Тени Лондона

Удобно устроившись на крыше, молодой ассасин следил за поездами, выходящими из погрузочного цеха. Ему нужен был тот, который меньше всех охраняется, идет порожняком и, желательно, в сторону Кроули. Их наставник, Джордж, должен был ждать их на одной крохотной станции, где нельзя было затеряться в толпе по причине ее постоянного отсутствия. Но в тоже время, шансы встретить там кого-то, кто способен опознать ассасина, крайне малы. Однако, просидев на крыше часа четыре и даже успев пожариться на солнце, Джейкоб решил, что лучшим решением будет поймать поезд, идущий через завод, где Иви должна была устранить ученого, проводящего какие-то важные для тамплиеров опыты. Даже если он ее не нагонит, то посмотреть на последствия визита и, возможно, подчистить за ней будет не лишним. Джейкоб даже втайне надеялся, что именно исправлением оплошностей сестры и придется заниматься. Всегда правильная и идейная, сестра неизменно ставилась ему в пример учителями, которых Джейкобу было невероятно скучно слушать. За все годы ученичества он уяснил главное: ассасин — это прежде всего боец. Не ученый, не политик, не слуга ордена. Исключительно боец, и в этом и должна заключаться вся его философия. Можно запоем читать книги, волочиться за женщинами, выращивать фруктовые деревья — всё, что угодно. Но если при этом ты стал ассасином, то бойцом ты являешься в первую очередь. Идеи Братства были просты и понятны, если ты смотришь на них, как воин. И только если ты считаешь себя очень умным, начитанным и искушенным в науках, то любая идея, пройдя через взгляд со стороны ученых мужей, вызывает бесконечные споры, которые ни к чему не ведут и лишь напрасно тратят время. Пока постаревшие авторитетные мастера-ассасины с их подпевалами, вроде Иви, до хрипоты будут спорить друг с другом над пожелтевшими фолиантами из библиотеки Братства, он, Джейкоб, и подобные ему, сокращают число тамплиеров каждый день. Да, в те дни, когда тамплиеров уже не останется, и власть возьмут магистры Братства, простые бойцы будут задвинуты на последние места, и никто не вспомнит, благодаря кому они вознеслись. И именно это Джейкоб считал правильным кредо. Быть частью великой идеи и хорошо выполнять свою задачу, а не стремиться вверх только потому, что там, казалось бы, можно обозреть происходящее внизу и жить, давая правильные указания, пожиная славу и гордость за свои малозначащие поступки. Ведь для того, чтобы согреться, иногда достаточно просто залезть на крышу в солнечный день.

***

Найдя нужный поезд и без труда проникнув внутрь, оставаясь незамеченным, Джейкоб устроился в одном из пустых вагонов из-под угля. Грязные пол и стены его не смущали, так как он уже успел вывозиться в плавильнях. Как и не смущали трое молодых парней, устроившиеся в том же вагоне. Сперва те сильно испугались ассасина, умоляли не причинять им вреда, но он были успокоены шуткой про их слишком пушистые лица с милейшими глазками. Парни всю дорогу вполголоса обсуждали ужасные опыты, на которые их хотели отвезти Висельники сегодняшним утром. История, к слову, была очень занимательной. Выходило, что подручные тамплиеров ловят любых граждан, которых никто не будет искать, и свозят в тот самый завод, куда отправилась Иви. Как понял Джейкоб, там людей подвергают экспериментам, благодаря которым узнают тонкости воздействия электрического тока на человеческий организм. Надо ли говорить, что живыми из этой «лаборатории» никто не выходил. Из тех же разговоров Джейкоб узнал, что поезд идет не совсем туда, куда ему нужно. Расспросив беглецов поподробнее, он выяснил примерную развилку, где нужно будет спрыгнуть с поезда. Благо, тот постоянно замедлялся, из-за попадавшихся на путях упавших деревьях, а иногда и сбитых животных. В одно из таких притормаживаний Джейкоб и покинул гостеприимную компанию, дальше отправившись по рельсам в нужном направлении. Спустя пару часов Фрай достал из кармана клочок бумаги с криво прорисованной окружающей местностью, и решив прервать свой бесконечный путь по однообразной дороге, свернул в лес. Если сделать правильную подрезку, то можно было сильно сократить время пути. Уже темнело, но для ассасина с его зрением и чутьем это проблемой не было. Гораздо больше непрятностей могла бы создать ситуация, когда на рельсах вдруг появляется поезд, ослепляет огнями и Джейкоба замечают раньше, чем он успевает скрыться… а далее по обстоятельствам, но чаще исход бывает резко отрицательный. Какое приятное удивление ощутил молодой человек, когда в одном из оврагов он заметил свет от костра, а нос учуял запах чего-то жареного и подгоревшего. У костра сидел джентльмен лет двадцати на вид, в высоком разноцветном цилиндре с большой буквой «В» на ленте. Он кутался в грубую рогожу, протягивая дрожащие руки к костру. Над огнем на тонких прутиках была подвешена чья-то освежеванная тушка. — Эй, повар, сними своего кролика с огня, а не то пригорит, — негромко посоветовал ему Джейкоб, выходя из тени. Парень у костра от неожиданности вздрогнул, но совету последовал. — Доброй ночи, уважаемый сэр, — высоким голосом поздоровался он. — Благодарю Вас за совет. Прошу к моему очагу, угощайтесь, чем Бог послал… — Джейкоб Фрай, — представился ассасин, устраиваясь напротив юноши. — А вы… — Роберт. Роберт Топпинг, к вашим услугам. — И что же делает столь представительный джентльмен в такой глуши? — О, — робко улыбнулся тот. — Я работаю агентом одного торговца… Ценителя редкостей. И по его заданию должен был найти в одном поселении, тут неподалеку, неплохо сохранившуюся рукопись на арабском из Бодлианской библиотеки, времен самого Уильяма Лода… Но увы, судьбе было угодно, чтобы я потерпел неудачу. Вместо уникальных книг меня ждала очень грубая подделка. Она даже не была на арабском, представляете? — Еще как, — согласился Джейкоб. — Времена такие, что каждый старается облапошить других, извлекая выгоду. А уж как пиво разбавляют, безбожники! — Вот! Я вижу, что вы меня понимаете, — обрадовался Топпинг. — На этом мои несчастья не закончились. Поезд, на котором я ехал, остановили какие-то невоспитанные личности, беспардонно обыскали пассажиров, а меня — представляете? — обвинили в пособничестве врагам прогрессивной Великобритании! Шляпа, видите ли, моя им не понравилась… Шляпа! А у меня, между прочим, церемониальный цилиндр, присущий работникам сферы развлечений. Любой бы просвещенный узнал… — Стало быть, вы теперь возвращаетесь в Лондон, — перебил Джейкоб. — И как там обстановка? — О, — легко переключился Роберт. — После того, как народ справился с эпидемией холеры, город встает с колен… Как пьянчуга, покачиваясь и держась за стенку. Я давно заметил, что «Сердце промышленности» весьма организовано, в городе заняты практически все ниши. Простой народ работает, улучшает свои условия жизни. Люди среднего достатка делают деньги, кто побольше, кто поменьше… Высокородные господа рвутся во власть, каждый тянет одеяло на себя. Развлечения… У каждого сословия соответствующие. Лорды блистают на балах, средний класс постигает групповые игры навроде крикета или мяча. Низы традиционно увлечены тем, что граничит с… скажем, не совсем легальными занятиями. Кулачные бои, гонки на каретах… Кто-то просто может наблюдать, кто-то участвовать. Не поверите, однажды видел, как группа достойнейших граждан собралась в парке и пела хором под флейту! А один ученый, после поездки на Восток, привез развлечение, называемое «фейерверк», и каждую неделю… — Очень интересно, — снова перебил Джейкоб. — Весьма благодарен за рассказ. Ну, а что насчет преступности? Я слышал, в городе разгулье банд… — Увы, — сокрушенно взмахнул руками Роберт, чуть не сбросив рогожу в костер. — В этом вы правы, безусловно. Несколько районов буквально контролируются бандами. Висельники самая крупная. Ловкачи, Каторжники и, пожалуй, Птички. — Птички? Серьезно? — Отнеситесь к этому со всей серьезностью, Джейкоб, женская банда — даже более жестокая чем Каторжники. А те весьма дурны на голову… — Пожалуй, — с улыбкой согласился Джейкоб. — Женщины всегда приносят с собой много бед, когда приходят. А вот уходя, стервы, забирают самое лучшее! — Прекрасно вас понимаю! — А не выпить ли нам? — прищурившись, ассасин достал из кармана куртки небольшую флягу. — Лучший бренди, что я смог достать в этих краях. Объем, конечно, не на двоих здоровых мужчин, но от холода стучать зубами не будем! — Тогда и вас прошу составить компанию за скромным поздним ужином! — Роберта аж подкинуло с места; он сноровисто достал небольшой нож и ловко разрезал жареного кролика прямо на вертеле.