Тени Лондона

Когда они сошли в Пламли, их уже ждала повозка сельского типа. За пару часов она, трясясь и подпрыгивая на проселочных дорогах, довезла мужчин до поместья Фраев. Правда, поместьем это не назовешь — так, двухэтажный дом с верандой, большим чердаком, просторной гостиной, да кое-какими постройками на дворе. Перед фасадом росли несколько плодовых деревьев, но Джейкоб даже не помнил когда они последний раз плодоносили. Из прислуги были только старый дворецкий по имени Джон и экономка Марта. Последняя и вышла на крыльцо, встречая молодого ассасина. — Мистер Фрай, — низким голосом начала полноватая женщина слегка за сорок. — Рада, что вы вернулись целым и невредимым… Ваша сестра… — Она дома? — несмотря на раннее утро, Джейкоб был бодр и даже почти весел. — Соблюдает постельный режим, гоняет от себя докторов? — Нет, мистер Фрай. Мисс Фрай и Джон уехали вчера вечером в поместье Додсонов. — Экономка пожевала нижнюю губу, словно раздумывая над чем-то. — С вещами. Поместье Додсонов использовалось ассасинами как база. Фактически, это был оплот всех членов Братства Великобритании, так как в крупных городах ассасины не смогли прежде тамплиеров завоевать себе влияния. Вот и отдалились от опасностей… «Спрятались, как мыши» — всегда говорил про них Джейкоб. У крыльца поместья стояла старая гипсовая статуя китобоя в два человеческих роста, потому в народе поместье и заслужило второе название. — Вот как. — Джейкоб ничуть не расстроился, он примерно этого и ожидал. — Завтрак хотя бы с ними не уехал? — Нет, сэр. Прошу… — Эй, Джейкоб! — крикнул из удаляющейся повозки Джордж. — Три дня тебе отдохнуть. После я буду ждать тебя у Китобоя! — Договорились, — ответил Джейкоб, входя в дом. После ванны и обильного завтрака, поданного Мартой, у которой как всегда было печальное настроение, он завалился в постель — все же, ночь была насыщенной, — однако долго проспать не смог. Как только стемнело, Джейкоб нарядился в добротную куртку, штаны, потертый жилет, захватил пару специфических вещей, и выдвинулся в сторону «Китобоя». Не в сам особняк, конечно, а в единственный на всю округу паб. Ему нужно обдумать свои планы на будущее в привычной атмосфере. Паб, хотя скорее, таверна, названия как такового не имел. Единственное на всю деревенскую округу подобное заведение, мимо не пройдешь и ни с чем не перепутаешь. Построено на самом удачном месте, на пересечении двух дорог. Кто бы ни ехал мимо, а зайти и пропустить кружку-другую эля, переждав жару или непогоду, что чаще случалось, святое для коренного англичанина. Еду тут тоже подавали, но больше в роли закусок. Таверну держала Добрая Тереза — мать-одиночка, чей муж уехал на заработки в Лондон, да и сгинул там на пике холеры, оставив жене двоих дочек, покосившийся дом с подворьем, и намек на заначку в последнем письме. Заначку Тереза нашла, и ее хватило, чтобы отстроить заново стены и второй этаж, добавив несколько жилых комнат. Также был расчищен просторный подвал, в котором были установлены несколько котлов и бочек для производства эля и пива. Вино и крюшон в таверне присутствовали, но только в сезон урожая. Для сельских жителей таверна являлась чем-то вроде культурного центра. Мужчины и женщины, без особого перевеса в ту или иную сторону, собирались здесь выпить, обсудить последние новости, встретиться с деловыми партнерами, а кто и просто утопить печаль или напиться на радостях. Джейкобу больше нравилось приходить часам к восьми, когда публика уже была разогрета напитками и жаждала действовать. Начинали, как правило, с карт или «пенни», заканчивая уже на улице, где поодаль были установлены мишени для кидания ножей и старые жестяные бочки для забрасывания туда деревянных шаров. Играли сперва на интерес, но затем часто переходили на деньги и ценности. Джейкобу, получавшему часть небольшого, но стабильного, дохода от прилагаемых деревень графства, деньги особо не были нужны, к тому же, Братство никого не заставляет питаться чем Бог послал. Да и на миссиях ассасины часто добывали в качестве трофеев кошель-другой… Но игра на деньги добавляла особой остроты. К тому же, некоторые проигравшиеся джентльмены порой стаскивали с себя последнее, чтобы отыграться. Фрай, которому часто в таких играх везло, долго пытался пристроить хоть кому-то выигранные вещи: слегка ржавый топор, ремень из бычьей кожи, зеленый шейный платок с уродливой брошью, трость с лошадиной головой в навершии, и две расписки на право пнуть некого Боба Уилтона пять и десять раз соответственно. Музыкальное сопровождение было представлено по-деревенски скудно. Ни о каком модном пианино речь даже не шла. Был парнишка-скрипач, за дармовую кружку исполнявший несколько композиций, но он быстро выдыхался. Если же народ набрасывал ему в шляпу монет столько, что удавалось ими даже позвенеть, то скрипач оставался до закрытия, при этом то ли вспоминая, то ли сочиняя на ходу, что-то задорное. Аккомпанировали ему ударами широких мозолистых ладоней или громким топаньем. Иногда Эльза, старшая дочь хозяйки, пела какую-нибудь балладу вроде «Убийства в Красном Амбаре» или «Принц лишь взглянул на меня», от которых наворачивались слезы у присутствующих сельских матрон. Потом, как правило, на стойку бара летели звонкие пенни, чей-то голос требовал «повеселее», и Эльза переходила на «Дай мне лекарство», или вовсе на шанти «Последний из Каперов Барретта». Если силы оставались, то в таверне под полночь звучали ритмы джиги, но такое веселье бывало совсем уж по праздникам. Сегодня народу было не так уж и много, но пара завсегдатаев присутствовали. Тереза за стойкой протирает кружки хлопковой тряпицей, и ее младшая дочь Дженна, которая сидит на стуле у кухни, работающая разносчицей. Джейкоб кивнул хозяйке, получив традиционную кружку эля, подмигнул покрасневшей Дженне и устроился за столиком у стены. По настоящему толковые мысли пришли только на третьей кружке. Мечта, еще с детства, сколотить свою банду, никуда не делась, но ей приходилось штурмовать жестокую реальность в виде многочисленных Висельников, и покровительствующих им тамплиеров. Отчаянно не хватало информации, и Джейкоб решил: даже если Совет Братства снова будет гнуть линию «тамплиеров много, нас мало, нужны союзники, мы над этим работаем, терпение», то он сбежит в Лондон сам. Хотя бы для того, чтобы лично убедиться, что время ассасинов еще не пришло. В библиотеке Братства специально давали книги о героях-ассасинах, чтобы воодушевить молодое поколение их подвигами. Так что же, все было зря? Отец, в редкие минуты откровений, был прав как никогда. Их готовили примерно к этому. К тому, что у кого-то из подготовленных хватит духу взять на себя ответственность, и пойти на тамплиеров. Не войной, а влиянием. Никогда не случалось в истории, чтобы ассасины единой армией шли на ряды противника. Ассасины — не значит идиоты. Ассасины нужны для равновесия. Тамплиеры строят свой порядок, и порядок — это хорошо и правильно. Другое дело, их порядок такой, иерархия выстроена таким образом, что вверх пробьется только интриган, подлец и подлиза. «Механизм», о котором тамплиеры любили рассуждать, работающий слаженно и надежно, на благо всех, имеет одну особенность. Каждая шестеренка должна работать на своем месте, каждый день, каждое срабатывание делать то, что от нее требуется. Но человек всегда лезет наверх, и ему всегда мало. Для этого и существуют ассасины. Чтобы люди, взявшие власть, боялись что-то сделать не так. Боялись народа. Боялись теней. Что однажды из тени шагнет ассасин и прервет его существование ударом клинка, а после так же незримо растворится. И никакие посты охраны его не удержат. Ассасины нужны, чтобы власть боялась народа, так говорил отец. «Тени», — решил Джейкоб. Какие к Дьяволу «Грачи»? Кто боится грачей и как мне только в голову могло прийти это глупое название? Тамплиер, вроде Ферриса, располневший, обрюзгший, обнаглевший, высокомерный, должен бояться теней. Должен оглядываться на темные углы, как только оказывается один в комнате. Каждого шороха, каждого скрипа. И если взметнулась в небо мирно сидящая стая птиц, если где-то внезапно завыла собака — он должен думать, что оборачиваться, возможно, уже поздно. Его размышления прервала открывшаяся дверь, впустившая вместе с прохладным ветерком незнакомого мужчину. Внимание Джейкоба привлек плащ, очень похожий на его собственный, который остался в поместье. Различие было только в вышивке, наподобие гусарских мундиров, и чем-то вроде погон. На талии мужчина носил широкий пояс с множеством кармашков, на руках кожаные перчатки, на ногах — кавалерийские сапоги. В общем, незнакомец всем своим видом внушал уважение и трепет. Тереза отвлеклась от своих кружек, с интересом глядя на вошедшего. Дженна ойкнула и на всякий случай встала. Завсегдатаи просто пялились. — Говорят, у вас можно снять комнату, — произнес гость низким голосом с хрипотцой. — Можно, мистер, — приветливо отозвалась хозяйка. — Четыре пенса за ночь, восемь пенсов за сутки. Снимаете на сутки, получаете завтрак. Напитки отдельно. Чистое белье, матрасы с конским волосом, спать удобно. Умывальник в комнате, ванны уж простите, нет. Но есть купальня в пристрое, три пенса отдельно. Мыло из Лондона привозят, полотенца и прочее из льна, сами ткем… Дочь или конюх воды наберет, только скажите, а уж спинку не потрет никто, не по этим мы делам… — На двое суток. — резко сказал мужчина, выкладывая на стойку три шиллинга. В глазах Терезы сразу появился деловой блеск. — Купальню завтра вечером велите согреть. И пинту эля сейчас. — Сию минуту, мистер, — засуетилась хозяйка, нацеживая из бочки. — Дженна, первый номер постели. Ключ в замке будет, мистер. Изволите ужин? — Пока нет, благодарю. Пусть ваш конюх позаботится о моей лошади, я позже зайду проверить. Незнакомец взял кружку, пригубил, кивнул, — Тереза довольно заулыбалась, — и направился прямиком к задумчивому Джейкобу. — Вы позволите? — кивнул он на свободный стул. — Разумеется, — ответил Джейкоб. — Прошу вас, мистер… — Галахад. Грейсон Галахад, к вашим услугам. — Галахад, — задумчиво повторил ассасин. — У вас благородная фамилия. Знатный род? Исторические корни? Героические предки? — Всего понемногу, — чуть улыбнулся Грейсон. — Неплохое тут местечко, я имею ввиду, графство. Пока я ехал по дороге из Манчестера, встречались дивные виды. Город, знаете ли… Каменные стены надоели. Давят, не дают вздохнуть. То ли дело здесь. Воздух опьяняет чистотой… Нет необходимости видеть одни и те же ро… лица каждый день. — Когда я посещал Лондон, тяготился тем же, — сочувствующе покивал Джейкоб. — Но при этом, человеку природой дана способность приспосабливаться. Я это дело не люблю, но порой приходится. Джейкоб Фрай, очень рад c вами познакомиться. — Фрай? Я слышал эту фамилию. Кажется, вы в этих местах что-то вроде наследника графа? — О, нет, Боже упаси, — засмеялся Джейкоб. — Я лишь сын владельца небольшого поместья. Граф… давно его никто не видел. Может он и есть. А может и нет. Народ живет как может, и вопросы наследства среди аристократии… Скажем, волнуют их на уровне численности сов в ближайшем лесу. — Двое крестьян, которых я встретил по дороге, обсуждали смерть некого Фрая. Ваш родственник? — Да, это мой отец. — Примите мои соболезнования, мистер Фрай, — сказал Грейсон. — Простите, если затронул неприятную тему… — Что вы, мистер Галахад, не стоит. Я мальчик взрослый, и смогу устроиться в жизни без утирания соплей. — Ничуть не сомневаюсь в этом. Я вижу состоявшегося молодого человека, образованного, развитого. Немногие родители способны дать достойное воспитание своим детям. — Увы, — развел руками Джейкоб. — Все озабочены проблемой выживания. Отец… дал нам все, что мог. Пожалуй, даже больше. Они помолчали, приложившись к кружкам. В зале прибавилось народа. Пришли работяги с хутора, облюбовав центральный, самый большой, стол. Пришли две дамы, заказали две пинты и сразу большой пакет соленых орешков. Эти устроились за столом у окна. Парнишки-скрипача или старшей дочери Терезы пока не было. И наверное не будет, загрустил Джейкоб. — В Манчестере, наверное, неплохо живется, — попытался поддержать разговор ассасин. — Где как, — ответил Грейсон задумчиво. — Не сказать, что там процветает преступность, но напряжение чувствуется. Люди привыкли бояться, мистер Фрай. Бога, Дьявола, ножа из подворотни. Наверное, без этого не построишь общество. — Вы очень точно отразили мои мысли, — подметил Джейкоб. — Только я думал насчет Лондона… — А что Лондон? — пожал плечами Галахад. — Что город? Главное — люди. А они везде похожи. Они снова приложились к кружкам. — Пожалуй, мне пора. — Грейсон допил эль, стукнув кружкой по столу. Дженна встрепенулась на звук, быстрой рыбкой скользнула по залу и забрала пустую посуду. Жестом отказавшись от добавки, Галахад добавил. — У меня еще небольшое дело к местному настоятелю прихода. Джейкоб поперхнулся элем. — На ночь глядя — в церковь? — воскликнул он. — Святые угодники, какое может быть дело в такое время? — Для некоторых дел есть исключительное время, мистер Фрай — Грейсон подмигнул и направился к выходу. — Увидимся, друг мой!