***
Солнце палило с самого утра, а в полдень на улице стояла практически невыносимая жара. Кажется, по телевизору сказали, что температура по Фаренгейту приблизится к отметке в девяносто шесть и восемь десятых* градуса, что было крайней редкостью для штата. Зато эта жара изредка разбавлялась порывами ветра, но он мало спасал. Джилл решила воспользоваться такой солнечной погодой и впервые позагорать на солнце. Надев голубой купальник и очки, она поудобнее устроилась на любимом шезлонге и закрыла глаза. Кто-то играл на теннисном корте, вода в бассейне плескалась из-за активно плавающих, да и вообще сегодня на заднем дворе было особенно оживленно. Поэтому идею подремать на солнце Джилл сразу исключила. — Мисс, — раздался чей-то немного ворчливый голос со стороны, и Джилл лениво повернула голову, замечая рядом, через один шезлонг, ту же самую пожилую даму, которая довольно часто проводила здесь время, как и она. Сегодня на ней была шикарная розовая шляпа с широкими полями и закрытый купальник. — Мисс, а сегодня придет к вам тот красавчик? Валентайн, обескураженная таким нескромным вопросом, лишь вскинула брови, совершенно не зная, что ответить. И как на подобное реагировать? Неужели все разы, что они с Леоном говорили здесь, на шезлонгах, эта старушка пристально наблюдала за ними? Боже, даже как-то неловко. Джилл бегло улыбнулась уголками губ и неуверенно заключила: — Сегодня он не приедет. У него отпуск закончился. — О, очень жаль. Такой приятный мужчина. Ты сразу расцветаешь, когда он появляется здесь, — хмыкнула она и легла обратно на шезлонг, устремляя взгляд куда-то вперед, а шляпу натягивая на глаза, чтобы солнце не слепило. Джилл беззвучно прыснула, до сих пор поражаясь наглости этой дамы. Какой же надо быть любопытной, чтобы совать свой нос туда, куда не следует? Она скрестила руки на груди и перевела взгляд на входную дверь в здание, которая вдруг открылась. На задний двор вышла секретарша, миссис Робертс, которая постоянно сидела в холле и, кажется, больше никуда не ходила. Она искала кого-то, а затем быстро спустилась по лестнице, обошла бассейн и направилась прямо к шезлонгам. Валентайн нахмурилась, предчувствуя, что это к ней. В последнее время медперсонал только к ней и обращался, если что-то происходило. И у нее складывалось впечатление, что все беды этого центра стали ее личными проблемами (но это, конечно же, было не так). — Мисс Валентайн, к вам приехал какой-то мужчина, — максимально вежливо улыбнувшись, сказала секретарша и убрала руки за спину. — Леон? — уточнила Джилл. — Разве он не на работе… — Нет, это не мистер Кеннеди. Он представился как мистер Редфилд. Сначала ею овладел шок (потому что думала, что скорее случится конец света, чем Крис явится на порог центра), а потом появилась самая настоящая злость вперемешку с гневом. А как еще она должна была реагировать на такое внезапное появление? Сначала он пропадает, ни слова не говорит, как сквозь землю проваливается, а потом заявляется как ни в чем не бывало. И такое происходило далеко не первый раз. Секретарша вернулась обратно, а Джилл быстро натянула шорты и свободную майку, в которых пришла на задний двор. Сланцы предательски соскальзывали с ног, но ей было абсолютно все равно. Она готова была рвать и метать, пока пыталась сократить расстояние до холла, где мистер Редфилд дожидался ее, ничего плохого не подозревая. Джилл сбавила шаг, когда почти оказалась у дверей, ведущих в холл. За стеклом она увидела знакомый силуэт и практически сразу готова была выругаться. Других слов просто нет. Валентайн, переведя дух, схватилась за дверную ручку и вышла в холл, а Крис Редфилд, собственной персоной, в зеленой футболке и светлых спортивных штанах как ни в чем не бывало обернулся с дурацкой улыбкой на губах, крепко сжимая в руке пышный букет каких-то дешевых полевых цветов. Мог бы потратиться и на розы, между делом подумала Джилл, которая нахмурилась. — Джилл, привет, — поздоровался Крис, не переставая улыбаться. — Я не знал, когда здесь часы приема, поэтому решил приехать просто так. Мне сказали, что у тебя сейчас нет никаких сеансов, и мы могли бы… Он совсем не обратил внимание, как Валентайн буквально кипела от гнева, разве что только пар из ушей не шел. Глаза буквально налились кровью от переполняющей злости, и она опасно стала наступать. Крис, немного напрягшись, осторожно сделал шаг назад и в самом деле не понимал, что сказал или сделал не так. Почему она не была рада видеть его? — Джилл? Ты… ты, э-э, в порядке? — Блядь, Кристофер Редфилд! — вспылила Валентайн да так, что пара медсестер и секретарша отвлеклись от насущных дел. — Какого хуя ты здесь вообще появился? — В смысле? — нервно усмехнулся Крис. — Я же твой друг… я-я цветы привез?.. — То есть ты считаешь это нормальным? Появляться вот так вот спустя полтора месяца с цветами и заявлять, что ты мой друг? — кричала она, а на глаза наворачивались слезы. Женщина подступила к нему вплотную, пихнув в плечи. Редфилд отступил на шаг, а цветы выпали из руки. — Я ждала тебя целый месяц! Ждала хотя бы звонка или письма. Да, блядь, чего угодно! Лишь бы ты, сукин сын, объявился. Но нет, какого-то хуя ты решил завалить себя работой и забыться в выпивке, напрочь забывая о моем существовании! А ничего, что у меня тоже есть чувства? Ничего, что я тоже испытываю вину перед всеми, кого самолично угробила?! Слезы предательски полились горячими ручьями по щекам. Джилл сжала руки в кулаки, едва сдерживая себя, чтобы не ударить Криса по лицу. — Я нуждалась в твоей поддержке! Нуждалась, как никто другой, и хотела, чтобы ты был рядом, а не напивался где-то на другом конце города или пытался разгребать отчеты альянса! Но вместо того, чтобы поддержать старого друга, ты, мерзкий ублюдок, предпочел мне работу. — Но я… я действительно был занят работой, — пробормотал Редфилд в свое оправдание. — Вот только не лги мне! Не строй из себя наивного идиота! Клэр все рассказала, Редфилд. И никаких подачек с твоей стороны мне больше не надо! — никак не унималась Джилл, у которой словно плотину прорвало. Она подняла букет с пола, замахнулась и ударила этим веником мужчину по рукам. Лепестки цветов разлетелись в разные стороны. — Я не хочу тебя больше видеть, проклятая скотина! Не хочу, чтобы ты появлялся на пороге этого центра! Убирайся! — с каждым словом Валентайн гнала его к выходу из центра, и Крис послушно выбежал на улицу, стремительно спускаясь по лестнице. Джилл бросила букет, вернее то, что от него осталось, вслед Редфилду. — И веник свой забери! — Джилл, я… — попытался в очередной раз хоть что-то сказать Крис, но Валентайн, перебивая, буквально заорала на весь двор перед центром: — Пошел на хер отсюда! Крис, виновато поджав губы, тяжко вздохнул и сел в машину. Завел мотор, и автомобиль стремительно уехал прочь с территории реабилитационного центра. Джилл кое-как перевела дыхание. Руки трясло, а сердце в груди бешено колотилось, отдаваясь громким гулом в ушах. Слезы продолжали бежать по щекам. Она обессиленно села на ступеньки, закрывая ладонями раскрасневшееся лицо. Черная дыра, что росла с каждым воспоминанием о прошлом, сейчас увеличилась в размерах. Вернулось мерзкое чувство одиночества и потери. Джилл прекрасно понимала, что ей и Крису еще не скоро получится наладить общение. Может быть, пройдет несколько месяцев или несколько лет. Неизвестно. Но Редфилд вряд ли после такого предпримет еще одну попытку заявиться здесь. Джилл надеялась, что после ее бурной реакции, Крис ну хоть что-нибудь поймет, хотя бы попытается понять. Не мог же он быть настолько прямолинейным во всех смыслах. Валентайн тяжко вздохнула, вдруг почувствовав ласковое прикосновение к своим плечам. Она вскинула голову, убрав ладони от лица, и с благодарностью посмотрела на медсестру Холли. Девушка помогла ей подняться на ноги и робко спросила: — Он для вас многое значил, мисс Валентайн? — Теперь уже нет, — буркнула в ответ сипловатым голосом Джилл и грустно улыбнулась. — Вы в порядке, мисс? Может быть, дать вам успокоительного? — осторожно предложила миссис Робертс, глядя на нее. Но Джилл в ответ лишь покачала головой. Собравшись с духом и кое-как успокоив нервы, она не спеша направилась к телефонной будке. Нужно выговориться, поделиться произошедшим. Если бы сегодня был понедельник, а не суббота, то Джилл обязательно обо всем рассказала бы доктору Моргану, но на выходные все доктора уезжали, и работал только младший медперсонал. Поэтому вариантов особо нет. Руки продолжали дрожать. Всхлипы от слез сменились на судорожные вздохи, и Валентайн понадобилась не одна минута, чтобы собраться с мыслями и набрать уже до боли знакомый номер. Звон в ушах стоял практически невыносимый, а продолжительные гудки только усугубляли ситуацию. Они тянулись и тянулись. Время замедлило свой ход, и Джилл готова была снова заругаться. Слезы с новой силой полились по щекам от досады. Почему он не отвечал? Неужели он уехал или улетел в другую страну? Почему? Почему он не отвечает? Джилл нервно кусала губы, пока гудки без конца и края повторялись. В итоге она не выдержала, положила трубку обратно на телефон и обессиленно съехала по стеклу кабины на пол, закрывая лицо руками. Такой переизбыток эмоций обычно охватывал ее только на сеансах у психотерапевта, который умело докапывался до каждой проблемы и помогал искать ее суть. Но теперь справиться с ужасным состоянием Джилл была не в силах, потому что рядом никого нет. Она ударилась затылком об стекло, чтобы физическая боль хотя бы на чуть-чуть заглушила душевную. Но это несильно помогло. Ее опустошенный взгляд устремился куда-то вперед, и весь мир вокруг перестал иметь значение, разрушаясь, как карточный домик. Она снова сломалась. Внутри все, что она так усердно и долго пыталась восстановить с докторами, разлетелось в щепки, и теперь, чтобы собрать все заново, потребуется намного больше усилий. Подумать только, как встреча с человеком, с которым Валентайн сражалась бок о бок на протяжении нескольких долгих лет, подкосила и выбила из колеи. Разве такое вообще возможно? Джилл чувствовала себя разбитой и подавленной, а лапы самого страшного для нее состояния, глубочайшей депрессии, так опасно подкрадывались все ближе, зловеще затягивая в свои объятья. Джилл понятия не имела, сколько просидела на полу кабины, но внезапно раздавшийся телефонный звонок заставил очнуться от гнетущих мыслей. Она резко подскочила, схватившись за трубку. Облегченный выдох сорвался с губ, стоило услышать знакомый ровный баритон. Леон первым делом спросил, что случилось, и Джилл, перебиваясь на всхлипы от слез, дрожащим голос заговорила: — Сегодня приезжал Крис. Только что. У него вид был такой… как будто он ни в чем не виноват. Как будто ничего не произошло. Еще и веник какой-то привез, — фыркнула Валентайн и вновь опустилась на пол, прижимая колени к груди. — Я разозлилась в считанные секунды и избила его этим дешевым букетом цветов. — Ты серьезно отмутузила Криса цветами? — с усмешкой спросил Леон, который сейчас сидел в рабочем офисе и перебирал документацию. — Ага. Было бы что потяжелее под рукой, точно его убила, — выдохнула она, громко шмыгнув носом. — И знаешь… я, наверное, никогда не была такой злой. Я как с цепи сорвалась. Обматерила его и послала к чертям подальше. Теперь у меня такое чувство, что я потеряла все, что у меня было. Совершенно опустошена, — последние слова ей дались особенно тяжело. Джилл вновь всхлипнула, и слезы полились с новой силой. — Внутри как будто черная дыра, и она растет с каждым… — Джилл, — ласково позвал ее мужчина. — Прости, я, наверное, отвлекаю тебя своим нытьем от работы? — нервно усмехнулась она, вытирая мокрые дорожки с лица тыльной стороной ладони. — Как твоя работа? Тебя еще никуда не отправили? На другой конец света, например? — Нет, да и, похоже, не собираются. Может, оно и к лучшему. Скорее всего, мне удастся продлить свой отпуск. — Звучит неплохо. — Джилл, хочешь я приеду к тебе прямо сейчас? Мне буквально нужно закончить пару страниц, и я бы сразу рванул к тебе, — после короткой паузы смело предложил Леон, отчего Джилл грустно улыбнулась. Неужели он и, правда, собирался бросить все дела, чтобы утешить ее? Боже, если это действительно так, то она очень сильно его недооценивала. Валентайн тяжко вздохнула, не зная, что ему ответить. — Давай я приеду к тебе. — Хорошо, — кивнула она, и их разговор завершился. Валентайн на ватных ногах вышла из телефонной будки и не спеша побрела в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.***
Леон поправил края синей футболки, снял мотоциклетный шлем и мрачным взглядом окинул белое здание, от окон которого отражались лучи уже закатного солнца. Он немного корил себя за то, что не смог подъехать сюда сразу, как только позвонила Джилл. Работы оказалось немного больше. Мужчина заглушил мотор мотоцикла, убрал ключи в карман черных брюк и вмиг преодолел лестницу, ведущую к главному входу в здание. — Мистер Кеннеди, — поприветствовала секретарша, которая уже запомнила его в лицо. Он улыбнулся уголками губ и бросил мимолетный взгляд на пол, думая, что заметит на нем лепестки несчастного букета, которым был побит Крис Редфилд. «Интересно, если кто-то на его работе узнает об этом, будут ли смеяться?» — между делом подумал Леон, прислушиваясь к женщине. — Мисс Валентайн сейчас у себя, я попрошу, чтобы кто-нибудь из медсестер пригласил ее выйти к вам. — Может быть, я могу подняться к ней в комнату? — вежливо поинтересовался мужчина, обворожительно улыбаясь, отчего ни одна дама не могла устоять. — Но у нас так не положено… — сбитая с толку, пробормотала она. — Мы об этом никому не скажем, мисс, — Леон быстро посмотрел на ее бейдж с именем, — Робертс. Секретарша немного помялась, явно не зная, как поступить. Леон не переставал улыбаться, надеясь, что она сжалится и каким-нибудь образом обойдет строгое правило. Сделает небольшое исключением. Ему необходимо было попасть к Джилл, поговорить с ней с глазу на глаз. Кеннеди проследил за тем, как женщина что-то напечатала на клавиатуре, а затем бегло улыбнулась, наконец сказав: — Проходите на второй этаж. Ее комната под номер двести пять. — С меня коробка конфет, мисс Робертс, — с благодарностью сказал Леон, стремительно направившись к лестнице. Секретарша лишь усмехнулась и продолжила заниматься своими обыденными делами. Тем временем Леон прошел по белому коридору с мягким ковролином, в два счета преодолел пару лестничных пролетов и оказался в конце очередного белого коридора, вдоль которого тянулись одинаковые двери охристого цвета. Он заметил, что на каждой стоял электронный замок, ускорил шаг, проскальзывая мимо комнат неизвестных. Заветная дверь с двести пятым номером оказалась совсем неподалеку. Леон негромко постучал, но ни через минуту, ни через две Валентайн не открыла. Пришлось прислушаться к звукам за дверью. Кажется, в ванной бежала вода. Просто прекрасно, теперь ему придется дожидаться, пока Джилл… Вдруг взгляд мужчины зацепился за щель. Дверь была не закрыта. Он мгновенно насторожился и беззвучно приоткрыл дверь, проскальзывая в комнату. Так же беззвучно закрыл за собой, по привычке прислонив руку к бедру, где обычно покоился пистолет. Но сегодня-то пистолета с ним не было. Леон внимательным взглядом окинул неприметную комнату с большими окнами, а затем заметил дверь в ванную, шум из которой теперь доносился более отчетливо. — Джилл? — позвал ее Леон, но ответа не последовало, что встревожило еще больше. Не дай Бог, если она там что-то с собой сделала, пока он ехал сюда. Кеннеди хотел постучать в дверь, но та тоже оказалась приоткрыта. Он смело зашел в ванную и обескураженно уставился на женщину, которая в одежде сидела в душевой кабине, прижав ноги к груди. Пустой взгляд голубых глаз смотрел куда-то в неизвестность, и сердце Леона так болезненно сжалось. Мужчина смело сократил расстояние до кабины, открыл стеклянную дверцу и присел рядом с Джилл, которая тотчас очнулась от жутких воспоминаний, что мелькали перед ней. Валентайн сжала руку на плече Леона и придвинулась ближе. Он обнял ее, утыкаясь носом в белую макушку. — Ты меня напугала, — сказал Кеннеди, чувствуя, как уже промок насквозь. Благо вода бежала теплая, а не ледяная. — Почему не подождала меня на шезлонге? — Потому что кровь лучше смывать в душе, чем в общественном бассейне, — пробормотала дрожащим голосом Джилл. — Но сколько я не пыталась, все руки до сих пор в крови. — Джилл… — с сочувствием выдохнул мужчина, сжимая тонкие ладони в своих. Они были абсолютно чистыми. Леон ласково погладил кожу ее рук, а затем перевел внимательный взгляд на Валентайн. — О чем ты говоришь? — Я стольких убила, Леон. Из-за меня столько человек погибло в Африке… Я-я порой вижу их кровь на своих руках, и она никак не отмывается. Может быть, из-за того, что я увидела Криса снова, воспоминания вернулись и… эти ощущения т-тоже, — призналась она и растерянным взглядом посмотрела на него. Леон впервые сталкивался с подобным и поэтому сейчас пытался придумать хоть что-нибудь, что помогло бы ей отвлечься от неприятных воспоминаний. — Может быть, я зла на него не только потому, что он не приезжал раньше, но и потому, что эти воспоминания он должен был… Он должен был помочь с ними справиться, но не помог. Он не поддержал меня. Леон ласково погладил ее по волосам, и теперь они оба вслушивались в шум воды, каждый думая о чем-то своем. Джилл стало немного легче, но плохие мысли никак не отпускали, а Кеннеди вдруг принял для себя весьма серьезное решение и уверенно сказал после продолжительной паузы: — Я поддержу тебя. Она улыбнулась уголками губ и, подняв голову с его плеча, ласково поцеловала в щеку. Пожалуй, сейчас Джилл целиком и полностью могла доверять только Леону, который тратил практически все свое свободное время на то, чтобы просто быть рядом. До сих пор в это верилось с трудом, но до чего же приятно быть кому-то нужной. Именно сейчас Джилл убедилась в серьезности намерений мужчины, потому что он готов был бросить все, лишь бы ей не было паршиво. Он готов был сделать все, что угодно, чтобы ей стало хоть немного спокойнее. И порой Джилл задавалась вопросом. Разве может человек, с которым ты от силы знаком месяц, быть способен на подобные поступки ради тебя? Чего такого было особенного в ней, чего не было в Аде Вонг? Она — обычный солдат, вышедший из строя, сломавшийся и подавленный собственными проблемами. Ада Вонг ей казалась недостижимым идеалом женщины, женщины в красном, к которому невероятно сильно тянуло Леона. Но знакомство с ней как будто смогло изменить это. Как будто ему просто нравилось утешать сломленную и совершенно опустошенную девушку. Поэтому после размышлений о его симпатии, Джилл всегда начинала думать о других вариантах событий. Например, обратил бы на нее внимание Леон, если бы они случайно пересеклись одиннадцать лет назад в Раккун-Сити или если бы встретились на одном из приемов BSAA и познакомились там? Тогда бы он смог обратить на нее внимание и испытать те же чувства, что испытывал сейчас? Она панически начала бояться, что, как только реабилитация закончится, Леон просто-напросто забудет о ней. — Знаешь, если мы просидим здесь весь день, то мне придется где-то достать одежду, чтобы вернуться домой, — с усмешкой сказал Леон, и Джилл наконец очнулась от своих размышлений, посмотрев на него. Вода продолжала так же усердно поливать их, как самый настоящий ливень. — Потому что мне сказали, что посещение жилых комнат строго запрещено. — Как же ты попал сюда? — фыркнула с сарказмом Валентайн. — Я пообещал коробку конфет миссис Робертс, — прыснул мужчина, отчего она не смогла сдержать улыбку. — Как думаешь, если я развешу одежду на холодных батареях, то она долго будет сохнуть? Джилл неопределенно пожала плечами. Леон хмыкнул, негромко откашлялся и прежде, чем подняться на ноги, сказал: — Тогда давай я помогу тебе. — С чем? — удивилась она, посмотрев на него снизу вверх. Кеннеди протянул ей руку, и Валентайн послушно поднялась. Затем он взял ее вторую ладонь, поднеся к лицу. Она с искренним непониманием во взгляде следила за каждым действием Леона. — Ты сказала, что твои руки в крови. Я подумал, что смогу помочь вот так, — выдохнул мужчина и принялся ласково облизывать каждый палец Джилл, которая ахнула, совсем не зная, как реагировать на подобное. Она, прикусив нижнюю губу, дождалась, пока Леон закончит, и потянулась за поцелуем. — Так лучше? Джилл кивнула и наконец получила долгожданный поцелуй, отвечая откровенно и страстно. Руки скользнули на ткань мокрой синей футболки, зацепились за края и не спеша потянули вверх. Леон нисколько не был против, поэтому мокрая футболка была брошена на пол возле душевой кабины.