Алое пламя

Лиз резко подорвалась с места и широко раскрыла глаза. Приступ испуга не оставлял её, и сейчас с новой силой накрывал. Девушка огляделась. Она сидела на своей кровати, накрытая одеялом по пояс, которое тут же с себя скинула. Все коленки были в земле и пыли, но это ладно. Повернув голову, она обнаружила полностью испачканную кровью подушку. Часть постели также была в крови. Конечно, Лиз вспомнила события на заднем дворе особняка. Клаус должен был её убить, но почему она всё ещё дышит? Хотя количество крови заставляло ужаснуться. Очень много, даже от сильных порезов не всегда столько бывает. Лиз безумно боялась, но всё же прикоснулась к своей шее – к месту, куда Клаус вонзил свои клики, но не поверила себе и своим пальцам. Ни одной царапины, ни одной ранки, даже едва ощутимой. Но как такое возможно? В голове не умещались эти два факта: кровь и чистая абсолютно кожа. Может это всё сон? Но нет, откуда же тогда кровь? Лиз слезла с кровати и, переборов слабость и лёгкое головокружение, выбежала из комнаты. Бьянка протирала перила, когда Лиз чуть не повалила её на пол. Сейчас она была похожа на порыв сильного урагана, вырвавшийся из заточения. – Где он? – Лиз остановилась перед женщиной. – Простите, мисс, но мне велели следить, чтобы из этой комнаты никто не выходил, – чуть заикаясь, ответила Бьянка. Она явно опасалась Лиз, видя её состояние. Девушка молча прошла дальше и спустилась на первый этаж. В гостиной никого, на кухне тоже. Ураган "Лиз" пронёсся к остальным комнатам, на ходу распахивая все двери. Будь Лиз чуть посильнее физически, некоторые из них наверняка бы сломала. Двери от напора распахивались и ударялись об стены, но её это не заботило. Если бы в этом доме кто-то сейчас спал, его сон был бы потревожен. Казалось, что эта девочка при желании могла снести всё, вплоть до фундамента. Никлаус сидел в кресле перед камином и читал что-то из художественной литературы. Спокойно, размеренно вчитывался в каждое слово, пока звук чуть ли не слетающих с петель дверей не отвлёк его. Мужчина отложила книгу и улыбнулся. Он догадывался, кто это. Лиз от неожиданности даже слегка пошатнулась, когда за очередной дверью она увидела его. Такого спокойного, аж до раздражения. – Что ты сделал? – закричала девушка, подойдя ближе. Клаус сидел, запрокинув одну ногу на другую. Он сложил руки в замок на животе и приподнял голову, чтобы поймать её взгляд. Взгляд, полный злости и огня. На секунду ему даже показалось, что глаза Лиз приобрели тёмно-зелёный насыщенный оттенок, полностью вытеснив серый. – Прежде чем будешь обвинять меня во всём, – спокойно начал мужчина. – Вспомни, что это ты меня спровоцировала. – Ты собирался убить меня, – предательский хрип сделал голос более испуганным. – Но не убил же, – мужчина обаятельно улыбнулся и отвернулся к камину. Лиз осталась стоять, всматриваясь в его профиль. Вся уверенность и злость куда-то исчезли, осталось лишь отчаяние и множество вопросов. – Всё вокруг было в крови, – уже чуть тише заговорила девушка. – Но на мне ни царапины. Как так? Что же ты со мной сделал? Клаус поднялся с кресла и подошёл к взволнованной девушке. Лиз стало тяжело дышать, когда он вновь приблизился к её лицу. Он делал это, чтобы захватить её взгляд, чтобы никакие мысли не отвлекали её от слов, которые он собирался сказать. – Не на все вопросы нужно получать ответы, Лиз, – говорил, как с ребёнком. – Некоторые из них тебе очень не понравятся. Клаус, стоящий перед ней сейчас, разительно отличался от того, который хотел снять кольцо с вербеной с её пальца. Вспомнив об этом, Лиз опустила глаза на свою руку, кольцо было на месте. Клаус проследил за её взглядом. – Ты бы правда это сделал? – вопрос, мучавший её больше, чем отсутствие увечий. – Ты бы лишил меня воли? – Нет, – уверенно и чётко, не задумываясь. Клаус сделал шаг назад и присел на подлокотник кресла. Теперь Лиз смотрела на него сверху вниз, но всё равно не могла уловить той ниточки, которая привела бы к ответам. – Зачем тогда было всё это? – устало спросила Лиз. Чем больше она спрашивает, тем меньше ответов и какой-либо логики. – Ты в последнее время стала слишком бесстрашной. Само по себе это неплохое качество, но не в твоём положении. Ты можешь навредить сама себе. – Но ты же сам просил тогда, ночью, доказать, что я чего-то стою. Клаус усмехнулся и опустил взгляд, вспоминая ту ночь на кухне с бутылкой виски. Сейчас она тоже была другой. Той ночью – беззащитная, потерянная. Сейчас же – сильная и даже дерзкая, способная за себя постоять, да вот только не в мире вампиров. – Для тебя так важно, кем тебя считают другие? – спросил гибрид, внимательно следя за её реакцией. – Нет, для меня важно, чтобы со мной считались. Клаус прошёл вглубь комнаты, к небольшому столику у окна. Он стоял спиной к Лиз, поэтому она не видела, что он собирается делать. Обернувшись, Первородный подошёл и протянул Лиз тюльпановидный бокал с крепким алкоголем, второй такой же оставил себе. – Я бы предпочёл бурбон, но бренди тоже подойдёт, – Клаус отдал бокал и сел обратно на подлокотник. – Подойдёт для чего? – хоть Лиз и взяла бокал, пить не торопилась. – Ты слишком возбуждена, – объяснил гибрид. – В тебе страшный комок энергии и эмоций, который сейчас под сильным напряжением. Ты как бомба на таймере. Как бы трудно не было это признавать, но Клаус был прав. Именно так Лиз себя и чувствовала. Хотелось просто отпустить всё это и расслабиться. Тяжело вздохнув, Лиз опустилась прямо на мягкий светлый ковёр перед камином. Удобно устроившись, она внимательно вгляделась в эти игры пламени. Огонь немного согревал, хотя холодно вовсе не было. Но он окутывал и позволял расслабиться. – Пей маленькими глотками, – послышался голос Клауса за спиной. Лиз так и сделала. Маленький глоток насыщенного напитка. Бренди такой алкоголь, который стоит пить в небольшом кругу людей. Настоящий вкус чувствуешь только, когда пьёшь понемногу и медленно. – Ты бы убил меня? – тихо спросила Лиз. Она уже задавала этот вопрос тогда, ночью, но ответа не получила. И сейчас она лишь услышала шаги за своей спиной. Клаус опустился на ковёр рядом с ней. Забавно, Первородный гибрид, король этого города и тот, кому почти все здесь подчиняются, сидел на полу с обычным человеком и распивал алкоголь. Лиз невольно улыбнулась. – О чём ты сейчас подумала? – заметив её улыбку, спросил гибрид. – Не на все вопросы нужно получать ответы, Клаус, – ответила Лиз, передразнивая его самого. Ведь именно это он ответил ей пару минут назад. Майклсон засмеялся. Она явно не учится на своих ошибках. – С огнём играешь, Лиз, – в своей привычной манере растянул гласную. – Почему ты так растягиваешь моё имя, когда произносишь? – не в первый раз замечая это, спросила Лизи. Клаус немного подумал и вытянул вперёд бокал с алкоголем. При свете огня цвет казался более тёмным и насыщенным. – Оно похоже на бренди, – ответил Клаус. – Не почувствуешь вкуса, глотая залпом. Но, если делать это медленно, получишь истинное наслаждение и почувствуешь тот самый неповторимый вкус. Такое сравнение с её именем не приводил никто. Могло показаться, что у алкоголя и имени ничего общего, но это сравнение как ничто лучше отразило то, что чувствует Клаус, произнося её имя. Он не просто называл её, он получал удовольствие. Лиз внимательно всматривалась в эти тёмные глаза. Ну почему нельзя вот так всегда – спокойно общаться, не бросаться друг на друга, источая ненависть и неприязнь? Клаус немного нахмурился и только сейчас до Лиз дошло, что она слишком долго смотрит ему прямо в глаза. Близко, жарко. Но жарко ведь от огня, разве нет? Да, определённо от огня. Но взгляд она не отводила, Клаус тоже. Если бы прямо сейчас в комнату кто-нибудь зашёл, наверняка неправильно бы всё понял: двое близко друг к другу сидят на полу перед камином и смотрят глаза в глаза. Алкоголь, сумерки за окном и огонь. Знаете, какое чувство идеально подходит ко всем трём фактором? Страсть. Это же идеальная обстановка для чувственности и тех самых эмоций, как в фильмах. Но слишком много недосказанности. Так почему же его лицо так медленно, но приближалось? От Клауса пахло горьким шоколадом. Да, действительно шоколадом. Самым горьким, который только мог быть. Его лицо совсем близко. Никто из них не отводил глаз и не говорил. Слова бы только всё испортили. Казалось, если один из них произнесёт хоть одно слово, даже очень тихо, всё нарушится. Атмосфера, тишина, тепло и чувства. Точнее, чувство. Одно неведомое и трудно уловимое чувство, когда Лиз ощущала его дыхание совсем близко к своим губам. Словно проснувшись ото сна, Лиз вздрогнула и отвернулась. Стена вокруг них и атмосфера разом рухнули и всё вернулось – просто комната, просто вечер, просто алкоголь. Клаус сглотнул и, сжав челюсть, тоже отвернулся, после чего поднялся с пола. – Допивай и ложись спать пораньше, – отстранённо бросил он. – Сегодня был тяжёлый день. Лиз кивнула, но решила не допивать. На сегодня действительно было уже достаточно. Всего. Девушка поднялась и отложила бокал. Клаус стоял и наблюдал за её движениями. Лиз почти уже вышла из комнаты, но остановилась у двери и обернулась. – Я могу попросить тебя дать мне слово? – с опаской спросила она. – Смотря, какое. – Моё сердце будет для тебя под запретом, – со всей серьёзностью сказала Лизи. Клаус слегка нахмурился и внимательно посмотрел на Лиз, обдумывая только что услышанное. Он выглядел так, будто ему это не понравилось. – Я имею в виду, что ты больше не будешь слушать моё сердце, чтобы сбивать меня с толку, это не совсем честно. Не нужно больше так делать. Клаус опустил глаза и смущённо улыбнулся. – Вот оно что. Хорошо, даю тебе слово. Лиз не совсем поняла причину его улыбки, поэтому всё же решила спросить: – А ты что подумал? – Да так, ничего.