What I Never Knew I Always Wanted

      Неделя Чимина состояла из обычного напряжённого графика, но его редкие "свободные" моменты были потрачены на то, чтобы найти учителя игры на фортепиано для Минджи. Он обнаружил, что большинство мест были полностью забронированы, а те учителя, у которых были свободные часы, не подходили расписаниям Чимина и Минджи. Была парочка, которые говорили, что могут предложить домашние уроки, имея в виду дом Чимина, но Пак был не слишком заинтересован в том, чтобы впускать незнакомца в дом. Не говоря уже о маленькой детали, что у него даже не было пианино. Он лишь на мгновение задумался, чтобы попросить у родителей разрешения проводить уроки в их доме, но он знал, что водить туда Минджи будет большой тратой времени, да и сам Пак считал, что напрягаться из-за встреч с отцом хотя бы раз в неделю, не стоит того.       Не то чтобы Минджи того не стоила!       Мужчина жевал кончик ручки, просматривая новые объявления в гугле.       — Может, всё-таки стоит купить пианино? — пробормотал он.       — Ты покупаешь пианино? — спросил громкий голос у двери кабинета Чимина.       Пак вскочил со своего места, прежде чем рассмеяться.       — Джун?! Что ты здесь делаешь? — он подошёл к другу и крепко обнял.       Намджун слегка рассмеялся, обняв Чимина в ответ.       — Просто гулял со своим двоюродным братом, попивая кофе, и проходил мимо, поэтому решил зайти и сказать привет. Знаешь, мы не виделись... Сколько? Два месяца?       Чимин скривился.       — Примерно так.       — Уверен, что Минджи за это время выросла как минимум на десять сантиметров. Ты не можешь скрывать её от нас, знаешь ли, в конечном итоге мы можем упустить что-то значимое, как… Я не знаю… её первое свидание или что-то ещё! — Намджун опустился на один из стульев, стоящих перед столом Пака, а Чимин сел на другой.       — Первое свидание уже было, — сказал Чимин самодовольно. — Мы ходили на танцы папы/дочери на наше первое свидание, когда ей было четыре года.       Улыбка Намджуна была яркой и с глубокими ямочками, когда он слегка покачал головой.       — Конечно, ты сделал это. Я бы не ожидал ничего меньшего. Но на самом деле, Чимин, два месяца — это долгий срок, чтобы не видеть Минджи.       — Знаю, — вздохнул Чимин и выглянул в окно своего кабинета.       — Знаешь, если тебе когда-нибудь понадобится перерыв, Джин и я более чем рады присмотреть за ней.       — Нет! — Чимин снова обратил своё внимание на Намджуна. — Нет, я…       Намджун укоризненно посмотрел на Чимина и перебил его:       — Ты же знаешь, что перерыв не означает, что ты плохой отец.       Чимин опустил глаза. Конечно, это означало, что он был плохим отцом. Ничто так не говорит о некомпетентности, как необходимость отдохнуть от собственного ребенка. Каждый раз, когда он чувствовал, что он проводит слишком мало времени с Минджи, ему было плохо. И он не был в восторге, когда отец упрекал его в том, что он допустил беременность Юнми, что он не готов и не может быть достойным отцом. Он был слишком молод и безответственно вёл себя с Юнми. Иногда он чувствовал, что Минджи заслуживает лучшего отца, чем он. Он старался — он так старался каждый божий день, чтобы стать лучшим отцом. Но его стандарты были по-настоящему недостижимы, и его неспособность достичь их только усиливала бесконечные насмешки в его голове. Постоянное напоминание, что его никогда не будет достаточно.       Иногда он злился на Юнми, расстраиваясь из-за того, что она решила уйти от него и Минджи самым худшим и окончательным способом. Как она могла поверить, что ее уход был бы лучше для Минджи? Чимин никогда не мог долго злиться, всегда эмоции побеждали вина и стыд. Он был не только некомпетентным отцом, но и явно некомпетентным партнёром. Он должен был знать, что его не будет достаточно для Юнми. Он даже не мог полюбить её так, как она того заслуживала. Но он хотел собственную семью, хотел хотя бы притворяться. Он бы заботился о них, убедившись, что они финансово устойчивы, приглядывал бы за ними. То, как его отец позаботился о том, чтобы его семья никогда ни в чем не нуждалась. Точно так же, просто по-другому. Лучше. Он был полон решимости показать Минджи больше любви и понимания, чем его собственный отец. Хотя и не смог показать это Юнми. И он никогда не простит себя.       — Всё в порядке, Джун. Мы к вам приедем. Джин говорил что-то про эту пятницу, я не ошибаюсь, да?       — Да! Наконец-то погода хорошая, поэтому мы должны использовать гриль как можно чаще. В эту пятницу. *Принеси с собой угощение, чтобы поделиться с другими.       Принести с собой угощение? О дерьмо, это значит...       — Это большая вечеринка?       — Ничего особенного, Чимини, не волнуйся. Будет весело, — Намджун встал со стула и подошёл к Чимину. Он обнял его, когда тот встал. — Всего несколько человек. Мы скучаем по тебе. О! И приведи Хосока!       — Думаю, он с удовольствием придёт, — засмеялся Пак. — Посмотрим, свободен ли он. Я знаю, что он работает допоздна, составляет новую хореографию для их финального летнего шоу.       Намджун кивнул в понимании.       — Он всегда придумывает крутые танцы для ребятни.       Чимин от души рассмеялся.       — Я обязательно сообщу Джину, что ты так думаешь.       — Паршивец, — фыркнул Ким. — Ждем вас с Минджи в пятницу. В три.       Чонгук посмотрел на часы. 7:56 утра. Он убедил себя, что сегодня он наконец спросит того очаровательного мужчину, который приходит каждый день в 8:00, его имя. Последние три месяца он восхищался им каждое утро, так что, конечно же, он мог спросить сейчас, как его зовут. Просто дружеская беседа, ничего странного.       Его ладони начали блестеть от пота, и Чон усмехнулся. У него никогда не было проблем с парнями, какого черта он так нервничает? Наверное, потому что этот очаровательный мужчина всегда казался немного замкнутым. Он улыбался мягко, но не совсем искренне. Он был вежлив, но чуть менее дружелюбен. И всё же, Чонгук был заинтересован.       Колокольчик над дверью зазвонил, и Чонгук поднял голову и увидел, как вошёл человек, о котором он думал. Мужчина провел рукой по волосам и снял солнцезащитные очки. Утренний свет проникал сквозь огромные стеклянные окна в передней части кафе, освещая мужчину сзади. Это было зрелищно. Чонгук восхищенно вздохнул.       — Доброе утро, — легко поприветствовал Чонгук, хотя его сердце неистово стучало по рёбрам.       Мужчина слегка улыбнулся.       — Доброе.       — *Колд брю со сладкими сливками, каплей сиропа и немного льда? — скорее подтвердил Чонгук, чем спросил, уже хватая в руки готовый напиток.       — Ты помнишь заказы всех посетителей?       Чонгук собирался сказать что-то кокетливое, вроде "только милых парней", пока не заметил разноцветный браслет на правом запястье мужчины. Папочка №1. Чонгук внутренне сдулся. Он посмотрел на левую руку парня в поисках обручального кольца, но был ошеломлен, не увидев его. Но всё же, браслет для отца? Ну конечно же, он влюбился в натурала, замечательно.       — У меня всегда была хорошая память. Рутину легко запомнить, — объяснил Чонгук вместо задуманного подката.       Мужчина кивнул, его светлые волосы подпрыгнули, когда он вручил Чонгуку оплату. Пак поблагодарил его и схватил свой кофе с конца стойки, а затем махнул:       — Увидимся в понедельник. Может быть, я закажу что-то другое, чтобы запутать тебя.       Чонгук хмыкнул, глядя, как мужчина уходит.       — Итак, золотце. Фруктовая пицца или кексы? — спросил Чимин, поднимая Минджи и усаживая её на кухонную стойку.       — Фруктовая пицца! — взволнованно провозгласила девочка, сложив вместе свои маленькие пухлые ладошки. Чимин улыбнулся, гордясь, что привил ей некоторые здоровые привычки. Ну, почти здоровые. Он щёлкнул дочь по носу и похвалил её выбор.       Пак вытащил сахарное печенье, из которого они сделают тесто, сливочный сыр, фрукты из холодильника, а после и сахарную пудру из шкафа. Затем разделочную доску, ситечко, стеклянную миску, противень и нож для очистки фруктов.       — Готова? — спросил он. Минджи кивнула, кусая нижнюю губу в возбуждённом ожидании. Чимин накинул через голову фартук и завязал сзади, прежде чем сделать то же самое с Минджи.       Они начали с раскатывания готового теста по противню. Маленькие руки Минджи сжимали концы скалки, а большие ладони Чимина мягко лежали на них, направляя ее движения. Как только основа для их пиццы была готова, они обратили своё внимание на "соус" — подслащенный сливочный сыр. Минджи хихикнула, положив кусок сливочного сыра в миску, прежде чем Чимин помог ей отмерить нужную порцию сахарной пудры.       — Ты отличный повар, золотце.       — Спасибо, папочка.       Она высунула язык от усердия, осторожно пересыпая сахар в миску. Чимин улыбнулся, глядя на неё. Сосредоточенность на её лице напоминала ему о Юнми, когда она рисовала. Её пристальное внимание было почти пугающим.       Чимин достал миксер, чтобы смешать сливочный сыр и сахар, а Минджи положила ладошку на заднюю часть ручки прибора, чтобы помочь.       — Хорошо, детка, что дальше?       — Помыть фрукты! — сказала она, хлопнув в ладоши.       Чимин взъерошил её волосы, согласившись. Они положили все фрукты в ситечко и вымыли их в раковине. Минджи позаботилась о том, чтобы вымыть каждую клубнику, киви и виноградинку, чтобы быть уверенной в их чистоте, и в это время Чимин сделал несколько снимков на своем телефоне. Его мама будет рада увидеть это.       Когда Чимин чистил киви и нарезал остальные фрукты, Минджи развлекалась, размешивая "соус", сначала равномерно разглаживая его, после ложкой делая ямки.       — Эй! Вместо того, чтобы баловаться, ты можешь намазать соус на нашу пиццу?       — Правда? — спросила Минджи с придыханием, выпучив поражённые глаза. Чимин никогда не позволял ей наносить соус на фруктовую пиццу самостоятельно.       — Ну, тебе почти шесть, Минджи. Думаю, ты справишься. Как думаешь, сможешь это сделать?       Вместо ответа девочка поспешила набрать в ложку больше сладкого соуса и размазать по песочному тесту, разложенному по противню. Чимин улыбнулся ей, и она улыбнулась в ответ, ярко и гордо, прежде чем состроить важный вид и приступить к работе. Пак наблюдал за ней краем глаза, заканчивая нарезать фрукты.       — Ух ты, Минни! Какую прекрасную работу ты проделала!       Он поставил разделочную доску с нарезанными фруктами между ними, и они оба начали раскладывать кусочки на корочку и соус.       — Это так мило, папочка, — сказала Минджи, положив последнюю клубнику.       — Конечно. Я заверну пиццу и положу в холодильник, пока мы не будем готовы идти.       — Нет! Не может быть! — закричал Сокджин голосом, полным драмы. — Это не может быть милая Пак Минджи! Почему, я не видел ее целую вечность! И… — он вздохнул, положив руку на сердце. — Это её всемирно известная фруктовая пицца?!       Улыбка легко появилась на его лице, когда он опустился на колено и раскрыл руки перед гостями. Минджи побежала впереди Чимина, счастливо хихикая и прыгая в объятья Джина.       — Дядя Джинни, ты такой глупый, ты буквально сегодня видел меня в садике!       — У твоего дяди есть талант к драматизму, — поддразнил Намджун, подходя к Сокджину и взъерошив его волосы, прежде чем поцеловать в лоб Минджи.       Девочка протянула руки.       — Дядя Джуни!       — Ах! Вот так вот, значит. Пришёл этот красивый мужчина, и я больше не имею значения! — засмеялся Джин, отпуская Минджи, которая бросилась к Намджуну.       — Представь, как я себя чувствую, — засмеялся Чимин, обнимаясь с Джином. Они зашли в дом Сокджина и Намджуна.       — Хоби придёт? — спросил Джин, когда Чимин сунул фруктовую пиццу в холодильник.       — Да, он будет здесь в течение часа, — Пак обернулся и увидел гостей на заднем дворе через кухонное окно. — Вижу, вы пригласили несколько новых лиц.       Джин угукнул в подтверждение.       — У нас новые соседи, на которых Намджун намерен произвести хорошее впечатление, а также пара новых сотрудников в его отделе. Ты знаешь Джуна. Он всегда хочет, чтобы все чувствовали себя желанными и счастливыми, — Джин смотрел, как его парень носит Минджи по двору, представляя её своим гостям. Чимин тоже наблюдал за этим, вечно благодарный за то, что у него сложились такие глубокие отношения с Джином и Намджуном, и благодарный за поддержку с Минджи.       Минджи с ума сходила по своему дошкольному учителю, восхищаясь им, и, несмотря на желание сохранить профессиональные границы, Чимин быстро подружился с Джином, а затем и с его парнем. Пак отказывался от каких-либо общественных мероприятий до конца учебного года, ограничивая социальные взаимодействия текстовыми сообщениями и телефонными звонками. В тот момент, когда начались каникулы, Джин и Намджун практически умоляли Чимина согласиться на прогулку, пока тот не сдался. Через несколько месяцев мистер Ким превратился в дядю Джина, а его парень превратился в дядю Джуни.       Чонгук только что вошёл на задний двор и был ошеломлен, когда, осмотрев людей, он увидел человека, который привлёк его внимание три месяца назад. Он сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем набраться смелости и подойти.       — О, привет! Колд брю со сладкими сливками! — проговорил он игриво, когда подошёл к мужчине, стоящему возле Намджуна, жарящего мясо.       Мужчина подпрыгнул от прикосновения, затем повернулся в сторону и прислонился к перилам позади. Чонгук подошёл к Намджуну с другой стороны. Смех, исходящий из уст невысокого мужчины, прозвучал в ушах Чонгука.       — Можно просто Чимин, — слегка улыбнулся он, посмотрев между Намджуном и парнем.       — Колд бр… подожди, Чимин — это колд брю со сладкими сливками?! — воскликнул Намджун, поворачиваясь к Чонгуку, размахивая куриным крылом на шампуре.       Чонгук локтем ударил Намджуна.       — Закрой. Рот, — Чимин изогнул бровь, но решил ничего не спрашивать. — Итак, Чимин, откуда ты знаешь Намджуна?       — А ты? — ответил вопросом на вопрос Пак, не желая раскрывать что-либо.       Чонгук закинул руку на плечи Намджуна, который, наконец, вернулся к своей задаче — пожарить мясо.       — Ах, Джун — мой любимый кузен.       Чимин кивнул, глядя на Чонгука.       — Чимин, это Чонгук. Он довольно безобиден, — рассмеялся Намджун.       — Да мы вроде как знакомы, — сказал Чимин, умело избегая взгляда Чонгука.       — Кафе, верно? — спросил Ким, и Чимин кивнул в подтверждение.       — Верно. Чимин приходит каждый день, ровно в 8 утра, — радостно сказал Чонгук, и Пак бросил на него быстрый взгляд.       Намджун слегка рассмеялся.       — Я не удивлён. Я обвиняю военных в том, что они сделали Чимина таким предсказуемым этой пунктуальностью.       Глаза Чонгука расширились, когда он снова посмотрел на меньшего, чем он, мужчину. Он бы никогда не подумал, что он военный. Его волосы были слишком длинными и окрашены. Чонгук был почти уверен, что в армии окрашивание волос не допускается. И как у него получалось ходить в кафе каждый день, если он был военным. Военной базы поблизости не было.       Чимин прочистил горло, ища, на что отвлечься. Он ненавидел говорить о себе. Ненавидел чувство, что его осматривают, изучают. Это неизбежно приводит к разговорам о его семье, как к его любимой, так и наименее любимой теме для обсуждения.       — Вот где мой красавчик!       Отвлечение Чимина пришло в виде весёлого сгустка энергии, обнимающего его, отрывающего от земли, оставляя влажный поцелуй на пухлой щеке. Чонгук нервно дернулся.       — Хоби! — засмеялся Чимин. — Не думал, что ты придёшь так рано.       — Я позволил ученикам уйти пораньше. Я не видел вас всех так долго, так что хотел как можно скорее попасть сюда, — этот ходячий вихрь энергии был выше, чем Чимин, но ненамного, и источал счастье своей широкой, яркой улыбкой и громким смехом.       — Рад видеть тебя, Хоби, — сказал Намджун, приветствуя мужчину, приобняв одной рукой. Он отступил и указал на младшего рядом с собой. — Это мой двоюродный брат Чонгук. Джин внутри. Я познакомлю тебя с остальными, когда закончу с едой, и мы все усядемся.       — Приятно познакомиться, Чонгук. Я Хосок.       Чонгук пожал руку Хосока и ответил на приветствие. Гук наблюдал за ним, когда он отстранился от него и начал говорить с Чимином, пытаясь понять, какие между ними могут быть отношения. Намджун ударил его плечом и слегка покачал головой. Значит ли это, что между ними ничего нет или что Чонгук должен отступить, Чон не был уверен. Намджун был осведомлён о лёгком увлечении Чонгука, который неоднократно мог часами говорить, каким милым был "колд брю со сладкими сливками". Чон отчаянно надеялся, что у его двоюродного брата хватит порядочности сохранить эти разговоры при себе.       — Так, и где же моя любимая девочка? — спросил Хоби, доставая из переносного холодильника пиво. Уши Чонгука оживились. Он говорит о девушке Чимина?       — Ах, она помогает Джину на кухне, — сказал Пак, оглядываясь на дом. Чонгук сжал губы, не позволяя себе надуться, потому что, конечно, они говорили о девушке. Конечно. Чонгук не ожидал меньшего.       — Ну, все мы прекрасно знаем, кого я хочу увидеть, раз пришёл сюда, так что поймаю вас позже, — Хоби подмигнул Чимину и Намджуну, прежде чем скрыться за дверью, ведущей в дом.       Прежде чем Чонгук смог придумать план, как продолжить разговор с Чимином, за дверью, через которую только что прошёл Хосок, раздался пронзительный визг. Следующее, что он увидел, был молниеносно быстрый ребенок, который сквозь смех панически кричал:       — Ааааа!!! Неееет!! Дядя Хоби, нет!       Девочка остановилась на веранде и повернулась к преследователю. Она встала в боевую стойку и сжала крошечные руки в кулаки. Ее взгляд стал серьёзным и твёрдым.       Хосок выбежал вслед за ней, радостно смеясь. Он остановился, увидев маленькую девочку, занявшую оборонительную позицию. Он посмотрел на Чимина.       — Вижу, ты хорошо тренируешь её.       Чимин засмеялся, привлекая внимание Чонгука. Чон заметил чистую, беззастенчивую любовь, которая исходила от Пака, когда он улыбнулся маленькой девочке.       — Будто она оставила мне выбор. Нападай, Хоби. Попробуй дотронуться до неё, — Чимин ухмыльнулся, кивая Хосоку.       — Только не поддавайся, дядя Хоби, — тихо потребовал тонкий голос.       Хосок засмеялся, но подчинился, хотя и расслабленно подошёл и потянулся к маленькой девочке. Минджи двигалась быстро. Неожиданно левая нога была согнута в колене, а правая вылетела вперед, ударив Хосока прямо в почку, прежде чем снова опуститься на пол, возобновляя оборонительную стойку. Хосок глубоко вздохнул, прошипев, и схватился за бок.       Чимин весело рассмеялся и поднял маленькую девочку, придерживая за бедро.       — Отличная работа, Минни, — он поцеловал её в щеку, и сердце Чонгука замерло. Его взгляд скользнул по двум лицам, замечая сходство: пухлые щеки, изящный нос, едва заметные ямочки и яркие блестящие глаза. Утренний браслет был сильным индикатором, но это неопровержимое доказательство.       Чимин был отцом.