***
Лили немного отстала от кузин, заметив Нотта в купе. Парень сидел один, опустив голову на сложенные руки. Поттер уверенно толкнула стеклянную дверь, которая хлопнула за спиной, заставляя Эйдена поднять глаза на вошедшего. Лили? – Нотт улыбнулся и поднялся навстречу девушке. - Что-то случилось? Ты выглядишь обеспокоенным, - Лили приподнялась на носочках и поцеловала парня, заглядывая в его глаза. Она не знала, что хотела в них увидеть, но всё равно смотрела. Нотт мотнул головой и натянуто улыбнулся. Он не договаривал, а Лили не хотела мириться с тем, что их отношения будут такими – неискренними и запутанными. - Не заморачивайся. Семейные дела. Но Лили запротестовала, упираясь ладонями в крепкую грудь Нотта: - Я не хочу, чтобы между нами были секреты. На губах парня появилась задорная улыбка. Оставшиеся ученики весело болтали за закрытой дверью, толпа слизеринцев потянулась к выходу. Стеклянная дверь отделяла их от всего остального мира. Поттер моргнула, понимая, что её слова парень не воспринял всерьёз. - Что ты делаешь, Лилз? – спокойно спросил Эйден, улыбка на его губах начинала нервировать. - Прости, больше не буду, - Лили оттолкнула его и резко развернулась, хватаясь рукой за дверь, дергая её в сторону. Как ни в чем не бывало, Нотт схватил свои вещи и пошел следом за девушкой. Поттер не сбавляла ход, уверенно направляясь вперед, быстрее переставляя ноги, лишь бы побыстрее оказаться на свежем воздухе и вдохнуть полной грудью. Морозный воздух вперемешку с дымом ударил в нос. Лили остановилась, уперев руки в бока. Она часто дышала, пытаясь справиться с эмоциями – нужно было просто притвориться дурочкой, хлопать глазами и внимательно слушать. Делать вид, что всё нормально и её всё устраивает. Но это была Лили Поттер, и она не могла молчать и притворяться. - Лили, что я сделал не так? – Эйден не пытался её остановить, только шел следом, не отставая ни на шаг. Её поведение задело его, но, наверное, меньше, чем вопросы. Поттер нервно облизнула губы, не зная, что ответить, чтобы не сделать всё ещё хуже. Хотя, Лили уже знала, что всё и так уже плохо. - Что ты чувствуешь ко мне? – Лили развернулась на каблуках, копна рыжих волос высыпалась из-за ворота куртки. Огненное пламя опалило глаза, слишком ярко бушуя на белом снежном покрывале улицы. Нотт застыл, разглядывая раздраженную девушку. Лили судорожно втянула воздух, ожидая ответа и не спуская с него глаза. Прежде он не испытывал таких чувств. Девушки крутились возле него, покупаясь на деньги и статус его семьи. Но серьезные чувства Эйдена никогда не накрывали с головой. Только с Лили Поттер всё было по-другому. Она была другой, совсем не похожей на всех предыдущих. С россыпью ярких веснушек, густыми ресницами, нежными губами, покрытыми только бальзамом. Она была настоящей, полной той манящей женской силы. И это пленило. Эйдена Нотта это подкупило. - Я не понимаю, что ты хочешь от меня услышать, - совершенно спокойно произнес Нотт, оставаясь стоять на месте, оставляя между ними свободное пространство, а Лили показалось, что целую пропасть из невысказанного, накопившегося. – По-моему, мои действия говорят сами за себя. Ты нравишься мне, нравиться проводить с тобой время. Я должен соврать, и сказать, что люблю тебя? Обмануть? Но ради чего? Нотт развел руками, а Лили задохнулась от возмущения. - Я не прошу признаваться мне в любви! Я только прошу быть со мной честным, – девушка с трудом оторвала от него гневный взгляд. - Откройся мне хоть раз! - Что ты хочешь от меня услышать? - Скажи, зачем ты со мной встречаешься? – Поттер давила, понимая, что, возможно, это ничего и не даст, но ей нужен был его ответ. - Потому что хочу быть с тобой, - Нотт подошел ближе, но не решился взять за руку, не зная, что его останавливает больше: недоверие в её глазах или истинная причина начала разговора. Фоули исполнила свою угрозу. - Нет ничего хуже мстительной бывшей, Лили. И я представляю, что она тебе рассказала, но поверь, я не собираюсь использовать тебя. Хочешь, расстанемся хоть сейчас? – он выпалил это на одном дыхании. - Но, пожалуйста, ответь мне на один вопрос – ты бы хотела этого? В голове сразу же возник вопрос – скольким он вскружил голову и оставил ни с чем? Сколько разбитых сердец в его копилке? - Ответь, Лили, - голос Нотта звучал нежно и призывно, но на лице мелькнуло отчаяние. Неужели, он настолько хороший актер? Или это у неё просто проблемы с доверием людям? - Не хочу... - Лили призналась, стало немного легче. Она сдалась уже в который раз. В лицо подул талый воздух из подлеска. Рыжая прядка ударила по лицу. Поттер глядела на парня спокойными зелеными глазами, пытаясь справиться с усталостью, что навалилась на тонкие девичьи плечи. Нежность, с которой Эйден смотрел на неё, отдалась болью в груди. Сердце сжалось и трепыхнулось с новой силой, громко ухая в клетке из ребер. Щеки горели от ветра, алели на бледном лице лихорадочным пятном. - Верь мне, - зашептал Нотт и прижал к мягкому ворсу черного пальто.***
Доминик вздрогнула от прикосновения мальчишеских пальцев и улыбнулась. Рафаэль нежно прикоснулся губами к её коленке, ухмыльнувшись от нового вздрагивания девушки. Уизли инстинктивно сжала бедра, чем вызвала новую улыбку Забини. Рафаэль провел пальцами выше, сминая полы атласной сорочки и оголяя округлые бедра. Он не удержался и сжал пальцы сильнее. На молочной коже тут же вспыхнули краснотой маковые лепестки-мазки от мальчишеских касаний. Он взглянул на Доминик, которая застыла в изголовье кровати: вся дрожащая от возбуждения и желания. Она сверкала на него потемневшими глазами, алые губы блестели в полутьме комнаты, и так остро чувствовался запах клубники. Забини будто окунулся в спелость ягоды, во рту защипало от желания откусить красную мякоть и прожевать. Но парень только двинулся вперед, раздвигая шире сведенные бедра, касаясь голой грудью девчачьей бархатной кожи, заставляя задрожать от нетерпения. Жадно впиваясь в губы, слизывая вкус спелой клубники, Рафаэль задыхался, всё ощутимее чувствуя, что ему мало: касаний, этих губ, спелой ягоды на пухлых искусанных губах Доминик. Черная сорочка собирается гладкой змеей вокруг тонкой талии, а Забини рычит, словно зверь, почуявший легкую, доступную добычу. Как чует нежную и податливую плоть. Тонкая бретелька скользнула по-птичьи худому плечу. Язык парня заскользил по лебединой вытянутой шее, а с горла Доминик вырвался всхлип. Близость, простая и ясная, согревала нагие плечи, теплилась алым сгустком внутри. Бездумно и слепо Доминик потянулась к ласкающей руке Забини, чтобы огладила худые плечи, скользнули губы по острым скулам. Этот жар нужно было разделить на два тела, как и этот миг. Доминик дернулась и вскочила на кровати. Комната тонула во мраке, сбившееся к ногам одеяло, лежало пугающей кучей. Доминик потерла глаза, садясь на постели. Взмокшая сорочка неприятно холодила кожу, липла тканью к спине. Девушка поморщилась и потянулась к палочке, шепча заклинание. Небольшой огонек, разрастаясь с каждым сантиметром, поднимаясь к потолку, становясь больше и больше. Яркий свет заполнил комнату, освещая пустые углы и скомканное одеяло на кровати. На часах было пять утра. Доминик спустила ноги в мягкий ворс ковра, понимая, что уснуть уже не сможет. Почему ей приснился Забини? Тот, из-за которого она не разговаривала с сестрой? Тот, из-за которого она чувствовала вину перед ничего не знающим Розье. Но сон был очень похож на реальность. Доминик чувствовала жар неудовлетворения внизу живота, что скручивался в горячую пружину. Доминик задрожала от безысходности и полезла в ванную, открыла кран с холодной водой и направила на себя: на выпирающие позвонки, на бледную кожу спины. Ноги свело судорогой, но девушка продолжала поливать себя в попытке успокоить возбуждение, что разгоралось внизу живота всё сильнее. Хотелось кричать от бессилия, но сквозь сжатые зубы не вырвалось ни звука. Рафаэль резко открыл глаза и застыл, разглядывая зеленый, тяжелый полог кровати. Возбужденный член запульсировал с новой силой, как только в памяти всплыла Доминик: распахнутая перед ним, зовущая и такая манящая в своей нежности и беззащитности. Ему и смешно, и горько было. Ему даже Мари-Виктуар не снилась так часто, как Доминик. Младшая Уизли глубокой занозой сидела в нем, а зависимость с каждым днем становилась всё сильнее. Он безумно смотрел в темноту, ощущая на губах клубничный вкус её губ.***
Альбус сгорбился под особенно сильным порывом ветра с шотландских гор и повыше поднял ворот пальто, прячась от новых порывов. Персиковый закат прятался за горным хребтом, неумолимо приближались сумерки. Альбус прислушался к тихому завыванию ветра в кронах деревьев, к своему размеренному и спокойному дыханию. Он всё чаще приходил сюда в последнее время, обретая внутреннее спокойствие и покой. отношения с Лукрецией зашли в тупик, он не понимал уже абсолютно ничего – всё катилось куда-то в пропасть, а он просто спокойно наблюдал за этим. Не осталось внутренних сил на то, чтобы бороться за них – Альбус не был уверен в том, что им это нужно. Может, стоит отпустить и просто переждать? - Ал? Лили стояла совсем рядом, пряча лицо в шарфе и держала в руках два стаканчика кофе. - Я хотела с тобой поговорить, - начала она, но оборвалась на полуслове, вручая кофе и заглядывая в глаза брата. – Что происходит? Альбус открыл было рот, чтобы сказать что всё нормально, что это просто хандра, но не смог соврать. Вместо этого его понесло, он вывалил всё, что терзало внутренности последние несколько недель учебы на встревоженную Лили. Сестра внимательно слушала словесную тираду старшего, тайно радуясь тому, что он наконец-то выговорится, а не как обычно будет держать всё в себе. Когда кофе не осталось, а слова тоже закончились, она крепко прижалась к Альбусу, пытаясь вспомнить, корда они вот так стояли вместе, просто обнимая друг друга, помогая справиться с проблемами, поддерживая и не давая упасть от навалившегося груза. - Спасибо. Альбус спрятал замерзшие руки в карманы пальто, замечая, как зябко ежится Лили и шмыгает покрасневшим носом. - Может, вернемся в замок? – предложил он, кивая головой в сторону школы, утонувшей в черничных сумерках. - Давай ещё немного постоим и пойдем, - попросила Лили. - Ты хочешь подхватить простуду, чтобы мама меня прибила? – попытался пошутить Альбус, замечая тень улыбки на губах сестры. – Или ты хочешь мне тоже что-то рассказать? От его внимательного взгляда не ускользнуло то, как дернулась младшая, отводя глаза в сторону. Как тщательно пытается спрятать от него тревогу в своём взгляде. - Это из-за Нотта? Хочешь, мы с Джимом переломаем ему все кости и разорвем на мелкие кусочки? - Это не твои методы, братишка, - прошептала она и ухватилась за его локоть, потому что ноги предательськи подогнулись, и Лили начала оседать на промерзшую землю, еле прикрытую снегом. - Ну, ладно, Джим всё сделает сам, а я покараулю, - Альбус ухватил сестру, поднимая и обнимая. – Теперь моя очередь слушать – что он сделал? - Я не понимаю, что у нас за отношения, - Лили сглотнула ком и продолжила. – Он не рассказывает мне ничего из своей жизни, хотя я делюсь с ним всем. Мы обсуждаем всё, что происходит, но как только разговор касается его семьи, Эйден закрывается, переводит тему. Что я делаю не так, Ал? - Не зацикливайся на этом. – Альбус погладил сестру по щеке. - Не накручивай себя. И Лили очень хотелось поверить брату, принять все его слова и отпустить тревоги, но на задворках сознания, мелькнула мысль о том, что оставить всё, как есть она не сможет.