Цепные псы

Неприятности В частной школе мальчики от 13 до 19 лет в течении всего обучения живут в дортуарах. Жизнь студентов контролируется звоном колокола. Начинается новый день. 6:30 — Подъём. 7:00 — Утренний чай. 7:30 — Начало занятий. 9:00 — Завтрак. *** — Шестёрка? — озадаченно посмотрел Сиэль на Макмиллана. — Да. После завтрака наступает «Время шестёрок»! По традиции Уэстона младшие студенты должны помогать старшим, — парень в очках охотно отвечал на все вопросы нового знакомого. — Помогать? — Убирать комнаты, гладить форму, готовить грелки на ночь. «Ещё одна дурацкая традиция…»  — В общем, выполнять обязанности дворецкого… — А у старост есть шестёрка? — А как же! У Блюэра шестёрка Клейтон. Шестёрка отличается от дворецкого тем, что старшекурсник будет иногда помогать ему. Это как иметь брата в школе. — Брата… — Ах… А шестёрки старост особенные. Им можно носить на груди цветы факультетов. Как П4. А если получить разрешение, то можно ходить по лужайке. И ещё… — Я слышал, что им можно присутствовать на полуночном чаепитии, которое организует директор вместе с четвёркой префектов. «Полуночное чаепитие у директора… если я смогу туда попасть и встретиться с ним…» — Но попасть туда могут только П4 и их шестёрки. Хотелось бы мне когда-нибудь там оказаться. Но это почти невозможно… «Так, с этим ничего не поделаешь. Пора переходить к студентам, которые не хотят ехать домой» — Я пожалуй сменю тему… Ты знаешь сына Герцога Клейменса Дерека Ардена? Скорее всего он студент «Алого лиса», — вокруг собеседников все зашептались. Это выглядело очень странно, потому что до вопроса синеглазого все громко и шумно разговаривали, — Что такое? — Фа… Фантомхайв! Здесь не принято водиться со студентами других факультетов! Факультеты всегда конкурируют между собой. — Что? Похоже на пустое женское соперничество. — Однако… возможно, что студента, в качестве исключения, могли перевести с алого факультета на фиолетовый. — Перевести? — Я точно не знаю, но по слухам директор на это способен. Не важно. Лучше не совать нос в дела других дортуаров. Особенно в дела фиолетового волка. — Что ты имеешь в виду? — Макмиллан! Время шестёрок! — в паре метров от стола появился брюнет. — Да! Это мой старшекурсник. Пока, Фантомхайв. Дерека перевели… здесь явно что-то не так. Надо рассказать Алексис. Она попала на фиолетовый факультет. — Фантомхайв! — синеглазого из раздумай вывел громкий оклик. — Клейтон. — Пока у тебя нет старшекурсника, ты убираешься в столовой. — В столовой? — он обернулся и увидел бардак, который после себя оставили «богатенькие детки». — Всё… это… — Верно! Не отлынивай, — силуэт Клейтона скрылся в дверях под тяжёлый вздох Сиэля. Как только в столовой никого не осталось, новичок приподнял повязку, так, что стало видно пентаграмму на глазу. — Себастьян. Иди сюда, — и демон уже стоял позади господина, — Похоже, Дерека перевели. Мы обнаружили, что он зарегистрирован на факультете фиолетового волка, — Я сообщу Алексис и мы его найдём. Сейчас они должны быть в дортуаре. А ты пока приберись здесь. — Непременно. Что ж… — Себастьян хлопнул в ладоши, — Приступим, — на этих словах его мантия преподавателя колледжа полетела в сторону и демон начал выполнять новое задание. *** — Ну и местечко. Вполне в духе факультетских странностей… — заметил синеглазый, проходя вперёд по лестнице. Порыв ветра и вокруг него раздаётся шёпот. Граф повернул голову на звуки. — Чужак… — Когда это вы все?! — Он с синего факультета… — Эй, каким ветром к нам занесло книжного червя с синего факультета? — на вершине ступеней, ведущих в корпус дортуара появился человек, — Здесь не место всяким зубрилам. — Верно! — Пошёл вон! — Вон! — Здесь не должно быть студентов других факультетов! — Пошёл вон! — с этими словами в Сиэля полетел камень, попавший ему прямо по голове. — Пошёл вон! — Проваливай с нашей территории! — на пришельца обрушился град камней. — Почему бы тебе не захватить в следующий раз толстый словарь, чтобы защитить свою голову, книжный червь? — прокричал «главарь», уже по-царски восседая на вершине лестницы. В ответ на свою компосты он услышал громкий смех со-учащихся. — Да что же это такое?! — с этим вопросом юный граф выбежал с территории волков. — Вы из-за чего расшумелись? — Вайолет. Приходил какой-то мальчишка из чужого дортуара. — Чеслок поднялся на ноги в знак уважения. Сейчас он был серьёзней, чем минутой ранее. Грегори, префекта фиолетового дортуара, всегда волновали столь быстрые перемены подчиненного. — Новенький… — тихо подметил парень.

«Жил маленький мальчик по имени Том,

— Работный дом Ренбон? — Не могли бы вы подбросить нас? — Да, конечно, сэр. Нам как раз по пути. Только, что привело вас сюда? — Поверьте, вам лучше не знать, — как только граф с дворецким вышли из поезда, они наткнулись на одного любезного человека, который согласился из подвести на своей повозке.

Был сыном волынщика местного он.

— Он там, за холмом. — показал старый мужчина и отправился дальше. Дворянин и его дворецкий направились по дороге вверх. Подул сильный ветер и граф, от неприятных ощущений рефлекторно закрыл глаз, не прикрытый повязкой. Ветер прекратился и он наконец открыл глаза.

И с самого детства учился играть,

Это были руины поместья, в котором когда-то кипела жизнь. Тут обитало много бездомных детей, которых барон Кельвин спас от гибели, приютил именно тут. Они считали друг-друга братьями и сёстрами… Разрушенные стены, битое стекло, порванный плюшевый мишка, старая скамейка, стоящая на трёх ножках.

Чтоб ровней отцу постаревшему стать.

— Похоже, барон Кельвин нам солгал… судя по плачевному состоянию дома, в нём никто уже давно не живёт… А детей отсюда скорей всего… — Граф стоял и смотрел на эти развалины. " — Не убивай его! Тому, что он сделал нет оправдания. Я знаю, но… Он всё ещё наш отец! Мы не сможем жить без него!» " — Я тебя… я тебя никогда не прощу!»

Через холмы в неизвестную даль

— Господин? — но он рассмеялся в голос. Он правда думал, что здесь барон содержал детей, но из них сделали живых кукол, для службы и развлечения барона. Дети выполняли все его желания, какими бы глупыми или унизительными они не были. А он смеялся.

С песней умчалась волынки печаль.

— Здесь ничего нет! Места, которое они так рьяно защищали больше нет! Эти идиоты дали себя убить просто так! Вот умора! — смех, — Эти глупые надежды растаяли в воздухе словно дым! Бесследно… Внезапно… Навечно… Это так ужасно! Куда же тебе, демону! — а он всё смеялся, — Точно… но я ведь такой же, как они… я тоже… в моей душе идёт вечная борьба с тёмными сущностями… вот, что такое человек! — юный граф с силой сжал пиджак. На глаза навернулись слёзы.

Порывистый ветер, играясь, унёс…

— Я — человек! Ты это слышишь, Себастьян? — на удивлённом лице засияла снисходительная улыбка. — Да, это так… Вы отличаетесь от демонов хотя бы тем, что не следуете своей природе. В отличие от них Вы просто лжёте, — порыв ветра. Он сорвал мягко завязанную ленту на цилиндре графа и всё усилия её поймать были бесполезны. Она взмыла в воздух и продолжала парить, постепенно отдаляясь.

Атласную ленту из длинных волос…

— В отчаянной погоне за счастьем можете ненароком растоптаться какого-нибудь бедолагу… Оправдываете себя высокими мотивами, совершая плохой поступок… И после всего этого жаждете обрести рай за холмами. Вот почему мне кажется, что люди — очень интересные существа.»

— Порывистый ветер, играясь, унёс Атласную ленту из длинных волос… — напевал Кельвин, сидя на полу у письменного стола. — Какого хрена? — в дверях появился озадаченный Чеслок. — Я принёс десерт. Книги уже расставил. — Ага, а на полу чего расселся? — Не знаю. — Могу предположить! Постоянно пишешь эту хрень! Дай сюда! — Ни за что! — Ричард подскочил на ноги и попыталась бежать к двери, но Чеслок был настроен серьёзно. Парень отрезал все пути к отступлению, уж больно ему не нравилось, что новенький так неуважительно относится к шестёрке префекта, а свободное время уделяет изрисовыванию папируса в чужих комнатах. — С такой любовью к бумаге ты должен был идти к зубрилам! Поступил бы вместе с сегодняшним калекой! А ну дай сюда! Я это сожгу к чертям! — эти слова сильно напугали. В эту работу было вложено слишком много времени и сил. Тяжёлый вздох. Ричард прижимает к своей груди бумажки и прыгает в открытое окно. Благо, ранее было принято решение проветрить затхлую комнату. От прыжка со второго этажа ничего катастрофичного не случилось, парень сразу же бросился к выходу с территории дортуара, лишь бы разгневанный фэг префекта не нашёл. — Да с какого хрена этот петух заставляет меня делать всю грязную работу? Своей шестёрки что ли нет? — рассуждал он, петляя между учебными корпусами, — Что он говорил про Сиэля? Чёрт! Надо с ним поговорить… — за всеми этими рассуждениями он и не заметил идущего навстречу парня. Вышло неловко. Он нёс книги, и, по неаккуратности, парни столкнулись плечами, — Извини, я помогу, — произнёс барон, под пацанский манер. Второй участник столкновения этому очень удивился. Он был испуган и не очень-то помогал собирать учебники, предпочитая рассматривать Ричарда. Переодетая девушка напряглась, но всё равно пыталась казаться невозмутимой. Когда с макулатурой было покончено, Ричард вручил этот боевой трофей блондину, что продолжал сидеть на земле, без видимой на то причины, — Ты из алого дортуара? — на шее блондина красовался красный галстук, рассказывающий о принадлежности учащегося к факультету, — Не сиди на холодном. Простынешь, — и волк пошёл дальше своей дорогой, попутно проверяя наличие рукописи на поясе. Всё в полном порядке. Хоть какие-то хорошие новости за день. — Ричард Кельвин? — раздался голос, когда парень проходила мимо очередного здания. Узнать говорящего не составляло никакого труда. — Себа… Профессор Михаэлис, — новенький подошёл поближе к учителю. — Господин не смог с вами встретиться. В этой записке всё сказано. Сегодня в полночь я заберу ваш ответ. Он должен лежать на письменном столе. — Да, я понял. Сделаю всё в лучшем виде.