Самолёт приземлился в международном аэропорту Сиэтла рано утром. Настолько рано, что у большинства жителей города ещё не сработал будильник. Лиз вышла в большой зал. Вдоль ленты стояли встречающие: кто-то с цветами, кто-то с табличками. Но она знала, что среди них никто не ждёт её, поэтому она просто прошла вперёд. Так как у неё не было багажа, из своего рейса Лиз и вышла первой.
Она толкнула рукой дверь в туалет. Возле зеркала стояла молодая девушка и поправляла макияж. Лиз убедилась, что кроме них здесь никого нет, и подошла ближе.
— Я делаю это впервые, поэтому простите, — искренне попросила Лиз с неприкрытым волнением.
Она сделала ещё один шаг вперёд к изумлённой девушке и сосредоточилась, установила зрительный контакт.
— Дай мне свою руку.
Девушка молча и покорно протянула свою руку Лиз. Лизи какое-то время не решалась, уговаривала себя. В конце концов, она прокусила смуглую кожу своей случайной жертвы и насытилась. Она выпила ровно столько, сколько нужно, испугавшись, что может ненароком убить эту несчастную.
Лизи вновь подавила её волю.
— Ты порезалась в туалете, о том, что произошло сейчас, ты никогда не вспомнишь.
Убедившись, что она сделала всё правильно, Лиз вытерла остатки крови с губ и вышла из туалета, а после и из здания аэропорта. Она не хотела применять внушение, но откровенно нападать было идеей ещё хуже.
До дома Лизи добиралась на такси. Город понемногу оживал, люди собирались на работу, кто-то уже был в пути. Но Лизи знала, что её семья ещё спит. По крайней мере, папа и семья Молли точно. А мама может в эту самую минуту начала готовить завтрак. Лизи знала, что скорее всего это будут тосты.
Она не сразу решилась войти. Лиз стояла перед входной дверью своего родного дома и пыталась усмотреть в окнах движение, угадать, что сейчас происходит внутри. Было интересно, как все отреагируют на её возвращение? Может лучше было одеться попроще, приехать в джинсах, а не в чёрном костюме и на каблуках? Но ведь так хотелось войти в этот дом с гордо поднятой головой.
Лиз осмотрелась. На её улице несколько людей выгуливали своих питомцев, кто-то заводил машину. Но никто не был одет так, как она. Это стало первым звоночком. Она так привыкла к безупречному стилю Майклсонов, что теперь чувствовала себя немного неловко, особенно ловя на себе заинтересованные взгляды соседей.
Лизи вытащила из сумки ключ и открыла дверь. Сначала было тихо. А потом послышался топот по ступенькам. Со второго этажа бегом спускалась племянница Лиз — Изабелла.
— Лизи! — радостно закричала девочка и спрыгнула с последней ступеньки прямо в крепкие объятья своей тёти.
— Доброе утро, Белла, я так скучала.
Семья не спала. На крик из комнаты вышла Молли, держа на руках второго ребёнка — Эндрю. Белла и Эндрю были двойняшками, и переняли генетику Прайсов — густые тёмные волосы.
— Лизи? — Молли не поверила своим глазам и кое-как попыталась удержать сына, которому тоже очень хотелось обнять Лиз. Наконец, ребёнок вырвался и убежал.
Лизи крепко прижала к себе любимых племянников.
— Ты вернулась? — Молли смотрела на младшую сестру с подозрением и недоверием.
Но Лиз ответить не успела. Из кабинета вышел радостный папа.
— Мы тебя ждали, Лизи.
Как ни странно, именно папу Лиз была рада видеть больше всего, он всегда был опорой и поддержкой, тем, кто любил часами слушать, как у неё прошёл день, даже несмотря на завал по работе. Именно с папой Лизи делилась своими переживаниями, радостями, секретами, а не с мамой. Так было с детства — Молли больше привязана к маме, а Лизи к папе.
Мама не подошла и не обняла дочь. Она молча указала рукой на кухню. Лизи отпустила племянников и последовала за ней.
— Вернулась, — это был не вопрос, а скорее утверждение. Лизи слабо кивнула.
Девушка села за стол, а папа встал рядом и положил ей руку на плечо в знак поддержки. Мама и Молли стояли напротив в одинаковой позе — с скрещенными руками на груди. А супруг Молли — Генри, вовсе решил не лезть в эти семейные разборки.
— Где ты была всё это время? — спросила мама.
— В Новом Орлеане, — Лизи отвечала спокойно, но чувствовала себя виноватой перед семьёй.
— Ты жила там одна? — вопрос был то ли провокацией, то ли проверкой на честность. Лизи ведь звонила как-то.
— Ты знаешь, что нет, — ответила Лиз.
— Он тебя бросил? — вмешалась Молли. — Или просто заплатил за проведённое время вместе?
— Молли, не надо, — пригрозил отец.
— Что не надо? Неужели я одна это вижу? — Молли подошла и схватила Лиз за руку, на пальце было дневное кольцо с лазуритами. — Дорогие украшения, брендовая одежда, обувь, ты бы в жизни сама себе это всё не купила. Ты бросила учёбу, свою семью и жила неизвестно где с незнакомым мужчиной, судя по всему, очень состоятельным.
Лиз выдернула руку из цепкой хватки старшей сестры.
— Ты не смеешь говорить со мной так!
Молли понятия не имела, с чем пришлось столкнуться и что довелось пережить Лиз. Она судила со своей высокой колокольни, обвиняла, не выслушивая фактов, не давая даже возможность объяснить Лиз всё самой.
Раньше Лизи не хотела расстраивать родителей ссорами с Молли, но почему-то сейчас осознала, что хочет за себя постоять. За время, проведённое в Новом Орлеане, она привыкла отстаивать свои права и интересы, она стала сильной. Она стала похожей на… Майклсонов. Не терпящая плохого отношения к себе и тех моментов, когда с ней не считаются. Раньше эти черты тоже в ней были и проявились в первый же день знакомства с Первородными. Но сейчас они будто раскрылись, стали ярче. Сама Лиз стала ярче, и Молли, родители не могли этого не заметить. Одежда тут не при чём, важно было то, как Лиз держалась. Вампиризм дал ей ровную осанку, стать и некую гордость.
— Тебе не нравится тот факт, что я вернулась? — Молли молчала, ответа на этот вопрос у неё не было. Или был, но говорить вслух при родителях она бы не решилась. — Или тебя задел тот факт, что я была счастлива?
— Лизи, мы все желаем тебе счастья, — вмешался папа. — Но мы очень переживали, когда ты столько времени не выходила на связь.
— У меня не было возможности, — Лиз не могла рассказать всего, но объясниться очень хотела. — Но эти обвинения несправедливы.
— Давайте все успокоимся, мы с мамой пойдём на работу, Молли с детьми на прогулку, ты, Лиз, отдохнёшь с дороги. А вечером мы вновь вернёмся к этой теме, но за семейным столом.
Молли молча прошла мимо Лиз обратно в комнату, а Лизи пожелала родителям хорошего дня и принялась делать себе кофе.
Нельзя сказать, что она не ожидала такого приёма. Ведь отчасти Молли была права — Лизи столько времени жила в другом городе, связывалась с ними всего раз, понятно, что родители тревожились. Но её расстроили обвинения в корысти и распущенности, что совсем было ей не свойственно.
Маленькая Изабелла рисовала за кухонным столом возле Лиз. Ей необязательно было, чтобы кто-то её постоянно развлекал, достаточно того, что Лиз рядом пьёт кофе и думает о своём. Для Беллы было гораздо важнее само присутствие кого-то рядом, и этим она очень была похожа на свою тётю. Не любящая одиночество, но не требующая к себе излишнего внимания.
— Белла, если вдруг меня будут искать, я хочу прогуляться до своей подруги, хорошо? — спросила Лиз и заправила девочке кудрявую прядь волос за ухо.
Малышка кивнула.
Не сосчитать, сколько раз Лиз хотела взять телефон и позвонить Лоле, рассказать всё, попросить совета, просто пожаловаться. Она очень по ней скучала и хотела увидеть. Но, как бы это не было странно, Бонни стала Лиз гораздо ближе, хотя они знакомы всего ничего. И Лиз знала, что в Сиэтле будет очень скучать по ней.
Она шла по знакомой дорожке до дома лучшей подруги. Много лет она идёт одним и тем же путём, так привычнее и быстрее. Но почему-то сейчас не было ощущения чего-то родного, тёплого, близкого. Это была просто дорога. Да, Лиз ходила так со времён младшей школы, но сейчас почему-то не испытывала ощущения того, что всё вокруг — это её дом. Не было ощущения дома. Совсем.
Наоборот, в Новом Орлеане красивее переулки, атмосфернее улочки, дружелюбнее люди. Лиз невольно сравнивала и почему-то Новый Орлеан выигрывал.
Лола стояла во дворе спиной к Лизи и громко возмущалась. Лизи не ожидала, что встретит не только Лолу, но и всю компанию. Питер и Нейт пытались починить распылитель газона, но не получалось.
— Да просто возьми и закрути, неужели это так сложно? — недоумевала Лола, хотя сама помогать не хотела. — Вот позвала на свою голову, помощники!
Лиз улыбнулась.
— Может, надо ключ поменьше взять? — спросила Лизи, сложив руки на груди. Лола обернулась.
— Да тут не в ключе дело, а в том, что руки не откуда надо растут, — ответила подруга и вновь повернулась к друзьям, не сразу поняв, в чём дело.
Питер и Нейт смотрели на Лиз, как будто она была привидением. До Лолы наконец дошло, с кем она только что разговаривала. Она изумлённо обернулась назад и её лицо озарила яркая счастливая улыбка.
— Лизи, глазам не верю! — Лола кинулась обнимать подругу, а ребята побросали инструменты. — Это ты!
— Да я это, я, задушишь, — смеялась Лиз.
— Где ты пропадала, я столько раз звонила, и писала, и… Ай, не так важно, марш в дом, сейчас всё расскажешь!
— Но вы здесь не закончили.
— Бросайте всё!
Лола завела друзей домой, побежала ставить чайник, а у Нейта и Питера появилось пара минут, чтобы тоже обнять и поприветствовать Лиз. Друзья взяли чай, печенье, и устроились на террасе, как в старые добрые времена.
— Где же ты была всё это время? — сетовала Лола и от нервов поглощала одно печенье за другим.
— Я же говорила, когда звонила — я была в Новом Орлеане.
— А почему мы не могли с тобой связаться? — спросил Нейт.
— Долгая история, но этого телефона у меня давно уже нет.
— Ты была всё это время с Клаусом, да? — Лола отложила чай.
— Да.
Затянулась пауза. Всем очень хотелось узнать про загадочного Клауса, но вопросы как-то не клеились, а сама Лиз не хотела вдаваться в подробности.
— Он тебя не обижал?
Лиз усмехнулась, но твёрдо ответила «нет». Но тут Нейт задал очень болезненный вопрос:
— Ты любишь его?
Лизи опустила глаза. Сердце предательски ёкнуло. Любила, она любила, но сейчас произнести вслух это было слишком больно. Она понимала, что фактически предала его чувства, решив уехать, но и жить так, как будто ничего не случилось Лиз тоже больше не могла. Тогда это казалось единственным выходом, но сейчас стали появляться мысли о том, что она совершила ошибку, бросив Клауса, Ребекку, Бонни, всех.
Ответа от Лиз не требовали, друзья всё поняли и без слов.
— Раз уж ты вернулась и теперь всё будет, как прежде, — оживилась Лола. — Предлагаю сегодня пойти в клуб.
— Мы должны были поговорить с родителями, — ответила Лизи.
— Не принимаю отговорок, это же праздник в честь твоего возвращения!
Лизи не очень любила проводить время в клубе. Она могла пойти туда с друзьями, но гораздо больше любила проводить время в более узком кругу друзей. Но она знала, как непреклонна бывает её подруга, поэтому проще было согласиться.
Тем более, что сейчас всё будет, как раньше… А будет ли?
***
Лиз стояла перед туалетным столиком и придирчиво себя рассматривала.
Часто у девушек в гардеробе есть вещь, которую они не носят, но она нужна. Вот и у Лиз эта двойка — короткий топ на тонких бретелях и юбка года два просто висели в гардеробной, потому что не было удобного случая. Да и оголять живот Лиз не очень любила, но сегодня почему-то захотелось.
Лизи взяла расчёску и еще раз провела ею по волосам. Она даже не заметила, что у её двери стоит Молли.
— Ты изменилась, — холодно произнесла она, а Лиз слегка вздрогнула.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты стала другой. Твой взгляд, жесты, одежда, да вообще всё изменилось.
Лиз тяжело вздохнула. Знала бы Молли истинные причины таких перемен…
— Может я просто выросла?
— Ты сделала очень глупую вещь.
— Зато я знаю, что такое настоящая жизнь. Знаю, что могу позаботиться о себе сама, а не сидеть с мужем на шее у родителей.
Молли фыркнула и ушла.
У Лиз было какое-то странное предчувствие. Ей казалось, что сегодня должно что-то случиться, причём что-то плохое. Это как стоять на улице и чувствовать, что ветер переменился. Или предчувствовать бурю.
Но девушка всё скинула на плохое настроение после разговора с семьёй. Она была уверена, что без присутствия Молли он прошёл бы гораздо лучше, а так вновь закончился обвинениями и обидой.
Лиз призналась самой себе, что скучает по Новому Орлеану. Уже.
На столе лежал телефон. В глубине души Лиз надеялась, что однажды он зазвонит, и это окажется номер Клауса. Она услышит его голос и успокоится, будет уверена, что поступила правильно. Но сейчас ей очень не хватало той жизни, что она проживала эти месяцы.
В клубе сегодня было много людей, друзья еле нашли свободное место у барной стойки. Лиз уже получила множество комплиментов по поводу своего внешнего вида, а сейчас немного терялась из-за большого количества взглядов, обращённых в её сторону. Кажется, и этот топ, и юбка должны были остаться в гардеробной. Но хоть иногда полезно было почувствовать себя принцессой.
Периодически Лола и Лизи отходили танцевать, а парни болтали о своём. Со стороны казалось, что Лиз просто вернулась с каких-нибудь каникул, и всё вернулось на круги своя, но это было не так, и Лизи чувствовала это, она ощущала себя не в своей тарелке всё время.
— Ты ничего от меня не скрываешь? — неожиданно спросила Лола, заметив эти изменения в поведении подруги.
Лиз не стала лгать.
— Я бы очень много хотела тебе рассказать, но не могу, это всё слишком запуталось, сейчас я просто не знаю, что делать.
Лола, как никто другой, распознавала нотки сомнения и грусти в лице Лиз, её словах, и первая догадалась обо всём.
— Неужели ты уже хочешь вернуться в Новый Орлеан? Ты ведь только приехала.
Лиз устала от вечно мигающего света, который действовал на нервы.
— Давай выйдем на улицу.
Лола подхватила свой пиджак и побежала за подругой.
— Лизи, стой!
Прохладный ночной воздух немного «отрезвил» Лиз. Но она понимала, что душат её не стены клуба, а Сиэтл. Она не могла выбросить из головы Клауса, перед глазами всё время его взгляд, улыбка, татуировка.
— Какая же я глупая, Лола, — Лизи схватилась за голову.
— Ты пугаешь меня.
— Послушай, я уже не та, что раньше, в Новом Орлеане много чего произошло, и я как всегда повелась на эмоции, и уехала. Не подумала даже о… Боже, он наверное меня ненавидит.
Лиз сжала пальцами волосы. Но она не успела заняться самобичеванием. Вдруг откуда-то сбоку послышался женский сдавленный плач, даже больше всхлип. Лола и Лиз повернулись и увидели, как из клуба молодой мужчина тащил насильно девушку, и зажал ей рот после того, как она «подала голос». По ней было видно, что девушка не в себе, но очень напугана. Скорее всего, ей подмешали что-то в напиток, потому что она еле волочила ноги, но из последних сил старалась хоть как-то сопротивляться.
— Эй! — на крик Лиз мужчина обернулся. — Отпусти её сейчас же.
Тот проигнорировал совершенно просьбу Лиз. Он уже открывал заднюю дверь автомобиля, когда Лиз с присущей вампирам скоростью оказалась возле него и захлопнула эту дверь. В этот момент Нейт и Питер как раз вышли на улицу искать своих подруг, а Лола буквально потеряла дар речи.
— Я повторяю: отпусти её.
— Ты кто? — мужчина не мог поверить в то, что увидел.
— Твой страшный сон.
Лиз схватила его за запястье и сжала его так, что чуть не сломала ему кости. Мужчина закричал, но ещё совсем юную девочку отпустил. Бедняжка совсем не могла стоять на ногах. Лизи подхватила её и спустя долю секунды передала её друзьям.
— Позаботьтесь о ней, я потом всё объясню.
Мужчина пытался воспользоваться шансом и побежал, но Лизи была быстрее. Она преградила ему путь, а тот от ужаса задрожал.
— И что ты собирался с ней делать? — прищурив глаза, спросила Лиз.
— Ничего, — заикаясь, ответил мужчина и отступил на пару шагов.
Лиз применила внушение.
— Говори правду.
— Отвезти её к себе и развлечься.
Мужчина тряхнул головой и испугался ещё сильнее, поняв, что сказал это не по своей воле.
Лиз настолько сильно ударила его по щеке, что его отбросило на несколько метров. Девушка подошла и наклонилась к трясущемуся телу.
— Ты больше никогда не посмеешь прикасаться к любой девушке против её воли, никаких «поразвлечься», ты понял?
Внушение вновь сработало.
— А когда ты очнёшься, не вспомнишь меня.
После этих слов Лиз помогла ему подняться и двумя руками толкнула его в сторону стены. От удара он потерял сознание и упал.
Лизи подошла к потрясённым друзьям.
— Вызовите полицию, скажите, что до девушки домогались, пусть его заберут.
Словно очнувшись, Питер потянулся за телефоном.
— Лиз… — Лола сглотнула. — Как же это?
Лизи увидела в глазах подруги слёзы.
— Это именно то, о чём я не могла рассказать, прости. Это произошло со мной в Новом Орлеане, они забрали телефон, заперли меня. А потом… я умерла. Но проснулась вампиром. Прости меня, пожалуйста, я не могла, понимаешь?
Лола заплакала. Она крепко обняла Лиз, а ту словно прорвало. Она рассказала всё о том, что случилось в Новом Орлеане, кем на самом деле был Клаус. Рассказала о своей смерти и истинной причине возвращения.
Она боялась, что Лола испугается, но, несмотря на всё увиденное, Лизи не была для неё монстром, она была всё той же близкой подругой, почти сестрой.
— Ты сильная, — шёпотом произнесла Лола. — Ты очень сильная, и с этим ты тоже обязательно справишься.
— То есть, ты не боишься меня?
Лола долго вглядывалась в лицо близкой подруги, пытаясь усмотреть то важное, за что нужно зацепиться.
— Боюсь, Лиз, очень боюсь, но я знаю, что сердцем ты всё та же, и ты всегда позаботишься обо мне, когда это будет нужно.
— Почему это похоже на прощание? — заплакала Лиз.
— А ты разве останешься в Сиэтле?
Это был удар. Удар, который пробудил Лиз ото сна, упорядочил мысли, помог собрать все недостающие частицы.
— Нет, я вернусь в Новый Орлеан. Я должна. Только приехав сюда, я поняла, что там теперь моё место.
Никто не хотел отпускать Лиз. Но и удерживать не имели права. Оставшись здесь — она была бы несчастна. Тем более, никто не подумал о том, что будет через десять, пятнадцать лет, когда обнаружится, что Лизи не стареет. Как объяснить семье, что бессмертна?
По очереди все крепко обняли Лиз на прощание. Друзья понимали, что они не просто отправляют её в другой город. Это было своеобразным прощанием с той Лизи, что уехала в Новый Орлеан праздновать своё совершеннолетие. Ведь та Лиз больше не вернётся.
— Лизи, мы же будем всё это помнить? — вытирая слёзы, спросила Лола.
По её молчанию она поняла, что нет. Лизи подошла к подруге.
— Как бы мне не было больно, как только я уйду, ты забудешь всё, что произошло здесь и всё, что я рассказала. Мы пошли в клуб, хорошо повеселились, но мне нужно вернуться к любимому мужчине.
После того, как все друзья оказались под внушением Лиз, девушка ещё раз попрощалась и ушла. Питер, Нейт и Лола смотрели ей вслед и отпускали. Постепенно отпускали их маленькую Лизи, понимая, что забудут всё. И как только она свернула за угол, внушение сработало. А Лизи шла до дома пешком, то и дело вытирая слёзы.
***
В темноте Лизи сбросила туфли. Не терпелось подняться в свою комнату и начать собирать вещи. Сейчас она точно знала, чего хотела. И пусть ради этого пришлось пролететь тысячи километров.
На кухню падал свет от луны. Лизи увидела профиль отца, который сидел за столом и не спал в такое время. Она тихонько прошла на кухню.
— Папа?
Отец повернулся и грустно улыбнулся.
— Ты же вернёшься туда, да?
Лизи виновато опустила голову. Ей было стыдно, грустно.
— Ты влюблена, я вижу, — продолжил свои мысли отец. — Я никогда не видел тебя такой. Как только ты пришла в этот дом, я понял, что ты всё равно вновь уедешь.
— Я не просто влюблена, — шёпотом сказала Лиз. — Я люблю, и с каждым днём моя любовь всё крепнет. Я не скажу, что Клаус самый хороший и правильный, но я поняла, что рядом с ним я была по-настоящему счастлива. И сделала большую ошибку, что уехала.
— Ты счастлива с ним, хорошо. Ну, а большего мне и не надо.
— Мама не одобрит.
— Придётся.
Лиз улыбнулась, обняла папу и побежала в свою комнату, закрыв за собой дверь. Она не могла ждать, и собиралась лететь первым же рейсом. А маме и Молли написать письмо. Да, не поймут, да, не одобрят, но это тот выбор, в котором Лиз уверена. Она вернётся в Новый Орлеан. Она вернётся к Клаусу. И пусть её посчитают ветренной, непостоянной. Она хочет домой.
Сев на кровать, Лизи достала телефон с одним единственным контактом.
