Красная нить судьбы. Часть 2. Продолжаем рукоблудить!

             — Солнышко моё, вставай! — пропел Лаимм, заходя в комнату. — Кися, уже утро! — объявил он, замирая возле постели.       Хестан, никак не отреагировав на Пиражуню, продолжал делать вид, что спит. Почмокав губами, Лаимм забрался на него и принялся тыкать пальчиком в щёчку. Тыкал-тыкал, тыкал-тыкал, ничего опять не добился и!.. как куснёт за нос. Стоило Хестану открыть один глаз, как он сделал невинный вид и захлопал ресничками.       — Кисичка, солнышко уже встало! — Лаимм ткнул пальцем в сторону окна.       — Всё, — резко перехватив пискнувшего с испугу Пирожочка, Хестан спрятал его под одеяло, — солнышко закатилось.       — За горизонт? — пробубнил Лаимм.       — Под одеяло!       — Но солнышко же там, в небе, — Лаимм задёргал ногами. — А я тут! Я не солнышко же! Я Пирожочек, — он надулся.       Пробормотав что-то нечленораздельное, Хестан только сильнее прижал его к себе. А Лаимм лежит, пыхтелкой пыхтит, не сопротивляется. Завтрак уже был готов, поэтому и не торопился. Народ постепенно поднимался, готовился к трудовым будням, со своими любимками тискался и хихикал. Только Агел в их сторону фыркал и подшучивал. Чуял Лаимм, когда Хэльмир вернётся, ангелочек с него не слезет. Причём тут не только в сексе дело. Романтика!       — Кисичка, проспишь!       — По фигу, — сонно отозвался тот.       — Ну, Ки-и-ися! — Лаимм, к удовольствию Хестана, принялся зацеловывать его лицо. Чмокал так чмокал, пока муж сам целовать не начал, наслаждаясь довольным урчанием эльфёнка. И лежат, целуются.       Ровно до…       — Дарова, народ! — радостно скаля клыки и пыхтя паровозом, на них уставился Волкан. — А чё это вы тут делаете?!       — Тебя кто сюда пустил? — прохныкал Хестан, пытаясь спрятаться под Пирожочка.       — Кристан! — выкрикнул Волкан и грохнулся на обжимающихся друзей, придавив пискнувшего от неожиданности Лаимма.       — Что? — в комнату заглянул Кристан. — Ой, а чего это у вас тут?       — Куча-мала! — заголосил Лаимм откуда-то из-под Волкана и одеяла.       — Ура! — завопил в ответ Кристан и с разбегу приземлился на Волкана.       — Чё вы делаете? — выдохнул Хестан.       — Мишки-давишки! — прохрипел Лаимм.       — Ты же с лёгкостью нас всех столкнуть можешь, — проворчал Хестан.       Лаимма точно озарило. С круглыми, как блюдца, глазами он реально столкнул всех с себя, оттащил ошалевшего Кристана в коридор, где их встретил Маркус, тут же подхвативший своего парня на руки, и замер. Лаимм утопал обратно в комнату, схватил Хестана за копыто и с невозмутимым видом скинул его на Волкана.       — Солнышко во дворе! — заголосил Лаимм и ушлёпал на кухню.       — Я в восторге! — запыхтел Волкан.       — А где Кекся? — вернувшийся Лаимм с подозрением уставился на Волкана.       — Кстати! — встрепенулся тот, подрываясь на ноги и запихивая Хестана обратно на кровать. Бедный демон, как котёнка таскают все кому не лень. — Я ж собсна за этим и пришёл! Мой Кексюня у тебя сегодня отпросился! Ага? — Волкан многозначительно подвигал бровями вверх-вниз.       Хестан на заявление друга только сделал страдальческий вид: мало того что так нагло оторвали от обжиманий с Пирожочком, так ещё и с какими-то Кексами пристают. Никакой жизни! Спокойной так в особенности.       — Ты чего мне с Кексичкой сделал?! — возопил Лаимм, схватив Волкана за грудки и тряхнув так, что клыки клацнули.       — Мы всю ночь лепили кексики! — с блаженной мордой выдавил Волкан, вываливая язык и пыхтя.       Ойкнув, Лаимм выпучил глазёнки, выпустил друга из своей хватки и сделал шажочек назад. Но не тут-то было: Волкан его схватил и ну слюняво облизывать. А Лаимм верещит, просит, чтобы спасали. Хестан был в шоке. А утро относительно хорошо началось. А теперь? Очередное сумасшествие. Ещё и двинутый на голову друг пытается сожрать его Пирожочка.       — Так, — потеряв терпение, Хестан зарядил Волкану по уху, а тот, состряпав обиженную морду, запрокинул голову назад.       — Я умывался! — заявил Лаимм. — Теперь весь в слюнках. Мо-о! Вредная волчья моська! — и зарядил тому в нос, когда он поднял голову. — Ещё и носопырька сопливая, — Лаимм, достав из кармана платочек, вытер пыхтящему другу нос.       — Для нас это нормально! — пыхтя и довольно скалясь, отозвался Волкан.       — Сопливая носопырька? — не понял Лаимм и тяжко выдохнул, когда волк активно закивал, болтая языком. — Откусишь! — шикнул на него Лаимм и, сцапав кончик языка, положил обратно в пасть.       — Всё! — резко приблизившись, Хестан отодрал друга от своего возлюбленного. — Я понял! Вали уже!       — Побежал! — встрепенувшись и нисколько не обидевшись, Волкан на прощанье смачно лизнул Хестана и ретировался в подъезд.       — Он с ума сошёл? — непонятно у кого конкретно спросил Хестан. Прислушавшись, он пытался понять, откуда доносится на диво громкий звук. Громкий и странный. Хестан уставился на Лаимма, точно это эльфёнок его издавал. А Пиражуня, вися на вытянутых руках демона, спокойно себе ножками болтал да по сторонам смотрел. Заметив, что муж на него смотрит, Лаимм состряпал милую мордашку и захлопал ресничками. Продолжая недоумевать, Хестан вместе с Пиражуней вышел из комнаты, направившись в кухню, где замер на балконе, таращась на орду птичек, налетевших на обе кормушки.       — Пичики-чиричики! — пропищал Лаимм, делая руки-рты.       — Это что за стадо? — опешил Хестан.       — Кое-кто добродушный прикармливает пташек к зиме! — объявил Агел, вставая рядом.       — Чтобы потом в духовке запекать? — невинно поинтересовался Иллиан. — Что? — он пожал плечами, когда несколько пар глаз на него уставились.       — Напугайте их кто-нибудь! — шепнул Лаимм.       — Зачем? — спросил Маркус, пропуская вперёд Кристана, а за его спиной возвышался Рэйкс.       — Покажу кое-чего!       Поставив своего супружика напротив открытого окна — Лаимм сразу стал переступать с ножки на ножку, явно от нетерпения — Хестан чуть наклонился вперёд и громко рыкнул. Разномастная пернатая стая вмиг разлетелась в разные стороны, заставив большинство собравшихся выпучить глаза — всех, кроме самого Хестана. Когда же всё стихло, народ уставился на Лаимма.       Многозначительно откашлявшись, Лаимм вытянул губы трубочкой и мелодично засвистел. Хестан чуть не выдал что-то типа: не свисти, денег не будет. Примета же такая. Лаимм о них сам нет-нет, да вспомнит. Поначалу ничего не происходило. Царила относительная тишина. Но спустя пару свистов птицы снова начали собираться на кормушках, озадачено вертя головами. А одна самая наглая, впорхнув на балкон, уселась точно Лаимму на нос, зацепившись маленькими лапками. Выдав «о!» Лаимм свёл глазки к переносице.       — Глядите-глядите! — зашептал Лаимм, тыкая в птичку пальцем. — На нось уселась!       — Мы видим, — покивал Хестан, не зная, что делать: то ли умиляться, то ли выгонять наглое животное.       — Вот это наглость, — присвистнул Агел, протягивая руку и пальцем осторожно гладя серо-белую пташку. — А ты ей нравишься!       — Потому что я солнышко! — Лаимм состряпал ангельскую мордашку.       Никто ничего не успел ответить, как раздалось громогласное «мау!». Птичка выпорхнула в кухню, и Хвостик кирпичиком слетел со стойки, пытаясь её поймать, но грохнулся на пол, так и не долетев. Когти заскребли по паркету, когда уже оба кота, в придачу с волком, рванули за громко чирикающей птичкой.       — Упсь, — выдавил Лаимм.       — Хера себе, — опешил Рэйкс.       — Котьки, стойте! — панически заголосил Лаимм, выскакивая в кухню, а после и коридор. — Вы мне домик разнесёте! Я вас знаю!       — У нас бывает хоть когда-то что-то да нормально? — без особой уверенности в голосе спросил Агел.       — Нет, — слаженным хором отозвались остальные.       — Я так и думал, — многозначительно отозвался Агел. — Ну, кто за то, чтобы позавтракать? Я ужасно голоден!       — Согласен! — поддержал его Рэйкс.       — Ты как вечно голодный, — крякнул Хестан.       — Просто Лаимм очень вкусно готовит! — отозвался Рэйкс.       А вышеупомянутый с дикими воплями носился по второму этажу, топоча как стадо бизонов. Поимка птички успехом не увенчивалась. Лаимм то и дело запинался о кидающихся под ноги котов. А ещё волк постоянно сбивал, радостно лая и слюнявя любимого хозяина. Хестан отчётливо слышал, как Пиражуня вопил на Льда, чтобы тот делал от него топ-топ подальше.       Однако самое веселье началось, когда корм был быстро сожран и остальные птички полезли в квартиру в поисках съестного. Наглые пернатые моськи шустро нашли неприкрытые вёдра с едой для них. И так же шустро оккупировали со всех сторон, толкая друг друга и вереща на весь дом. Они толкались, пихались, драли друг друга за холки, чтобы найти место. Даже скидывали вниз.       Хестан почувствовал, как у него нервно задёргался глаз. Мало ему было двух котов и огромного волка, на котором супруг постоянно катается. Теперь же, душа эта добрая прикормил стадо верещалок, которые, судя по всему, за еду друг друга поубивать готовы. Когда Хестану надоело ждать, он рыкнул. Да так, что все несчастные животные повздрагивали и, пытаясь найти выход, начали долбиться во все стены. Пришлось закрыть дверь на балконе, чтобы они не хлынули на кухню, и открыть все окна на нём. Свалить-то птички свалили, оставив после себя засраный балкон.       — Сам себе проблем создал, — вздохнул Хестан, осматривая последствия налёта.       — А, по-моему, это забавно! — не согласился Агел.       — Слышь, пернатый, так, может, сам сейчас тут всё вымоешь? — предложил Хестан.       — Так ведь мне на работу, — неуверенно протянул Агел, прекрасно понимая, к чему демон это сказал.       — Вот-вот, — многозначительно протянул Хестан.       — Давайте, всё-таки, поедим, — напомнил Маркус, и Кристан согласно закивал. — А то всё остынет.       Пока народ утягивался в столовую и рассаживался, Агел со вздохом навалил птичкам еды, надеясь, что злой демон их всех целиком не проглотит. Хотя если он так сделает, то милое солнышко в лице Лаимма ему по рогам настучит. Ну, или коронное ладошкой в лоб.       — Завтраки у нас странные, — проворчал Иллиан, смотря на спагетти.       — Вкусно, — с набитым ртом пробубнил Рэйкс, поглощая не только спагетти, но и котлеты к ним, закусывая всё хлебом.       Сделав страдальческое выражение лица, Иллиан пододвинул свои тарелки ближе к мужу, а сам взялся за бутерброд, приготовленный в микроволновке. Такое ему было вкуснее, чем макароны и мясо. А ещё он таскал нарезанный сыр, жуя его с кофе.       — Мне нравится, — на заявление брата сказал Кристан, с удовольствием поглощая завтрак.       — Да я ж не спорю, — вздохнул Иллиан.       — Вам не кажется, что как-то тихо стало? — напряжённо спросил Маркус, прислушиваясь к звукам на втором этаже. — Куда Лаимм-то делся?       Все воззрились на потолок, точно это могло помочь им разобраться в ситуации. Не выдержав, Хестан поднялся с места, намереваясь найти своего Пиражуню и приволочь завтракать. А то ещё вдруг похудеет. За что держаться тогда?       Лаимм был найден сидящим посреди коридора второго этажа и воркующим чего-то там кому-то там. Подойдя поближе, Хестан осторожно заглянул ему через плечо и издал мысленный стон отчаяния: Пирожочек гладил развалившуюся на его ладони пташку, которая чем-то напоминала оладушку — как будто её кто-то расплющил.       — Она сдохла? — с надеждой спросил Хестан.       — Не, — Лаимм отрицательно замотал головой. — Такая прикольная! Смотри! — подскочив на ножки, он положил пташку себе на голову, где та немного подвигавшись зарылась между волос и затихла.       — Ты ей решил гнездо тут устроить?! — возопил Хестан.       — Тих! Тиво орёшь?! — Лаимм хлопнул мужа по лбу.       — Лаимм! — рыкнул Хестан, нависая над эльфёнком с недовольной рожей.       — А как же Пирожочек? — неуверенно промямлил тот и нервно хихикнул.       — Лаимм!       — Тиво?! Пички же безвредные! Я их просто кормить буду!       — Мало нам было волка, так ещё два кота появились! А ты решил меня добить громогласным стадом этих пернатых уродцев?!       — Нитиво они не уродцы! — надулся Лаимм. — Очень даже миленькие…       — Лаимм! — сквозь плотно сжатые зубы прорычал Хестан.       — А! Надоел! Я уже сорок один годик Лаимм! — эльфёнок недовольно затопал ножками. — Ща как обидюсь и не буду любить!       — Ща по жопе ремнём огребёшь!       — Может, вы ща жрать пойдёте? — предложил Агел, держа обоих котов на руках и красноречиво смотря на парней. — Разорались, как не знаю кто. Громче пташек за окном. Хестан, птицы тебя не объедят. Тем более вспомни, кто твой возлюбленный и откуда он родом. А теперь идёмте есть.       — Милашка-скромняшка-очаровашка, — протараторил Лаимм и просиял солнышком.       — Точно, — Хестан издал нервный смешок: совсем из головы вылетело, что любимый Пиражуня лесной эльф и что даже с животными они ближе, чем городские. Волшебное создание!       — Тьмок! — привстав на носочках, Лаимм выпятил губёшки.       А Хестан замер, таращась, как пташка возится в волосах любимки, реально сооружая себе гнездо. Ровно до момента, пока не выдрала пару волосков, и Лаимм заверещал от неожиданности, что покарает пернатую какульку самой карной карой…