Si vis pacem, para bellum или новые приключения Гаррика

Non multa, sed multum (пер. с латыни) - Не многое, но много.       Небоскрёбы, небоскрёбы, а я маленький такой. Черт, что за навязчивый стишок. Вот с самого утра, как только я встретил в кабинете Макгонагалл, своего сопровождающего на Косую алею — Хагрида, эта дурацкая фраза прицепилась, и стоит мне посмотреть в сторону полу- великана, снова и снова всплывает в голове.       Вчера, первым делом, выйдя из больничного крыла, зажав в руке рецепт, я направил свои стопы к кабинету декана Гриффиндора. Удача у мистера Поттера к четвёртому курсу наверняка была прокачана до ста очков — Минерва Макгонагалл была на месте, одна, и сидя за столом, в кабинете с преобладающей зелёной цветовой палитрой, что-то писала павлиньим пером на пергаменте. — Здравствуйте, профессор, — постучав в дверь и войдя в кабинет, я поприветствовал эту строгую даму. — Добрый день, — отложив перо в сторону, декан посмотрела на вошедшего меня и, наметив улыбку кончиками губ, продолжила, — присаживайтесь мистер Поттер, и позвольте для начала мне поздравить Вас с победой в Турнире. Вы вошли в мировую историю и взяли с собой Гриффиндор, это большая честь и ещё большая ответственность. Не посрамите честь факультета, мистер Поттер. — Спасибо профессор, я постараюсь. — Постарайтесь, Гарри. — Профессор я хотел бы иметь возможность попасть в аптеку. Мои очки потерялись, и ещё я хотел в банк сходить. — Хотите положить награду за победу в турнире, в банк? Похвальное благоразумие мистер Поттер. — Да, — ответил я, скромно потупив глаза в пол. Не рассказывать же этой моралистке, что нести деньги гоблинам это последнее, что я хотел сделать, а основной причиной похода туда был обмен галеонов на фунты. А теперь ведь придётся сотни две там оставить. — Что же, даже учитывая занятость преподавательского состава экзаменами, я думаю, что смогу Вам организовать сопровождающего, но не раньше завтрашнего утра. — Профессор, может быть я схожу Вашим камином сегодня один? — Нет, мистер Поттер, администрация школы несёт за Вас ответственность. Это исключено. Завтра в девять, мистер Поттер, не опаздывайте. А сейчас я Вас проведу в гостиную и представлю перед Гриффиндором, уже как победителя Турнира Трёх Волшебников. Факультет, перед обедом, уже должен быть в Доме. Я разрешала им отпраздновать Вашу победу в воскресенье, но представить Вас хоть с опозданием, но необходимо. Традиции есть традиции. На выход, мистер Поттер.       В гостиной факультета, когда мы зашли, находилось всего где-то десяток учеников, и потому профессор Макгонагалл, пройдя к камину сказала, — Гриффиндор, общий сбор, — посмотрев при этом в сторону диванчика, где находились Ромильда Вейн и Колин Криви. Поняв бессловесное указание, ребята побежали к спальням учеников, и уже через две минуты весь факультет, так или иначе, присутствовал в гостиной. Кто на лестнице, кто-то спустился в гостиную, но собрался почти весь Гриффиндор, человек шестьдесят.       Подняв руку, чтобы остановить гомонящих учеников, Макгонагалл сказала, — Вы все знаете, что в воскресенье закончился Тремудрый турнир. К сожалению, его победитель был ранен и не смог присутствовать в нашей гостиной для чествования из-за ран. Но сейчас он здоров и я горда, представить его Вам всем. Внимание Гриффиндор! Гарри Джеймс Поттер — победитель Турнира Трёх Волшебников. Виват чемпиону!       Шестьдесят молодых лужёных глоток оказалось многовато для размера гостиной, и троекратное — виват звучало громоподобно. Переждав волну поздравлений и выкриков в мою честь профессор, снова подняв руку, сказала, — Повторное празднование я запрещаю. Уизли, это в первую очередь относится к вам. Я не буду больше вас задерживать, но помните, что Гриффиндор это лучший факультет Хогвартса, не посрамите его честь, — произнеся эти слова, Макгонагалл вышла с гостиной.       Следующие десять минут оказались для меня тем ещё испытанием. Парни, со всей искренностью, отбивали мне плечи, а девушки — обнимали, и даже некоторые целовали меня в щёки, чем заставили молодой организм покраснеть, что принесло новую волну смеха и шутливых выкриков. Эта вся вакханалия, к моему счастью закончилась быстро. Просто кто-то вспомнил, что мы уже опаздываем на обед. Поэтому все ученики, весело переговариваясь, покинули башню Гриффиндора и пошли в Большой зал.       В Большом зале уже были заняты все столы, кроме гриффиндорского, и на пути к нему, меня провожали десятки глаз, в большинстве своём: равнодушные от воронов, оценивающие от Слизерина, и настороженые — барсуков. Сидел я на своём привычном месте, в привычной компании — слева Рон, справа Гермиона, напротив Невилл, Симус и Джинни. — Гарри, передай мне, пожалуйста, рыбу, — попросила меня Гермиона. — Потом мне, — накладывая себе в тарелку картофель, сказал Рон.       Передав, находящуюся передо мной тарелку с жареным рыбным филе, сначала Гермионе, а потом Рону, я тоже приступил к обеду, положив себе картошки и запеченного мяса. — Приятного аппетита, Гарри, — пожелала мне Гермиона. — И тебе приятного аппетита, Гермиона, — ответно пожелал я и принялся за мясо с картофелем, ведь на столе ещё находились в неистреблённом состоянии: ростбифы, сосиски, пироги, овощи, пудинг, фрукты и разнообразные соки.       Оставалось только выбрать, что из этого изобилия мне ещё съесть.       После обеда, по пути в гостиную, когда наша троица немного отстала от основной группы, я предложил друзьям, — ребята, я завтра с утра на Косую иду, может чего-то кому надо? — Шоколадных лягушек мне возьми и сахарные перья, — Рон был в своём репертуаре. — Гермиона? — Ещё четыре экзамена, пергамента мне может не хватить, пожалуй, пачку пергамента Гарри, деньги я тебе вечером в гостиной дам.       Вспомнив про экзамены, Гермиона вспомнила и о Роне, — Рон, ты сейчас идёшь со мной в библиотеку и будешь добросовестно готовиться к экзамену по истории магии. Экзамен уже завтра, и я не видела, что бы ты усердно готовился. — Я в спальне готовлюсь. — Ха-ха Рон, экзамены это очень важно, к ним в спальне не подготовишься, — нахмурив брови и направив указательный палец на Рона, Гермиона продолжила, — библиотека, Рон, библиотека. — Да иду, я иду, заучка — последнее слово Рон пробормотал так, чтобы Гермиона не услышала. — Гарри ты с нами? — ну вот Гермиона и меня решила окучить. — Извини, но не сегодня, куча дел. Но я торжественно клянусь, что с завтрашнего дня я там буду дневать и, просто дневать. — Мерлин, но почему только чемпионы освобождены от экзаменов, это же жутко несправедливо, — осознав свою незавидную участь, сказал Рон, подняв глаза к потолку.       В гостиной мы разошлись, а спустя пять минут я остался один в спальне. Первым делом я написал Сириусу. Кратко описал последнее испытание Турнира. Написал, что всё нормально, жив-здоров, совсем скоро каникулы, понадеялся что на Тисовой надолго не задержусь, и Сириус сможет меня приютить у себя, на большую часть каникул. В совятне отправил письмо с Буклей, наказав дождаться ответа, если будет.       Остальное время пролетело незаметно. Вернулся в башню Гриффиндора, навёл порядок в своих вещах, подремал, и немного почитал учебник чар.       На ужине получил ответ от Сириуса. Стратегический бомбардировщик — Букля, наверняка использовав лазерное наведение, с компьютерной точностью запулила послание Сириуса в мою тарелку с яичницей. Запоздало поздравил себя с правильным выбором, потому, что была мысль взять рагу, а учитывая, что спикировала Букля прямо из-за спины Невилла — быть бы мне в еде.       Сириус писал, что Дамблдор уже ему рассказал, о том, что произошло на турнире. И мне тут же стало дико интересно, как именно Дамблдор всё это преподнёс, и для чего он вообще посещал скрывающегося от властей преступника. У Дурслей Сириус предлагал мне использовать его «злодейскую» славу и устраниться от работы по дому. Писал Сириус и о том, что скучает, ждёт на лето, но в этих строчках письма мне показалась какая-то недосказанность.       Дырявый котёл утром следующего дня был практически пуст. Даже Том пил чай за столом с пожилой семейной парой, оставив барную стойку. Вежливо поздоровавшись, и не став задерживаться, мы с Хагридом вышли на Косую аллею.       В аптеке «Слизень и Джиггер» мы надолго не задержались. Встретил нас сам хозяин — Жиг Мышьякофф и, узнав причину, проводил в ту часть аптеки, где находились разные, порой чудаковатые и несуразные, лечебные артефакты и очки. Выбор оправ был. Впрочем, я не стал заморачиваться и выбрал идентичные потерянным. Если есть уже разрекламированный бренд, то надо быть дураком, чтобы не использовать это. Тем более что круглые очки Гарику просто шли. — Кхм, это, Гарри, ты ещё хотел к гоблинам пойти? — выйдя из аптеки, спросил у меня зеленоватый на вид Хагрид, вытирая своим платкищем мокрый лоб. Специфические аптечные запахи и надетая шуба видать не добавили полувеликану здоровья. — Да, Хагрид. — Я наверно, тебя у Тома подожду. Что-то мне нехорошо стало, Гарри, чайку выпить надо. Да и гоблинов я недолюбливаю, ты же знаешь, — сказал Хагрид передавая мне золотой ключ от банковского сейфа. — Хорошо, Хагрид, но только я хотел ещё по магазинам походить. Ребятам покупки надо сделать. После банка зайти за тобой? — Не, не, — замахал руками Хагрид, — не люблю я по магазинам ходить то. Сам иди, а я в Дырявом тебя подожду. — Часа полтора? — Да хоть два, — свежий воздух вернул Хагриду здоровый цвет лица, а возможность не ходить по магазинам — настроение.       Я говорил, что у Гарика удача до ста прокачена? Забудьте. Она у него под двести. Хагрид в сопровождающих это цимес, а Хагрид в баре, а Гарик один, это чистая незамутнённая удача.       В Гринготтсе меня жестоко обломали. Гоблины. Не. Меняют. Галеоны. На. Фунты. Жесть. Точно зная, что фунты на галеоны они меняют, я думал, что и обратная конвертация будет. А если нет обратного обмена, то у меня, внимание студия, возникает вопрос: — На хрена гоблинам бумажные магловские деньги? Для взаимодействия с маггловской экономикой? Чушь, это будет нарушением Статута о секретности. Ладно, не будем этим заморачиваться. Маги, они такие маги. Вопрос с фунтами остаётся открытым. Нужна идея.       Зачем фунты пятнадцатилетнему активному подростку, который должен прожить летом не менее месяца в нормальном мире, и не имеющему карманных денег? Сами себе ответьте. С горя оставил в сейфе четыреста галеонов. С удовлетворением посмотрел на горы своих денег. Уточнил у сопровождающего гоблина, им был Рагнок, сколько в моём сейфе денег. Оказалось, что чуть больше сорока тысяч галеонов. Решил, что ключу от сейфа надёжнее со мной, что бы мне ни говорили другие. Блеск золота он такой. Ослепляет.       Пока ехали шахтёрской тележкой с деревянной скамейкой (сервис ёпть) наружу, обдумывал идеи по добыванию фунтов. Украсть? Это не наш метод. Я, Шура, чту уголовный кодекс. Но найти надо. Стоп. Найти! Искать старые монеты и сдавать в ломбард или антикварные лавки. Кто будет принимать у подростка монеты? Мне нужна оборотка. И наверняка таковая есть в Лютном. С утра, думаю там практически безопасно. Решено.       В начале зашёл в магазин мадам Малкин и разжился, простой чёрной с глубоким капюшоном, мантией. Надев мантию и полностью скрыв лицо — глубже натянув на голову капюшон, свернул в Лютный. Утренний Лютный был пуст, тих и практически безопасен. Далеко не заходил, но уже в начале переулка утреннее безоблачное солнечное небо укрылось пасмурными тучами. Лавка называлась — «У Морганы» и торговала только зельями. Для затравки пришлось сначала покупать условно разрешённое зелье вскрытия зачарованных замков. Почему условно разрешённых, так прямо над целым стеллажом с различного вида и цвета бутылочками было написано: — «Министерство магии прямо не запрещает сбыт и приобретение ниже размещённых зелий. Помните, что при обнаружении этих зелий аврорам запрещена их конфискация». Чего мне стоило приобрести три пузырька с обороткой и, за кого меня приняла хозяйка лавки — не стоит даже упоминать, но мой кошелёк полегчал на девяносто два галлеона.       Накупив разных сладостей и канцелярии, я вспомнил о Букле и решил порадовать и её. Уже входя в Волшебный зверинец, я понял — вот оно, ещё одно важное звено моего плана.       С самого края прилавка, возле двери в магазин, стояла переноска с нюхлером — милым, толстеньким волшебным зверьком способным находить всё блестящее даже под землёй. Подойдя к нему, я просунул палец сквозь решётку, и зверёк не укусил, а лизнул его. — Вижу, что вы уже подружились, — сказал незаметно подошедший невысокий круглолицый толстяк — продавец. — Похоже на то. И сколько он стоит? — О, это совершенно уникальный, дрессированный зверёк будет верным вам спутником… — Извините сэр, но я спешу. Так сколько он стоит? — О, совершенно немного, как для такого класса зверей, всего сто десять галеонов мистер… — Мда, немало, — медленно протянул я. — В цену входит пачка корма на десять килограмм, обработанная чарами незримого расширения и облегчения веса сэр.       Изначально я хотел воспользоваться своим допуском чемпиона и найти заклинания или чары подходящие для поиска в запретной секции библиотеки Хогвартса. А если разрешение аннулировано, то использовать для проникновения туда свою мантию-невидимку. Но нюхлер, даже в случае отсутствия подходящих чар даёт мне хорошие шансы в моём плане. Так что, не глядя на цену, зверёк был куплен. Не забыл я и про Буклю.       Отсутствовал я два часа. В Дырявом котле пришлось отзывать Хагрида, который и вправду пил чай в компании незнакомых мне двух волшебников, в сторону, и просить на время забрать нюхлера себе в хижину. Святой человек Хагрид. Ну, или получеловек. Он не только сразу согласился с Котла забрать зверька, но и радовался ему как ребёнок.       Пообедали мы с Хагридом тоже в Дырявом котле. В Хогвартсе до обеда было ещё час, а есть хотелось очень.       Дни после моего похода на Косую аллею пролетали быстро. Ученики готовились и сдавали экзамены, я до обеда прописался в запретной секции библиотеки, а после, и до ужина отрабатывал известные мне заклинания и пытался изучить новые. По вечерам я проводил время преимущественно с Роном и Гермионой, то сидя в гостиной и играя в различные игры, то набрав с ужина фруктов разговаривали на берегу озера. Было радостно и весело.       Малфой почему-то обходил меня стороной. Барсуки настороженно провожали взглядами, пока однажды, в предпоследний перед каникулами день, целая делегация барсуков из восьми учеников не подкараулила меня на выходе из библиотеки и не попросила рассказать о том злополучном дне, когда пропал Седрик Диггори. Ребята не проявляли агрессии, и как, оказалось, вели себя настороженно из-за циркулирующих в школе слухов, главным из распространителей которых, как не удивительно, оказался Малфой. Мне было не сложно, и я всё ребятам рассказал. Надеюсь, недопонимания между нами не осталось. По крайней мере, расставались они совершенно дружелюбно.       А сейчас я, Гермиона и Рон сидели в купе Хогвартс-экспресса и ехали в Лондон. Нас ожидали каникулы.