Тени Лондона

После ухода Грейсона Джейкоб попытался вернуться к своим размышлениям о Лондоне, но из-за постоянного отвлечения на окружение, Фрай бросил эту затею. Постепенно его начала охватывать скука, поэтому благородный джентльмен подсел к хуторянам и подбил их на игру в карты. Выиграв три раза подряд и получив дежурное обвинение в мошенничестве, и отказ продолжать. Тогда Джейкоб предложил сыграть в «пенни», игру которую любил каждый завсегдатай паба. На дальнем столе устанавливали ящик с небольшим отверстием сверху и по очереди метали в нее монеты. Особенность этой простейшей игры состояла в том, что тот, кто попадал в дырку монеткой, забирал себе те монеты, что в ящик не угодили в предыдущие броски. Таким образом, даже меткому Джейкобу приходилось рассчитывать момент, когда попадать, а когда промахиваться. Если кто-то попадал в момент, когда не попавших монет еще не было, то забирал те, что кидали после. И забирал только те, что не попали. Если же кто-то попадал в дырку в этом же кругу, то выигрыш делился пополам. Казалось бы, простая деревенская игра с простыми правилами, но азарт раздувала нешуточный. Частенько игроки затевали ссоры насчет собственной или чужой меткости, чаще всего решая разногласия дракой. Джейкоб метнул свой пенни и специально не попал в отверстие буквально на дюйм, чем только больше разжег всеобщий азарт. Пятый из его противников забрал выигрыш на первом же своем броске. Шестой же тоже умудрился попасть, и пошла потеха. Зрители бурно подбадривали игроков, Тереза и Дженна только и успевали обносить народ элем, а Джейкоб выигрывал. Однако ближе к полуночи он уже начал промахиваться — незначительно, но этого хватило, — и вышел из игры. Пять выпитых пинт плохо сказывались на координации, и он с трудом держал себя перпендикулярно земле. Расплатившись за эль, Фрай вышел на улицу. Сделав неотложные дела за кустом во дворе, он пошел в произвольном направлении, намереваясь освежиться ночным воздухом. Ночь была ясной. Высокая луна хорошо освещала окрестности, был виден каждый дом, каждое дерево. А прохладный воздух чуть освежил пьяного ассасина. Осмотревшись, Джейкоб выбрал направление, которое, как он считал, было наиболее ему знакомо, и двинулся вдоль одной из проселочных дорог. Ночные птицы громко пели и верещали, создавая в голове Джейкоба картину из книг о вампирах. Сухая земля тихо шуршала под ногами, легкий ветер покачивал листву, а вокруг покачивались кусты и травинки создавая впечатление, что Джейкоб совсем один на несколько миль вокруг. — «Деррик Второй, за своих был горой, и командовал клипером», — напевал он себе под нос, но голос разносился далеко. — «Заплыл на Тортугу, встретил подругу, и был он одарен триппером…» А, дрянь какая-то в голову лезет. Иви, видела бы ты сейчас меня… Впрочем, ты таким меня уже видела. Отец… Отец. Видел бы ты… Вот ты бы мне сказал… Джейкоб шел, утирая пьяные слезы. Ногам своим он доверял, но глаза упорно не узнавали местность. Вдалеке виднелись лишь бесконечные поля, какие-то дома без огней, справа темнела стена леса. Почему-то, пахло дождем. — О, Отец, — стонал Джейкоб. — Видел бы ты, куда я иду… А я и сам не знаю, куда я иду. Но ведь куда-нибудь приду! Внезапно сверкнула молния и где-то вдалеке загрохотал гром. Ассасин от неожиданности вскинул голову. Из ночного сумрака показалось высокое здание, скорее, башня. Джейкоб удивленно присвистнул. Башня на это никак не отреагировала, оставаясь на своем месте и мрачно нависая над Фраем. Подойдя ближе, он узрел темные кованые ворота, каменный забор и большой католический крест на вершине строения. — Дьявол, да это ж церковь! — воскликнул он потрясенно. — Галахад говорил, что ночью в церкви есть какие-то особенные дела… Дела! Интересно… А не посмотреть ли мне, что там за дела… Джейкоб без особых усилий перемахнул через забор, пригнулся и осмотрелся. Тишина, как тягучая паутина окутала его со всех сторон, ни птицы, ни даже собаки, никто не издавал ни единого звука. В окнах домика настоятеля света не было, как и в окнах прихода. Но чутье ассасина говорило — что-то тут нечисто. Было ощущение, будто здесь кто-то есть и пристально на него смотрит. А может, и впрямь вампиры? Восстают из гробов, ловят пьяных и беспечных прохожих. Джейкоб даже икнул, пораженный догадкой: а ведь он и есть прохожий — пьяный и беспечный. Самая подходящая жертва для вампира. Им же все равно, мужчина или женщины, лишь бы теплая кровь текла по венам. Выхватив нож, с ярко блеснувшим лезвием, некогда подаренный ему отцом на день рождения, Джейкоб выставил его перед собой и стал глубоко дышать, стараясь успокоить воображение. Понемногу хмельное состояние проходило, возвращалось возбуждение, свойственное миссиям от Братства. Внутри забора была одинокая арка без ограды и без ворот. Створки ранее существовали, но так как были деревянными, то давно сгнили, ограду же перенесли, еще когда территория прихода расширялась. А вот арку оставили. Она была крепкая, кованная, и на добрых пару футов уходила в землю. Поэтому решили не трудиться ее выкорчевывать, а просто оставили как предмет былой старины. Сейчас она стояла здесь и казалась покинутой, только плющ нарос, покрывая древние знаки на ее поверхности. Волосы на голове Джейкоба начали слегка приподниматься, как будто шерсть на кошке, увидевшей собаку вдалеке. Что-то грядет, что-то уже вот-вот приблизится… Внезапно арка засветилась ослепительным светом, вспыхнула, внутри нее засверкал клубок молний. В нос ударил запах грозы и гари. — Эй, — крикнул Джейкоб в сторону арки, чуть выпрямляясь. — Что это за чертовщина? Настоятель, это вы? Галахад? Кто-нибудь? Ветвистая молния вылетела из проема арки, прорезая плотный воздух, и ударила его в грудь. Джейкоб отпрыгнул, замахал ножом, держась за грудь, которую как будто проткнули ножом с множеством игл. — Кто бы ты ни был, учти — я опасный противник! — закричал он, морщась от боли. — Ты не знаешь, на кого ты… Его слова прервала вторая молния, на этот раз выбившая из него дух. Фрай уронил нож, скорчился и привалился к пошатнувшейся ограде. В его сознании прозвучал голос. Низкий, мощный, он был похож на голос отца. Хотелось слушаться и идти за ним. Идти… Джейкоб неожиданно обнаружил себя стоящим на берегу какой-то реки. Очень странной реки. Вода в ней была с металлическим отливом, течение то и дело меняло направление. На берегу росли редкие кустарники, с виду жесткие и без листьев, похожие на терновник. Оглянувшись, он увидел арку, смутно напоминавшую ту, которая кидалась в него молниями, только в проеме этой колыхался какой-то густой дым. В нем угадывалась человеческая фигура. Фигура была гораздо выше Джейкоба, от нее веяло опасностью и мощью. — Ну здравствуй, Джейкоб, — тем самым голосом, что звал его, сказала фигура. — Рад с тобой наконец-то познакомиться. — И мне… очень приятно, — рассеянно ответил Джейкоб. — Не подскажите, где это мы? Кто вы, чего вам надо? И зачем, черт побери, напали на меня? Фигура колыхнулась и сделала шаг вперед. На свет показался мужчина, одетый в форму ассасинов, только была она… вычурнее, что ли? Кованые знаки Братства, покрытые позолотой, серебряные наручи, золотой орден магистра на груди. За спиной угадывалась рукоять чего-то тяжелого и двуручного. Ноги в сапогах из кожи тонкой выделки сделали пару шагов к рассматривающему их ассасину. — Неужели тебе не нравятся мои сапоги, или чего ты так на них уставился? — недовольно спросил незнакомец. — Да вот думаю, где же я их видел… Такие носят богатые торговцы специями, бороздящие индийский океан. И мой отец такие же носил… Постой-ка! Джейкоб пораженно воззрился на лицо незнакомца, вглядываясь. — Я есмь Великий, Могучий, Героический, Непобедимый, Поражающий, Побеждающий, Невероятно пафосный, Низвергающий все зло, Легендарный ассасин Шон Гастингс! — провозгласил мужчина стоя в торжественной позе перед Джейкобом, в ответ на его слова в арке засверкали молнии. — А ты случайно не мой отец? — подозрительно сощурился Фрай. — Ну, дух, что покинул его тело после смерти, и вернувшийся в ином обличье, дабы дать напутствие или завершить свои дела? — Что? — смутился Шон, растеряв весь свой грозный вид. — А, нет, Люк, я не твой отец. — Я вообще-то Джейкоб. — А я вообще-то в курсе. Джейкоб помолчал, присматриваясь к чертам «Великого ассасина». — Что-то я не слышал о тебе, Шон Гастингс, — подозрительно сказал Джейкоб. — И в книгах не читал. Откуда ты? Ты из прошлого, основатель Братства? Или ты из другой страны? Или ты настолько героичен, что даже скрываешься героически, и о тебе никто не знает? — Известность не важна для ассасина, — отрезал Шон. — Я же из твоего будущего. Обладая магическими силами, я смог раздвинуть границы пространства и времени. Я здесь, чтобы рассказать тебе… — Из будущего? Вот номер! Как у того циркача, который заезжал к нам в том году. Он тоже мог возвращаться в прошлое. Сказал Дженне, что котенок, сбежавший от нее, растерзан собаками. Терезе обещал солидную прибыль, если она купит у него «счастливую сковородку». А моей сестре рекомендовал снять «богомерзкие кружева», и ночью, в одной белоснежной простыне прийти к нему на сеновал, где он поведает ей тайны мироздания… Били мы его всем трактиром, даже Дженна наступила на ногу каблуком. А с виду был такой ангел… — Я не лохотронщик! — гневно воскликнул Шон. — Я тебе про будущее говорю, а он мне про шарлатанов… — Не лохобанщик? Кто это? — Не важно, — отмахнулся Гастингс. — Важно другое. Ты должен будешь вместе со своей сестрой отправиться в Лондон, где ты сколотишь банду и назовешь ее «Грачи». — «Грачи»? — в голосе Джейкоба послышалась насмешка. — Помолчи! Так вот, вы захватите город, избавив его от гнета тамплиеров. И поведете народ к свету… — Одна маленькая деталь, мистер… эээ… Гастингс. Иви сейчас не может поехать со мной. Во-первых, у нее острая непереносимость путешествий со всякими сомнительными целями. А во-вторых, она не рассчитала силы на последней миссии… — Как? Почему? — удивился Шон. Могучие брови сердито нахмурились. — Это же не канон! Такого не было! — А кто такой «канон»? — Это все, что тебя сейчас волнует? — Нет, не все. Мне очень интересно, где мы находимся и как отсюда выбраться, а также что это за симпатичные кустики? А твои напутствия — для меня они сродни наставлений того шарлатана. Интересно послушать, но жить нужно своим умом. И «Грачи» эти… Такое нелепое название мне на ломаный пенни не сдалось. — Как ты не понимаешь! — взорвался Шон, жестикулируя мощными руками. — Это же история, к ней нельзя относиться легкомысленно! — За одним различием, Шон. Ты мне говоришь, что я — история, но для себя я настоящее. И буду волен жить так, как посчитаю нужным. — Мелкий гаденыш, да я тебя… Шон сделал шаг вперед, намереваясь схватить Джейкоба за шкирку. Тот увернулся, и встал в стойку для кулачного боя. Шон в ответ усмехнулся, занес руку для удара… и вдруг исчез в множестве мелких молний. На его месте стоял худой парень в очках и пиджаке, ростом чуть ниже Джейкоба. И такого впечатления, как его прошлый вид, уже не производил. — Ну вот, — огорчился ассасин из будущего. — Не удержал концентрацию. А ведь начиналось все так хорошо! Так нет, тебе надо было вывести меня из себя! — А я что говорил, — ответил Джейкоб. — Очередной шарлатан. — Я не шарлатан! Я историк! И ассасин! — Да неужели? — Представь себе! — Время уходит, — раздался третий голос из арки. — Заканчивай, Шон. — Ах, да, — спохватился Гастингс, поправляя очки. — В общем, Джейкоб. Рад был познакомиться и все такое, но я правда из будущего. И в нашей версии событий вы с Иви одолели тамплиеров и нашли частицу Эдема. Только из-за этого сейчас умирает очень близкий мне человек и все идет наперекосяк. Чтобы этого не допустить, я передам тебе некоторые знания… насколько смогу. Я никогда этого не делал раньше, поэтому будет немножко больно… — Немножко? Как раньше? — Ну… почти, — улыбнулся Шон, подходя и тыкая его пальцем в лоб. — А теперь, Пикачу, удар молнией! — Что за… Чучу… На последних словах тело Джейкоба исчезло в разрядах электричества. Шону даже послышалось, как ассасин из прошлого крикнул напоследок какое-то ругательство, но уже не смог разобрать. — Будем надеяться, Джейкоб, — грустно сказал Шон. — Ты сделаешь все наилучшим образом…

***

Шон очнулся, не сказать, чтобы приятно. Свет лабораторных ламп резанул по глазам, голова закружилась — а ведь он еще даже не вставал, — мозг как будто съежился, а из носа двумя тонкими струйками потекло красное. — Не вино, — констатировал он, отнимая руку от рта. К нему уже бежали медсестра и доктор. — Эй, я в порядке, небольшое недомогание… — Ты успел? — коротко спросил подошедший Гэвин Бэнкс. — Шон, ответь — ты успел? — Вроде да, — простонал тот из-под компресса на лице. — Я передал ему то, что мы получили от посвященного… И попросил помочь спасти Ребекку. Ну, здесь, в будущем. Как именно — решать придется ему. — Я все думаю, не далеко ли мы зашли. Все-таки, это история. — Все просчитано, не сомневайся. Джейкоб Фрай не повторит своих ошибок. К тому же, есть доказательство, что тамплиеры уже пытались вмешаться в историю. — Каким образом? Что ты узнал? — Там, в Нексусе, — медленно вспоминал Шон. — Джейкоб сказал, что его сестра пострадала на задании с Брюстером и не может поехать в Лондон. На лицо, вмешательство со стороны тамплиеров. Их чем-то усилили, и Иви не смогла добраться до ученого, как это было в нашей ветке истории… — А конкретнее? — Когда я закачивал импульсом в мозг Джейкоба информацию, я подсмотрел, как мог, его память за последние несколько дней. После неудачи сестры, он выполнил задание сам. И добыл одно интересное золотое яблоко. — Яблоко Эдема? В Лондоне? — удивился Глава. — Одно из них? — Мы отслеживали только одно из трех. Два же потерялись в тайниках тамплиеров. Возможно ли, что… — Что кто-то из ордена, пользуясь наработками по Нексусу, передал информацию о местоположении еще одного? — Верно! — Шон даже приподнялся. — Посвященный не видел в памяти Иви, какой именно артефакт исследовал Брюстер. Теперь мы это знаем точно. — И… — медленно рассуждал Гэвин. — Если Брюстер или Торн хоть немного освоили управление Яблоком… — Используя его, они могли обнаружить Иви и взять ее разум под контроль. Ну или оглушить. Или внушить что-то. — Но яблоко теперь у Братства. — Гэвин покачался на носках. — Сделаем вот что: я подниму официальные летописи и посмотрю, не изменилось ли что за этот период. Вдруг где-то найдется упоминание об артефактах. А ты — отдыхай. — Да, босс, как скажешь. Ты же придешь ко мне завтра с апельсинами?..