Любовь хранит тройной тулуп

2018ый год Южная Корея, Пхёнчхан Уходить из гринрума было, разумеется, тяжело. Нейтан не сомневался, что уйти придётся, да и в конце концов, он прилично там просидел… скорее всего, по сумме будет пятым и — надо же — действительно выиграет хотя бы программу. «Давай ты завтра выиграешь произвольную», — почти требовал накануне Юзуру. Ага… Мысли об этом «накануне», разумеется, и подбросили воспоминание о вчерашнем поцелуе, и заставили думать всё о том же гринруме. И о, хм, поведении Юзуру. Ладно, объятия перед тем, как Нейт ушёл, это было нормально. Но вот то, как его притянули в кадр за рукав… да, для дурацкого селфи, но какая разница, для чего, если от этой, мягко сказать, бесцеремонности у Нейта вдруг дух захватило, и он только надеялся, что у него получилось это не продемонстрировать хотя бы камерам?.. Да и вчерашнее… Нейтан терпеть не мог анализировать подобные вещи, хотя анализ как таковой уважал очень. Но считал, что применять его к тому, что касается человеческих отношений… нет, можно и частенько нужно, но не всегда. Однако мыслями всё скатывался и скатывался на то, что произошло вчера в его номере, даже понимая, что «произошло» — громкое слово. Он просто был в бесконечном раздрае, его просто пришёл утешить не кто-то, а главный соперник, он же его просто поцеловал. Ну да, проще некуда. Ага. А сегодняшние… жесты Юзуру упрощали всё ещё больше. Конечно. И Нейт бы соврал, сказав, что поцелуй был для него только элементом терапии, или что-то в таком же духе. Чёрта с два. Нет, безусловно, это возымело определённый… целебный эффект, но в первую очередь… В первую очередь всё было, опять же, просто: Нейту понравилось, и он не отказался бы повторить в более спокойной обстановке. Вот хоть сейчас, то есть ну не прямо сейчас, конечно, не в подтрибунье, и не потом, в шаттле, ха три раза, но… ну, после прокатов, награждений, интервью и прочих радостей спортивной жизни, выгнав из номера Адама и… хотя нет, лучше вообще найти какое-то отдельное место, желательно на другом конце города, а ещё так, чтобы их никто не узнал. Задача была та ещё, но… а чем чёрт не шутит, может, подкинуть её Юзу, вдруг он тоже хотел бы… а найти решение вместе будет легче. Мысли путались хуже, чем ноги на льду во время вчерашнего проката, и из раздевалки Нейт вышел практически на автопилоте, нашёл Рафа и Адама, доплёлся с ними до автобуса и забился в угол, всем своим видом показывая, что ни на какие разговоры он не настроен. Поговорить, конечно, было надо, вон с Рафом хотя бы, но… успеется ещё. Для этого разговора лучше всего будет запись проката сначала получить, а потом уже… потом… Потом. Потому что сейчас Нейтану покоя не давал последний их с Юзуру короткий разговор в гринруме. «Я тебе напишу? — Конечно». Да, накануне они обменялись номерами, уже после второго — или третьего, Нейт не считал — поцелуя, вцепившись друг в друга, неуклюже забивая цифры в память телефонов, потому что отпустить чужое плечо и перехватить трубку другой рукой казалось чем-то невозможным, вроде, ну, пятерного акселя, например. «На всякий случай, — сказал тогда Юзуру. — Не буду же я, чуть что, к тебе в номер стучаться». Нейт тогда не задумался, «чуть» — что: вообще понимать Юзуру у него получалось плохо, а вчера он и вовсе решил не пытаться, однако сегодня определённый резон в его словах нашёлся. Может, он тоже имел в виду… какую-нибудь встречу после прокатов или что-то в том же духе. То есть, примерно то, о чём думал сейчас Нейтан. В номере Нейт рухнул на кровать, исподлобья глянул на Адама, тихо надеясь, что тот всё поймёт без слов и бесед затевать не будет. Понял — посмотрел в ответ долгим взглядом, коротко кивнул и ушёл в ванную — душа на катке, ясное дело, не хватало, не хватало никогда и никому. Нейт и сам бы не отказался, но тело ныло так, что хотелось, по совести, только лежать. Он и лежал, не раздевшись толком, разве что очки стянул и в какой-то момент дёрнул вниз молнию олимпийки, неприятно коловшую подбородок. ...Проснулся он от звяканья и вибрации телефона. За окном уже почти совсем стемнело, Адама в номере не было, свет не горел, да и экран погас очень быстро, и искать очки пришлось ощупью, тихо чертыхаясь под нос — надо же было так отрубиться. Хотя его это не удивляло — скорее всего, вернувшись домой, он проспит не меньше суток. Отключив при этом нафиг любые сигналы и наглухо заперевшись на все возможные замки. Нейт щёлкнул выключателем бра и разблокировал телефон — не с первой попытки. На экране горело два оповещения об смс: одно было от Рафа — «сегодня гуляй, так и быть, завтра с утра разберёмся» — а второе… «Если ты согласен, я пришлю тебе адрес. Если нет — жалею». Слегка корявое сообщение сработало как-то странно: чуть ли не подкинуло Нейта на постели и одновременно будто бы к ней придавило. Не было нужды спрашивать или просто даже задумываться, на что именно Нейтан должен быть согласен, всё казалось понятным — и именно из-за этого было запутанным. Кто его знает, этого Юзуру Ханю, что там у него на уме… Пальцы не слушались. «Не “жалею”, а “жаль”. Наверное. Ты что, снял где-то номер?» Ответ пришёл через каких-то двадцать секунд: «Да. От деревни не очень близко, но это хорошо, ты понимаешь?» «Ещё бы». Нейтан стёр это, исправляя на «Конечно», попроще. «Конечно, понимаю. Я сам об этом думал. Хочешь, чтобы я поздравил тебя лично?» Последнюю фразу он набрал почти бессознательно и понял, что именно написал, уже ткнув в кнопку отправки. На этот раз ждать пришлось минуту, но буквы на экране того стоили. «Хммм. Это такая интересная идея. Да. Приезжай и поздравляй». Кроме букв, были ещё цифры — адрес и номер. Нейт крепко стиснул телефон и сполз с кровати — надо было ещё успеть привести себя в порядок, не тащиться же в таком виде на… куда? как он сейчас подумал? на какое свидание?.. Из душа он выскочил минут через десять, оделся наскоро, снова схватил мобильный, чтоб вызвать такси — и оторопело моргнул, почти отказываясь верить глазам. «Ты же приедешь?» Нейт никогда не любил искать в смсках какие-то интонации, какие туда, возможно, закладывал отправитель, но вот от этого сообщения словно веяло чем-то… ну, какой-то неуверенной надеждой, что ли. Хотя с тем же успехом Юзуру мог писать его с явным недовольством, не дождавшись реакции на адрес и… а просьбой ли было его «приезжай и поздравляй»? Ответ Нейтан набивал, уже ожидая лифта. «Приеду. Извини, что не ответил сразу». Следующая смс догнала его уже в такси, пока он старательно пялился в окно, сидя рядом с не узнавшим его водителем. «Извинишься, когда будешь поздравлять :)» Нейт озадаченно уставился на экран. Он даже не был уверен, что поразило его сильнее: смайлик или текст. Нет, подождите. Юзуру с ним что… флиртует? Он чуть вслух себя не выругал. Ну и вопросы у тебя, Нейтан Чен, браво. То есть, вчера он тебя не единожды целовал, и ты не был против, а сегодня удивляешься флирту?.. Ладно, справедливости ради, он почему-то был уверен, что именно флиртовать тот не умел. Вообще. Но стоило бы понять, что предсказуемость Юзуру была обратно пропорциональна его влюблённости в лёд. За двадцать минут, проведённых в машине, Нейт успел дважды продумать и забраковать «поздравительную» речь, четырежды потерпеть крах в попытках представить, что может ждать его этим вечером и обменяться с Юзуру ещё парой сообщений. «Нам нужен какой-то стук в дверь, чтобы мне знать, что это ты. Вдруг меня выследили». Предложение было более чем резонным, конечно, Нейт и сам думал над чем-то подобным. Чёрт, их совпадение мыслей и идей потихоньку начинало пугать. «4, потом 3 раза?» «:) Как обороты в каскаде?» Нейтан фыркнул. Кто бы сомневался, что невинные цифры Юзу сходу проассоциирует с катанием… «Конечно :)» «Хорошо. Мне нравится» Нейтан прикрыл глаза и засунул мобильник в карман, краем глаза заметив на экране навигатора информацию о том, что до конца поездки осталось две минуты. Ему тоже нравилось. Перед дверью номера он топтался довольно долго. Коридор был пуст, и Нейтану вдруг подумалось: интересно, а сам Юзуру вчера тоже вот так стоял, не решаясь постучаться и войти? Уж наверняка, тем более что он-то пришёл не поздравлять. Четыре. И три. Дверь распахнулась через секунду, словно Юзуру ждал его, сидя на тумбочке в прихожей номера. А может, так и было — кровать издалека казалась нетронутой, да и свет пробивался только из приоткрытой двери ванной. Ну и теперь ещё из коридора, но Юзуру втянул Нейта в номер за рукав куртки, почти как сегодня в гринруме; дверь закрылась, и стало темнее. А ещё через мгновение Юзуру стукнул по выключателю, и свет пропал совсем. Нейт поморгал, давая глазам привыкнуть. Взгляд Юзуру блеснул в ответ, он ухватил Нейта за плечи, сжал пальцы… — Я посмотрел твой прокат. Боже, Нейтан, как ты это сделал? Я серьёзно, как? Щека дёрнулась — он абсолютно, совершенно не хотел об этом говорить. Да, шесть докрученных квадов, да, чистый аксель, да, да, много раз «да», и малое золото за произвольную — тоже да, но… Проклятье, что ему это дало, кроме нескольких громких заголовков и всеобщего восхищения?.. Да, он и сам воспринимал прокат как какой-то ритуал, как громкое яркое заявление — рано вы меня списали, всё такое, но… Блин. Он думал, что ещё вчера успокоился, но один вопрос Юзуру вернул с лихвой чуть ли не всё. — Как, как… — пробормотал он. — С рукой на флипе. Ты же видел. Юзуру прищурился — всё-таки какой-то свет в комнате был, неоновые вывески за окном выигрывали у неплотных штор. — Но всё же… Шесть… Я вчера всё тебе сказал, но это… Это же просто… — Юзуру… — Дыхание вдруг перехватило, Нейтан зачем-то сделал шаг назад, упёрся спиной в дверь и понял, что отступать некуда. Да и не хотел он. — Не надо. Не надо, пожалуйста. Он не знал, как бы стал объяснять свою просьбу, если бы объяснений потребовали. Ладно, в конце концов, всегда оставалась волшебная фраза «я не хочу это обсуждать», а ещё, пожалуй, не будет лишним напомнить, что он ехал сюда не за этим, и… Пальцы на его плечах дрогнули. Что происходило у Юзуру на лице, Нейт не знал — глаза закрыл — но через пару мгновений его медленно потянули к себе, очень медленно, не настойчиво. Не как в гринруме и не как тут, на входе в номер. Рука легла на затылок, коротко огладила, и Нейтан уткнулся в подставленное плечо, восстанавливая дыхание и гадая, когда и зачем он успел его задержать. — Хорошо. — Шелестящий шёпот лёгкой лентой скользнул по кромке уха, Нейтан вздрогнул и аж крепче зажмурился. — Не буду. В его интонациях, жестах, в самых простых этих словах Нейтану вдруг послышалось что-то, заставившее ощутить на каком-то подкожном уровне: его поняли. Ему не нужно было объяснять ни своё «не надо», ни что-либо ещё на те же темы — его просто поняли. Просто. Колени, будь они прокляты, чуть ослабли, и Нейтан очень кстати обнял Юзуру в ответ — покрепче, посильнее, поближе. Как хотелось. Очень хотелось — и пусть все сомнения и, будь он проклят, анализ идут нафиг. — Сними куртку, ладно? — пробормотал Юзуру ему на ухо. — Она мне мешает. Внутри отчего-то защекотался пушистый комок веселья, и Нейт фыркнул в чужую футболку. Самым интересным во всей, эээ, ситуации было, пожалуй, то, что ослаблять объятия, несмотря на свою просьбу, Юзуру явно не собирался. — Тебе для этого надо меня отпустить, знаешь ли. Досадливый вздох заставил вздрогнуть, пустил мурашки по телу — потому что пришёлся всё в то же ухо. А потом Юзуру резко отстранился — Нейт чуть равновесие не потерял — и дёрнул молнию куртки вниз сам, по пути прищемив, разумеется, ткань. Рванул посильнее, выругался на своём — слов Нейт не понял, но интонации обозначили ругательство лучше любых знаний языка, уж такое-то Нейтан распознавал на подлёте. Он мягко отвёл чужие тонкие руки, освободил молнию от плена ткани — или наоборот — и скинул чёртову куртку, уже жалея, что нацепил под неё тонкий свитер, а не майку какую-нибудь. Хотя кто бы знал, что тут будет так жарко. — Иди сюда. Естественно, Юзуру потянул его к кровати. Как в кино каком-нибудь. Ха, может, про них и правда что-то снимут лет через десять-пятнадцать, пусть, конечно, и не такое. Главной задачей тогда будет это не смотреть. Пошло-красное даже в полумраке покрывало, странно синеватое в неоновых отсветах лицо напротив, неловко снятые носком о пятку кроссовки — всё это было неважно сейчас, неважно абсолютно, потому что пальцы Юзуру снова легли Нейтану на затылок, а он уже понял, насколько от этого тащится, по-другому не сказать, «нравилось» было словом слишком простым, слишком… никаким, что ли, совсем не подходящим для описания того, что с ним происходило от этого простейшего, на самом деле, прикосновения. За поцелуем Нейт потянулся сам — и замер на секунду, когда вместо ожидаемого бешеного напора, чего-то вроде вчерашнего, ощутил поначалу едва заметное, какое-то нежное прикосновение. Даже чуть неумелое — возникла на долю мгновения мысль: а когда он?.. как? с кем? — и тут же вылетела, сметённая аккуратностью губ Юзуру, сгоревшая под ними, и правильно — вот уж чему сейчас не было места. Юзуру углублял поцелуй почти что педантично, вдумчиво и сосредоточенно, и это тоже и нравилось, и казалось правильным. Нейт перекинул руку через его талию, огладил спину — тот выдохнул прямо ему в рот, задрожал, и Нейтан повторил движение — уже смелее, настойчивее. Тянуло экспериментировать — вот, например, провести одними кончиками пальцев, усилием воли унять головокружение от тихого короткого ответного стона, запустить ладонь под футболку — блин, может, он и торопился, но… Олимпиада кончится, скоро домой, а там — не совсем ясные перспективы, а между Калифорнией и Торонто — две с половиной тысячи миль. А вдруг Юзуру вообще уже решит закончить, после второго-то олимпийского золота, и они могут в принципе никогда не увидеться. Последняя мысль словно ножом по позвоночнику прошлась, Нейтан вздрогнул, поцелуй оборвался, и Юзуру прижался лбом к его лбу, чуть сдавил затылок пальцами — Нейт счёл это безмолвной просьбой открыть глаза и послушался. Взгляд напротив, зачастую казавшийся ему застывшим, сейчас пылал, в нём плясало дикое, какое-то инопланетное, мать его, пламя, и эта перемена поразила Нейтана сильнее, чем всё, что они сейчас делали. Толку вообще над этим задумываться: Нейт откуда-то знал, что это было правильным, именно это, именно сейчас и именно так — а он обычно старался делать то, что полагал верным. — Что? — выдохнул Юзуру. — Что такое?.. Ты решил, что против? Нейт коротко качнул головой, вцепляясь в его плечо. Вопрос плясал на языке, созвучный всему их вчерашнему разговору, и удержать его Нейтан не смог — разве что переформулировать из вопроса в просьбу: — Скажи, что не собираешься заканчивать. «Можно сборник откровений издавать — о чём фигуристы говорят в постели», — звякнула в голове непрошеная мысль. Дурацкая и не смешная. Истерики сейчас вот только не хватало. Пламя в глазах, показалось ему, взметнулось с особой силой: — После того, что ты сегодня на весь мир заявил своей произвольной? Даже не думай. Нейтан, что ты говоришь? — Глупости всякие, — чуть повернувшись, прошептал Нейтан — губами по чужой щеке. — Просто… Пришло в голову. Прости. Он не сразу понял, что его теперь гладили по волосам — мягко, ласково; чёрт, он не был уверен, что Юзуру вообще так может. Что ж, удивлять он умел, понятное дело, не только на льду. — То есть, ты тоже… — тихо пробормотал Юзуру. — Не думай об этом. Никуда ты от меня не денешься. Будут у нас с тобой ещё и этапы, и финалы, и Континенты — думаешь, я забыл, да? И я не знаю, поеду ли на этот Мир, врачи грозятся запретить, но через год… Через год, Нейтан, ты приедешь не куда-нибудь, а ко мне, в Японию, и посмотрим тогда. Мнимое прикосновение ножа сменилось взвившейся спиралью по-хорошему злого азарта, Нейт откинул голову навстречу руке и ухмыльнулся: — И не только посмотрим. И увидим. Ответная ухмылка показалась приятнее последовавшего за ней поцелуя. Правая рука Юзуру бесцеремонно задрала на Нейтане свитер, дразняще коснулась только ногтями — так, значит, да? повторяешь за мной?.. Нейт выгнулся, в свою очередь вплетая пальцы в чужие волосы, гладкие и мягкие, и где-то пропустил момент, когда его толкнули в плечо, укладывая на спину, когда Юзуру навис сверху, потянул свитер вверх… Через пару секунд он прижимался к Нейту голым торсом, небрежно бросив свою футболку куда-то чуть ли не на пол, хотя, хм, в раздевалках был всегда аккуратен. А, к чёрту, они не в раздевалке, и хвала всему, а то мог бы быть такой скандал… Нейт тихо усмехнулся своим мыслям и ахнул, когда в ответ его ухватили за подбородок, заставляя запрокинуть голову. Чтоб его, он не подозревал, что ему может такое нравиться, раньше мысли о чьей-то чужой власти его как-то не заводили, но тут… Впрочем, он был с Юзуру. Чему тут ещё удивляться. Касания губ под челюстью — медленные, степенные какие-то — ладонь на щеке, собственные руки под чужими лопатками, рваное дыхание, чья-то дрожь — своя? его? обоих? — своё и чужое возбуждение; из головы пачками вылетали все мысли, было просто хорошо, так хорошо, как никогда не было, и когда Юзуру скатился снова на бок, когда прижал к себе, когда провёл ладонью по рёбрам, по талии, Нейт смог только дёрнуть головой, авансом соглашаясь на всё. Вряд ли они сейчас зайдут далеко, но да какая, нахрен, разница — у них тут, мать её, не исполнение обязательной программы. — Я бы спросил тебя, зачем ты джинсы надел, — прошептал Юзу, проводя по их кромке, — но боюсь не понять ответ. Нейт фыркнул ему в плечо, зеркально повторяя его движения, шалея от стона на высокой ноте, и подцепил пальцем резинку чужих штанов: — А ты, я смотрю, предусмотрительный, да? Кажется, он говорил даже быстрее обычного: отвлёкшись от его ширинки, Юзуру забавно сморщился, потом резко мотнул головой: — Я потом уточню, как ты меня обозвал. Хватит болтать. — Так сделай так, чтоб я не болтал, — хмыкнул Нейт, не пытаясь противостоять искушению бросить вызов, даже шуточный, даже сейчас. Ради очередного поцелуя, да такого, что не было сил не стонать в чужой рот. Ради рук, приспустивших его джинсы. Ради… ох… — Ты меня достал, — с весёлой злостью прошептал Юзу, оглаживая его член щепотью — медленно, разумеется, как же ему было не подразниться… теперь… — И не спорь. Будешь спорить? М? Нейт рвано мотнул головой — боже, насколько же этого было мало, так хотелось больше, не пальцев, а всей ладони, и чтобы… чтобы можно было толкнуться, но свободной рукой Юзуру, разумеется, придерживал его за бедро — надо сказать, аккуратно, хоть и крепко, явно помня о Нейтовой старой травме. Чё-ё-ёрт… — Будешь? — Большим пальцем он задел головку, едва-едва, и Нейт застонал, чуть не захныкал, запрокидывая голову: — Даже… Не собирался. Ладонь замерла у самого основания, Нейт выдохнул, приподнялся и ухватил Юзуру за плечо, роняя рядом, притягивая поближе, забираясь ладонью ему в тренировочные и бельё, обхватывая член — так, как любил сам; к чёрту, он издеваться не собирался… Ответный вскрик он едва услышал, потому что Юзу всё-таки решил последовать его примеру и задвигал рукой — быстро, сильно, пусть и безо всякого ритма: именно так Нейтану и хотелось; толкнулся ему в кулак, перехватывая всю возможную инициативу, ткнулся губами то ли в щёку, то ли в подбородок… Ещё, ещ-щ-щё, вот так, да, да, пож-ж-жалуйста… Просил ли он вслух, Нейтан не знал — оргазм оглушил, выбивая его нафиг из этой реальности, оставляя только частично, чтобы дать ему ощутить хватку на плече и чужую сперму на ладони, чтобы вернуть одним звуком сорванного дыхания и полустона-полувсхлипа. Чьего?.. Неважно. Джинсы с трусами теперь мешались, и Нейт кое-как стянул их, вывернув по пути наизнанку одну штанину. Ладонью провёл себе же по бедру — всё равно потом в душ, велика разница — и уткнулся носом Юзуру в плечо. В ответ его обняли, подсунув под шею одну руку, забросив поверх лопаток другую, между бёдер лениво скользнуло чужое колено, и Нейт коротко улыбнулся. Это тоже было приятно и правильно. Всё оказалось приятным и правильным, и хорошо было бы успеть повторить. Не сегодня, конечно, но… Время у них пока было. — Но вообще-то, — чуть сонно пробормотал Юзуру ему в макушку, — болтать с тобой мне тоже понравилось. Ты так интересно… как это сказать… — Нарывался? — хмыкнул Нейтан. Кто бы сегодня днём сказал ему, что вечером будет настолько… легко, даже спокойно? Не поверил бы и вообще оскорбился. — Да, — кивнул Юзу. — Точно, именно так, спасибо, что напомнил. Чёрт, тебе тоже лень? — Что? — Нейтан зевнул. Сонливость одолевала его стремительно, гнал её от себя он из последних сил, но отрубиться так было бы… ну, не стоило, короче. — Всё, — невнятно раздалось сверху. — Даже не идти в душ, а достать салфетки и лечь по-человечески. М? — Лень, — согласился Нейт. Расцепляться хотелось ещё меньше, чем вставать, но Юзуру, с явным сожалением вздохнув, всё-таки отстранился и слез с кровати. Покопался в своей сумке, через какое-то время кинул Нейту пачку салфеток и тут же потянул из-под него покрывало, заставляя возмущённо завопить что-то нечленораздельное. — Давай хотя бы под одеяло залезем. И только не говори о неосторожности, ладно? Если ты сейчас уйдёшь, это может быть… ещё более неосторожным. Пара часов ничего не решит, а я сейчас точно никуда не пойду. Спорить и не хотелось, и сил не было, поэтому Нейт приподнялся, давая Юзу убрать покрывало, вытерся, бросил пачку на тумбочку и скользнул под одеяло, чтобы его снова обняли — тепло и крепко. — Ты знаешь, — прошептал Юзу, поглаживая его затылок, — Нейт. Ты только не злись, я сейчас подумал… одну вещь. Я её тебе скажу, и больше мы это обсуждать не будем, хорошо? В другое время Нейт бы, пожалуй, напрягся. Но уже не теперь. — Говори, если нужно. Губы коснулись его виска — настолько нежно, что показалось, будто сердце прострелили на секундочку. — Это всего-то твой второй взрослый сезон, — очень тихо и даже быстро заговорил Юзуру. — И… просто запомни, хорошо? Неважно, когда. Важно — как. Всё. Нейтан прерывисто вздохнул. Было бы странно, если бы они всё-таки и впрямь не заговорили об этом, но… теперь он и правда воспринял слова Юзу спокойнее. Может, дело было в сексе, может, в тепле и близости. А может, Нейт просто понял: проиграв медаль, он, кажется, выиграл кое-что поважнее.