Тени Лондона

На промышленный и задымленный Лондон медленно опускалась вечерняя темнота. Огоньки газовых фонарей отражались в холодных лужах на мостовой, устало переговаривались возницы, редкие прохожие спешили по домам к теплым каминам. Криминальная часть населения постепенно вылезала из подворотен, озираясь и выискивая легкую добычу. Несколько носителей красных пиджаков, в основном, молодежь, куда-то целеустремленно шла, сжимая в руках самодельные дубинки. Прозвучал гудок паровоза, и состав тронулся, увозя Грейсона Галахада на запад. Только успела группа Джейкоба обосноваться в новоприобретенном особняке, как вновь заработало чутье. Очень четкое и нехорошее. Признаться, дворецкий все ждал, когда объявится тот тип, что пытался похитить его и Найджела на скачках, Глендон, высматривал его среди прохожих. Пуля Галахада попала ему в плечо, бандит лишь взъярился, и бросился бы в атаку, но толпа людей вокруг вынудила его отступить и бежать. Визг при неожиданной боли и бег на четырех конечностях выдавали в нем какую-то нечисть, связанную с волками… Осталось только выяснить, как далеко у него это зашло. Волки, усмехнулся Грейсон. Самые слабые из нечисти. Их не берут кресты и святая вода, но проникающее серебро действует разрушающе. Как и крупные ранения. Поэтому дворецкий не поленился и прихватил с собой свою винтовку, хотя от бесшумного арбалета в логове стаи было бы больше толку. А в том, что Глендон отлеживается где-то за городом в каком-то обустроенном месте, Галахад не сомневался. Чутье вело. Оно звенело, как старый таз, раздражало и пахло кровью. А еще трупами, сталью и землей. Видимо, кладбище. Изучив карту Лондона и окрестностей, дворецкий обвел запад окрестностей, при взгляде на которые зудел небольшой шрам на щеке, скрываемый бакенбардами. Кладбище Сейнт Мэри он исключил сразу, слишком открытое, слишком часто посещается. А вот Кенсал-Грин подошло как нельзя лучше. Невысокие склепы, большие стеллы и старые могильные плиты, стоявшие тесно и вразнобой — самое то для стаи нечисти. Потратив время в пути на чистку оружия и смазку некоторых элементов кожаной одежды жиром, чтобы не скрипели при ходьбе, Грейсон сошел в Кенсал-Грин, недалеко от одноименного кладбища. Подождав, пока толпа на перроне разойдется, он скользнул в тень от фонаря, в противоположную от вокзала сторону. Преодолев еще одни железнодорожные пути, Галахад вошел на территорию Кладбища Всех Душ, как оно числилось в официальных документах. Могильник как могильник, каким он был до того, как здесь упокоился дядя правящей королевы Виктории. С той поры ставить родовые склепы в Кенсале стало престижно. Пару раз по весне мемориалы даже поливали специальными составами, чтобы в трещинах не укрепился и не размножился вездесущий мох. А летом пускали погулять коров, дабы те сократили количество дикорастущей травы. По центральной дорожке, взрыхленной и утоптанной, запрещалось ездить на лошадях и повозках. Только степенные прогулки пешком, ибо спешка здесь уже неуместна. Чутье нарисовало тянущуюся пелену, словно черный дым из фабричной трубы, завернутый в траурную вуаль. Искривляясь, она пролегала то по главной дорожке, то между склепов, рисуя в воображении четкую тропу. Грейсон достал из заплечной сумки пластинку из слюды, обмотанную проводами, и прикрепил к ремню на левой стороне груди. Слегка постучал по ней пальцем, поверхность отозвалась слабым мерцанием, но ярких точек дворецкий не увидел. Кивнув, он мягко двинулся по следу. Как учили в армии, усмехнулся он на ходу. Определить местоположение врага, его численность и мобильность. Боеспособность и вооружение понятно и так, как у обычных висельников. Слабые стороны, как правило, выясняются в процессе боя. Действуя в поддержке Джейкоба, Грейсон привык отмечать пути отхода и самые темные тени, по которым можно передвигаться незамеченным. Сумерки, не разбавленные огнями города, здесь предоставляли множество теней, в одну из которых Галахад с готовностью вступил. На кладбище все еще было безлюдно. Грейсон достал из той же сумки пару бумажных свертков и надорвал один. Посыпав на свой плащ и сапоги, он пробормотал: — Вы ведь меня все равно учуете, пусть этот перец вдарит вам по носу… И двинулся вперед, косясь на тени от могильных камней. В небе уже сияла полная луна — именно поэтому Грейсон вышел на охоту сегодня. Твари легко впадают в безумие, ночное светило заставляет их раздражаться, искать способ поточить когти о чью-то плоть. Им будет труднее сдержаться, затаиться, нападать стаей. Только полубезумные одиночки. Чутье привело к склепу Софи Доз — авантюристки, скандалистки и светской дамы с сомнительной репутацией. Обойдя каменное строение, Грейсон увидел в его задней части пролом, как раз такой, чтобы протиснуться человеку. Посыпав края стены перцем, он решительно шагнул внутрь. В склепе было почти пусто, саркофаг с его законной «жительницей» был сдвинут к стене кем-то очень сильным. Пол был пробит, и аккуратный лаз вел куда-то вниз. Вместо лестницы были уступы из торчащих камней. Ударив ногой по тем, до которых достал, Галахад убедился в их крепости и рискнул начать спуск. Ноги ударились о пол метра через четыре. Грейсон тут же достал еще одну слюдяную пластину, встряхнул, и та засветилась тусклым светом. Однако, его хватило, чтобы осветить длинный коридор, широкие проходы с опорами по бокам и решетчатыми дверьми в нишах. Хоть глаза и привыкли к почти полной темноте (врожденные способности есть не только у ассасинов), но видели далеко не все. Да и сами волки — это все же волки, а не кошки, и не летучие мыши… Впереди раздался очень тихий звук, как будто кто-то втянул воздух носом, принюхиваясь. Грейсон тут же шагнул в сторону и прижался к стене, пряча «светляк» под полу плаща. Другой рукой нащупал длинный нож, одолженный у Джейкоба. В качестве платы за пользование дворецкий обещал его посеребрить у ювелира, и вот, несколько десятков сверкающих полос пересекало теперь широкое лезвие. Хорошее оружие для боя в коридорах, как против людей, так и против нелюдей… Неизвестный в другом конце коридора насторожился, но тревогу не поднял, видимо, еще сам не понял, кого к ним принесло. Или просто спал и внезапно проснулся, подумалось Галахаду. Как подкрасться к сторожевому в голом коридоре бесшумно, он не представлял, но, опять же, знакомство с Джейкобом пополнило его арсенал несколькими отвлекающими приемами… Он вытащил «светляка» и, коротко размахнувшись, швырнул его в дальний конец коридора. Мерцающий кристалл, кувыркаясь, звякнул где-то в темноте, привлекая внимание. Дозорный удивленно хмыкнул и пошел проверять. Из темноты одной из камер, скрипнув дверью, вышел потрепанного вида невысокий человек в красном пиджаке. Отличительный признак банды Висельников был сильно подран в нескольких местах, видно было торчащую подкладку. Он приблизился к «светляку», наклонился и слегка пнул его ногой, через секунду Грейсон пришел в движение, в три прыжка преодолевая расстояние с кинжалом в руке. Лезвие легко разрезало грязную шею, и голова с тихим стуком упала на пол. Не давая упасть телу, Галахад подхватил его и швырнул в камеру, откуда дозорный и вышел. Ногой отправил голову вослед, доставая пакет с толченым перцем и тщательно посыпая лужу крови в коридоре. Рано или поздно эти твари учуют кровь, но лучше пусть будет поздно. Я думал, что отвык работать длинным ножом как мечом, сказал себе Грейсон. А руки сами вспомнили. Коридор заканчивался лестницей вниз. Видимо, это все же бывшая тюрьма или что-то вроде, так как вход на лестницу преграждала еще одна решетка, к счастью, открытая. Подобрав «светляк», дворецкий двинулся вниз. Ступени были каменными и не скрипели, но на них было полно разного мусора, наступить на что-то и зашуметь было делом нехитрым. Грейсон не зря осторожничал — второй дозорный обнаружился сразу за выходом с лестницы. Он не спал, потому, что в данный момент поглощал большой бутерброд с сыром, громко чавкая и порыгивая. Отвлекшись на то, чтобы запить свой ужин из бутылки, он получил удар в горло, но захрипеть не успел. Посеребренный кинжал, с шипением рассекая воздух, пробил ему легкое в двух местах и застрял в сердце. Резко дернув на себя, Галахад крутанулся, пропуская мимо струю крови, вырвавшуюся из пробитого сердца. Это тело он полил чем-то алкогольным из бутылки, которую дозорный хотел употребить. И снова стало тихо. Чутье разбилось на десятки осколков, постелив под ноги несколько путей — некоторые из них окрасились в красный, некоторые были лишь с красными вкраплениями. Явно ничем хорошим не закончатся. Грейсон замер, рассматривая совсем черные пути. Реальность расплывалась, ускользала, не давала четкого ответа, как всегда. Но по обрывкам откровений можно узнать нечто важное… — Кейл, ты уже пожрал? — донесся голос из темноты. Дворецкий мгновенно шагнул в нишу. — У меня тут… Кейл? Стальные пальцы Галахада ударили его по кадыку, чуть ли не навылет. Подбив бандиту опорную ногу, он еще в полете пробил его кинжалом. Тело упало беззвучно. Пока везет, вздохнул Грейсон. Чутье тянуло вперед, но в то же время расплывалось облаком, рекомендуя не спешить. За аркой, из которой вышел третий труп, обнаружилось большое помещение, напоминающее склад. Некоторые стены полностью скрывались ящиками, в углу стояла пара двухъярусных кроватей, на одной из которых кто-то спал. В центре стоял стол, заставленный бутылками и подсвечниками. За столом сидело четверо. Еще двое дозорных, плюс встреченный в коридоре — семь, сосчитал Грейсон. На кровати спал, видимо, вожак. Обычное количество для стаи. Два оборванца неприметной внешности молча цедили пиво из кружек. Ещё двое, покрупнее, тихо спорили, иногда повышая голос и озираясь на спящего. Разговор шел о чем-то непонятном. — Говорю же, это не по нашим правилам, — утверждал один. — Нельзя этого делать. Аристо может всколыхнуться. Бобби заполонят всю округу. И мы сдохнем в облаве, как псы, а все потому, что ты, Дик, загляделся на эту деваху. — Да никто не пикнет, я тебе говорю! — пылко возражал Дик. — Моки, это моя законная добыча! Я ее выследил и взял. Ни единая душа ее не видела. Все по правилам. Босс загнал на меня, когда она шла с корзинкой покупок. Я схватил, спрятал в подворотне. Придушил, чтобы обмякла. Принес в наше логово, приковал в подвале. Не рыпнется! — И босс тут запачкался, — неодобрительно покачал головой Моки. — У него ещё рука не зажила, а все туда же. — Мы не крысы, — заметил один из оборванцев. — Нам нужно бегать за кем-то, а не от кого-то. — Тем более, что первым ее попользует босс, — припечатал Дик. — А потом я, а вам все, что останется. Снег ещё лежит, темнеет рано, вывезти и спрятать будет несложно. — Раз уж мне тебя не переубедить, — покачал головой Моки. — То третьим буду я. — О чем речь, брат! Галахад достаточно слышал, чтобы разобраться в ситуации. И мысленно исправил свой план: выпытать у одного из присутствующих, прежде чем проткнуть его насквозь, где держат эту молодую аристократку. Иначе, прикованная в неизвестном месте, она рискует умереть от голода. А в том, что сегодня умрет каждый, кто в этой комнате, дворецкий был уверен. — Да хватит уже горло драть, козлы вонючие, — прозвучал сиплый голос спящего. — Хватайте пушки и дубье, встречайте гостя. Входи уже, подстилка виконтская, я тебя учуял. — Он поднялся с койки, доставая револьвер и щелкая взводимым курком. Если у Грейсона и ушла душа в пятки от осознания, что его разоблачили, то лишь на мгновение. Дисциплинированный рассудок спешно взял контроль над чувствами, блокируя все лишнее. Короткий взгляд на наплечную пластину показал, что кроме этих пятерых в комнате больше никого. Вожак, Дик и Моки вооружены огнестрелом, но в руках револьвер держит только вожак. У прочих какие-то дубины из подручных материалов. — Ну, луна вам в берлогу, псы шелудивые, — «поздоровался» Галахад, перекидывая со спины винтовку и снося голову одному из оборванцев. Звук выстрела ударил по ушам и, не ожидавшие такого бандиты на миг опешили. Только вожак успел сделать один выстрел вслепую, разумеется, не попав. Прикладом вбив зубы Моки поглубже в голову, Грейсон кинул стул в вожака, и тут услышал низкое рычание. Крупный Дик стал ещё крупнее, раздавшись в плечах. Он запрыгнул на стол, уходя от второго удара прикладом, опустился на четвереньки и стал превращаться. Нижняя челюсть разошлась, обнажая длинные желтые зубы, плечи вспороли ткань пиджака, а на пальцах вместо ногтей выросли длинные когти. Все-таки, оборотни, подумал Грейсон, стреляя во второго оборванца. Тот завизжал от боли, скаля уже волчью пасть, на что получил еще один выстрел и отбрасывающий удар прикладом. — Мясо-о-о, — прорычал Дик, прыгая на дворецкого. — Пришло само! — Подавишься, тварь! — крикнул тот в ответ, отбрасывая опустевшую винтовку и доставая нож. Летящее в него тело он успел ударить дважды, после пригнулся, уходя от взмаха когтями, полоснул еще раз и ударил ногой. Здоровяк улетел в угол, орошая пол кровью, и тут подоспел почти беззубый Моки. Что-то прошепелявив, он попытался схватить Галахада, и даже смог порвать ему плащ, но тот быстро опомнился, перехватил руку-лапу, выкрутил и пригвоздил правое плечо кинжалом к столу. — Мистер Галахад, — произнес вожак, не обращая внимания на скулеж подручного. — Мистер Глендон, — ответил дворецкий, подбирая винтовку и неспешно перезаряжая ее. — Я все ждал, когда вы появитесь, как обещали. — Пришлось взять больничный, — оскалился Глендон, похлопав себя по левому плечу. — По вашей милости. Моки изловчился, дотянулся до рукоятки кинжала, выдернул его и бросился на дворецкого сзади. Тот невозмутимо шагнул влево, подхватил руку с ножом, вывернул до хруста и, подтолкнув оборотня к столу, пришпилил его левое плечо. Скулеж возобновился. От ран, нанесённых посеребренным оружием, по спине оборотня расползались темные полосы, похожие на трупные пятна. По прикидкам Грейсона, жить Моки оставалось не больше пяти минут. — Забавно, — хихикнул Глендон, наблюдая за сценой. — Как я понимаю, все остальные уже мертвы? — Нет уже никаких остальных, — ответил Галахад, передергивая затвор. — Только ты и я. Честный бой, а? — А? — переспросил вожак. -Честный? А вот выкуси! Он спрыгнул на пол, перекатываясь в сторону двери, успев дважды выстрелить. Грейсон уклонился, выстрелил в ответ, но тоже не попал. Глендон пнул стол, снеся Галахада к стене, и кинулся по коридору, на бегу превращаясь в свою вторую форму. Дворецкий выругался, отшвырнул обломки стола и устремился следом. В коридоре снова пришлось уклоняться от выстрелов, но вожак и не целился. Он стрелой вылез в склеп и сразу запыхтел, пытаясь сдвинуть что-то каменное, судя по скребущим звукам. Этого Грейсон допустить не мог. Оказавшись под лазом, он выстрелил пару раз наугад в темноту, отчего наверху громко заматерились, костеря эту ночь, аристократов и рикошет. Но двигать саркофаг по полу перестали. Убегает, сообразил Галахад, выбираясь наружу. Напрягая зрение, он вскинул приклад к плечу, выцеливая мечущуюся среди могил фигуру. Три выстрела и перезарядка. Горестный вопль огласил окрестности, но оборотень и не думал останавливаться. Припадая на левую лапу, на прочих трех он удалялся в сторону выхода. — Мать твою волчицу, — сплюнул Галахад. — Уйдет! Выстрел. Один из многих за эту ночь, но уже в другой тональности. Револьвер? Еще три выстрела. Рычание раненной твари оборвалось. Грейсон перезарядил винтовку и бросился вперед. Глендон лежал с многократно простреленными грудью и головой. Над остывающим телом оборотня стоял высокий мужчина в черном пальто. Одежда была из той, что носят рабочие фабрик или погрузочных доков, боясь запачкаться. Внешность тоже была под стать, волосы были слипшимися и грязными, бородка неухоженной, обувь с облупившимися и слегка ржавыми носками. Но в руке незнакомец держал вполне новенький револьвер, сверкающий стальным блеском. Оружие тут же было направлено на Грейсона. Тот без промедления вскинул винтовку, неспешно приближаясь. Луна осветила лицо незнакомца, и дворецкий сощурился. — Гарет, — процедил он сквозь зубы, узнав стрелка. — Гарет Белоручка. — Галахад, — поморщившись, ответил тот. — Давно не виделись. — Я вполне неплохо жил без твоего присутствия. — Как и я. Воцарилась неловкая тишина. — Это была твоя добыча? — спросил Гарет, указывая стволом на тело Глендона. — Моя, — ответил Грейсон, не опуская винтовку. — Но мне без разницы кто его убил. Стая этого вожака больше никогда не вылезет из логова. — Приятно слышать, — сухо сказал Гарет. — Значит, ты не против, если я возьму тушу? Моему нанимателю нужны доказательства. — Не против, забирай. — Грейсон не удержался и спросил: — Снова работаешь по найму? — Это единственное, что я хорошо умею делать, — пожал плечами Гарет, хватая тело за ногу. — Впрочем, сейчас не время и не место. Свидимся, сэр Галахад. — Свидимся, сэр Гарет, — учтиво ответил дворецкий, наблюдая, как его собеседник без особых усилий тащит немалых размеров труп, оставляя красную полосу на промерзлой дороге. — Как всегда.

***

Дверь содрогнулась от мощного удара, и вместе с ней содрогнулась пленница. Хорошенькая девушка лет шестнадцати, прикованная кандалами к кровати, очень хотела пить и есть. Бандиты схватили ее прямо на улице, где она покупала пряжу, на десять минут отпросившись у сопровождавшего ее отца. И вот, уже почти сутки к ней никто не приходит, словно забыв напрочь о своей добыче… Так они называли ее между собой. Судя по красным пиджакам, ее схватила группа из банды Висельников, но ни возвращать за выкуп, ни грабить они ее не собирались. Оставшаяся в одиночестве хрупкая с виду, но отважная девушка, успела придумать сотни самых худших вариантов, что не прибавляло ей покоя. И вот, когда громом среди этой тишины раздался удар в дверь, она почти была готова принять свою судьбу. Отец всегда говорил, что надо бороться, что из любого положения есть выход, что нельзя позорить трусостью и малодушием славный род, но все мысли враз вылетели из головы девушки, истощенной голодом, ожиданием и собственными страхами. Удар повторился, на этот раз вынося деревянную дверь внутрь вместе с замками и задвижками. На пороге стоял прилично одетый молодой человек в кожаном плаще и цилиндре, с виду аристократ. Для пленницы было главным то, что он не носил красный пиджак. — Леди, вы целы? — спросил он с порога. — Я слышала, что англичане сперва говорят о погоде или последних новостях, знакомясь с леди, — дерзко, несмотря на положение, ответила девушка. — Вы же джентльмен? — Погода дрянь, в городе разгул банд, чиновники воруют, парламенту наср… Парламенту плевать. Теперь, когда приличия соблюдены, позволите помочь вам покинуть это недостойное юной леди место? — Я бы и сама справилась, — фыркнула девушка, смотря парню прямо в глаза. Сколько ни старался отец, но манеры, присущие молодой девице на выданье, не ложились на строптивый характер. Отец вздыхал, но за ремень, как грозил, не хватался. — Несомненно, — в тон ей фыркнул спаситель, подходя ближе. — Уж вы бы с лёгкостью уделали всю банду Висельников, повязали бы их собственными шнурками и привели в полицейский участок. Да вот незадача, мешает одна мелочь… Он приблизился вплотную, крепко схватил её за руку и поднял повыше. На тонком запястье красовалась грубая полоска железных кандалов. Не теряя времени, парень достал из кармана пару толстых шпилек, вставил их в определённые места возле заклепки, а после с силой ударил об железную спинку кровати. Девушка успела испуганно ойкнуть, кандалы разлетелись, освобождая неповреждённую руку. — Отличный трюк, — улыбнулся парень.- Один каторжник научил. Идти сможете? — Разумеется, — усмехнулась девушка. — В нашем роду только смелые и сильные люди… — Шиллинг на кэб, — прервал он, втискивая холодную монетку ей в кулачок. — Нисколько не посягаю на вашу самостоятельность. Папе привет. — Папе? — удивилась девушка, пробуя встать и направиться к выходу. Ноги предательски дрожали и подкашивались. — Вы его знаете? — Барон Дювалье, — уточнил он. И, видя непомерное изумление на лице спасенной, пояснил: — Мы с ним деловые партнеры. У вас смуглая кожа, для англичанок это не свойственно. Вычислить несложно. Меня зовут Джейкоб. Виконт Чешир. Мой дворецкий, покупая на рынке морковку, видел, как вас похитили, и проследил. Или, как он говорит, чутье привело. Ну а я не мог оставить такую милашку в грязных бандитских лапах. — Очаровательно, — усмехнулась девушка, но заставила себя вспомнить о манерах. — Анна Бриджитт Дювалье. Поможете встать наконец?