Охота

      Бертран Тайлифер       Бертран кипел от злости. Нет, внешне он выглядел абсолютно равнодушным, смотрел как обычно, чуть устало и немного высокомерно. Но кто бы знал, как клокотало все внутри. Да как они посмели, проглот подери! Он десятилетиями пахал ради этого, терпел унижения и косые взгляды. Да он один сделал больше, чем треть гильдии вместе взятые!       Бертран был признанным бастардом. Его ввели в род после трагической и нелепой смерти старшего брата, единственного сына и наследника барона Тайлифера. Случилось это, когда ему самому исполнилось двенадцать, и планы на будущее мальчишка уже имел определенные, с объявившимся папашей никак не связанные. Может быть, именно это и повлияло на отношения с семьей. А может — вечное клеймо «ошибки молодости». Так или иначе, дружеских отношении между ними не сложилось. Напуганный честью сидеть на развалинах почти убыточного баронства, Бертран послушно заделал ребенка подобранной отцом девице, как только позволили законы, и был таков. У него был кое-какой капитал от покойной матери (которая хоть и была мещанкой, но с деньгами управляться умела), неплохой магический дар, да имя баронской семьи Тайлифер.       И Бертран неплохо всем этим распорядился, сделав карьеру в местной магической гильдии. Не столица, конечно, и даже не ее округа, но он трезво оценивал собственные силы: никто не позволил бы бастарду из захудалого баронства занять слишком хлебное место. Максимум — стать старшим магистром провинциального городка. Ну, так он думал. Рассчитывал на это место, десятилетиями оставаясь заместителем и правой рукой дряхлеющего с каждым годом главы. И когда тот ушел на покой, выбор преемника был чистой формальностью, в этом он тоже был уверен. Пока сегодня лично не увидел подписанные бумаги с утвержденным именем и самого новоявленного начальника, нервно сжимающего эти бумаги в потных холеных ладошках. О да, от его взгляда и более закаленные люди робели, что уж говорить о графском сынке, которому любящий родитель нашел теплое местечко.       Бертран сам не знал, как сдержался. Возможно, помогла холодность и равнодушие, которые когда-то были напускными, но за десятилетия накрепко вросли в личность и характер. Возможно — недавнее возвращение с задания, из-за чего он был сух почти до донышка. Но ему хватило сил поприветствовать нового главу гильдии и перепоручить того заботам секретаря. После этого он покинул здание, тяжело печатая шаг и одаривая всех встречных таким взглядом, что подмастерья, да и младшие маги шарахались в стороны. Вот в таком состоянии он дошел до городского парка, где и устроился на скамейке возле фонтана, окружив себя пологом невнимания для обывателей. Конечно, для мага это не преграда, но беспокоить его могли только местные, гильдейские, а они, не будь дураками, уже в курсе произошедшего. Не рискнут.       Таин       Ночь оба парня проспали, как убитые, сказывалось пережитое. Таин проснулся совсем рано, наконец чувствуя, что мир снова стал кристально прозрачным, а мысли в голове вертятся, как положено, а не ползают сонными мухами. Родерик еще спал, обняв подушку и хмуря брови. Под внимательным взглядом он завозился, перевернувшись в итоге на живот и спрятав лицо. Чует. Таин еще раз обдумал свое решение, но особых воззваний совести в себе не нашел. Выдохнул, закрыл глаза и запел. Если быть точным, то это даже не песня была, он просто тянул один звук, сначала тихо, так, что едва ощущалось напряжение в горле, затем громче, ожидая, пока реальность вокруг подстроится, совпадет с ним каждой вибрацией. И лишь потом, чувствуя себя одним целым с окружением, наконец, оборвал монотонную вибрацию голосовых связок и принялся читать наговор. Обычная сонная одурь, ничего выдающегося, он просто решил перестраховаться — мало ли, жертва-то у него маг, хоть и необученный. Родерик засопел спокойнее, расслабился, раскинув руки. Таин несколько мгновений придирчиво его рассматривал, затем кивнул сам себе: на полдня точно хватит, а там он уже и обратно вернется.       Город встретил его суетой, хаосом, многозвучием и смешением тысячи запахов. Люди были повсюду. Даже высокие городские стены, нависающие над головой, воспринимались не так остро, как галдящие, спешащие, пустые, безликие, но при этом поразительно громкие, непредсказуемые в мыслях и действиях, душащие количеством… Люди. Даже нити, щедро пронзающие пространство, казалось, вибрируют не в своем, привычном ритме, а вразнобой, внося еще большую сумятицу в происходящее. Фу. В виске болезненно кольнуло. Таин страдальчески поморщился, плотнее укутался в плащ и решительно двинулся в сторону городской гильдии.       На простой человеческий взгляд, это была угольно-черная башня, грозно вздымающаяся почти до облаков. С каменными горгульями, стрельчатыми арками и узкими окнами-бойницами, подозрительно взирающими на город. Если же присмотреться, да иметь чуток таланта, то под десятком маскирующих наговоров, обыденность была несколько… проще. Все еще высокое, но далеко не титанических размеров здание, с обычными окнами, за которыми проглядывали шторки, горшки с цветами или кипы бумаг, сваленные на подоконник. Маги, что с них взять. Ни шагу не могут сделать, не пустив пыль в глаза. Караул у входа выглядел неприветливо, как и всегда. Таин посмеивался про себя, что суровое выражение лица им выдают вместе с формой. Во избежание и запугивания для. Но дорогу ему до этого дня еще не заступали. — Ку-у-уда? — рослый парень в кирасе и шлеме выставил ногу, перегораживая проход. Раньше он стоял, лениво опершись спиной о стену, прячась в теньке. Но стоило Таину миновать калитку, как бдительный страж выпрямился и небрежно закинул парадную алебарду на плечо. Смысла в его оружии, как и в облачении, не было никакого. В караул отправляли проштрафившихся подмастерьев, чтобы они денек пожарились на солнце, изнывая от скуки и думая о своих прегрешениях. Судя по тому, что караул на дверях стоял почти всегда, мера наказания была так себе. Второй стражник, постарше и без шлема, даже не соизволил поднять задницу с парапета. — Я обращение оставить. Охотникам, — буркнул Таин, делая шаг назад. Чертов верзила навис над ним, как памятник Возмездия. — Документы где? Заявка на посещение? Чего прешь, как к себе домой? — судя по ощерившейся в усмешке роже, как противника его не воспринимали вообще. — А королевской печати тебе, часом, не предоставить? Я к герцогу в спальню иду или в городскую гильдию? — Таин вот просто терпеть не мог, когда на него смотрели свысока, особенно такие вот рожи, ничего из себя не представляющие. — Не знаю, по каким ты там спальнях ходишь, а у нас правила новые, — не переставая ухмыляться, страж ткнул пальцем в сторону массивного столба с объявлениями, мимо которого Таин прошел, не глядя. Обычно там болталась всякая ерунда о купле-продаже, изгнании мышей и подселении домовых. — Идешь к писарю, тот составляет заявку на посещение, заверяешь в ратуше, получаешь номер и приходишь в назначенное время. А то повадились тут всякие шастать, секреты магические вынюхивать. — Это у тебя-то секреты? — вытаращил глаза Таин, не выдержав абсурда происходящего. — Да у тебя полог от солнца и тот кривой, моя бабка, слепая на один глаз, и то лучше делала. Голову-то не напекло? Как я охотникам сообщу о проишествии, если буду неделю до них пробиваться? — Сам ты кривой, — зашипел страж и неумолимо покраснел. — Пшел вон отсюда, а то отхватишь! Сказано тебе — правила. Пару часов назад новый магистр указ издал. Не знаю я, чего там с охотниками. Не сожрали же тебя, значит не срочно. А если бы и сожрали — не велика беда. — последнее доблестный страж проворчал себе под нос, но так, чтобы его услышали. Скотина. — Прокляну, — прошипел Таин, разводя полы плаща так, чтобы этот лоб увидел ожерелья и вышитый пояс. — Богиня мне в свидетели, полгода будет вставать только на морщинистых старых бабок. Страж улыбаться прекратил и нахмурился. Зато его напарник, находящийся у Таина за спиной, судя по звуку, поднялся с парапета. — Это господин Тайлифер с ума на радостях сошел? — Таин кинул взгляд через плечо, чувствуя, как обыденное дело неумолимо начинает пахнуть неприятностями. Рожа в шлеме посмотрела туда же, как показалось Таину, с таким же опасением. — Нет, Август Риннен, — буркнул он, значительно понизив голос. — Новый старший магистр. С сегодняшнего дня. — А Бертран что же? — Таин, подумав, стащил с запястья простую плетенку с янтарной бусиной и покачал на пальце. Лицо напротив просветлело, страж одним отработанным движением выхватил браслет из воздуха, мгновенно спрятав в рукав и торопливо шепнул: — Заместителем остается. Утром мимо пронесся, злой, как черт. И никаких беспорядочных визитов с этого дня! — повысил он голос, явно для подошедшего второго стражника. — Проблемы? — сухо поинтересовался тот, выходя из-за спины. Глаза у него были светлые и внимательные. — Ухожу я, ухожу. Писарь то ваш где? — Таин опять запахнулся в плащ. От взгляда этого второго у него по загривку бежали мурашки, а себе он доверял. — Так нет его сегодня, завтра с утра приходи, — куда словоохотливее ответил подобревший первый. Таин открыл рот, чтобы поинтересоваться, в своем ли уме дорогие мастера гильдии, всеми силами избегающие своих прямых обязанностей, но снова наткнулся на внимательный взгляд, молча закрыл рот и развернулся. Сегодня тут точно ловить было нечего.       В раздумьях, куда бы податься, он не заметил, как добрел до городского парка. Ноги сами несли в спокойное и тихое место, голова, занятая мыслями, участия в выборе пути не принимала. Конечно, тихим парк был лишь по сравнению с городскими же улицами, а вообще, гуляющего народа было полно. Таин рассредоточил взгляд так, чтобы на первый план выходили сияющие переплетениями нити, огляделся вокруг, выбрал направление поспокойнее и двинулся туда. Стоит ли вернуться сюда завтра и попытаться составить эту чертову заявку на посещение? Сколько это займет времени? Хотя нет, надо задавать другой вопрос: будут ли охотники вообще работать в столь неспокойное время? Нет, пожалуй, будут. А то так и до бунта недалеко. Но вот станут ли они рассматривать его прошение и переться черт знает куда, чтобы уничтожить разжиревшего проглота, это вопрос. Больно уж далеко ведет след. На самом деле, Таин хотел обсудить этот вопрос с самим Бертраном Тайлифером, с которым имел некоторые торговые дела и потому рассчитывал как минимум на несколько минут уделенного времени. А там уж дело цены, которую бессменный заместитель главы потребует за чуть более дальний рейд, чем обычно. Тут же вспомнилась янтарная бусина, полнящаяся светом и медом, крепко заговоренная и убаюканная своими руками. И перекочевавшая в руки этой рожи в шлеме. Слишком мало информации он получил, как для такой цены, но что уж теперь. Он прошел еще немного и застыл столбом: возле тихо журчащего фонтана сидел не к ночи помянутый заместитель Главы. Причем, сидел с таким лицом, что пить из этого фонтана Таин не рискнул бы:наверняка мертвая-то, вода. С другой стороны, если он не подойдет сейчас, то черта с два потом вообще к Бертрану пробьется, с новыми правилами. Пересекать без приглашения теневой полог вообще-то было некрасиво, но он сделал вид, что ничего не заметил, подошел вплотную, вежливо поздоровался: — Добрый день, господин Тайлифер. Тот оторвался от своих мыслей, поднял глаза. Смотрел он вроде как равнодушно, но Таин прекрасно чувствовал его недовольство и раздражение. — У кого как, — сухо отозвался вечный заместитель. — Вот и у меня не очень, — согласился Таин, стал так, чтобы заслонить магу солнце. Тот вздохнул, явно сдерживаясь, чтобы не послать его куда подальше, все же спросил: — Чего вам? — Мне? — Таин закусил губу, потеребил завязки плаща, а потом осторожно спросил: — Может, это вам чего надо? Наговоров каких, или вещичек. Особенных. Бертран иногда покупал у него… Всякое. В среде магов пользоваться ведьмачьми побрякушками считалось зазорным, но заместитель был человеком далеко не глупым, и если вещь могла помочь — плевать он хотел, маг ее силой напитал или ведьмак своими плясками и песнями. — Слушайте, — Бертран встал на ноги, — Мне сейчас вот вообще не до торговли, так что шли бы вы… к кому другому. — Так я ходил! — возмутился Таин. — Прямиком к вашему порогу. И погнали меня оттуда, как мышь из подпола. А у меня проглот на перекрестке шастает, и кому мне об этом заявлять? — Уж точно не мне, — маг поморщился, подхватил плащ. — Правила новые читали? Вот и идите… к писарю. А то повадились любого теневика проглотом звать. — Я-я-я? — Таин аж дар речи потерял. — Значит, как пуговицы вам на китель заговаривать, так я гожусь, а проглота от мелочи не отличу?! — Ведьмак схватил Бертрана за рукав. — Да подождите же вы! Собеседник дернулся, вырывая руку, зашипел: — Еще раз меня тронете, и все проглоты мира будут вам не страшны, клянусь! — развернулся на месте, аж волосы взметнулись, сделал несколько шагов, затем обернулся и язвительно добавил: — Раз уж личный перекресток облюбовали, то будьте добры сами разбираться с хищниками, — и ушел.       Таин недобро смотрел ему в спину, пока маг не отдалился метров на сто. Затем сплюнул, прошептал под нос нечто ругательное и тоже собирался уже уходить, но заметил что-то блеснувшее в траве. Это оказалась запонка, явно дорогая. Он поднял ее, задумчиво повертел в пальцах. Над размашисто шагающим Бертраном зависла ворона, противно каркнула. На плечо ему ляпнуло мерзкое белое пятно. Он выругался, махнул рукой, и мерзкая птица молча свалилась в кусты. Через несколько метров над головой мелькнула вторая. — Тьфу ты, ведьмачья порода, — Бертран покосился назад, но между деревьев фигуры в длинной скабе не заметил. Одним махом открыл портал и ухнул туда, как в пропасть. Пропажи запонки он так и не заметил.