драббантан

Юнги просто не повезло. Не повезло не родиться в богатой семье. Не иметь богатых спонсоров. Не повезло с гордостью, которая фору даст любому избалованному повесе. Прутья клетки холодят пальцы и с каждым новым вдохом, кажется, сжимаются вокруг него лишь сильнее. Юнги носом ведёт, фыркает от пыли, что ноздри щекочет, старается не чихать и морщится. Нет. Он несомненно привык к неудобствам и капризностью вовсе обделён. Но уж больно пыль едкая и зудит нещадно. Знать бы, откуда они набрали этой соломы, которой застелен пол в клетке. Хотя, лучше всё же не знать, наверное. Да и забивать голову лишней информацией совершенно ни к чему. Навязчивый запах отсыревшей сухой травы перебивает его нюх. Однако Юнги скорее ощущает интуитивным чёсом в затылке, чем чувствует по запаху - среди толпы есть его собрат. И вот ему явно повезло оказаться по ту сторону стальных прутьев. А у самого Юнги от присутствия этого фантомного, близкого, но неуловимого - по самому позвоночнику липкие мурашки, словно что-то скользкое, холодное, недружелюбное. Отвращение к этим рептилиям у Юнги не столько врождённое, сколько привитое с опытом. Страх? Трепет? Осознание, что вы на совершенно разных концах иерархии? Плевать. Он просто терпеть не может аллигаторов. Этих изворотливых, несмотря на свои немалые габариты, жестоких, вечно кровожадных тварей. И сейчас ощущение, что один из них рыскает в толпе, самим холодом по коже вынуждает волосы на затылке становиться дыбом. У гибрида кончик хвоста принимается дёргаться. Точно змея, живя своей жизнью, но тонко реагируя на любую опасность или раздражитель. Юнги голову к плечу наклоняет, запахи тянет носом и уши прижимает к голове. Тот, второй, совсем рядом. Словно бы дышит в затылок, глазами сверлит, под саму черепную коробку пробраться хочет. Юнги просто не повезло. Не повезло стать счастливым обладателем мягкого серебристого хвоста в чёрную крапину, с чёрной же кисточкой на конце. И парочки острых, таких же серебристошёрстных ушей. Крупно так не повезло стать экспонатом цирка уродов для таких гибридов как он. Слепнуть от яркого света софитов раз за разом, огребать по загривку за дерзость и строптивость, скулить от боли и ощущать на себе липкие, полные отвращения, опасения и любопытства взгляды. Юнги поднимается в своей клетке в полный рост, глаза прикрывает и носом ведёт на запах. Что он тут забыл? Этот холоднокожий, опасный, явно превосходящий его во всём...гад. Бум. Бум. Бум. Ударами сердца в ушах. Напряжение растёт с каждой минутой, делая из него глупую мартышку, что попала в поле зрения питона. Мин буквально к полу прирастает босыми ногами, глазами рыскает по толпе и борется с желанием заскулить и забиться в самый угол. Ну уж нет, он не такой слабак. И пусть в клетке, но не будет вилять хвостом как какой-то пёс, просто потому что... За ним вовсе не волочится широкий и тяжёлый, отвратительно мерзкий хвост, как то бывает с настоящими аллигаторами. Кожа не покрыта узором, хотя от её белизны и щиплет в глазах неприятно с непривычки. А лицо совершенно человеческое. Только вот глаза точно как у рептилии. Гипнотизирующие, с узким сейчас зрачком, заострённые. Драконьи. И тонкие пальцы, будто когтями, заканчиваются аккуратными конусообразными ногтями и от того кажутся ещё длиннее и опаснее. Юнги сглатывает, смотрит исподлобья. Следит. А кончик хвоста подёргивается напряжённо, предупреждающе. Не приближайся. - От тебя пахнет шерстью. И соломой. Незнакомец морщится, а потом усмехается, покачивая головой. Голос у него хрипловатый, негромкий, льётся ненавязчиво и будто лениво, так, чтобы любой дыхание задерживал неосознанно, вслушиваясь и внемля каждому слову. Хрен тебе. - А от тебя болотом. - Юнги огрызается, дёргает уголком губ и зубы сжимает, и не думая взгляд отводить. - С запахом мы что-нибудь сделаем. А вот над гонором придётся потрудиться. Незнакомец посмеивается в кулак, а у Юнги по спине мурашки бегут и отвращение в душе расцветает бутоном.

**

У Намджуна действительно нет хвоста. И кожа не мерзко ледяная, но прохладная. А вдоль позвоночника, с обеих сторон, небольшие наросты как у аллигатора. Но их не видно под одеждой. Не то что у Юнги, которому без балахона на людях лучше не появляться. Он первое время опасается касаться Намджуна. Его кожа будто светится, а по векам слабый лиловый акцент. Намджун - альбинос. Аллигатор-альбинос. Гибрид. Единственный в своём роде. Который буквально в прямом смысле выгрызал себе путь на вершину из самой грязи. И на коже по телу, там, где скрыто одеждой, шрамы такие же белые, но отчётливые, что Юнги до сих пор пробирает морозом. Но сам он - будто большой и безобидный медведь. По крайней мере с Юнги один на один. Спит большую часть дня, греется на солнце, в тени лицо подставляя прохладным касаниям ветра. Юнги привыкал долго. Огрызался, кусался даже, не доверял и ждал ножа в спину. Потому что не бывает так, чтобы пришёл за тобой, забрал, деньги вбухал не малые какому-то жирному мужику, чей цирк живёт за счёт уродца, что за человека разве что по пьяни сойдёт или ночью. Не верил, что ему, Мин Юнги, так повезло. А Намджун в кусачем мальчишке себя увидел. Того самого, который готов был огрести и очередной шрам заработать, но не позволять сделать из себя зверюшку на радость толпе. Намджун с самого рождения ненавидел эти балаганы и цирки и сжёг бы их все дотла. Найдя успокоение лишь благодаря Юнги.