящего магистра Совета, стукнув по полу своей тростью. — Одобряю я союз этот, — кивнул он. — Как и я, — согласился Мейс Винду. Его мнение и мнение гранд-магистра всегда имели вес, но когда они соглашались касательно одного и того же вопроса, он практически тут же считался решенным. Никто из членов Совета не решался спорить.***
Вернувшись назад в свою старую квартиру, Оби-Ван стал собирать вещи, которые могли ему пригодиться в ближайшие десять лет, а может и больше. После того, как Совет — пусть и со скрипом в отдельных случаях — согласился сделать Энакина Скайуокера его падаваном, он ненадолго задержался с мальчиком и магистрами Йодой и Винду. Мастера сразу поздравили его с рыцарством, а также с появлением падавана. Он скромно поблагодарил их. А затем рассказал им от том, что ему поведала Сила, а также о специальном обучении, в котором нуждался Энакин. Магистры задали множество вопросов, особенно об их предстоящем путешествии, куда он намеревался направиться, и многое-многое другое. В конце концов они все же согласились, а как иначе. Да и Йода, и Мейс всегда были неравнодушны к нему и его судьбе. И все равно Оби-Ван чувствовал себя увереннее и на выбранном пути, да и в других вопросах, имея благословение обоих магистров. — Мастер? — светловолосый мальчик сидел на кровати Оби-Вана и до этого сохранял молчание. — Почему вы взяли меня в ученики? — рыцарю еще было непривычно слышать по отношению к себе обращение «мастер». — Ну, — Оби-Ван решил, что сейчас лучше быть полностью открытым и честным, — я дал Квай-Гону обещание, что обучу тебя, но я бы этого не сделал, если бы на то не была воля Силы. Или простыми словами, я хотел, чтобы ты стал моим падаваном, — добавил он, когда почувствовал замешательство и грусть, исходящие от ребенка. — Правда? — и в этих словах было столько надежды, что ему стало практически больно. Но также в них было что-то еще, что немало обеспокоило рыцаря. — Правда, — подтвердил Оби-Ван, — но почему ты спрашиваешь? Энакин вновь затеребил край туники — привычка, с которой Оби-Ван обязательно справится в ближайшие дни, так как мальчик при этом сильно нервничал. — Я, эм… вы… — Энакин сделал глубокий вдох, — потому что вы избегаете смотреть на меня… — в конце концов признался он. Оби-Ван застыл на месте, совершенно забыв о своих сборах. Неужели мальчику никто не сказал? Но ведь он должен был заметить, понять. Он медленно развернулся и направил невидящий взгляд туда, где должно было быть лицо мальчика. Рыцарь осознавал, что его глаза были широко распахнуты от потрясения, а рот был открыт от удивления, но сейчас его это совсем не волновало. — Энакин, — падаван не отреагировал, и поэтому Оби-Ван оставил свою так и не собранную сумку и опустился на колено перед своим юным подопечным. Он осторожно взял руки Энакина в свои, оторвав наконец его пальцы от одежды. Он чуть потянул за них, привлекая внимание мальчика, и ребенок все же поднял на него глаза. — Энакин, — мягко начал Оби-Ван, — мне ужасно жаль, что это вызвало в тебе подобные чувства, я совсем не хотел, чтобы ты ощущал себя ненужным и лишним. Но… Но я думал, что ты знаешь. — Знаю? Знаю что? — в нем явно взыграло любопытство, и Оби-Ван улыбнулся. — Я слеп, падаван, — и не было другого способа сказать это, он знал от Квай-Гона. Энакин ответил лишь через пару мгновений. — Вы ведь шутите, да? — слова полные сомнения. Рыжеволосый рыцарь вздохнул и слегка откинулся назад, чтобы полностью сесть на пол перед своим падаваном. Подобные беседы всегда были самыми неприятными. Люди всегда были уверены, что он лжет, просто потому, что его глаза не были молочно-белыми, как в большинстве таких случаев. Многие также обычно не верили, потому что Квай-Гон научил его всегда «смотреть» — ну или делать вид, что смотрит — на лица собеседников. — Я не шучу, я на самом деле слепой. Сила и другие мои чувства позволяют мне в какой-то мере видеть, но в другом свете. Например, я могу чувствовать твои движения в Силе, это словно вибрация, а если я сосредоточусь сильнее, то ты становишься частью большой сети. Каждый раз, когда одна из нитей колышется, что-то происходит, и я выучил, какая нить отвечает за какое действие. Понимаешь? Энакин кивнул, после чего коротко ответил: — Да, мастер. Но что насчет цветов, и как вы знаете, как выглядят люди, как вы сами выглядите? — Что ж, я всегда больше взаимодействовал с Единой Силой, и это значит, что у меня часто бывают видения. И они полны ярких красок. Видишь ли, мой мозг не поврежден. Проблема в зрительных нервах, они никогда не работали, возможно какая-то мутация, произошедшая во время моего роста и развития. — И вы просто спрашивали у людей, какого цвета стволы деревьев, и так вы узнавали, как выглядит коричневый, — сделал вывод мальчик. — Правильно, — похвалил рыцарь, — ты быстро учишься. — Но что насчет вашего внешнего вида? — У меня был Квай-Гон, а иногда и Ксани с Фи… но, думаю, в ближайшее время они не смогут мне помогать, не после того, как мы покинем Храм, чтобы начать твое обучение. Юный Скайуокер на секунду замешкался. Он нахмурился, чуть сузив глаза, переваривая услышанную информацию. Еще немного и дым начнет валить из ушей. Оби-Ван решил не торопить его. Падаван явно пытался прийти к какому-то сложному решению, к одному из своих «блестящих» планов или к очередной безумной идее. — Может, — все же проговорил он, — может я смогу теперь вам помогать. Не волнуйтесь, я часто помогал маме с ее волосами, а также вы можете научить меня как справляться с вашими одеждами джедая, — он явно был готов чуть ли не тут же «вступить в бой». Оби-Ван мягко рассмеялся. — Я буду очень тебе признателен. Полученная в ответ улыбка могла сравниться в яркости с обоими солнцами Татуина.***
— Ты точно в этом уверен? — спросил Фимор в кажется уже тысячный раз. Оби-Ван лишь одарил его задорным взглядом, но ничего не ответил. Он был уверен с тех самых пор, как Сила буквально втолкнула Энакина в его жизнь. Это было его предназначение, их судьба. Больше не будет «его». Они с Энакином теперь команда, и только как команда они смогут выжить в ближайшие несколько лет, Оби-Ван был в этом более чем уверен. — Фи, — вклинился Ксанатос, — малыш Оби вырос. Ну, ты посмотри на него. Он теперь полноправный рыцарь, у него есть падаван, и он, к гандаркам, сразил Ситха… Не думаю, что там где-то в галактике есть хоть что-то, что может остановить его, — он мягко обхватил младшего рыцаря за плечи. — Он прав, Фи, я могу присмотреть за собой, и… если ты попытаешься сейчас пошутить или сострить, клянусь, я тебе вмажу, — Ксанатос, который уже хотел было вставить, что он не сможет присмотреть за собой, так как он не может вообще в принципе смотреть, благоразумно закрыл рот. Оби-Ван лишь удовлетворенно кивнул. — Кроме того, мне будет прикрывать спину падаван, он меня защитит. Он тепло улыбнулся стоящему сбоку мальчику, который улыбнулся ему так ярко, словно Оби-Ван был его величайшим героем, что возможно было недалеко от истины. — Не волнуйтесь, мастер, я позабочусь о том, чтобы с вами ничего не случилось. Трое рыцарей синхронно рассмеялись, а Фимор опустился на колено и взлохматил светлые волосы, которые совсем недавно остригли и придали им традиционный вид стрижки падавана. — В этом я не сомневаюсь. Да пребудет с вами Сила, — он поднял взгляд на молодого рыцаря. — И да, если вдруг что случится, вы знаете, как с нами связаться. Мы с Фи примчимся к вам быстрее, чем магистр Йода успеет взмахнуть своей тростью, — добавил Ксанатос и сделал вид, словно убивает жуков огромной дубинкой. Энакин рассмеялся глядя на это, и он был не один. Оби-Ван лишь закатил глаза, а Фимор закачал головой, но несколько других мастеров и рыцарей открыто усмехнулись, глядя на чуть ли не самую популярную банду Ордена. — Что же, думаю пора прощаться, — проговорил Оби-Ван, когда рядом приземлился их транспорт. Его старшие братья лишь кивнули, после чего оба сначала обняли его, а затем с любовью взъерошили лохматые волосы Энакина. Прозвучало немного слов — лишь последнее обещание, данное Ксанатосом. — Мы свяжемся с вами, когда состояние Квай-Гона изменится, — крикнул он вслед своему младшему брату, который за последние двенадцать лет вырос и возмужал. Возможно роль сыграл его новый ранг, а может и повлиял маленький жизнерадостный мальчик, что бежал рядом с ним, Ксанатос не знал наверняка, но его младший брат вырос и стал отличным человеком.