Глава 92
7 декабря 2021 г. в 08:16
Хестан не знал, куда себя спрятать. Вот честно! Он — у себя в голове, ибо вслух говорить опасно — миллиардный раз пожалел, что влепил Лаимму метку. Да, теперь он конкретно обозначил, что этот милашка занят. Да, теперь запах был неважным моментом. Да, теперь его Пиражуничка на седьмом небе от счастья. НО! Этот самый Пиражуничка ходил за ним призраком. Иначе не сказать: закутался в белую простыню, что только светящаяся мордашка видна, и ходит по всех квартире за своим Кисей, не отходя ни на шаг. И это длится уже целую неделю! Ни поспать! Ни пожрать! Ни потрахаться! Ни в туалет сходить! Милый призрак с солнечной мордахой. Ну откуда Хестан мог знать, что стоит ему это сделать, как Лаимм спятит окончательно?
А переполненный радостью Лаимм находился в прострации. Как бы сказал Хестан: просрации. Он приходил в себя, только когда Хестан уходил на работу. Очень сложно уходил! Практически с боем и не без помощи домашних. А то у самого не получалось оторвать от себя лезущего обниматься Пирожка. А там такие объятия стальные, что кости хрустели. Но Лаимм ничего с собой поделать не мог. Будь у него крылышки, он бы по дому парил. Как настоящий призрак. А то закутался в свою простынку и ходит так. И страшно, и смешно. А ещё он стал цепляться за какую-либо часть одежды своего демона и семенить дальше. И ладно, когда они просто проводили время вместе, так ведь нет, и на работу с ним так уйти пытался. Доходило до абсурда: в туалет приспичит, а как с ним-то? И не накричать: вон как светится радостно!
Хестан готов был взорваться. Вернее, его мочевой пузырь готов был лопнуть. А милый Пиражуня никак не отпускает его штаны, тем самым не пуская в туалет. И стоит, глаза огромные сделал, искорками из них сыплет. Мордашка точно солнышко светит. А сколько любви в этом лике, что Хестан порадовался бы в ответ, да вот нужда уже волком выла так, что демон грозился напрудить в штаны. Вот смеху-то будет.
— Покажи хоть, что там за метка-то, — протянул Агел, притягивая светящееся приведение к себе. — У меня ведь такая же будет, — с деловым видом он немного выпутал Лаимма из его кокона и воззрился на демонскую метку. — Не романтично! — констатировал Агел и задумчиво прикусил нижнюю губу. Метка ему не особо понравилась. Казалась ему какой-то собственнической. Но это ведь демонская. На какую он рассчитывал?
— Кисина! — радостным шёпотом выдавил Лаимм и так засветился, что Агел испугавшись отскочил назад. — Я теперь полностью Кисин!
А Хестан в этот момент благодаря ангела справлял нужду. И не успел толком из туалета выйти, дёргая помытыми, но не вытертыми руками, как был сбит Пиражуней. И опять эти огромные влюблённые глазищи. Пыхтя и наступая на покрывало, Лаимм червячком подполз повыше, потёрся щёчкой о торс, да так и затих.
— А из гусинички потом кто вылупится? — полюбопытствовал Иллиан.
— Мапулик! — уверенно заявил Кристан.
— Там такая бабуля выползет, всем бабулям бабуля! — с умным видом протянул Маркус, старательно делая вид, что не замечает пыхтелок со стороны повернувшегося к нему Кристана.
— Кися, — прошептал Лаимм и раскраснелся аки помидорка.
— Что такое, Пирожочек мой вкусненький? — спросил Хестан, а внутри назревал вопрос к родственникам, столпившимся возле дверей: какого х… вы все тут встали?
— Кисичка, — промурлыкал Лаимм и потёрся носиком о его торс.
— Пирожочек? — взгляд Хестана стал подозрительным.
— Кисюничка! — пискнул Лаимм, резко садясь и упираясь руками в торс. Он немного наклонился вперёд и пылко-пылко зашептал: — давай сделаем Единорожку?!
— О-о-о… — протянул Агел, закидывая руки за голову и удаляясь в сторону своей комнаты. — Пошёл я громкую музыку в наушниках послушаю и почитаю что-нибудь!
— А мы гулять! — Кристан так же поспешил ретироваться, чтобы не мешать мапуличке делать ему братика. — У меня будет младшенький братюничка! — зашептал он, с нотками фанатизма таращась перед собой, словно кого-то там видел.
— А мы чем займёмся? — кашлянул Рэйкс, похлопав Иллиана по попке.
— Пошли-ка прогуляемся! Красок мы накупили, теперь пойдём за холстами. Маленькие у меня быстро кончаются, — выпучив глаза, Иллиан побрёл в сторону лестницы на второй этаж.
Агакнув, Рэйкс поспешил следом за Иллианом, а потом и на выход, где тот толкался с Кристаном. В основном братья перепирались между собой, а доминаты тихо помалкивали. Молчать молчали, а друг на друга зыркали весьма красноречиво. Хестан уже сам чуть было на них матюгаться не начал, только чтобы они, наконец, свалили и перестали наводить хаос.
— Я сяс! — выдохнул Лаимм, подскакивая на ножки и убегая в спальню.
Полежав ещё немного, Хестан осторожно поднялся и выглянул в коридор, в котором царила тишина. Дети с мужиками таки свалили, оставив после себя лёгкий беспорядок. Агел у себя заперся. Наверняка без особой нужды он не выйдет. Кашлянув, Хестан замер возле дверей своей комнаты и осторожно постучал.
— Ещё низя! — пропыхтел Лаимм.
Не зная чем себя занять, Хестан принялся мерить шагами кухню. Он вставал в проёме, пырил на дверь, но, не дожидаясь приглашения, вновь принимался ходить туда-сюда.
— Кися, можно! — объявил Лаимм из спальни.
Раз разрешили, Хестан поспешил к своему супружику. Осторожно прокравшись, он прикрыл за собой дверь, развернулся лицом к кровати и тут же вжался в дверь спиной, грозясь её выломать. Лаимм, смущённо стреляя глазками, переминался с ножки на ножку. Стоя на комоде. И ладно бы просто стоял…
Хестан облизнулся. В паху точно разгорался пожар. Невинный вид Лаимма весьма красиво сочетался с его белым нарядом. Длинные чулки, без пальцев и пятки, в мелкую сетку. Стринги, с воланами по типу юбки, но только с боков, то есть попка и членик были открыты. Короткие перчатки без пальчиков, с длинными лентами, которые были завязаны чуть выше локтя. Милый запахивающийся топик, без бретелек и ошейника, непонятно как держащийся. На шее тонкое кружевное ожерелье с белыми камешками, которые и не особо-то были видны, однако добавляли изящности. И, что больше всего поразило Хестана: диадема из серебра с вуалью. Это чем-то напоминало свадебный наряд. У Хестана даже где-то в области сердце кольнуло. Или прямо в нём?
— Ты поразителен, — выдохнул Хестан, не в силах оторвать взгляд от своего Пиражуни. Несмотря на бледную кожу, белый пеньюар смотрелся на нём идеально. Он красиво подчёркивал все самые аппетитные местечки пухлого тельца. Хотя Хестану его Пирожочек был идеален, несмотря на видимые лишние килограммчики. Зато есть, за что потрогать!
А Лаимм и смущался, и радовался, и немножко боялся, и всё сразу. Эмоции переполняли до самых краёв. Он ведь хотел порадовать своего мужа чем-нибудь таким: особо вкусненьким! И раз Хестану нравились моменты с переодеванием в подобного рода одежду, то почему бы и нет?
Осторожно присев, Лаимм вытянул ножки, немного ими поболтав. Хестан в один широкий шаг преодолел расстояние до эльфёнка, схватил его ступню и игриво прикусил большой пальчик. Оскалившись, он дёрнул Лаимма на себя, стаскивая с комода. Строя из себя недотрогу, Лаимм упёрся кулачками в его торс. О, как же заводило Хестана подобное! И Лаимм был об этом осведомлён. Да и гадать тут нет нужды: демоны любят проявлять силу.
Раззадоривая своего демона ещё больше, Лаимм начал делано сопротивляться, вынуждая его распаляться ещё больше. Издав утробный рык, Хестан резко перевернул тихо ойкнувшего Лаимма на живот, прижав к комоду и жёстко впиваясь в анус ртом. При этом он с силой вдавливал языком тонкую полоску ткани, которая ощутимо тёрлась о розовенькое колечко тугих мышц.
Упираясь пальцами в чуть приоткрытый шкаф, Лаимм наслаждался происходящим. По телу пробежал табун мурашек. Бёдра сами приподнимались навстречу языку, что проскальзывал в попку, выскальзывал обратно и так по кругу, раз за разом. Мягкие прикосновения приносили наслаждение. Лаимму больше понравилось, что Хестан сдвинул ниточку трусиков в сторону. Удлинившийся язык ткнулся в заветную ямочку, раздвигая шарики, активно её защекотав.
От горячей волны, растёкшейся по телу, Лаимм глухо застонав попытался сжать колени. Но ножки так трясло, что они с трудом слушались. Да и предмет мебели мешал. Хестан жадно слизывал выделяемые эльфёнком соки, точно его мучила жажда. Нектар любимого опьянял, пробуждая внутри агрессию. Жажду овладеть им. Заставить громко кричать. От наслаждения. От боли. От чего угодно. Лишь бы слух ласкали его вопли.
Хестана самого начинало мелко трясти от перевозбуждения. Он ясно чувствовал, как трепещет Лаимм, стоит языку тронуть ямочку чуть грубее. Он издавал такие потрясающие звуки! Но стоило языку легко заскользить вокруг ямочки, между шариками или по стенкам, как стоны сменялись громким прерывистым дыханием. Всё это сводило демона с ума. А костюм? Лаимм же специально выбрал именно его! В нём он так походил на эльфийского принца, что сил нет. Немного развратного принца, но всё же…
От хватки на заднице у Лаимма перехватило дыхание. Хестан за ягодицы хватался так, точно боялся, что супруг от него свалит. А ведь до этого так нежно поглаживал, немного давил и раздвигал. Видимо терпение у Хестана кончалось.
Лаимм оказался прав: Хестан потерял всякое терпение. Со своим любимым хотелось быть самим собой, ни о чём не заботясь. Перехватив Лаимма на руки, Хестан, сверкая алыми глазами, перетащил его на кровать, куда, вопреки ожиданиям эльфёнка, не швырнул, как чаще всего бывало, а предельно осторожно положил. Точно его дражайший супруг был фарфоровой куколкой.
Склонившись над томно пыхтящим Лаиммом, Хестан горячо и с языком его поцеловал. Поцелуй был не менее жарким, чем на анусе. И отдавал он соками. Самую малость странный и очень развратный поцелуй. Лаимм немного задохнулся, когда удлинившийся язык демона, скользнув по его, продвинулся в глотку. Мурчащий звук передал вибрацию на него, заставив демона в ответ зарычать.
Желание охватывало Хестана всё сильнее. Оторвавшись от безумно желанных губ, он частыми поцелуями спустился на подбородок, а с него на шею, специально оставляя яркие пятна. Такие скрыть будет практически невозможно. Особенно те, что остались на скулах. Лаимм, выгнувшись в груди, застонал громче, стоило жарким поцелуям остановиться на его затвердевших сосках. В них уже отдавало покалыванием. Как и всё тело, они жаждали особого внимания к себе. И получили. Широко распахнув рот, Хестан старательно присосался к груди, пытаясь вобрать её в себя как можно больше. А внутри, обдавая горячим дыханием, он игрался с твёрдым сосочком языком. Лаимма с этого затрясло ещё сильнее. Он уже с готовностью раздвигал ноги, как бы говоря, что хочет, чтобы демон им овладел.
Но нет. Распаляя своего ненаглядного, Хестан продолжал играться с милой горошинкой. Ему безумно нравилось, как сосочек, увеличившись в размере, блестел от его слюны. Как в нём отдавало лёгкой пульсацией, точно билось сердце. Но ведь так не может быть? Сосок стал насыщенного бордового оттенка, он сочился более особыми и редкими соками. И Хестан всё вбирал их в себя, чуя, как вставший хер уже начинает болеть от желания. Конечно, такое чудо под ним стонет, а до сладкой дырочки никак не дадут добраться. А в попке так горячо, узко, жарко, мокро…
Зарычав громче, Хестан до крови прикусил грудь пониже соска, заставив Лаимма вскрикнуть от боли. Но ударившие в нос запахи сносили «крышу». Рык стал агрессивнее, ревнивее, словно Хестан защищал своё от посягательств. Непонятно чьих.
Опустившись ниже, Хестан куснул вставший членик, обильно его облизал и сделал ещё полшага назад, утыкаясь лицом между ягодичек. Лаимм от этого запыхтел сильнее. Ручки легли на затылок. Но лично у него сил терпеть больше не было. Прелюдии прелюдиями, но в попке разразился такой пожар, что терпеть становилось невыносимо.
— Кися, ну же! — прохныкал Лаимм, хватаясь за свою попку и раздвигая ягодицы в стороны.
Хищно оскалившись, Хестан навис над супругом, плотоядно облизнулся и с ходу, с громким шлепком вогнал хер по самые яйца. Громко вскрикнув, Лаимм попытался заткнуть себе рот, но руки перехватил одной своей Хестан. Грубовато так перехватил. Вот уж доминант так доминант.
Задрав ножки, Лаимм попытался перехватить ими демона, чтобы чуточку тормознуть, но не тут-то было. Дар подводил из-за плавающего разума. Сосредоточиться не получалось. В голове стоял туман плотнее, чем от алкоголя. Огромный член вдалбливался с такой настойчивостью, точно пытался его спиной сломать кровать. Головка в очередной раз долбанулась о нежную «жемчужинку». С громких стонов Лаимм перешёл на взвизгивания. Но чаще всего он просто не поспевал за темпом мужа, захлёбываясь любыми издаваемыми им звуками.
Хестан знал своего Пиражуню как никто другой — что логично. Несмотря на все его крики, а потом и ворчания, всё-таки ему нравилось, когда демон проявлял настойчивость. Пусть потом дулся, что попка болит, но раз за разом ложился с ним, с готовностью раздвигая ноги. Маленький извращенец. Маленький, пухленький и вкусный…
Головка вновь ударила матку, заставляя Лаимма вздрогнуть и напрячься. Когда кольцо ануса сжалось на твёрдом точно камень стволе, Хестан зарычал и потянул член, пытаясь вытащить. Как только головка достигла кольца, оно сжалось до боли. Сработавший замок не давал херу выскользнуть полностью. Но Хестан был сильнее и выдержаннее. Одним рывком он вытянул член и тут же вогнал со шлепком яиц о ягодицы. От того пожара, что получался в процессе, едва не терял самого себя. Голова была забита мыслями о скулящем под ним эльфёнке. Наверняка ему приятно. Конечно, приятно! Иначе чего у него лицо такое? Будто он мечтает быть изнасилованным. Хестан с радостью даст ему всё, чтобы тот ни пожелал.
От последующих толчков Лаимм перестал понимать, где реальность, а где видения. Матка нещадно болела. Как и анальное колечко. Но вот в чём интерес: он не хотел, чтобы Хестан останавливался. Напористость создала чувство опасности, а от того создавала странные нотки в теле. Лаимм слышал, что можно сойти с ума от похотливых порывов, но никогда не думал, что может столкнуться с чем-то подобным лично…
Стоило головке удариться о матку, как Лаимм, несдержанно закричав, с силой прогнулся в спине, грозясь её сломать. А следом зарычал и Хестан — соки супруга кипятком оросили его член. Но на этом не всё: попытавшись вынуть член, чтобы спасти от такой горячности, Хестан привстал на ногах, утягивая за собой и Пиражуню. А всё потому, что сработали оба замка, которые демонский хер так легко отпускать не собирались. Хестану ничего не оставалось, как прижаться плотнее и ждать, когда же попка супруга соизволит его отпустить. И случилось это на удивление нескоро. Зато за этот период Хестан наслаждался развратным видом своего Пиражуни. Костюмчик теперь, казалось, ему шёл как никакой другой.
— Сильный от начала и до конца, — хмыкнул Хестан, стоило замкам ослабнуть.
— Кися, — пыхтя паровозиком, Лаимм через силу перевернулся на животик и встал на колени. — Ещё…