Где должен быть ты?

Время тишины — ночь. Время, когда можно вздохнуть спокойно, не боясь традиций и правил — после заката, когда бодрствовать остаются только стражники. Но даже сейчас, когда усталость, казалось, готова сломить тело и дух, кто-то не желал засыпать. Ворочаясь в постели, перебирая в голове множество вариантов, мыслей, догадок и сомнений, кто-то лишь желал найти ответ хотя бы на часть из этого. Только разум человеческий, сколь бы могуч ни был, не сможет в одиночку распутать клубок противоречий. Ему нужен помощник. Владеющий тайнами, знающий людские дороги и помыслы, тот, кто сидит прямо сейчас в замке и наблюдает за разворачивающимся представлением. Чиаки Нанами сидела в своих покоях, прекрасно зная, что сегодня у нее не выйдет отдохнуть. Ведь задача ее, как оракула, раскрывать масти карт да подсказывать котятам, как обращаться с узелками на полотне. Слепые же, не поймут. Глухие, не услышат. Даже если бахвалились силой своей и властью над сущим, все равно камешек на пути не заметили бы, пока носом в грязь не упадут. Но им падать не стоило. Больно. Потому даже тяжко вздыхать не собиралась, пусть и спать хотелось сильно-сильно. — Бессонница что ли? Или поговорить захотелось? — тихий стук за дверью был прерван сразу, — заходи. Нечего в коридоре стоять, заметят и проблем будет уйма, притом и у меня, и у тебя. Чаем она озаботилась заранее, печенья старалась не съедать все сразу. Неприлично же, наверное. Потому оракул просто села в кресло и жестом указала на второе, напротив. Раз выбора все равно нет, то пусть хоть история будет создаваться на мягком сиденье. *** — Ты все знала? — Гандам продолжал стоять, будто и не заметил приглашения, — обман законов, наведенная порча, бесчестье было прямо у тебя под носом, а ты даже не сказала никому из хранителей? — Во-первых, давно не виделись, Гандам, я тебя тоже рада видеть. Во-вторых, это было уже после великого собрания, так что я и не могла сообщить о чем-то таком. Так что откуда я знала, что эта девушка с тобой связана? С тем же успехом можно было подумать, будто она жена Хранителя Голосов. — Хранительница судеб и Видящая Сквозь не смогла взглянуть, кем является простая смертная? — Разве она такая уж “простая смертная”, хранитель леса? — она улыбнулась и внимательно проследила за ним. Хотелось поймать что-нибудь обличающее во взгляде, в движениях или мимике. Чиаки знала хорошо: принцесса для дикаря не просто часть долга. — Это… не важно. Я просто хотел узнать, какого цвета линии в тенях. — Иными словами, что теперь делать? *** — Прости, что так поздно, — Сония быстро опустилась на кресло и откинулась на спинку, — просто мне не спалось. Думала, может, захворала или лихорадка какая, но, вроде, обошлось. Наверное, мне просто нужно поговорить с кем-то. — В таком случае, ты приняла правильное решение, — девушка улыбнулась и прикрыла глаза, — что же именно тебя тревожит? С братом что или…? — Нет. То есть да. Это довольно сложно объяснить, но… Скорее, это связано с тем странником, что пришел к нам какое-то время назад. Я уже и забыла — вроде прошла всего неделя, а вроде и месяцы можно насчитать. Но мне кажется, будто общение с ним настолько теплое и захватывающее, что и времени не хочется считать, все на одном дыхании. Мне страшно, что я чувствую это. — Разве хороший собеседник может пугать? — Скорее ужас мой в том, что я вижу в нем не только хорошего собеседника. Куда ярче слова, которыми я могу описать свое отношение. — Другими словами, Сония, — имя чужое она произносит достаточно тихо и мягко, лишь бы успокоить, — он тебе нравится? *** — Можно выразиться и так, — мужчина скрестил руки на груди и хмыкнул. Все внутри него сейчас будто отливало сталью, натянуто, как веревки на корабле. Видно, сколь тяжел разговор и мысли, которые хотелось озвучить. Только себе в этом признаваться куда проще, чем кому-то лишнему. А лишними Гандам считал почти весь мир. — Я думала, что ты уже понял проблему. Понять сущность проклятия, найти антидот и снять. Я не могу выдавать тебе точные инструкции к действиям, ты не хуже меня знаешь принципы. — Да. Но отчасти меня интересует не только то, как пройти к разлому в мироздании, но сущность осколков. Для правильного ритуала нужны не только внешние трещины, но и внутренние кровотоки. — Временами тебе стоит выражаться чуть-чуть проще, если ты хочешь понять людей, — Нанами покачала головой, замолчав ненадолго. Только стоило ли выдавать всю правду? Чужие покаяния пересказывать по первому требованию? Даже если это пойдет на пользу, даже если это станет шагом к снятию проклятия, нельзя было так просто предавать подругу. Без сомнений, нужна была осторожность. — Но я не понимаю одного. Почему ты не можешь выведать это напрямую у обоих наследников? — Не желаю даже приближаться к нарушителю контракта. — А как же Сония? Гандам не ответил. Отвел взгляд в сторону и нахмурился. Все было очевидно и без слов. *** — Чиаки! — кажется, стоило выражаться мягче, — я не знаю, действительно ли он мне нравится. В смысле, мы знакомы не так уж и давно, плюс он не знатных кровей, так что я не должна… — Мы ведь сейчас не о твоем долге говорим. А о том, что ты чувствуешь к этому… “страннику”, верно? Не волнуйся, я ничего не расскажу твоему брату, так что можешь быть свободна. — Просто он говорил мне, что не один, — принцесса перешла на сдавленный шепот, — что он хочет спасти его “Темную королеву” и на пути к этому. Даже если опустить мой долг перед королевством, разве могу ли я претендовать на него? Могу ли я отвлекать его от поисков возлюбленной? Но мне становится так тяжело на душе от того, что нужно забыть о своих чувствах и отпустить, ведь, ты видишь, впервые я ощутила в груди трепет. — Ты не думала поговорить с ним? Может, он имел ввиду нечто другое или ты неправильно поняла его слова? Я не могу винить тебя, Гандам говорит слишком витиевато иногда. — Боюсь, там не было места двусмысленности. Он потерял ту, кто стала ему семьей и теперь ищет её. Имею ли я право на любовь в таком случае? — И все же, — оракул улыбнулась, поднимаясь с места, — я думаю, тебе стоит обсудить это с ним. “Если он не забудет все слова” — хотелось добавить вскользь. *** — Только не говори, что ты и с ней не хочешь разговаривать. В жизни не поверю. — Дело не в желании! Слова, которые нужны для разрушения тайн, не могут быть сказаны столь нежному созданию. Это может быть опасно для неподготовленных, особенно когда речь идет о темных силах. — Погоди, ты назвал ее нежным созданием? — ...это не имеет отношения к делу! — Еще как имеет. Дороги в темном мире показывают мне, что в этом и кроется причина твоего нежелания говорить с Сонией! Не обманешь. Меня уж точно, даже не надейся, — Чиаки улыбнулась и снова показала жестом на кресло, — и советую все же сесть. Ноги устанут. А разговор намечается долгий. Кажется, теперь выбора не оставалось. Не из покорности или послушания, но пришлось подчиниться и сесть на указанное место — если воля звезд действительно такова, то не хочется до рассвета стоять столбом. Впрочем, ради движения он и пришел сюда. — Я не собираюсь открывать чужие глаза, разрезая нити. Моя цель в избавлении от ран и цепей, а не в насильственной правде. Я не человек, как они. Я не злодей. — Даже мы с тобой люди. Пусть даже ты не хочешь это принимать, — она тихо хихикнула, — но я не собираюсь переубеждать тебя. Просто хочу понять, почему ты так опасаешься Сонию, если она единственная причина, по которой ты вообще вышел из своего царства. Он замолчал. Будто пытался придумать истину, которая удовлетворит чужое любопытство и не заставит раскрываться по-настоящему. Сквозь все доводы разума, что бесполезно дело, — увидит последствия и спросит, неизбежно, — хотелось подольше держать ларец в груди на замке. Не для этой ночи берег речи. Но именно эта ночь заставляет их озвучить. Невидимая борьба продолжалась, жжение менялось жутким раздражением в горле, почти соматическим. Был ли выбор сейчас? Была ли возможность избежать откровений? — Потому что печать Темной леди на ней подразумевает не только статус в ином мире, не только власть над потоками земли и неба, но и другие вещи. Я обязан заботиться о ней как о верном союзнике, но… я не могу разрушать ее мир, пусть он состоит из мерзких иллюзий. Не так. *** — Я не знаю, как именно это выразить, — голос ее звучал почти отчаянно, но нарочно она пыталась придать ему холод. Наверное, спокойствия ради, — не могу же я прямо спросить, что это за девушка и где, по его мнению, она находится. Это неприлично. — Иногда даже принцессы могут позволить себе немного ослабить “приличие”, — Чиаки пожала плечами, — тем более, не вижу в этом ничего такого, но я не это имела ввиду. Чуть-чуть другое. — Так поведай, какие строки мне заучить, чтобы все было правильно. — Я не могу сказать тебе этого. Пусть мне известны многие тайны, все же вы сами строите свой путь, как пожелаете, моя работа лишь в том, чтобы стать маяком, — она поднялась и подошла к Сонии, нежно обнимая ту за плечи, — потому я могу лишь сказать, что все идет так, как должно. Я понимаю твою боль и страдания твоего долга, но все идет по нужному пути. Все так, как должно и все на своих местах. Не страшись Гандама как злого духа, что пришел сбить тебя с пути, и своей любви тоже — просто не спеши делать выводы. Девушка выдохнула. Казалось, от прикосновений все внутри успокоилось, перестало бушевать в огненном шторме. Слова вводили в транс, усталость снова навалилась и заставила ее глубоко зевнуть. Только сейчас всем своим существом она осознала, что за окном глубокая ночь. — Спасибо, дорогая, — Сония медленно поднялась и направилась к двери, — я подумаю об этом. Завтра. А пока передаю тебе сладкие сны и милые грёзы. *** — Никто ведь и не обязывает тебя прямо рассказывать ей о проблеме или спрашивать “слушай, я тут пытаюсь разрушить проклятие, которое на тебя навели, так что не скажешь ли ты, как самочувствие?” так грубо. Вопрос, что таится в душе ее, требует куда более хитрых и изысканных методов, чем… твои, знаешь. — Не только вопрос является источником беспокойств и скверны в сердце, — Гандам фыркнул и тяжело выдохнул, — но и ответ. — Что же страшного в нем, хранитель? — Я опасаюсь, что желание Темной Леди остаться в этих стенах может быть… искренним. — Никогда не думала, что Владыки боятся искренности. Только странные это мысли и предположения. Впрочем, я не могу говорить тебе, на каком пути вы находитесь и верны ли твои догадки. Таковы правила. Но кое-что я все же могу тебе раскрыть, — оракул наклонилась немного вперед, внимательно смотря на шамана, — все идет так, как должно идти. И лучше бы тебе не таить слова за решеткой, по крайней мере в отношении нашей дорогой подруги. Лучше услышать правдивый ответ от нее, чем расплывчатый от меня. А сейчас я хочу спать, так что! Спокойной ночи и не забудь закрыть за собой дверь! *** Время разговоров — ночь. Время, когда все тайны открываются, когда можно посмотреть в замочную скважину и увидеть разгадки — после двенадцати. Чиаки Нанами знала это, как никто другой. Приходится ведь снова и снова удовлетворять любопытство случайных посетителей, которым так не спится сегодня. А может, вчера или завтра? Не хотелось думать над временем. Хотелось только лечь на кровать и отдохнуть от всего на свете.