Ты любовь, страсть и комфорт моей жизни. ~Чимин
У Чонгука перехватило дыхание, а сердце заколотилось. — Ты что-то с чем-то, Пак Чимин. Чонгук улыбнулся, прикрывая глаза. Такой поступок Чимина послужил маленьким нежным напоминанием о глубине его любви к Чонгуку. Чон глубоко вздохнул, ещё щёки надулись. Мужчина поднялся, чтобы вернуться в спальню номера и взять свой костюм. Он замер, когда заметил ещё один сложенный лист кремовой бумаги в прозрачном рукаве чехла для одежды. Он вытащил его и, закусив губу, чтобы не улыбаться, развернул лист, читая.Лучшее, что подарила мне жизнь, — это ты. ~Чимин
Чонгук покачал головой и улыбнулся. — Боже, я люблю тебя, — прошептал он себе под нос, хотя при прочтении в конце записки в его голове прозвучал голос, говорящий: "Кроме Минджи". И он, и Чимин воспринимали это как должное. Они также понимали, что их любовь была другой, и её нельзя было сравнивать с той любовью, которую они испытывали к Минджи. Чонгук мягко прижал записку к губам, после вытаскивая костюм из шкафа. Он разложил его на кровати и стал искать свои туфли. Стук в дверь привлёк его внимание, и он открыл её, видя своего шафера с этой его глупой, очаровательной улыбкой с деснами. Чонгук, конечно, никогда ему не расскажет, насколько эта улыбка делала его мягким. — Привет, Юнги. Юнги вытянул руки и крепко обнял его, заставляя Чонгука ахнуть от внезапной демонстрации привязанности к нему. — Ты готов, мелкий? — Я так не думаю, — усмехнулся Чонгук, обнимая Юнги. — Но, допустим, да. Звук быстрых, тяжёлых шагов заставил их отойти друг от друга как раз перед тем, как Намджун схватился за дверной косяк, тяжело дыша, будто бежал до самого номера Чонгука. — Мне было интересно, когда появится шафер номер два, — поддразнил Юнги. — Ха-ха, как смешно, — фыркнул Намджун. — Мне пришлось бежать за твоей бутоньеркой, Гук. Он протянул небольшую прозрачную коробочку. Чонгук почувствовал, как всё в груди сжалось, когда он увидел простую веточку сакуры за маленькой белой розой. Чонгук нахмурился, увидев такую же кремовую бумагу, которую он находил ранее, сложенную под бутоньеркой. — Джуни, а что под ней? — Что? — Под бутоньеркой, — сказал Чонгук и потянулся, чтобы забрать коробочку у Намджуна. Он развернулся и направился к столу в комнате, которую можно было бы назвать столовой в этом номере люкс. Он открыл коробочку и осторожно вытащил листок, разворачивая его и снова видя почерк Чимина.Как ты можешь давать мне так много сил и всё же быть моей единственной слабостью? ~Чимин
— Что это, мелкий? — спросил Юнги, когда они с Намджуном подошли чуть ближе. Чонгук повернулся к своим шаферам с улыбкой и слезящимися глазами. — Записка от Чимина. Это уже третья, которую я нашёл сегодня. Намджун и Юнги принялись читать её через плечи Чонгука. — Не буду лгать, мне нравится, что ты такой открытый и громкий со своей любовью к нему, а он более сдержанный и скрытный в своих проявлениях, — сказал Намджун, широко улыбаясь и демонстрируя ямочки на щеках. — Мне тоже, — тихо сказал Чонгук. — Готов идти? У нас записи в салоне. Джин уже отвёл туда Минджи, чтобы ей сделали причёску, — сказал Намджун. При упоминании дочери на лице Чонгука появилась яркая улыбка. — Ага, заберу только костюм. Хотя, кажется, я не могу найти свои туфли... — Чонгук закусил губу и снова начал поиски, заглядывая под кровать. — Гук? Это они? — спросил Юнги, держа в руках коробку Neiman Marcus. — Ах! Да, — он приподнял крышку, чтобы убедиться, что его лоферы в порядке. — Хорошо. Эм, — он снова оглядел комнату, просматривая мысленный список всего, что ему нужно. — Костюм, туфли, бутоньерка... — Взял кольца и аксессуары? — спросил Намджун. Глаза Чонгука расширились, а после он побежал обратно в спальню номера. Он вернулся с двумя коробками в руках, которые отдал Юнги. — Хорошо, — Намджун забрал у него костюм и бутоньерку. Юнги держал обувь и аксессуары. — Ладненько. Теперь я готов. Они поспешили вниз в салон на первом этаже отеля. Сердце Чонгука ёкнуло, когда он увидел, как Минджи гордо сидела на одном из стульев, восхищенно о чем-то болтая, пока присутствующие души в ней не чаяли. Она взглянула в зеркало, и её глаза встретились с глазами Чонгука. Её лицо просветлело, глаза расширились, а губы растянулись в широкой улыбке, углубляющей ямочки на щеках. — Папа! И в тот момент всё остальное не имело значения. Он поспешил к ней и присел на корточки, чтобы иметь возможность обнять её и прижаться к её нежной коже. — Привет, тыковка, — вздохнул он, позволяя её легкому запаху успокоить свое тревожное сердце. — Папа, ты видел мои волосы? Они кудрявые! — взволнованно спросила она, быстро прикусив нижнюю губу. Чонгук слегка вытер глаза и покачал головой. — Не мог ничего видеть, кроме твоего красивого лица, милая. Дай-ка посмотреть, — сказал он, после прижимаясь губами к её лбу. Он встал и осмотрел её. Минджи устроилась под чёрной накидкой, а женщина позади неё умело укладывала её волосы. Чонгук почти ничего не понимал о том, что делает стилист, но он знал , что каким-то образом она заставляла Минджи выглядеть более ангельски, чем он когда-либо видел. Мягкие локоны обрамляли её личико, а стилист в это время начала заплетать ей косы. — Это будет выглядеть идеально, тыковка. — Мистер Чон, — его позвал стилист. — Кажется, моя очередь, — подмигнул он Минджи, и она захихикала. Чонгук повернулся и пошёл, чтобы занять свое место со своим стилистом, но замер, когда опускался в кресло. Его губы растянулись в улыбке, после чего он слегка прикусил нижнюю. Он встал и отклеил от зеркала прикреплённый скотчем квадратик кремового цвета. Он устроился в кресле и развернул листок. На душе стало уже радостнее, хотя он даже не прочитал ничего.Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я просто улыбаюсь про себя и думаю: "Я определённо не мог бы сделать лучше". Ты идеален для меня. ~Чимин
Чонгук почувствовал, как его щёки краснеют, и один взгляд в зеркало подтвердил его подозрения, что так и есть. — Ему нужно прекратить флиртовать с вами, если я хочу подобрать вам правильный тон для макияжа, — поддразнил его стилист. Весёлый смешок вырвался из Чонгука, когда он спрятал записку в карман. Он позволил себе расслабиться и поболтать с Минджи, Юнги и Намджуном, пока стилист работал над ним. Персонал принёс Минджи закуску, когда с её причёской закончили. — Папа, ты так красиво выглядишь! — сказала она. — Папочка тоже будет таким красивым? — Ох, милая, папочка будет самым красивым. После тебя, конечно же, — заверил Чонгук. — Ты правда думаешь, что я красивый? — посмеялся он. Лицо Минджи стало серьёзным. Она надула губы, а её глаза сузились, когда девочка нахмурила брови. — Очень красивый, папа. Мне нравятся твои глаза. Его щёки снова покраснели. — Спасибо, детка. — Оох! Черт! Кто привёз сюда моделей?! — громкий взволнованный голос Хосока отразился от стен, когда он, счастливо вальсируя, зашёл в салон. — Гук, ты выглядишь... — затем Хосок взглянул на Юнги. — Хорошо. Ты выглядишь хорошо. Не так прелестно, как моя прелесть, но очень красиво. Хоби подошёл к Юнги и поднял его руку к своим губам, нежно целуя пальцы. Шаферы уже были готовы. У них были закончены причёски и нанесён макияж, который они захотели. — Гук, если ты ещё не хочешь видеть Чимина, тебе, наверное, стоит уже переодеваться и отправляться в парк, — оповестил Джин, проверяя свой телефон, чтобы узнать последние новости о спа-процедурах Чимина. Чонгук молчал, думая, хочет ли он сейчас увидеть Чимина. Как бы сильно он ни хотел обнять и поцеловать своего будущего мужа, он знал, как важно для Чимина, чтобы они увидели друг друга только на церемонии. Он кивнул и встал со стула. Чон поцеловал Минджи в лоб и забрал костюм у Намджуна, уходя в раздевалку. Он появился в идеально скроенном темно-синем костюме, подчеркивающем его потрясающие пропорции. Чонгук всё время поправлял светло-розовый галстук, когда вышел из раздевалки. — Чёрт, Гук, — рвано выдохнул Юнги, будто готовый заплакать. — Юнги! — ахнул Хоби. — Что? Посмотри на него. Этот костюм потрясающий, — начал защищаться Юнги. — Иди сюда, давай помогу, — сказал Мин, потянувшись к галстуку Чонгука. Он стоял перед ним, и его небольшой рост напоминал Чонгуку его партнёра. Затем Юнги потянулся к небольшой чёрной коробке, в которой были запонки и часы Чонгука. В крышке коробочки лежала ещё одна сложенная записка кремового цвета.Почему время так быстро летит, когда мы вместе? Есть ли какой-то способ, чтобы мы смогли остановить часы от тиканья и я смог держать тебя в своих объятиях дольше? ~Чимин
Когда Чонгук был полностью собран, он поспешил к машине вместе со своими шаферами. — Не могу поверить, что пресса уже здесь, — застонал Чон, когда они вошли в подземный гараж. — Мы и так предоставили им несколько мест на приёме, они такие жадные. — Это большое событие, — сказал Юнги. — Особенно с учётом того, что Адмирал Пак так твёрдо поддерживает Чимина и тебя. Чонгук приподнял уголок губ, хмыкая. — Ага, кто бы мог предвидеть? — Ты Чон, Чонгук. Я совершенно уверен, что твоя способность очаровать буквально кого угодно у тебя в крови, — поддразнил Юнги. — По сути я так и сумел заставить тебя принять меня, разве нет? — рассмеялся Чонгук. — У меня официально нет слов. Чимин вошёл в салон как раз в тот момент, когда Минджи счастливо кружилась в своём платье посреди огромного шикарного помещения. Её волосы были накручены, кое-где заплетены и собраны в высокую причёску, со вплетенными цветками сакуры. — Минни... — вздохнул он. — Папочка! — вскрикнула она, подбегая к нему. Он подхватил её, пытаясь побороть прилив эмоций, обрушившийся на него. — Папа уехал совсем недавно. Вы с ним разошлись. Он очень красивый, папочка. Чимин улыбнулся, обнимая Минджи. — Уверен, что так и есть, детка. Но я скоро его увижу. Ты выглядишь идеально, Минни, — он поставил её обратно на пол, где она, довольная, принялась танцевать и кружиться с Хоби, ожидая, когда Чимин присоединится. Наблюдая за ними, Чимин еще раз поблагодарил вселенную за свою новую расширенную семью. — Ох, дорогой, мы обязательно найдём для неё платье, — заверила бабушка Ким, когда Чимин опустил голову, обхватив лицо ладонями, пока они ждали, когда им будет представлен следующий вариант. Бутик, в котором они находились, был довольно тихим. Привлекательность этого заведения заключалась в индивидуальном внимании, которое уделялось тем, кто мог позволить себе приобрести одну из эксклюзивных вещей, представленных здесь. — Клянусь, мы всё тут осмотрели, — застонал Чимин. — А если не сможем найти здесь, то пойдём к следующему дизайнеру, сказала бабушка Ким, ободряюще похлопав его по колену, и как раз после этого Минджи выскочила в милом платье А-силуэта с органзой сверху, переходящей в простую юбку. — О, какое милое. — Милое, — спокойно согласился Чимин. — Но это не то, что ты себе представляешь, — сказала она, слегка нахмурившись. Чимин покачал головой. — Мистер Пак, мисс Ким, мы будем рады обсудить, что вы хотите, и создать что-то особое для вас, — сказал консультант, когда дизайнер Чон Суён встала рядом с ним. Лёгкая улыбка украсила её аккуратное личико. Чимин резко поднял голову, его глаза расширились, а рот слегка приоткрылся. — В-вы правда сделаете это? Суён шагнула вперёд и села рядом с Чимином. — Для меня большая честь поработать для вас и мистера Чона и создать для неё эксклюзивный дизайн. Давайте обсудим, что вы хотите, ладно? И теперь Минджи была в идеальном платье, которое буквально появилось из мечты Чимина и было полностью разработано специально для неё. Лиф был в форме сердца, короткие рукава, украшенные верхним слоем кремово-розового цвета, плавно переходящим в тёмно-вишнёвый, подчеркнутый сверкающим бисером. Её юбка была массивной коллекцией кружевных тканей, органзы. Волны материалов создавали мягкий, романтический, цветочный образ. Любимой частью платья для Чимина было то, как её юбка плавно переходила от кремово-белого к светло-розовому цвету, подходящему к галстуку и нагрудному платку Чимина. Абсолютное совершенство. Минджи, в конце концов, забралась обратно в кресло рядом с Чимином и с трепетом наблюдала, как его стилист делает ему причёску и макияж. — Папочка, — прошептала Минджи. Глаза Чимина были закрыты, пока его стилист доводил до идеала розовый дымчатый макияж, но Пак вопросительно промычал на зов Минджи. — Папа был прав. Ты самый красивый, — с восхищением сказала девочка. Чимин прикусил пухлую нижнюю губу, чтобы не улыбнуться. Его визажист отстранился, и Чимин открыл глаза, чтобы взглянуть на Минджи. — Спасибо, детка. — Папа тоже очень красивый, — добавила она, уверенно кивнув. На носу Чимина появились морщинки от его смеха и яркой улыбки. — Уверен, что это правда, милая. Юнги и Намджун сидели напротив Чонгука в небольшом лимузине. Чонгук улыбнулся, глядя на их прекрасные наряды. В то время как Чонгук сидел в сшитом на заказ темно-синем костюме, его шафера были в более непринуждённом виде. В темно-синих слаксах, жилетках и с серыми бабочками. — Ребята, вы отлично выглядите, — сказал Чонгук. — Спасибо, что поддержали меня. — Не могу представить, чтобы сейчас я был где-то в другом месте, а не рядом с тобой, Гук, — сказал Намджун. — Мелкий, тебе стоит выпить воды, ты выглядишь немного встревоженным. Мы же не хотим, чтобы ты потерял сознание, — сказал Юнги, вытаскивая из холодильника бутылку с водой. Чонгук открутил крышку, сделал большой глоток и собирался поставить бутылку в подстаканник. Но там его снова ждала небольшая записка.Я люблю тебя за всё, кем ты являешься, за всё, кем ты был, и за всё, кем тебе предстоит стать. ~Чимин
— Он заставляет меня задуматься, действительно ли я заслуживаю такого замечательного человека, — прошептал Чонгук. — Не думаю, что когда-либо встречал кого-то, кто этого заслуживал бы больше, — сказал Юнги. Когда Чонгук подошёл к алтарю, он осознал, насколько идеально было выбранное им пространство. Он чувствовал себя немного виноватым, закрыв часть парка для их церемонии, но ничто не могло сравниться с этим. Перед алтарем стояло три ряда белых стульев, их личная церемония включала только самых близких. Тех, кто поддерживал и любил каждого из них по отдельности, пока они искали свой путь друг к другу, и те, кто поддерживал и любил их вместе. Стулья были повернуты к каменной стене моста через реку, где они сделали свои первые "семейные фотографии". — Что ты имеешь в виду, говоря про мост? Наш мост? Чонгук кивнул с радостной улыбкой, прикусив нижнюю губу зубами. — Как, Гуки? Как ты получил мост? — прошептал Чимин дрожащим голосом, крепче сжимая в руках образцы тканей. — Когда ты сказал, насколько это место значимо для тебя и как бы ты хотел попытаться воссоздать это пространство. Я подумал, почему бы нам не пытаться найти похожее место, а устроить всё в реальном? — Чонгук небрежно пожал плечами. Чимин покачал головой. — Но, Гуки, это буквально одно из самых популярных мест в течение всего сезона цветения сакуры. — Иногда, любовь моя, я думаю, ты забываешь, какое влияние имеют мои родители, — он склонил голову набок. — Ладно, влияние и деньги. Глаза Чимина расширились, когда к нему пришло осознание. — Быть не может. Не представляю, сколько денег ушло. Я не могу позволить им... Чонгук обхватил своими большими руками ладони Чимина, который всё ещё сжимал квадратики ткани розового, кремового и серого оттенков. Чимин закусил губу, всхлипывая. — Чимин. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы воплотить в жизнь всё, о чем мы когда-либо мечтали. — Чего ты хочешь, Гуки? Есть что-то особенное, что я могу тебе предложить? Чонгук поднёс руки Чимина к лицу и прижался к ним носом, прежде чем нежно поцеловать его пальчики. — Ты. Только ты, Чимин, и обещание, что, несмотря ни на что, мы продолжим пытаться. Чонгук заламывал руки, расхаживая по пространству перед тремя рядами стульев, пока его внимание не привлекла небольшая записка под камнем возле моста. Когда он подошёл ближе, на его лице появилась улыбка. Его сердцебиение ускорилось, ему не терпелось узнать, что ещё Чимин мог ему сказать. Потому что эти маленькие записки?.. Они и были этим "чем-то особенным", чего хотел бы Чонгук. Эти небольшие моменты между ними, из-за которых Чонгук чувствовал, что весь мир находится в его руках.Я люблю тебя, потому что ты заслуживаешь быть любимым. Я люблю тебя, потому что ты мужчина, с которым мне очень комфортно. Больше всего я люблю тебя, потому что ты показал мне настоящее значение любви и каково это — быть любимым. ~Чимин
Лимузин Чимина и Минджи подъехал к восточной стороне моста, и Пак выглянул в окно. Три ряда белых стульев были заняты их самыми близкими и дорогими друзьями и семьёй. Он мог видеть широкую спину Чонгука, который взволнованно разговаривал с их священником. Его грудь сжалась, и Чимин попытался замедлить дыхание. Ряды огромных цветущих сакур, стоявших вдоль реки, обрамляли всё пространство, отведённое для церемонии, словно занавески из цветов, а вокруг всех плясали трепещущие лепестки. После того, как место для церемонии был окончательно выбрано, их организатору оставалось очень мало работы. Мысль об обмене клятвами с Чонгуком, стоящим у каменного моста, который олицетворял поворотный момент в их отношениях, была совершенством, и Чимин не чувствовал, что ему нужно что-то ещё. Однако организатор высказал свою точку зрения, когда Пак рассказал о своём видении их алтаря. Теперь, когда Чимин увидел это воочию, он понял, что их организатор был прав. Чимин волновался, что добавление цветов сакуры ухудшит естественную красоту окружения, но всё оказалось ненужным беспокойством. Шелковистая прозрачная ткань обрамляла узкую арку, создавая мягкий романтический фон, подчеркнутый ниспадающими лепестками. Драпировка и дополнительные цветы только усиливали атмосферу. Он был в восторге. Прикосновение маленькой тёплой ладошки заставило его прийти в чувство. Он посмотрел вниз, туда, где Минджи похлопала его по руке. — Папочка, пора выходить замуж. Он посмотрел на неё, его губы дрожали. Мужчина глубоко вздохнул и улыбнулся. — Да, верно. Дверь открылась, и Хосок с широкой улыбкой показал им выходить из машины. — Готов стать мистером Чоном? — спросил Хоби, на что Чимин кивнул. Джин присоединился к ним, и они направились к мосту. Хосок пошёл к Юнги, а Джин — к Намджуну, стоящим недалеко от алтаря. Чимин улыбнулся, увидев, насколько все они красивы. Хосок и Джин были в серых брюках и жилетках с темно-синими бабочками, чтобы соответствовать серому костюму Чимина, в то время как образы Юнги и Намджуна дополняли костюм Чонгука. Минджи и Чимин ждали внизу, оставаясь вне поля зрения. Пока Чимин ждал звука музыки, которая подала бы знак пойти к Чонгуку, он мысленно прокрутил последние пару лет. То, как Чонгук проложил себе путь в его сердце, ещё задолго до их официального знакомства. То, как он, наконец, почувствовал себя понятым, заботливым и воодушевленным, когда открыл свое сердце возможности быть любимым. Как Чонгук заставляет его смеяться, как он занимается с ним любовью, как он любит Минджи. Да, он был готов стать мистером Чоном. Услышав знакомую мелодию фортепиано, которая, как он знал, никогда ему не надоест — инструментальная версия их помолвочной песни, которую создал Юнги для их церемонии, он и Минджи взялись за руки и начали свою процессию к Чонгуку. Чимин сознательно замедлил дыхание и глядел на всё широко открытыми глазами. Тревожное возбуждение вызывало дрожь внутри, которую он не был уверен, что сможет контролировать. Когда он повернулся к короткому проходу, то наконец поднял взгляд и посмотрел на Чонгука, глаза которого были широко раскрыты и блестели. Чонгук закусил губу, пытаясь сдержать слёзы. Чимин судорожно вздохнул и прикрыл рот рукой, пытаясь удержаться на ногах. Его глаза наполнились слезами, и он остановился, пытаясь запечатлеть в сердце образ любви всей его жизни, ожидающей его. Их гости затаили дыхание, чувствуя, как от двух мужчин излучается любовь. Только когда Чонгук одними губами произнёс: "Иди сюда и выходи за меня", Чимин смог пошевелиться. Чимин и Минджи поднялись к Чонгуку, который всё ещё пытался контролировать свое эмоциональное состояние. Его взгляд упал на небольшой кремовый квадратик, вложенный в букет Минджи, а затем он снова вернул свой взгляд к Чимину, глядя на него с лёгкой улыбкой. — Давай, Чонгуки, возьми свою записку, — настоял Чимин. Чонгук встал на колено перед Минджи, нежно погладил её щеку и осторожно вытащил записку.Единственное, что может быть лучше того, что я могу называть тебя своим мужем, — это то, что Минджи называет тебя своим папой. ~Чимин
Чонгук продолжал стоять перед Минджи. Его голова была опущена, пока мужчина плакал. — Папа, не плачь, — сказала Минджи. — Это же счастливый день. Он поднял блестящие глаза на дочь. — Самый счастливый, тыковка, — он осторожно обхватил ладонями её лицо и прижался губами ко лбу. — Я очень сильно тебя люблю. — Я тоже тебя люблю, папа. Давайте жениться. Чонгук хихикнул и кивнул. — Хорошо. Давай жениться. Минджи подошла к их священнику. Её место больше не было рядом с Чимином, а скорее посередине, в центре их жизни. — Добрый день, — поздоровалась их священник. — Во-первых, я хотела бы начать, приветствуя всех, а также хотела бы поблагодарить каждого из вас за то, что вы здесь в этот самый счастливый из дней. Не случайно каждый из вас здесь сегодня. Каждый из вас был приглашён сюда, потому что вы являетесь кем-то важным в индивидуальной и совместной жизни Чимина и Чонгука. Прежде чем я начну, я знаю, что Чимин и Чонгук хотели кое-что сказать друг другу. Передаю слово вам, Чимин, чтобы поприветствовать своего жениха. Чимин посмотрел на Чонгука, который стоял открытый и готовый ко всему, что должно было произойти. Он прекрасно воплощал как единственную уязвимость, так и безоговорочную поддержку для Чимина. Пак улыбнулся, взяв Чонгука за руки и переплетя их пальцы. — Привет, — сказал он, прикусив губу. Чонгук сжал руки Чимина. — Привет. Чимин глубоко вдохнул, желая передать все, что он чувствовал в данный момент. — Я не искал тебя, Чонгук. Но я правда чувствую, что моя душа искала. Думаю, моя душа была привязана к тебе с самого начала. Я никогда тебе не говорил, но, несмотря на мое кажущееся безразличие к твоим ярким улыбкам и утренним приветствиям, каждый раз, когда наши взгляды пересекались, каждый раз, когда ты улыбался мне, глядя своими блестящими глазами и с морщинками на носу, у меня перехватывало дыхание. Я всегда чувствовал по тебе сильную тоску... Не смотри на меня этими большими удивлёнными глазами, — он слегка рассмеялся, когда Чонгук крепче сжал его руки. Чонгук был потрясён мужчиной, стоящим перед ним, мужчиной, который скоро станет его мужем. Чимин стоял перед ним, гордый и не стыдящийся своих эмоций. Его глаза слегка блестели, волосы были красиво и идеально уложены, будто умоляя, чтобы Чонгук провел по ним ладонью. Его руки продолжали держать руки Чимина, будучи физической поддержкой и визуальным представлением для их гостей союза, который у них уже был. — Мои сердце и душа знали тебя, Гу, задолго до того, как я узнал. Очень много людей и событий, которые никогда не казались связанными, привели нас сюда. Если бы меня не нашли за моим гаражом с тем, чьё имя нельзя называть, — они оба прикусили губы, чтобы сдержать улыбки и не рассмеяться, — меня бы никогда не отвели на тхэквондо, я бы никогда не купил доджан и не стал бы никогда покупать кофе у симпатичного баристы. Баристы, которому, честно говоря, даже не нужно было работать, но судьба каким-то образом сделала так, что ты выбрал именно то кафе для работы. Ты ведь даже не любишь кофе! — упрекнул его Чимин. Смех на мгновение заставил его сдержать слёзы. — Более того, если бы я не так отчаянно пытался доказать, что я не тот, кем являюсь, я бы не был с Юнми и не... — Чимин сделал паузу и сглотнул, пытаясь сдержаться. — И не было бы Минджи. А без Минджи нас не было бы здесь сегодня. Она наша нить, Чонгук. Была причина, по которой дошкольным учителем Минджи был Джин. Была причина, по которой Джин был влюблён в Намджуна, твоего кузена. Была причина, по которой мы все оказались на их заднем дворе на барбекю, и мы оба знаем, что была причина, по которой Минджи дала тебе бенгальский огонь, — взгляд Чимина упал в сторону, на Минджи, и глаза Чонгука проследили за ним. Минджи смотрела на них обоих, её глаза были шире, чем они когда-либо видели. Она сжимала свой небольшой букет из белых роз и сакуры, глядя на своих пап с широкой улыбкой, показывающей её ямочки. — Эта причина — мы, Гуки. Это судьба. Вселенная снова и снова делала так, чтобы мы могли оказаться здесь сегодня. Элизабет Гилберт сказала: "Таким образом, быть кем-то полностью увиденным и в любом случае быть любимым — это человеческое приношение, которое может граничить с чудом". И она была так права. Ты моё чудо, Чонгук. Ты видел меня и в худшем, и в лучшем состоянии, и всё, что между этими состояниями... ты видел меня, даже когда я очень старался спрятаться от тебя. Как бы я ни боялся, как бы сильно я тебя ни отталкивал, ты без конца верил в меня — в нас. Ты видишь меня, Гуки, ты видел меня ещё до того, как я полностью увидел себя. Как я уже сказал, в вечер, когда мы обручились, ты показал мне себя. Когда я с тобой, я лучшая версия самого себя, потому что я полностью, без каких-либо сожалений являюсь собой. И Минджи не просто свела нас вместе. Я смотрел, как легко она полюбила тебя — своего Куки. Она дала мне мужество тоже полюбить. Сначала любить, а потом уже волноваться, — он пристально посмотрел на Чонгука. — Думаю, с этим мы отлично справляемся. — Знаешь, у меня было запланировано несколько действительно замечательных слов для этого приветствия, но благодаря твоей речи я сейчас немного в растерянности, — Чонгук усмехнулся, промокнув тыльной стороной ладони места под глазами, уже увлажнившиеся от слёз, прежде чем снова переплести свои пальцы с пальцами Чимина. Взгляд Чимина нежно смягчился, когда он осмотрел своего жениха — гладкая золотистая кожа, пухлые розовые губы, мягкие волосы, идеально уложенные с пробором немного набок. Перед ним стоял мужчина, которого он видел почти ежедневно последние полтора года, и всё же казалось, что он видит его впервые. — И это даже технически не наши клятвы! — воскликнул Чонгук со смехом и покачал головой. — Но у тебя всегда была привычка переворачивать мой мир с ног на голову, не так ли? Чонгук облизнул губу, когда протянул дрожащую руку, чтобы заправить волосы Чимина за ухо, но увидел, что эта прядь снова упала. — Я всегда был дружелюбным, общительным парнем, с которым легко ладить. Но ты заставлял меня очень нервничать. Я просто знал, Чимин, что ты особенный. Я знал, что тот момент, когда я наберусь смелости сделать больше, чем просто принять твой заказ и пожелать тебе хорошего дня, будет моментом, когда мой мир изменится. Я никогда не хотел и не боялся ничего больше этого момента. Но я подготовился. После месяцев ожидания восьми утра, я с нетерпением ждал того, как мое сердце будет колотиться, запертое, как в клетке, в моей груди, когда ты откинешь волосы назад и одаришь меня полуулыбкой, я с нетерпением ждал звука твоего голоса, повторяющего заказ — колд брю, сладкие сливки, капля сиропа и немного льда. После месяцев блаженных пыток я был готов. Знаешь, какой это был день? — он слегка ухмыльнулся, глядя на Чимина, который покачал головой. — Это был день, когда я наконец не позволил тебе сделать заказ. Я озвучил его первым. Ты спросил меня, помню ли я заказы всех посетителей. И, ох, Чимин, как же я хотел сказать что-то кокетливое, вроде "только милых парней", — их гости слегка рассмеялись. — Но потом... — он глубоко вздохнул и провёл ладонью по руке Чимина, где затем его пальцы прошлись по браслету Чимина "Папочка №1", расположенного прямо под манжетами его пиджака и классической рубашки. — Потом я увидел это. Я думал, что вся надежда потеряна. Брось это, верно? Я автоматически предположил, что ты женат или по крайней мере гетеросексуален. Я никогда не был так счастлив, что я ошибся, — Чон усмехнулся, надеясь, что это заглушит начало его рыданий. — А теперь у тебя есть свой, — тихо сказал Чимин, пальцами проводя по браслету Чонгука "Папа №1", а другую руку он протянул, чтобы обхватить лицо Чона. По правой щеке Чонгука потекла горячая слеза, а его голос стал тише. — Теперь у меня есть свой, — он наклонился к прикосновению Чимина. Лепестки сакуры развевались вокруг них, пока они молчали. — Я смирился с тем, что считал своим роком, смирился с тем, что у меня есть лишь возможность восхищаться тобой на расстоянии, как было в течение нескольких месяцев. К счастью, рок знал лучше, не так ли? Потому что он привел меня в дом Намджуна тем вечером на барбекю. Рок и судьба — эти хитрые дети — работали вместе в тот вечер, не просто поместив нас в одно пространство, но и позволив Минджи ещё сильнее затянуть нить. Есть причина, по которой я практиковал игру на фортепиано в течение пятнадцати лет, и есть причина, по которой Минджи заинтересовалась этим именно тогда. Ты прав, причина тому прямо здесь. Мы. И даже решительные предупреждения Намджуна не смогли остановить судьбу, — Чимин посмотрел немного за Чонгука, на Намджуна, игриво качая головой. — Ты не что иное, как моё всё, Чимин, — губа Чонгука задрожала, когда из глаз снова беззвучно вырвались слезы. — Не могу поверить, что мне выпал шанс полюбить тебя. Их священник прочистила горло с мягкой улыбкой. Она посмотрела на пару, а затем на их небольшую группу гостей. — Кто-нибудь ещё чувствует сейчас себя третьим лишним? — их самые близкие друзья и семья рассмеялись, а Чимин и Чонгук слегка покраснели. — Какая честь быть свидетелем такой любви. Я благодарю вас обоих, Чимин и Чонгук, за то, что позволили мне разделить такой значимый момент для вас обоих. Хотя, должна признать, я не уверена, что когда-либо чувствовала себя такой ненужной, как с вами двумя. Просто говоря о своей любви, вы оба создали церемонию, которой можно позавидовать. Но я постараюсь изо всех сил. Она посмотрела на Чимина и Чонгука с доброй улыбкой на лице. — Не каждый день можно встретить двух людей, которые служат таким прекрасным примером любви. Кто показывает, что, хоть и судьба могла изначально свести их вместе, именно их выбор и настойчивость привели нас сюда сегодня. Итак, мы здесь, чтобы отпраздновать вместе с вами союз вашей семьи. Чтобы отпраздновать любовь, дружбу и преданность двух людей, пообещавших друг другу вечность. Чтобы жениться, необязательно проводить церемонию. Да и если подумать, всё это довольно странно, правда? Ты стоишь перед всеми, выглядишь красиво, держишь важного тебе человека за руки, а на тебя смотрят многие из тех, кто тебе дорог, — все слегка усмехнулись. — Так зачем мы это делаем? Церемония бракосочетания была важной особенностью каждой культуры, религии, поколения и общества. И, даже несмотря на то, что Корея, к сожалению, немного отстала во времени, вы всё равно решили провести эту церемонию, чтобы признаться в любви. У нас есть тысячи важных моментов, которые случаются на протяжении всей нашей жизни, но этот считается настолько важным, что мы признаем его особый статус, делясь этим моментом с другими. Почему именно этот момент? Их священник улыбнулась. — Потому что любовь — это то, чем мы все делимся. Не имеют значения наше происхождение, наша культура, наша ориентация или наша религия. Все мы любим и жаждем, чтобы нас любили. Это универсальная правда и лучшая часть человечества. Мы знаем, что если мы любим, то делаем что-то правильно. Наши женихи решили принести свои собственные клятвы, и после этого приветствия разве мы могли ожидать чего-то меньшего? Она кивнула Чонгуку, который тревожно переминался с ноги на ногу. Чимин успокаивающе сжал его руки. — Мой самый дорогой и самый милый Чимин. Я обещаю тебе всего себя. Я обещаю говорить тебе нужные слова, когда это необходимо, и сидеть рядом с тобой в тишине, если нет. Я обещаю безоговорочно любить, поддерживать и воодушевлять тебя во всех твоих начинаниях. Я обещаю всегда целовать тебя на ночь и рассказывать, как сильно я тебя люблю. Твой смех заставляет меня чувствовать, что я плыву, поэтому я обещаю смешить тебя хотя бы раз в день, особенно когда ты относишься к себе слишком серьёзно или слишком строго. Я обещаю всегда стараться оставлять новый мусорный пакет, когда выбрасываю старый, — Чимин нежно улыбался ему. — Я обещаю оставаться сильным и целеустремлённым, когда возникают проблемы и всё усложняется, потому что я знаю, что в конце концов мы поддерживаем друг друга и мы всегда найдём путь друг к другу. Я обещаю пытаться и жить в соответствии с примером, который ты подаёшь каждый день, — как быть хорошим папой. И я обещаю каждый день показывать тебе, как я благодарен за то, что ты выбрал меня, чтобы любить и разделить со мной вместе эту жизнь. Я обещаю сейчас и всегда, что ты никогда не будешь одинок, — он закончил со слезами, текущими по щекам, а голос стал более дрожащим от такого чувства любви и преданности, что он едва мог дышать. Чимин стоял перед ним с широко раскрытыми глазами, наполненными нежностью. Его нижняя губа была выпячена, и он боролся со своими слезами. Он прошептал "спасибо" Чонгуку, прежде чем сглотнуть. Чимин приготовился рассказать Чонгуку свои обещания. — Чонгук, мой самый лучший друг и самая дорогая любовь... — Кроме Минджи, — сказали они в унисон, вызвав гордую и счастливую улыбку у дочери, а их гости, растрогавшись, расплылись в нежных улыбках и заворковали. — Ты успокаиваешь мою душу и освещаешь моё сердце. Ты заставляешь меня чувствовать себя живым и как будто я могу справиться с чем угодно, что может встретиться на моём пути, потому что я знаю, что у меня есть ты. Хотя сегодняшний день знаменует начало нашей совместной жизни как замужних, я знаю, что у нас будет недостаточно времени вместе друг с другом. Даже вечности недостаточно для меня с тобой. Поэтому я обещаю дорожить каждым мгновением, проведенным рядом с тобой. Я обещаю сопереживать и быть справедливым, потому что мы команда. Я обещаю побудить тебя преследовать свои мечты, включая твой гурманский блог, — на носу Чонгука появились морщинки от радостной улыбки, и Чимин чуть не потерял сознание. — Я обещаю принимать тебя и дорожить тобой со всеми твоими сильными сторонами, причудами, недостатками и слабостями, потому что ты принимаешь мои и дорожишь моими. Нет идеальных отношений, даже включая наши, но я обещаю, прежде всего, никогда не прекращать пытаться. Их священник улыбнулась, давая им время осознать обещания друг друга. — Это не просто момент между Чимином и Чонгуком. Мы собрались здесь не только для того, чтобы отпраздновать их союз, но и для объединения всей семьи. Чонгук, прошу. Чонгук отпустил руки Чимина после того, как мягко прижался губами к костяшкам его пальцев. Затем он встал на колено перед Минджи, чьи глаза расширились. Девочка перевела взгляд на Чимина. — Папочка. Я согласна выйти за него замуж! Все засмеялись, восхищаясь её возбуждением. — Ох, тыковка, — улыбнулся Чонгук. — Это не совсем брак, но я тоже хочу пообещать тебе кое-что. Ты не против? — Минджи покачала головой, прикусив нижнюю губу. Чонгук не мог не заметить снова, насколько она была похожа на своего папочку. — Моя самая дорогая Минджи. Меня не было рядом с самого начала. Я не был свидетелем твоего первого вздоха и не увидел твои первые шаги. Но я обещаю быть рядом с каждым новым моментом. Я обещаю и дальше оставаться твоим самым большим поклонником и самым громким болельщиком. Я обещаю защищать тебя и поддерживать во всех твоих начинаниях и приключениях. Я так тронут, Минни, что ты выбрала меня своим папой. И я буду любить тебя безоговорочно до конца своей жизни. Чонгук вытащил из кармана изящное ожерелье. Свет отражался от белых и розовых бриллиантов, образующих цветки сакуры, которые формировали сердце. — Папа, — ахнула Минджи, протянув свою небольшую руку и нежно касаясь ожерелья. — Оно такое красивое. Это мне? Чонгук кивнул, повесил его на шею девочки и поцеловал её в лоб. Он отстранился, и она обхватила ладошками его лицо, тоже целуя мужчину в лоб. Чонгук встал и вернулся к Чимину, который открыто плакал, пытаясь отдышаться. — Любовь моя, — прошептал Чонгук. Чимин покачал головой, прикрыв ладонью нос и рот, пытаясь скрыть своё эмоциональное состояние. Он убрал руку и прошептал: — Я п-понятия не имел, Гу, что т-ты сделаешь нечто п-подобное. Чонгук приблизился и начал пытаться успокоить Чимина, лаская его волосы и щёки. — Шшш, малыш, всё в порядке. Мы ещё не совсем закончили, — Чимин встретился с мягким взволнованным взглядом Чонгука. — Ты в порядке? Чимин шмыгнул носом и кивнул. Чонгук кивнул их священнику. — Чимин и Чонгук, вы оба решили носить кольца в качестве напоминания об обещаниях, которые вы только что дали друг другу. Люди часто говорят, что обручальные кольца — идеальный круг без начала и конца. Но у этих колец было начало. Камни образовались давным-давно глубоко в недрах земли. В конце концов удачные события заставили их подняться на поверхность, где кто-то их откопал. Затем металл расплавили в печи, отлили, охладили и тщательно отполировали. Нечто красивое было создано из сырых элементов. И любовь такая. Она исходит из скромного начала, и благодаря сочетанию интуиции и усилий несовершенные существа превращают это начало в нечто экстраординарное. Это процесс создания чего-то прекрасного там, где когда-то вообще ничего не было. Глядя на эти кольца на протяжении многих лет, надеюсь, вы это запомните. Вы создали нечто бесценное, и так же, как я знаю, вы будете защищать эти кольца, я уверена, что вы защитите обещания, которые вы дали друг другу сегодня. Юнги вышел вперед с новым кольцом Чимина — его помолвочное кольцо было соединено с более тонким ободком из белого золота, украшенного черными бриллиантами. Хосок подошел к Чимину и протянул ему кольцо Чонгука — большое кольцо из белого золота с черными бриллиантами в паре с более тонкой чёрной полосой с идеальными бесцветныии бриллиантами. Идеально дополняющие друг друга кольца, отражающие их уникальность и совместную красоту. — Чонгук, наденьте кольцо на палец Чимина и повторите за мной. Кольцо окружает твой палец, — Чонгук следовал инструкциям, не сводя глаз с Чимина. Он нежно держал его за руку и натягивал на палец кольцо, повторяя за священником каждое слово. — С этого момента моя любовь будет вечно окружать тебя. Ты никогда не будешь одинок. Моё сердце будет твоим убежищем. Мои руки будут твоим домом. Я обещаю сделать всё возможное, чтобы дорожить тобой, любить и принимать тебя таким, какой ты есть. Я отдаю тебе своё сердце до скончания веков, потому что у меня нет большего дара, который я мог бы тебе отдать. Чимину было сказано сделать то же самое, что он и исполнил. Даже если его голос дрожал от необузданной любви. Они стояли вместе, их кольца блестели на солнце, являясь постоянным физическим воплощением их обещаний друг другу. Чонгук не мог стереть улыбку со своего лица, а Чимин не мог сдержать слёз. — А теперь, чтобы быть абсолютно уверенными — как будто есть какие-то сомнения — я спрашиваю вас, Чимин, согласны ли вы взять Чонгука в мужья. Согласны ли вы пообещать любить, уважать, дорожить и защищать? Согласны ли вы отказаться от всех и навсегда остаться только с ним? Чимин представил себе грядущие годы: смех, ссоры, борьбу и победы. Он представил их вместе, обедающих, принимающих решения на пользу их союзу, занимающихся любовью. — Согласен. Сегодня и каждый день. — И я спрашиваю вас, Чонгук, согласны ли вы взять Чимина в мужья. Согласны ли вы пообещать любить, уважать, дорожить и защищать? Согласны ли вы отказаться от всех и навсегда остаться только с ним? Чонгук подмигнул Чимину, после чего в уголках его глаз и на носу появились морщинки от озорной улыбки. — О да, чёрт возьми, согласен, — Чимин захихикал, бросаясь к Чонгуку. Чон обнял своего почти мужа. — Этот смех мне нужно слышать каждый день до конца моих дней, — пробормотал он, прижимаясь губами ко лбу Чимина. Их священник обернулась к гостям с яркой улыбкой. — Для меня невероятные честь и удовольствие официально объявить вас мужьями. Вы можете скрепить этот союз поцелуем. Настала очередь Чимина ярко улыбнуться, когда он взглянул на Чонгука с искрой в глазах. Чонгук глубоко вздохнул и закусил губу, прежде чем Чимин обвил руками его шею, пропустив волосы сквозь пальцы и прижимаясь к его губам. Руки Чонгука мгновенно обхватили тонкую талию Чимина. Его большие ладони скользнули к пояснице и быстро прижали Чимина к крепкому телу, углубляя поцелуй. Чимин вздохнул носом, прежде чем отстраниться достаточно, чтобы осторожно прикусить губу Чонгука, после чего снова прижался к его губам, лаская, пока люди вокруг них таяли от их любви. Чимин облизнул верхнюю губу Чонгука, прежде чем раздвинул языком его губы, проникая внутрь. Чонгук застонал, достаточно тихо, чтобы услышал только Чимин, пока они продолжали прижиматься друг к другу. Минджи хихикнула, из-за чего на её носу появились морщинки, и отвернулась. Этот звук разлучил Чимина и Чонгука. — Уважаемые гости, для меня большая честь представить вам Чон Чонгука и Чон Чимина. — И Чон Минджи! — добавила Минджи, слегка подпрыгнув. Чонгук легко подхватил её и поцеловал в щёку. — И Чон Минджи. Стилисты Чимина и Чонгука немного поправили им макияж после церемонии, прежде чем их отправили делать фотографии. — Серьёзно, я думаю, вы двое опозорили все остальные свадьбы своим отвратительным проявлением любви, — дразнил их Юнги, пока они фотографировались, хотя их фотографы постоянно пытались поймать наиболее личные моменты. — Ничего не поделать, мы ведь должны были что-то сказать, — возразил Чонгук. — Ты хотел сказать, ничего не поделать, потому что мы многословные? — рассмеялся Намджун. Чонгук обнял Чимина со спины, положив подбородок ему на плечо. — Они смеются надо мной. Заставь их прекратить. — Было довольно ясно, что они смеются над нами обоими. Когда лимузин подъехал к Shilla, Чонгук повернулся к Чимину. — Фух. Готов? Чимин выдохнул, слегка надув губы. — Готов как никогда, — сказал он перед тем, как залпом выпить последний бокал шампанского. Швейцар открыл дверь лимузина, и их сразу ослепили яркие вспышки камер прессы. Первыми вышли Юнги и Хоби, затем Намджун и Джин. Минджи выпрыгнула с яркой улыбкой и небольшим танцем. Она покрутилась посреди расчищенного тротуара, покрытого розовым ковром, который вел к дверям и ждал её пап. Они вышли, взявшись за руки, и остановились, не торопясь, чтобы дать прессе сделать несколько снимков, после чего впустили Минджи встать между ними. — Папочка, мы знамениты? — с трепетом спросила Минджи, когда они проследовали за своими шаферами в большой бальный зал, где пройдёт приём на четыреста человек. Чимин усмехнулся. — Может, немного. Они подошли к главному входу в бальный зал. Проход обрамляли небольшие деревья сакуры в горшках, а вокруг их стволов светились огоньки. Они ждали, когда их объявят, чтобы они вошли в помещение, заполненное большой семьёй, друзьями, семьями учеников Чимина, военнослужащими, другими мастерами тхэквондо, однокурсниками Чонгука, деловыми партнёрами Чонов, несколькими обществеными деятелями LGBTQ+ и политиками. — Не переживай, милый. Только мы, — сказал Чонгук, наблюдая, как тревога Чимина растёт. Чимин кивнул, и Чонгук переплёл с ним пальцы. Первыми были объявлены Юнги и Хосок, затем Намджун и Джин. — Дамы и господа, для нас большая честь представить вам мистера Чон Чонгука, мистера Чон Чимина и Чон Минджи. Бальный зал разразился аплодисментами и радостными криками, когда все трое вошли в зал. Минджи поспешила впереди них, наслаждаясь бесконечным вниманием. Чонгук подтолкнул Чимина вперед и поцеловал его в висок. Бальный зал был более роскошным и экстравагантным, чем Чимин мог представить. Помещение было заполнено массивными круглыми столами — некоторые с отверстием посередине, где размещались колонны с раскинутыми реалистичными ветвями сакуры, свисающими светящимися гирляндами и каплями драгоценных камней. За каждым столом, накрытым шелковыми белыми, розовыми и серебристыми скатертями, уместилось двадцать человек. За столами поменьше сидели по десять человек, и на них, вместо массивного подобия деревьев, стояли букеты цветов поменьше. Маленькие мерцающие огоньки на фоне переливающихся декораций создавали ощущение неземной атмосферы. — О боже мой, — вздохнул Чимин. — Это... феноменально. — Ничего, кроме самого лучшего для моего мужа, — пробормотал Чонгук в шею Чимина. — Твой муж... — повторил Чимин с довольной улыбкой. Их главный стол немного возвышался, чтобы их почтенные гости могли лучше их видеть, и пока они шли туда, то остановились возле стола, где сидели их семьи. Родители Чимина и Чонгука встали, чтобы обнять их — даже Ходжун, который добился большего прогресса, чем ожидалось. — Это слишком, Эсук, — пробормотал Чимин. — Чепуха, милый. Это именно то, что ты и мой Чонгуки заслуживаете, — она отстранилась и поцеловала его в щёку. — Вы оба выглядите просто великолепно. Мои мальчики. Ходжун остановил Чимина, когда они собирались пройти к своим местам. — Это была прекрасная церемония, Чимин. Я... я рад за тебя и Чонгука. Чимин ещё раз обнял отца, и его глаза закрылись от облегчения. — Спасибо, папа. Пресса, словно свихнувшись, начала делать кучу снимков, чтобы запечатлеть нежный момент между ними, в то время как военные коллеги Ходжуна и некоторые политики удивлённо начали перешептываться между собой. Хосок поторопил пару подняться к главному столу, где чокнулся бокалом о какой-то, привлекая внимание Чимина и Чонгука. Это была своеобразная западная традиция, но, по сути, их свадьба тоже была такой, поэтому Чимин и Чонгук лишь слегка рассмеялись, прежде чем, взявшись за руки, поспешили к своему месту за главным столом. Хоби и Юнги продолжали ужасно громко чокаться бокалами, и остальные гости последовали их примеру, заполнив бальный зал звенящим призывом к поцелую. — Я никогда не устану целовать тебя, — пообещал Чимин, положив ладонь Чонгуку за шею и притянув его к своим губам. Еще больше аплодисментов и криков заполнили комнату, после чего они разошлись, взглянув друг на друга. Их глаза сверкали ярче, чем все звезды в ночном небе. Все устроились, чтобы им подали ужин, и весело болтали между собой. Чимин, Чонгук и Минджи обходили столики своих гостей, пока всех обслуживали. Каждый из них солгал бы, если бы попытался сказать, что не страшно встретить так много людей, которых ты почти не знаешь или не знаешь вообще. Но Чонгук мог легко общаться с кем угодно и легко руководил всеми знакомствами и разговорами. Чимин взволнованно представил его своим ученикам и их родителям, а также был горд познакомить Чонгука с его бывшими коллегами военными. Чимину приходилось заставлять Чонгука идти дальше, когда он углублялся в разговоры с однокурсниками или друзьями, которых не видел слишком долго. — Пошли, малыш, я голоден, — пожаловался Чимин. Его губы коснулись раковины уха Чонгука, после чего он резко надул губы. Чонгук виновато улыбнулся их гостям. — Мы должны вернуться на свои места, похоже, мой малыш голоден, как и наша дочь, — все слегка рассмеялись, когда Чимин надулся ещё больше. — Пошли, малыш, — сказал Чонгук, взяв его за руку и поспешив обратно к их столу. Вскоре после того, как блюда подали и они начали есть, Хосок встал со своего места рядом с Минджи. Он постучал по микрофону в руке, чтобы привлечь всеобщее внимание, когда подошёл ближе к Чимину. — Добрый вечер всем. Для тех, кто не имеет удовольствия меня знать, меня зовут Хосок, и я лучший друг Чимина на протяжении уже двадцати лет? Слишком долго, но, полагаю, недостаточно, — он улыбнулся Чимину, положив руку ему на плечо. — Теперь, так как я один из шаферов Чимина, он попросил меня сделать речь короткой, классической, посвящённой семье и друзьям, а также вежливо попросил меня исключить истории, которые могут показать его не в лучшем свете. Так что мне пришлось вычеркнуть из речи истории о пропуске занятий, чтобы потанцевать в студии моей мамы, о драках Чимина и наших пьяных выходках... но мне комфортно достаточно, чтобы сказать: "Я же тебе говорил". Именно это я и сказал Чимину, когда он рассказал мне, что его отношения с Чонгуком становятся по-настоящему серьёзными. Чимин прикрыл лицо руками, засмеялся и покачал головой. — Как стороннему наблюдателю их развивающейся любви, мне было до смешного ясно, что они представляют собой идеальную пару, потому что они прекрасно дополняют друг друга. Даже если наш дорогой Чимини не хотел этого видеть. Как я уже сказал, они дополняют друг друга, и, хотя каждый из них сам по себе потрясающий человек, вместе они ещё лучше. И то, что быть вместе лучше, как команда, как единое целое, да хоть как партнёры в преступлении — вот что в конечном итоге собрало здесь сегодня, чтобы засвидетельствовать их обещания друг другу на глазах у тех, кого они больше всего любят. Я никогда не был так счастлив, что могу сказать: "Я же тебе говорил". Я слишком давно не видел Чимина таким счастливым. Так что спасибо, Чонгук, за то, что сделал моего лучшего друга таким счастливым, за то, что так сильно его любишь, за то, что заставляешь его смеяться, за то, что напоминаешь ему, насколько он потрясающий. И, конечно же, спасибо, что привёл с собой своего лучшего друга в мою жизнь. Чонгук громко рассмеялся и хлопнул Юнги по спине. — Да, конечно, нет проблем, Хоби. Рад помочь, — усмехнулся он. — Я очень сильно люблю вас обоих. Поздравляю с сегодняшним днём и с каждым последующим, — Хоби поднял свой бокал, и все остальные повторили за ним, после чего он сделал глоток и прижался губами к щеке Чимина. — Люблю тебя, дружище. — Я тоже тебя люблю, Хоби. Хосок повернулся и улыбнулся Юнги, протягивая микрофон. — Твоя очередь, прелесть, — Юнги слегка улыбнулся своему парню, взял микрофон и оставил быстрый поцелуй на его лбу. — Он лучший друг, — добавил Хоби и подмигнул гостям, вызвав смех. Юнги облизнул губы и посмотрел на Чонгука и Чимина. — Знаете, когда всё это началось, я всегда проверял Чонгука, пытаясь не дать ему слишком сильно торопиться, — Чонгук кивнул в подтверждение. — Это была бесполезная миссия — он был безнадёжно влюблён в Чимина с самого начала. Давайте попробуем проверить его сейчас, хм? — добавил он с лёгким смешком. — Я хочу напомнить вам, что любовь — это не просто "жить долго и счастливо". Любовь — опыт написания вашей собственной истории. И в этой истории вы столкнётесь с некоторыми неприятными, часто нелёгкими вещами, которые, честно говоря, будут просто отстойными. Но именно то, как вы преодолеете эти трудности, создаст вашу историю любви. Любовь — не одно мгновение, даже не это самое, происходящее сейчас. Это каждое мгновение. Важные мгновения. Например, первый раз, когда вы сказали друг другу "Я люблю тебя". Когда вы решили жить вместе. Когда Минджи решила, что Чонгук — её папа. Ваша помолвка. Но в основном любовь — это миллион маленьких моментов, которые возникают между важными моментами. Засыпать рядом друг с другом, вместе готовить ужин, брать Какуну на вечерние прогулки, поддерживать воскресную утреннюю традицию булочек с корицей, в которую тебя пригласили Чимин и Минджи, смотреть шоу от Нетфликс, крепко обниматься, когда вы возвращаетесь домой с работы или учёбы... Эти повседневные моменты сливаются в один большой опыт. Я надеюсь, что это опыт, который вы будете уважать и ценить, — Юнги остановился и покачал головой. — Нет. Я знаю, что вы будете уважать и ценить его. Так что наслаждайтесь этим в полной мере, никогда не переставайте смеяться, никогда не ложитесь спать, поссорившись, не забывайте говорить, когда вам плохо, и никогда не переставайте заботиться друг о друге в той форме, в которой другой нуждается в определённый момент. Может, вы оба и самые младшенькие в нашей компании, наши малыши, но вы прекрасные примеры того, что значит быть партнёрами и каково быть влюблёнными. О! И никогда не забывайте мой номер, когда вам нужна нянька для Минджи, нам нужно написать ещё много песен вместе. Верно, Мин? — Минджи широко улыбнулась и кивнула. — Продолжайте писать вашу историю, — закончил он, поднимая бокал, после чего все выпили. — Настоящая зефирка, — поддразнил Чонгук, когда Юнги закончил. — Спасибо, Юнги. — Не за что, мелкий, — сказал Юнги, взъерошив волосы Чонгука. — Дядя Джуни следующий! — закричала Минджи с полным ртом ужина. Намджун засмеялся, закончил жевать и вытер рот. — Ну, мы все знаем, что Минджи хочет, то Минджи получает, хм? — засмеялся Чонгук. — Она поймала тебя в свои сети, да? — ответил Чимин. Чонгук повернулся к мужу и погладил его по щеке. — Вы оба поймали меня, — он наклонился вперёд и нежно поцеловал Чимина, после чего повернулся к Намджуну. — Ладно, давай послушаем, — дразнящим тоном сказал он, когда Намджун встал. — Какой засранец, — засмеялся Намджун, и гости вторили ему. — Чонгуки всегда был мне больше младшим братом, чем моим младшим кузеном. Мы всегда были частью жизней друг друга, и я признаю, что старался разделять две части моей жизни: Чимина и Чонгука. С Чонгуком иногда бывает сложно справиться — у него временами появляется большой энтузиазм, из-за чего он иногда походит на щенка. И, когда я увидел его притяжение к Чимину, я немного запаниковал. Я боялся, что он напугает Чимина. И он почти делал это не раз. Но теперь... теперь я не могу представить их раздельно. Чимин был бы рад сказать вам, что я виноват в том, что он и Чонгук не сошлись раньше... Но откуда мне было знать, что он был неуловимым "колдбрюсладкиесливки" Чонгука? Игривое хихиканье Чимина заполнило пространство вокруг них, когда он машинально наклонился к Чонгуку. — Я бы хотел рассказать вам хотя бы одну историю о Чонгуке и Чимине, которая кратко излагает их отношения и то, как они обогащают жизни друг друга, а также жизни тех, кто достаточно благословлен, чтобы знать их, но правда в том, что нет ни одного, даже единственного события, которое бы хорошо изложило то, что они значат для меня, друг для друга и для всех нас. Но я точно знаю, что они оба невероятно заботятся друг о друге. Они защищают друг друга. Они заставляют друг друга смеяться и быть более открытыми. Я знаю, что время одновременно и летит волшебным образом, и замедляется, когда они вместе. Они помогают друг другу очевидными и незаметными способами, но всегда ценят и то, и другое. Они подают для Минджи прекрасный пример того, каково это любить и быть любимым. Для меня всегда было честью называть Чонгука своей семьёй. Я более чем рад теперь официально называть своей семьёй Чимина и Минджи. За долгие годы и бесконечную любовь. Он чокнулся бокалом с Чонгуком, Чимином и Минджи, после чего сделал глоток и улыбнулся Джину. — Ой, блин, — сказал Джин. — Кажется, это значит, что пришла моя очередь, — он посмотрел на Чимина и Чонгука, а затем наклонился к Минджи. — Я должен был написать какую-то речь? — наигранно удивлённо спросил он, заставив Минджи хихикать. Джин встал и поклонился гостям Чимина и Чонгука. — Спасибо, что пришли отпраздновать такое событие с этими двумя совершенно потрясающими мужчинами. Я так рад, что знаю их обоих, и я уверен, что вы тоже рады. Минджи, безусловно, воин судьбы, объединяющий людей, чтобы те любили и заботились друг о друге. Она привела Чимина ко мне и Намджуну, и наши жизни кардинально поменялись. Хотя мы дружим всего несколько лет, я чувствую, что знаю Чимина вечно. Я бы хотел, чтобы это было правдой, потому что с ним моя жизнь стала намного лучше. Давайте будем реалистами, Чимин в жизни прошёл через много дерьма, — Чимин усмехнулся и кивнул, в то время как Чонгук обнял его за плечи. — Его стойкость и решимость просто поражают. И вот поэтому я знаю, что у них с Чонгуком всё будет хорошо. Не просто из-за какого-то божественного вмешательства — я не утверждаю, что судьба и рок изначально свели их вместе, — но скорее потому, что я знаю, что они оба сделают всё возможное, чтобы их отношения продолжались. Итак, как самый старый замужний мужчина здесь, за этим столом, у меня есть несколько советов, — он посмотрел на Чимина и Чонгука. — Чтобы ваши отношения были такими же прекрасными, потребуется любовь и осознанный выбор продолжать любить — даже если наступит какой-то момент, когда вам не будет нравиться другой, а такой момент когда-нибудь да наступит. Продолжайте встречаться друг с другом. Найдите время, чтобы показать друг другу, что ваша любовь и брак крепнут с каждым днём. Потребуется доверие, чтобы знать, что в глубине души вы действительно хотите друг для друга лучшего. Потребуется самоотверженность, чтобы оставаться открытыми друг для друга, а также учиться и расти вместе. Чтобы вместе идти вперед, нужна верность, даже не зная точно, что может преподнести вам будущее. Потребуется смех, чтобы напоминать вам, что к жизни не нужно всё время относиться так серьёзно. Потребуется терпение, когда вещи, которые раньше развлекали вас или вызывали положительные эмоции, внезапно становятся раздражающими. И потребуется приверженность, чтобы выполнять всё, что вы пообещали друг другу сегодня. Я знаю, что у вас есть эти черты, каждый из вас знает, что у вас обоих есть эти черты, и все, кто собрался здесь, чтобы отпраздновать это, знают, что у вас есть эти черты. Для меня больша́я честь называть вас друзьями и ещё бо́льшая честь называть вас семьёй. Спасибо, что принял меня в свой близкий круг друзей, Чимин. За время работы учителем я встречал многих родителей, но никогда раньше я не встречал кого-то, кто любил бы своего ребенка и заботился о нем так же самоотверженно, как и ты, хотя Чонгуки теперь занимает второе место. Определённо учится у лучших, — Сокджин улыбнулся Чимину и его мужу. — Мы с Намджуном можем только надеяться, что сможем последовать примеру, который вы подали нам. За много грядущих лет и, возможно, малышей! — засмеялся он, когда все подняли бокалы. Чимин проглотил остатки шампанского и поставил бокал на стол, не сводя глаз со своего мужа. Чонгук, чувствуя этот взгляд, с улыбкой посмотрел на Чимина. Звук чокающихся бокалов манил их ближе, и когда Чимин прикоснулся к губам Чонгука, то понял, что всё это того стоило. Всё это было нелегко, но почувствовать это — всеобъемлющую любовь, которая побуждает его исцеляться изнутри, иметь возможность любить и быть любимым — того стоило. Чимин слушал, как их гости, от самых близких родственников и друзей до совершенно незнакомой прессы, радовались и поддерживали их брак. Он понял, что, возможно, именно поэтому Чонгук всегда был таким открытым и громким в своей любви к Чимину и Минджи. Потому что при всех негативе, токсичности и боли мир нуждался в любви — настоящей, искренней любви, чтобы делиться ею и распространять. Как цветущая сакура в ветреный весенний день.