heroes fall

«Уютная коробка мещанского райка — Лубочные картинки про счастье дурака; Типичные сюжеты — культуры суррогат: Душонка — по дешевке, а шкура — дорога; Но ты давай, вон, спроси у своих детей, Где их папа нужней: в сводках новостей, Чтоб ноги об него вытирать по телеку; Или в коридоре, чтоб сиденье поднять у велика?» Кай не берет трубку, хотя Тоя звонит уже добрые десять минут — все попусту. Он так сильно нервничает, что когда отрывает телефон от уха, замечает подавленные места на корпусе и трещины на стекле. В воздухе начинает распространяться отвратительный запах горящей химии. Бинты на пальцах полностью сгорели и осыпались на разбитый асфальт. Отвратительно. Тоя чертыхается, — не удержал гребанную причуду, — перепрыгивает через покосившийся забор и спускается еще ниже. В голове мелькает мысль, что Кая уже повязали, а он так удобно успел смыться, но Тоя гонит ее, пытаясь переключиться на поиски тупой птицы, которая так некстати решила уйти в блуд. Из-за угла выходит какой-то потрепанный мужчина маргинальной наружности и, чуть приволакивая ногу, пытается его обойти, но Тоя ловит бездомного за руку. — Мальчика блондинистого с красными крыльями видел? — Может видел, а может и не видел? Тоя понимает намек сразу же и сует в карман маргиналу несколько банкнот. У него нет времени и желания угрожать. — Пацан, которого ты ищешь, проходил тут полчаса назад и что-то нес под рубашкой. Пошел дальше по улице и свернул вон к тому разбитому дому без крышки. — Благодарю. Искомый дом, как и все здания в этом районе, выглядит, словно в нем обнесли все, что только можно было обнести, даже стены и штукатурку спиздили, а на том, что не взяли написали неприличное слово, чтобы уже точно никому не досталось. Тоя отшвыривает с дороги кусок двери, который еще не успели употребить в костер местные. Он проходит в раздолбанный подъезд, одним прыжком преодолевает лестничный проход и сносит плечом деревянную дверь, которую никто не закрывал, а просто прислонил для вида. Тоя видит потрясающую картину, развернувшуюся перед ним во всей своей мрачной красе. На старом диване в углу комнаты сидит мужчина, дышит хрипло и руку окровавленную к животу прижимает, а над ним хлопочет Кейго — перевязывает рану. Мальчик замечает его не сразу, продолжая завязывать бинт, а когда видит, то весь будто сжимается, готовясь давать отпор. Именно за этот жест Тойя хочется его ударить, а не за исчезновение посреди ночи. Чем он заслужил этот страх? Одного жеста хватает для того, чтобы он вспыхнул как спичка. Он подходит к Кейго вздергивает его на ноги, оттаскивает от раненного и ведет к выходу из дома. Ястреб поначалу не сопротивляется, пребывая в ступоре, а потом уже начинает особо агрессивно вырываться — со всей силы бьет Тою по колену. Бестолку. — Тебя на геройство потянуло, как вижу? Совсем крыша поехала, кому-то в таких районах помогать? Ты понимаешь, что тебя потом под первым попавшимся деревом прикопают. Родители, видимо, совсем ничему не учили… Тоя шипит сквозь зубы, плюется ядом, но его перебивают. — Мой отец преступник! Я никогда не хотел быть похожим на него, но у меня не было выбора. Или я замараю руки, или сдохну! — Надо же, мы почти в аналогичных ситуациях, только моему папочке пришло в голову прикинуться святым перед общественностью, чтобы на его действия не обращали внимание. Так работает система, детка, если ты приносишь пользу людям, то они могут и закрыть глаза на все остальное. Даже на педофилию, работорговлю и сношение с животными! Пока ты мило улыбаешься на публику и спасаешь людей из рук преступников, тебе можно почти все. Двойные стандарты во всей красе. Рад, что до тебя дошло. Кейго вырывает свою руку из его цепких пальцев и чуть было не валится на землю, но его спасают перья, и он просто плюхается на бордюр. Его лицо необычайно бледно, как у больных авитаминозом или железодефицитом, а под глазами, прямо под росчерками стрелок, залегли фиолетовые тени. — Ты думаешь, что самый умный? Что все видел и все знаешь? — желчно бросает он и пытается успокоить трясущиеся пальцы, сжимая кулаки. Все его поза выражает протест. — Прекращай лелеять свои обиды и обрати, наконец, внимание на других, не всем здесь живется лучше тебя. — Ага. Значит именно поэтому ты решил включить внутреннего Робин Гуда. Погеройствовать захотелось? Проникнуться чужими проблемами? Со своими сначала разберись! Ты думаешь, что если поможешь нуждающимся, то они в ответ будут добры к тебе? С чего бы. Кейго устало вздыхает и отрывает порванный рукав от толстовки. — Ты ничего не понял. Выгода не является целью… — А что? Удовлетворение собственного эго или банальное «спасибо»? Просвети же меня, святой отец! Кейго резко подается вперед с несвойственной ему прытью и резко сбивает его с ног, пользуясь силой толчка и собственным весом. Тоя, не ожидав удара, валится на коробки из-под стройматериалов, а сам Ястреб падает сверху и ощетинивается на него всеми перьями сразу. Самая настоящая боевая птица. Ну, или оскорбленный ребенок. Это как посмотреть. Тоя улыбается и устраивается поудобнее. В голове трещит, но он уже почти пришел в себя. — Итак, какой твой следующий шаг? Мальчик смотрит ему в глаза так пристально, будто пытается прочитать мысли, но Тоя глядит в ответ с издевательским выражением, поэтому Кейго сдается первым и начинает ерзать, выдавая свою неуверенность. Но рука с пером даже не дергается, а остается все такой же твердой. Тоя ему почти верит. — Что если я уже сдал вас? Что если моя попытка помочь человеку лишь отвлекающий маневр, позволивший героям прямо сейчас штурмовать базу? Что если я засланный к вам шпион? Что ты сделаешь, Тоя? Пироман дергается и режет шею об острое перо. Капли крови текут по кадыку и пачкают мятую футболку. Тоя хватает Кейго за руку и притискивает его ближе к себе, заставляя их столкнуться носами. Ноги Кейго лишь сильнее сжимают его бедра, давя на тазовые кости. Их поза становится до омерзения неудобной и неправильной. Кейго блефует, пытаясь набить себе цену, но на расшатанные за последнее время нервы Тои его угрозы действуют знатно. Телефон молчит. Чисаки глух и нем, как стая морских мурен. Тоя чувствует, что он на пределе, еще одна выходка со стороны потерявшего страх и адекватность Ястреба, и он их подожжет вместе с рассохшимися от воды ящиками, разрушенными домами и людьми. Тоя чувствует, как адреналин вскипает в крови, заставляя зрачки расширяются, а лицо трескаться в истеричной улыбке. Тоя чувствует, как хрупкая привязанность начинает крошиться, хороня его под собой. — Я не ошибся, посчитав тебя забавным. Слезь с меня и, так уж быть, мы поговорим нормально, хоть после твоих выкрутасов, я должен тебя по-тихому пришить. — Нет. — Как так «нет»? — искренне удивляется Тоя, вскидывая правую бровь. Его лицо искажается, лишая своего обладателя пропорциональности. Тое кажется, что еще немного и он потеряет форму, расплывется лужей бензина и самовоспламениться. Внутри все бурлит и клокочет горючей жидкостью, требующей постоянного контроля. Интересно, Кейго понимает, что жив только благодаря его самообладанию, или нет? Кейго. Мальчик, решивший потакать системе. Решил показать зубы и укусить руку, которая его кормит и чуть ли не по головке гладит. Спать укладывает, от опасностей отгораживает и одеялом, чтобы неблагодарное дитя не простудилось, укрывает. Откуда у него такие тараканы в голове, Тоя же вроде бы их не видел раньше и сам не плодил? А ведь все началось с чертового кота. Один кот — и все рухнуло непонятно куда и почему. Кейго прав: Тоя все еще неразумный ребенок. — Ты еще мне заяви, что герои — хорошо и полезно. Вся эта ваша геройская система выглядит так, — он закусывает губу и глумливо цедит сквозь зубы. — По-оруэлловски, что даже тошно становится. Просто смотришь со стороны на происходящее, а тебя наизнанку выворачивает. Кейго убирает перо и резко поднимается на ноги, заставляя съехать по ящикам ниже. От его сильной хватки начинают ныть кости и неметь ноги. — Мы не понимаем друг друга и навряд ли когда-нибудь поймем, — его лицо скрыто растрепанной челкой, закрывшей даже глаза, в которых на миг, как показалось Тое, промелькнуло сожаление, словно пятилетний мальчик, пытающий объяснить глубочайший смысл своих каракулей родителям, остался не понятым. — И геройская система не моя. Я лишь попытался помочь человеку, а ты трагедию мирового масштаба на ровном месте развел, как будто я самолично вас властям заложил. И к тому же, не больно то мне верится, что вы бы после этого не выкрутились. Кейго смотрит на него сверху вниз, как некогда отец, понявший, что Тоя бесполезен и сможет полностью реализовать причуду, а значит и свое предназначение. На чужом лице смешиваются даже не презрение и разочарование, а горечь с капелькой отторжения, как к нелюбимой собаке; она вроде бы есть, но лучше бы не было. Тое хочется сжечь Ястребу перья, чтобы они больше никогда не посмели превратиться в крылья, но он только со всей силы толкает мальчика ногой в бедро и злобно смеется. Кейго хватается за травмированную ногу и хочет бросить очередную порцию колкости, но его прерывает звук входящего вызова с телефона пиромана. Надо же, Кай проснулся, а Тоя уже думал, что последний окончательно регрессировал до первичного бульона и больше никогда не будет онлайн. *** С телефона Чисаки звонит очень взволнованный Хроностазис, который никогда раньше не поддавался панике, даже в безвыходной ситуации, а сейчас его голос дрожит и того даст петуха. Он умещает в десяток слов новость о том, что еще часть лабиринта накрыли, а от посыльных в районе Канто вообще мало что осталось. Босс в ярости, и Чисаки отбыл к нему, разбираться почему так получилось, и как они могли или посмели все прошляпить. После этого добавляет, помолчав, что во всем подозревают не героев или новую банду, решившую так самоубийственно о себе заявить, а некого человека по прозвищу Пятно, который имел наглость порезать их людей на капусту. У Тои голова идет кругом уже в который раз за день, но он трет глаза, пытаясь восстановить начавшее рябить, как сломанный телевизор, зрение, и, почувствововав, как Кейго пытается подобраться поближе, чтобы подслушать, откидывается на ящики обратно. Черепная коробка отзывается очередной порцией иглоукалывания в нерв, что происходит явно от недосыпа, а черные пятна опять весьма нагло расплываются перед глазами, портя и так отвратительное настроение. Ни тихий и вкрадчивый голос Куроно, ни опять нависнувший в нетерпении над ним Кейго, ни развалившиеся ящики, — ему ничто не помогает. Хочется лечь обратно и слиться с местностью. Желательно, прежде всего, закинувшись особо ядреным болеутоляющим. Он прислоняется затылком к холодной стене и давит минутную апатию в зародыше. Голос Куроно выравнивается и советует им потусить до вечера с Сибуе, а потом ехать к нему. Потрясающе. Их бросили. В трубке шелестит бумага, и Куроно добавляет, что они для вида были вынуждены сдать их здание, а это значит, что вещи Тои и Кейго уже не вернуть. Пироман судорожно кивает, забывая, что Хроностазис его не видит, и сбрасывает вызов. Хана его дискам. Ястреб вдруг как-то странно дергается помятыми перьями и смотрит на него с долей испуга. Тоя наконец поднимает свое тело и ползет, ничего не замечая, наверх, к выходу из этого могильника. Вынимает из телефона карту и плавит между пальцами. Перья Кейго, на манер пальцев доставучего собеседника, хлопают его по плечам. — Что на этот раз? — Мы забыли о двойнике. Нужно найти ее. — О Господи. Умоляю, умерь свой энтузиазм. Она не маленькая, сама разберется. К тому же, ее способность дает возможность играть в прятки на профессиональном уровне даже с полицией. Ну или же ее уже повязали. Какая разница. — Она младше меня на год! — Класс. Ты считаешь, что это хороший аргумент, после которого я должен проявить сочувствие и бежать спасать непонятную девочку. Ты вообще слышал, что я тебе несколько минут назад говорил? Перья Кейго собираются за его спиной в крылья, делая мальчика похожим на нахохлившегося сыча, но весь его вид так и веет решительностью. Очень потасканная, но все еще гордая птица. — Я сам ее найду. Без черствых и аморальных чурбанов. Тоя игнорирует обзывательство, сосредоточась на первой части заявления. — Ты идиот, причем сказочный. Там шныряют копы и недоброжелательно настроенные герои, как ты ее найдешь в этом змеином клубке? Но, пока Тоя закатывал глаза и сам себе задавал вопросы, Кейго уже след простыл. На земле только несколько перьев осталось. В голове обезьянка с выпученными глазами со всей силы молотит по барабану. Тоя смотрит на них на протяжении десяти секунд и, придя к неутешительному выводу о том, что мальчик явно хочет убиться и его убить, бежит за ним. Куроно ведь хотел, чтобы они погуляли где-нибудь, поэтому какая разница где они будут гулять. У каждой хламидомонады ума палата и на все свои взгляды. *** Двойник находит их сама. Просто зажимает Тое рот, пока тот не успел воспламениться, и хватает Кейго за шкирку, утягивает их подальше от шныряющих туда-сюда легавых. Способная девочка перекинулась в забитого клерка в очках, чтобы не вызвать подозрений, а не в работника спецслужб, иначе бы появились неудобные вопросы. — Держи, — она протягивает Кейго пухлый рюкзак и поправляет сползшие очки на горбатом носу. — Что успела, то собрала. Твои медикаменты тоже там. Они пришли около часа назад, но на базе уже никого не было, а вход в лабиринте замуровал Чисаки Кай, но большую часть вещей пришлось оставить внутри. Тоя благодарно кивает, а Кейго открывает рюкзак и перебирает содержимое: бутылка воды, аптечка, старый пистолет, парочка комиксов, его куртка и заначка Даби. Двойник особо довольна собой, поэтому жмурится, и лицо клерка становится почти неотличимо от ее настоящего. Тою аж передергивает от такого сходства, но Ястреб не замечает его страданий, а только благодарно хлопает Двойника по локтю — выше не дотягивается. — Ну что? Куда идем? Пока дети идут вперед, петляя по запутанным улицам Токио, Тоя судорожно пытается вспомнить, где он слышал об Убийце героев.