Алое пламя

— Мисс Прайс, если Вам что-нибудь понадобится, сообщите мне, — вежливый мужчина водитель средних лет взглянул в зеркало заднего вида. Лиз кивнула и вновь отвернулась к окну. За время общения с вампирами она примерно научилась определять, кто является человеком, а кто нет, и водитель по всей видимости не обладал никакой сверхъестественной сущностью. Клаус позаботился о комфорте: представительный автомобиль, личный водитель, который ещё и привёз кофе. Девушка отпила ещё глоток из бумажного стакана и грустно улыбнулась, вспоминая сегодняшнюю трогательную сцену прощания. Водитель приехал рано утром, но Лиз, Елена и Бонни всё равно не спали этой ночью. Разместившись на подушках и пледе на полу у камина, девушки проговорили всю ночь. Ну, а собрать немногочисленные вещи Лиз смогли минут за пятнадцать. — Милая, я приеду, как только смогу, хорошо? — Бонни крепко обняла подругу. — Береги себя, пожалуйста. Ещё одна причина, по которой Лиз так ценила дружбу с Бонни, так это то, что она никогда не выпытывала ничего. Наверняка ведь заметила резко изменившееся настроение Лиз после разговора со Стефаном, но не стала лезть в душу или настаивать. — Я очень буду тебя ждать, Бонни, — Лиз отдала сумку Питеру — водителю Клауса, обернулась к Елене. — Мне было безумно приятно с тобой познакомиться. Елена тепло улыбнулась и тоже обняла Элизабет. Они общались всю ночь, но так и не обсудили то, что действительно волновало Лиз. Клауса. Слова Стефана не выходили у Лиз из головы. Это были болезненные мысли, но самым ужасным было осознание того, что он прав. Стефан абсолютно прав — Лиз повела себя, как наивная влюблённая дурочка, совсем не думала головой. Она словно забыла, почему она здесь, почему в таких обстоятельствах оказалась. И теперь корила себя за это. Сейчас, уезжая, она прощалась не только с Мистик Фоллс, но и со своими чувствами, мечтами, грёзами в отношении Клауса. Лиз твёрдо решила, что то, что произошло в этом городе, как бы тяжело это не было, останется здесь. Да, это было болезненно, но необходимо. Лиз отпускала всё это по мере того, как автомобиль отдалялся от города и едва сдерживала себя, чтобы не заплакать. Она понимала, что всё могло сложиться совершенно иначе, будь Клаус человеком. Но слова Стефана стали ледяной водой, которая разом вылилась на Лиз. Клаус не человек. — Мисс Элизабет, всё хорошо? — обеспокоенно спросил Питер, которого, видимо, напрягала эта тишина. — Вполне. А Клаус в Новом Орлеане? — Нет, мисс, мистер Майклсон уехал по делам. Лиз медленно закивала головой каким-то своим мыслям и убрала пустой стакан в круглое отверстие под него на двери. Она решила отныне сделать всё, что от неё зависит, чтобы как можно скорее уехать домой. Достаточно приключений на её голову и довольно пустых иллюзий. Остаток пути прошёл в тишине. Питер помог занести спортивную сумку в дом и, кивнув головой в знак прощания, удалился. Лиз встретил Элайджа на первом этаже. Он спокойно подошёл и забрал сумку из её рук. Конечно, Лиз знала, что он не набросится и не свернёт ей шею за всё, что она натворила, но всё равно немного опасалась его реакции. Элайджа был самым рассудительным и благоразумным из семьи Первородных, поэтому злить его точно не хотелось, да и он ничего плохого не сделал. — Добро пожаловать, Элизабет. Ты голодна? — Спасибо, немного, — Элайджа развернулся, чтобы дать распоряжение Бьянке, но Лиз его остановила. — Я бы хотела вначале с тобой поговорить, можно? Элайджа кивнул и, отдав домработнице сумку, пропустил Лиз вперёд, указывая направление в свой кабинет. — Я тебя слушаю. Вампир сел на стол, а Лиз осталась стоять, опираясь руками на спинку одного из кресел. Начать говорить оказалось не так просто, как она себе представляла, но Элайджа терпеливо ждал. — У меня не было возможности попросить прощения за то, что произошло, — Лиз не решалась смотреть в глаза. — Я хочу сделать это сейчас. — Что сделано, то сделано. Не будем ворошить прошлое. Что же касается нашего соглашения, то со своей стороны я всё же сдержу слово, несмотря на его недействительность. Остальные вопросы решим, когда вернётся Никлаус, а пока можешь отдохнуть. Лиз слабо улыбнулась. Она была благодарна Элайдже за проявленную доброту, которую она не заслужила. Но сейчас было не до отдыха. Осталось одно дело, которое нужно было обязательно завершить. Поэтому, поднявшись на второй этаж, она прошла мимо своей двери и нерешительно остановилась у одной из следующих. Вот сейчас Лиз действительно не знала, чего вообще можно ожидать, но была уверена, что обязана поблагодарить ещё кое-кого. — Я знаю, что ты там, заходи уже, — послышался голос Ребекки. Лиз выдохнула и открыла дверь. Блондинка сидела на кровати перед включённым ноутбуком. Это был первый раз, когда Лиз вообще зашла в эту комнату. Она была прекрасно обставлена, сразу было понятно, что у Ребекки превосходный вкус. — Ребекка, я знаю, что мы с тобой не особо ладили, но я тебе очень благодарна. Ты спасла меня тогда. — Я сделала это ради брата. — Я знаю, но всё равно хочу сказать тебе спасибо. Ребекка прищурилась, но всё же улыбнулась. Было видно, что ей приятно, что Лиз не забыла. — Знаешь, Лиз, а ведь я тебя недооценивала. Никогда бы не подумала, что ты бы решилась на побег. Конечно, я разозлилась, но одновременно даже зауважала тебя. — А я, признаться, думала о тебе гораздо хуже, — смущённо улыбнулась Лиз. — Если бы мне сказали, что ты будешь спасать мою жизнь, я бы посмеялась, а потом ещё бы у виска покрутила. Ребекка усмехнулась. Да, возможно это далеко не разговор двух подруг, но и не то «общение», что было вначале. Наверное, это можно было назвать своеобразным перемирием.

***

Эта ночь, кажется, тоже имела перспективу стать очередной бессонной. Хотя кровать была гораздо мягче и удобнее, чем у Бонни, это ничем не помогло. Лиз перевернулась на спину. Наверняка вампирам ничего не будет, если они не поспят какое-то время. Но Лиз человек. Сон просто необходим. Если после одной или даже после двух таких ночей ещё можно хоть как-то продержаться, то состояние Лиз сейчас можно было уже назвать близким к болезненному. Она очень хотела спать, организм умолял пожалеть его, но не получалось. Лизи не могла выбросить из головы разговор со Стефаном. Как только у неё выходило засыпать, начинали сниться какие-то странные сны, а порой появлялось необъяснимое чувство тревоги. Это утомляло и изводило ещё сильнее. Лиз попыталась вспомнить, сколько ночей она уже вот так мучается. И не смогла. Сбилась со счёту. Она сбросила одеяло и слезла с кровати. Вода в комнате закончилась, сок тоже. Накинув на плечи халат, Лиз спустилась на кухню. Может, стакан прохладной воды хоть как-то поможет, а лучше тёплого молока. Правда, греть его сейчас не было никакого желания. На кухне было темно и тихо. Лиз наполнила стакан водой и прислонилась к стене. Едва взглянув на широкий деревянный стол, невольно нахлынули воспоминания. Именно здесь впервые Клаус почувствовал влечение, он сам в этом признался. Эхом вновь раздались слова Стефана «тебе придётся умереть», и Лиз вздрогнула. Сердце забилось чаще. Одновременно с этим в проходе появилось очертание мужчины. В темноте не было видно его лица, но Лиз прекрасно знала, кто это. Она могла узнать его по походке, по позе, фигуре, не важно, по всему. — У меня дежавю, — грустно произнесла Лиз. — Нет, дорогуша, дежавю это когда ты не можешь связать чувства с воспоминанием, а то, что происходит сейчас — судьба. — Я не верю в судьбу. Что ты вообще здесь делаешь? Ты говорил, что уедешь по делам на пару дней. — Закончил дела раньше. Кстати, не на такой приём я рассчитывал, — даже в темноте Лиз знала, что он улыбнулся. Она знала, что на его лице сейчас ямочки. И так хотела его обнять. «Тебе придётся умереть» Лиз увернулась от объятий и поцелуя, когда Майклсон приблизился к ней. — Что-то не так? — обеспокоенно спросил Клаус и попытался заправить прядь волос Лиз ей за ухо, но она вновь дёрнула головой и сделала шаг назад. — Я лучше пойду. Хорошее настроение Клауса мгновенно испарилось. Гибрид схватил Лиз за руку, когда она проходила мимо него, и развернул лицом к себе, зажав руку на спиной. — Не смей играть со мной, — при лунном свете Лиз разглядела, как на его лице заиграли желваки. — Нормально можешь объяснить? — Не могу, — обессиленно произнесла девушка. — Прошу, дай мне уйти. Клаус не отпускал руку и внимательно вглядывался в её лицо, пытаясь найти хоть какие-то ответы. Но не нашёл ничего, кроме ужасной усталости и грусти. — Что-то произошло, пока меня не было? — Лиз сначала отрицательно мотнула головой, но, секунду подумав, кивнула. — Что же? В ответ молчание. Лиз боялась отвечать, потому что знала — скажи она хоть слово, и точно расплачется. Всегда больно отвергать того, к кому испытываешь сильные чувства. Сама себе она в этом не призналась ещё, но чувствовала, что это правда. — Лизи, — Клаус отодвинул стул и попытался усадить девушку к себе на колени, но она сопротивлялась. — Да что с тобой, в конце концов? Не говори, что пожалела о том, что между нами произошло. Лиз подняла испуганные глаза на гибрида. В этот момент Клаус понял, что попал в яблочко. Лиз жалела об их отношениях. Он медленно разжал пальцы и отпустил её руку. — Почему? — тихо спросил он. Лиз закрыла глаза, проглотила слёзы и прошла мимо. Она знала и слышала, что он идёт за ней, но всё равно упрямо шла вперёд, надеясь закрыться в комнате, как в убежище, где никто её не достанет. «Лиз, тебе придётся умереть». «Не влюбляйся…» Лиз закрыла лицо руками и ускорила шаг. По ступенькам она уже практически бежала. И даже успела забежать в комнату, но дверь закрыть не успела. Клаус зашёл за ней. К этому моменту останавливать слёзы уже не имело смысла. Поздно. Лиз отвернулась к окну и уткнулась лицом в свои ладони. Клаус подошёл сзади и, аккуратно развернув её к себе, обнял. — Прошу, давай спокойно всё обсудим, — продолжая гладить Лиз по волосам, попросил Клаус. — Нет, уходи, прошу! — Лиз попыталась оттолкнуть гибрида, но он заведомо был сильнее и смог удержать её. — Слушай, у моего терпения есть предел, ты знаешь. Если немедленно не расскажешь, что произошло, я твоё кольцо вышвырну и силой заставлю. Лиз затихла и перестала вырываться. Она знала, что это не шутки и не пустые угрозы. На своей шкуре уже пришлось убедиться, что Клаус может зайти очень далеко, чтобы добиться своего. Пережить вновь такое не хотелось. Да и под внушением она бы не контролировала свои слова, поэтому решение пришло мгновенно. Лизи отстранилась, вытерла слёзы и подняла глаза на гибрида. — То, что произошло — ошибка, — Клаус прикрыл глаза. — Я совсем забыла о том, почему всё это со мной случилось, но, к счастью, вовремя опомнилась. Я никогда не буду с тобой и не стану такой же, как ты. Должно быть, где-то в этот момент наверняка сверкнула молния. Внутри Клауса так уж точно. Какое-то время Клаус молчал, а Лиз чувствовала себя, как на эшафоте. Словно вот-вот ей должны были вынести смертный приговор. И самое ужасное, что сделать это должен был он — тот, от одного взгляда которого она забывала как дышать. Язык пока не поворачивался назвать его любимым, но то, что между ними очень крепкая связь, химия — определённо точно можно было заявить. — Такой, как я? — из последних сил сдерживая свой гнев, переспросил Клаус. — Вампиром, убийцей. Лиз сказала это так холодно и гневно, и вложила всю свою неприязнь, всё своё отвращение, и Клаус это почувствовал. Он оттолкнул её ещё сильнее от себя. — Так чем же ты думала, когда отдавалась мне? — его злость заполнила всю комнату, было даже всё равно, слышит ли их сейчас кто-то или нет. — Когда спала с убийцей, Лиз, когда стонала от моих прикосновений! — Замолчи. Лиз знала, что виновата, что причиняет своими словами ему боль, но всё равно было невыносимо слышать всё это в ответ. Клаус продолжил, медленно приближаясь к дрожащей от страха девушке: — Неужели ты думаешь, что можешь так играть со мной? Так вот знай, я тебя не отпущу! Ты не сможешь выбросить меня из своей головы. Никогда не сможешь быть с другим. Вот на что уже точно нельзя было покушаться, так это на её свободу. Лиз была гордой и ценила свою жизнь. Именно благодаря этому она заслужила такое уважение и признание от Первородных. И Клаус прекрасно знал, на что давить. — Ты не смеешь, — тихо начала Лиз. — Ты не посмеешь ничего со мной сделать, у нас соглашение. Я вернусь домой человеком! Клаус только сильнее разозлился. — К чёрту соглашение, к чёрту всё! Я убью тебя своими руками. — Не сможешь. У тебя есть ко мне чувства, иначе бы ты так не злился. Брать «на слабо» было самым худшим, что Лиз могла сейчас придумать, но поняла она это слишком поздно. В считанные секунды она оказалась прижала к кровати. Клаус сжимал одной рукой её горло, а сам нависал сверху. — Никто не смеет играть со мной, Лиз, даже ты, — он говорил тихо, но требовательно. — Мне жаль, ведь ради тебя я был готов перевернуть весь мир, нужно было только попросить. Я бы сделал для тебя всё, что угодно. Но ты сама меня вынудила. Если бы у Лиз было чуть больше доступа к кислороду, она наверняка спросила бы, к чему он её вынудил. Но вскоре поняла и сама. Глаза Клауса стали чёрными, а вокруг них потемнели вены. Последний раз она видела его таким, когда разозлила на заднем дворе. И Лиз прекрасно помнила, чем всё закончилось. Но сейчас вместо того, чтобы впиться клыками в её кожу, Клаус прокусил свою руку чуть выше запястья. Лиз еле как прохрипела «нет», но его это не остановило. Гибрид прижал руку к её рту. Как бы Лиз не сопротивлялась, кровь гибрида попала в неё. Клаус отодвинул руку и сильнее сжал пальцы на её шее. — Пожалуйста, — взгляд Лиз был полон мольбы. Кислород перестал поступать. Закружилась голова, а лицо Клауса начало расплываться перед её глазами. Лиз понимала, что это конец, и пообещала себе, что никогда не простит того, что он не оставил ей выбора. Но тут внезапно хватка ослабла. Лиз закашлялась и попыталась схватить как можно больше воздуха. Дышать было ужасно больно, но возможно, а это самое главное. Клаус не убил, не смог. Не смог против её воли своими руками сделать той, кого она боялась. В комнате никого уже не было, когда Лиз пришла в себя. Она упала вновь на кровать и поняла, что Стефан снова оказался прав: она уже была влюблена. И сама же оттолкнула, причинила боль, разрушила всё. Лиз плакала, а по губе скатывалась капля крови.