***
Вероника Противный металлический привкус во рту ощущался особо ясно. Это не то же самое, когда тебе вырывают зуб или ты прикусываешь губу, щеку, нет. Это целых несколько глотков крови. Причем частично не твоей. Я и опомниться не успела после «поцелуя», как Деймон снова приблизился, но теперь уже к моей шее. Короткий миг, и я чувствую острою боль. Он точно вампир! Вырваться из крепкой хватки не получается, хоть теперь меня держит только брюнет, а Саванна ушла куда-то в толпу. Он словно хочет откусить от меня кусок. Неужели я ошиблась, и они на самом деле каннибалы. Тысячи мыслей проносились в голове. Я проклинала всех и все, что вспоминала и просто хотела домой. Мужчины, один за другим, начали издавать странные звуки, похожие на вой. Деймон, чуть отстранился и лизнул рану, будто бы просил прощения. Но теперь я понимаю, что они все психи и у них напрочь отсутствует чувство сострадания или жалости. Они просто хотели провести свой странный сатанинский ритуал. Никакие они не вампиры или вурдалаки, а просто сектанты, совсем не разбирающиеся в истории. Меня одолевала обида по отношению к себе. Я не делала ничего на столько плохого, чтобы меня таким образом наказывать. Быть может, врала пару раз на благо кому-то, не делала домашку, переходила дорогу на красный, но это все такие мелочи, по сравнению с тем, что происходит сейчас.***
Наконец-то, она теперь его. Осталось только завершить обряд первой брачной ночью. Однако, глядя на эту испуганную малышку, рука не поднималась, в отличие от другого места, стоящего колом в полной боевой готовности. Он так давно этого ждал, но какими способами достиг? Его пара вся дрожит, в ее глазах ужас и от нее за километр можно почуять страх. Как он теперь выглядит в ее глазах? Она только начала ему доверять, а он все испортил. И даже нельзя сказать, что «Все в порядке, тебе не нужно бояться.» — Вероника не поймет. Чертов язык! Как ей объяснить, что это было необходимо, ведь все люди — автоматически при рождении являются основной пищей вампиров. Он так защищает ее. Пока воины радовались новоиспеченной Луне стаи и начинали отмечать, мужчина вновь поднял на руки человечку. Ему до сих пор не верилось, что кто-то может быть таким хрупким. Он с легкостью удерживал ее на руках и каждый раз не мог нарадоваться этому новому ощущению, осознанию того, что это его истинная пара. А теперь на ней к тому же его метка. В этот раз она начала трепыхаться и дрожать пуще прежнего, словно ее ведут на смертную казнь. Он нашептывал ей ласковые слова, просил успокоиться, заставлял верить в лучшее, хоть и понимал — она не разберет его слов. Но может, поймет намерения? Альфа быстро преодолел расстояние до тента, и уже оказавшись внутри, усадил свою пару на кровать. Но та, как испуганный котенок, начала пятиться назад, отползая дальше от него. Из ее глаз беспрерывно текли слезы, а дыхание содрогалось. Было видно, что он ее пугает, что место его укуса болит и, что она до смерти напугана. И все это благодаря ему. Что может быть лучше? Сейчас точно не до брачной ночи. Не в такой обстановке: в палатке, на шкурах, когда вокруг куча оборотней, не ощущавших женского тепла далеко ни одну неделю. Они точно не должны слышать сладких звуков из уст его новоиспеченной жены. От этих дум откуда-то изнутри вырвался утробный рык. Девушка зажмурилась и затихла. — Черт! — выругался Деймон, поднимаясь с кровати. — Передай Саванне, чтобы принесла успокоительный чай. — отдал приказ мужчина, кому-то за пределами тента. — Тише, все хорошо, иди ко мне. — он стал медленно приближаться к шатенке, подобно тому, как дикий зверь подкрадывается к своей добыче. — Вероника, я точно никогда не причиню тебе вреда. — как глупо это звучало, после поставленной метки. Он стал шагать по кровати согнув ноги в коленях и поднимая руки вверх. Девушка замерла, превратившись в статую, но он слышал, как все быстрее, с каждым движением в ее сторону, бьется сердце красавицы. Еще шаг, скрип и она в его объятиях. — Прости. — произнес брюнет, от чего девочка начала плакать. Сначала тихо, а затем пара слезинок, скатившиеся по только высохшим щекам, превратились в рыдания. Она сжимала плед в своих маленьких кулачках, царапала руки Альфы, вырывалась, всхлипывала, кричала что-то на своем родном языке, а он не отпускал. Даже когда лекарша принесла успокоительную настойку, Деймон крепко, но нежно обнимал ее. Она спокойно выпила привычный чай, не замечая добавки, пока он придерживал чашку, а после начала медленно засыпать на его руках. — Уснула твоя ненаглядная? — задала вопрос старушка. — Да, спит как младенец. — ответил мужчина, убирая выбившуюся прядку ей за ухо. — Что это? — Где? — недоумевала дама. — Смотри, на ее затылке белая прядь. — Что? Полукровка-дампир значит. — сделала вывод лекарь, почесывая подбородок. — Давно их не встречала. — Она точно человек. Я не чувствую в ее крови примесей. — Тогда что это? Я прожила немало, но такого никогда не видала. Бесцветные волосы бывают только у кровососов. — запричитала бабуля, усаживаясь на один из стульев возле небольшого стола. — Твоя избранная сплошная загадка — проблем не оберешься. — Она знает их правителя. Назвала мужчину с рисунка «Ник». — указал на скетчбук, лежащий на тумбочке, кивком головы. — Что собираешься делать? — Любить и защищать. Мне неважна ее раса, ведь это не изменит того, что она — моя.***
Вероника Я проснулась, когда меня кто-то положил на постель. Это был Деймон. Не помню, как уснула, но мой страх никуда не делся. Нужно притвориться спящей и бежать. Я дождалась, пока мужчина судорожно не вышел из тента. Почему он так торопится? Что-то здесь не так. Однако времени на размышления нет. Нужно быстро найти в чемодане паспорт и не забыть захватить с собой скетчбук, ибо там все мои сны. Паспорт нашелся во внешнем отсеке, книжка рядом с кроватью, а вот моя куртка на глаза не попадалась. Пришлось схватить первый попавшийся плед. Встал вопрос о том, как незаметно выйти из палатки, если нельзя пройти через вход. Вырыть траншею я точно не смогу, а вот порвать ткань с другой стороны помещения запросто. Вот только чем проделать дырку? Зеркало об угол стола разобьется легко, но громко. Да и вряд ли осколком ткань разрежется. А вот мечем одного из охранников… Только как у них его отобрать — вопрос хороший. — Думай Ника, думай! — шептала шатенка, расхаживая туда-сюда. — Нож! Как я могла забыть! Канцелярский ножик был ловко вынут из пенала. Художники — люди опасные и всегда с чудинкой. Какая радость, что я давно перестала пользоваться точилкой. — Только не сломайся, миленький. — тихо пролепетала девушка, целуя, пластикового снаружи, друга. Ткань оказалась плотнее, чем я думала. Пришлось приложить немало усилий только для того, чтобы проткнуть ее, и затем навалиться всем телом на ножичек, иначе ткань не начала бы рваться. Морозный поток воздуха холодил пальцы, заставляя их окраситься в красный. Последнее усилие и я почти на свободе. Теперь нужно бежать без оглядки. Когда мы ехали верхом, в мое поле зрения попал дым, что может означать две вещи: здесь есть населенный пункт или в этом лесу кто-то охотиться.***