into the cobwebs

      Обрывок старой карты, служивший когда-то записной книжкой, истрепался в моих пальцах так, что карандашные слова стали нечитаемыми. Сглотнув, я ощутил сухость в горле. Бессонная ночь и переживания последних дней организм не столько утомили, сколько привели в состояние непрекращающейся напряжённости. И сейчас, когда, казалось бы, наши несчастья взяли наконец антракт, я не был в состоянии спокойно выдохнуть. Всё, что оставалось, - надеяться, что хоть остальные отдохнут.       - По э бэт, - сонно пробормотала младшая Бодлер, не торопясь покидать остановившийся автомобиль.       - Как тебе не стыдно так выражаться, - старшая сестра вполголоса одёрнула Солнышко, задумчиво рассматривая припортовую площадь, - мистер По, а где именно наш опекун?       Адвокат будто и не слышит Вайолет.       Воздух столь тяжёл от холодной влажности и обилия резких, непривычных запахов, что каждый вдох отдавался грузом в груди.       В потоке суетящихся людей я отмечаю одного, что стоит неподвижно, вглядываясь в толпу, и когда облако сигаретного дыма вокруг него рассеивается, я узнаю одного из вчерашних гостей.       - А вот и они! Вы почти не опоздали, просто прекрасно, просто великолепно. Рад Вас видеть, дорогой мистер По! Что ж, следует мне где-то расписаться за сей важный груз? Нет? Ну и славно, времени у нас и так в обрез. Тогда прощайте, мистер По! Не хворать Вам и Вашим детям!       Рассмеявшись заливисто вслед замявшемуся в неловкой паузе адвокату, широкоплечий Жак Сникет развернулся наконец к нам лицом, раскидывая руки в приветственном жесте.       - Ну наконец-то! Дайте мне взглянуть на вас. Все на месте? Уно, дуэ, трэ... Дальше я не знаю, но, кажись, все семеро, - мужчина окинул нашу компанию взглядом, в котором читалось всё, начиная от "господи боже, сколько же детей разом" и заканчивая "кажется, нас ждёт отменное приключение".       - Приятно познакомиться, мистер Сникет, - Вайолет нарушила затянувшееся молчание робеюще-дружелюбным голосом.       - Оставь эти любезности для званых вечеров, - насмешливые огоньки в глазах Жака сверкнули пуще прежнего, когда он похлопал старшую Бодлер по плечу, - хотя я искренне сомневаюсь, что вы ещё захотите посещать оные.       - Это точно, - Вайолет улыбнулась всё так же робко.       - Что ж, я хоть и нахожу это место весьма очаровательным, - мужчина провёл рукой в воздухе, словно экскурсовод, представляющий нашей группе людную площадь, лавки с сувенирами со всех концов света, кучки бродяг и стаи чаек, - но я не врал адвокату, сказав, что времени у нас лишнего нет.       И он тут же развернулся, не дожидаясь нас. Рассекая толпу своим широким торсом в потрёпанной куртке-авиаторе, словно ледоруб, он вёл нас прямо к огромному кораблю, что стоял пришвартованным на пристани.       Спеша за новым опекуном, затушившим на ходу сигару и бросившим её прямо в лужу на мостовой, я никак не мог собрать вертевшиеся в голове мысли.       - Айседора, не отставай, - я окликнул сестру, засмотревшуюся на что-то из иностранных диковинок у одной из торговок. Заметил, что брату было тяжеловато тащить сразу два чемодана, и молча перехватил у него один.       Пока Жак Сникет разбирался с билетами, весело беседуя с служащим корабля, я оглянулся на площадь, раскинувшуюся позади нас.       Возможно, я смотрел на неё в последний раз в жизни. Над муравейником беспрестанно снующих людей высились, словно обгорелые пряники, остроконечные крыши домов. Обыкновенно переливавшиеся золотой краской на солнце вывески булочной, цирюльника и аптеки казались вырезанными из серого картона в это хмурое утро. Иные же вывески вовсе были изгажены чайками и голубями. Окна домов были занавешены глухо, словно закрытые глаза не проснувшегося ещё в это субботнее утро человека. Живости пейзажу не придавали и толпы людей, сливавшихся в один большой бесконечно гудящий комок. Медный монумент, отлитый в честь не то полководца, не то тирана, голубел окисленным металлом и привлекал больше всего птиц. Над всем этим нерадостным зрелищем высился, словно безмолвный судья, отрешённо-возвышенный Собор.       Я ощутил озноб всем телом. Морозь - не то дождь, не то брызги залива - заполняла белёсым туманом картину, нарисовавшуюся передо мной, словно я уже смотрел на состарившуюся фотографию. Как бы ни были дороги моему сердцу воспоминания, связывающие меня с Городом, я искренне мечтал никогда больше сюда не возвращаться.