Братья?

Целых два дня Феликс так и не смог заставить себя покинуть своё убежище, всячески игнорируя отца и Лин, что по очереди приходили к его двери, упрашивая выйти. Женщина каждый раз приносила поднос с едой, но уносила его обратно абсолютно нетронутым. Ёнджун, словно бомба замедленного действия, всё сильнее злился на сына, грозясь выбить дверь, но Лин таки смогла утихомирить его пыл. Ей до ужаса не хотелось пугать Феликса, тем самым лишь усугубляя положение. Дела обстояли не самым лучшим образом. Феликсу было одиноко настолько, что хотелось лезть на стенку. Тем не менее, видеть отца и Лин он не желал, но так дальше продолжаться тоже не могло. Не вечно же сидеть взаперти, отгородившись от всех и вся. В конце концов, за два дня можно проголодаться до такой степени, что будешь готов наброситься на любого, кто посмеет приблизиться. В особенности, если голодает молодой организм. К счастью, Феликс бросаться в крайности не планировал. Дождавшись момента, пока отец и Лин уедут по делам и, проследив за уезжающей машиной из окна, юноша осторожно покинул пределы комнаты. За то время, что он просто спал, Феликс не ощущал нужды сходить в туалет, поэтому сейчас первым делом отыскал именно его. Кажется, Лин тщательно готовилась к их приезду, учитывая количество зубных щеток в стаканчике – их было ровно три. Такая предусмотрительная. Аж тошно. В день прибытия состояние было далеко не тем, чтобы рассматривать всё вокруг, но сейчас, когда он остался совершенно один, Феликс не мог противиться собственному любопытству. Ведь, в конце концов, как говорит отец, это его дом тоже. Озираясь по сторонам, Феликс осторожно спустился вниз. Дом действительно был большим, и осилить ремонт в одиночку было явно нелёгким делом – взгляд цеплялся за недокоченные нюансы то тут, то там. Пока Феликс досеменил до кухни, что находилась в самом центре первого этажа, его живот громко урчал, всячески напоминая о голодовке, которой хозяин подверг его. Сейчас было абсолютно без разницы, чем набить желудок, поэтому Феликс без всяких колебаний распахнул дверцу холодильника. Найдя снеки, газировку и ещё какую-то съедобную чепуху, он ногой прикрыл дверцу и хотел было вернуться к себе, но так и застыл на месте. Встретившись с Лин взглядами, Феликс чувствовал себя не самым лучшим образом. В воздухе повисла неловкость. – Я забыла документы, – Лин выглядела сбитой с толку не меньше самого Феликса. Забрав со стола белую папку, она немного замешкалась в дверях, затем осторожно добавила: – Не изводи себя и поешь. Пожалуйста, Феликс. На её лице ясно читалась мольба, но кого это заботило? – Я передумал. – нахмурившись, Феликс как-то небрежно скинул на столешницу всё, что с аппетитом набрал до этого и, резко развернувшись, буквально выбежал из кухни. Лин снова осталась ни с чем. С отвратным чувством на сердце Феликс снова закрылся в своей комнате. Задетая гордость противным потоком медленно растекалась по всему телу, заполняя каждую клетку. Почему Лин вернулась именно в такой неподходящий момент, заставляя Феликса почувствовать себя самым настоящим вором и предателем собственных принципов? За всем этим душевным хаосом Феликс только сейчас осознал, что до сих пор не вышел на связь с Чаном. А ведь старший наверняка распереживался. Этому свидетельствовали тридцать семь пропущенных вызовов на дисплее телефона. Теперь ко всем ужасным ощущениям добавилось и чувство вины. Тяжело вздохнув, Феликс достал ноутбук, который как и все остальные вещи, до сих пор был в чемодане. До скрежета в зубах хотелось поговорить со своим бро, поэтому первым делом юноша набрал его по скайпу, приняв более-менее удобное положение на старом матрасе. Кстати говоря, болели суставы после двух ночей, проведённых на нём. В глубине души Феликс даже успел сто тысяч раз пожалеть о том, что из-за своего упрямства лишился той шикарной комнаты с двухспальной кроватью. Но переступить через свою гордыню было почти невозможно, вот и приходилось терпеть ужасные условия и голодовку. – Йоу, бро! Ты чего потерялся? – Чан по другую сторону экрана выглядел крайне обеспокоенным и невыспавшимся. На мудрой голове как всегда был небольшой беспорядок в виде взлохмаченных белоснежных кудрей. Видимо, опять занимался записью нового трека. – Прости, – Феликс устало потëр лоб. – Ты же знаешь, что память у меня никчёмная. – Девичья, Ликси, девичья, – Чана явно позабавили собственные слова, отчего он захихикал и изображение на экране затряслось. Ли состроил некрасивую рожицу, закатив глаза. – Ну как тебе Корея? Феликс завис на какое-то мгновение. На этот вопрос не было желания отвечать вовсе, но игнорировать Чана было бы, как минимум, некрасиво, поэтому он лишь тихо произнёс: – А никак. – Дай угадаю, – Чан прищурился в привычной манере. – Ты заперся в своей комнате, ничего не ел и отлить сходил только недавно. Было абсолютно неудивительно то, что Бан попал в самое яблочко, потому как у них с Ликсом, как они оба любили выражаться, синдром ОКМ – одна клетка мозга на двоих. Ведь не просто так в школе все принимали их за братьев, хотя порой даже родные братья не бывают настолько близкими. – Ты слишком хорошо меня знаешь. – Феликс лишь пожал плечами. – Ага, чересчур хорошо, именно поэтому и хочу прямо сейчас стукнуть тебя чем-нибудь за твой говнистый-преговнистый характер! – Хей, я и так страдаю с этой голодовкой, не хватало мне ещё и увечий. – Феликс тут же возмутился. – Тогда не тупи и поешь чего-нибудь. – Чан скорее приказывал, нежели просил. Сложив руки на груди, он всем своим видом показывал недовольство. Будь он рядом сейчас, точно ущипнул или укусил бы Феликса, чтобы в себя пришёл. – Не хочу, это же она приготовила. Чан цокнул языком и закатил глаза. – Уж точно Лин не пытается тебя отравить! – Кто её знает, может она ведьма какая-нибудь? – Разве их не сожгли ещё в древности? – Чан, кажется, всерьёз задумался над этим, а Феликс усмехнулся. Только два дня назад он видел старшего, а уже так сильно соскучился. Вообще, плохо представлялась жизнь в Корее без Криса рядом, и Феликс всё думал, что был бы счастлив, если бы старший как-нибудь приехал к нему. От этой чумовой мысли аж ладони запотели. – Йоу, бро, покажи-ка свою комнату! – голос Чана заставил выплыть из минутных раздумий, а когда Ли догнал суть вопроса, понял, что пропал. Комната Феликса пребывала в ужасном состоянии и по большей степени из-за бардака, который он до сих пор не устранил. Везде, куда не глянь, лежала пыль, вещи всё ещё находились в сумках. Да что там до вещей, когда он сам так и не сменил одежду и даже душ не принял с того самого дня. Как завалился в комнату, так и не выходил. И если в первый день такие его выходки можно было списать на стресс и усталость после перелёта, то сейчас Феликсу стало тошно от самого себя – вонючего и измотанного. Он никак не мог оправдать себя, ведь по натуре своей не был из категории неряшливых людей и никогда не терпел беспорядок. – Ну, я жду. – протянул Чан по ту сторону экрана в ожидании, успев налить себе чай. – Я свинья, бро. – Феликс виновато опустил взгляд, уже заранее готовясь к предстоящей тираде от лучшего друга. – Вижу, – Чан придирчиво глядел с экрана, давным-давно заметив бардак позади младшего. – Ладно, свинюшка, на этот раз ругать тебя не буду. – вдруг снизошёл он, а Феликс выдохнул с облегчением. – Только пообещай мне вот что – ты наконец поешь и приберëшь весь этот срач. Окей? Феликс тут же согласился. – Только еду, скорее всего, придется заказать, - заключил он, взглянув на старшего глазами кота из Шрека. – If you know, what I mean... – Ах ты беспомощная жопа! Даже это не можешь без моего участия. – Ты же знаешь, мой корейский очень плох. Я не местный, в конце концов, и никогда не заказывал еду в Корее! – Ли заканючил, а Чан помотал головой, улыбнувшись. В каждой улыбке, в каждом жесте и слове старшего Феликс ощущал поддержку, за которую был ему безгранично благодарен. И если бы не Бан, он давно пропал бы. Общими усилиями они всё же оформили заказ и Феликс наконец-то поел. Под воздействием вкусной еды и лёгких разговоров с Крисом Ли окончательно расслабился. И так бывает всегда, когда Феликс сыт, его клонит ко сну. Но сейчас было не самое подходящее время для этого – он поклялся Чану прибраться в комнате. Если старший пообещал перезвонить и проверить, то он обязательно так и сделает. После общения с Баном настроение Ли значительно улучшилось и на душе потеплело, что послужило отличной мотивацией для начала грандиозной уборки. * * * Близился вечер. Багровое солнце уходило за горизонт, забирая с собой остатки уходящего дня. Стоило признать, что погода в Корее всё же пришлась Феликсу по душе, как и то, что его комната, наконец, увидела чистоту. Хоть помещение само по себе и было небольшим, дел нашлось немало. Феликс настолько увлёкся тщательным выскабливаем полов, что не сразу заметил, как отец и Лин вернулись. – Мы дома! – оповестил голос отца. Ли надеялся, что он пройдёт мимо, но нет. Отец стоял на пороге, сложив руки на груди, выжидающе глядя сверху вниз. – Даже не поздороваешься? Феликс выпрямился, небрежно отбрасывая тряпку в сторону и с отвращением осознавая, что его любимые джинсы безнадежно намокли. С безразличием взглянув на отца, холодно бросил: – С возвращением. – Больше ничего не хочешь сказать? – Я пытаюсь адаптироваться. Мне больше нечего тебе сказать. – с этими словами, Феликс взял тазик с грязной водой и, обойдя отца, вышел из комнаты. Сказать и правда было нечего. А даже если и было, то определённо ничего хорошего. Но вопреки всем своим принципам и морали Феликс решил для себя попытаться принять действительность. Ведь он не сможет и дальше огораживать себя от общества, тем более впереди школа, к которой он совершенно не готов. * * * Приняв долгожданный душ и смыв с себя всю грязь и усталость, Феликс облачился в пижаму и отправился к себе. В обязательном порядке нужно было снова связаться с Чаном, но на сей раз, чтобы доказать, что он вовсе не свинюшка, а всё тот же "чанов чистюля Ликси". До ужаса не хотелось выставлять себя в дурном свете перед своим бро, который души в нём не чаял. Но все мысли просто разбежались, когда он увидел заправленный свежим бельём матрас, на нём подушку и одеяло. На комоде стоял поднос с едой. Снова она... В душе зародилось странное ощущение, подозрительно смахивающее на благодарность. Но Феликс противился признавать это, испугавшись собственных чувств. Всё ещё пребывая в лёгком замешательстве, он направился к Лин, чтобы вежливо попросить её не лезть, чтобы перестала проявлять свою доброту и жалость к нему, но никак не поблагодарить. Ни в коем случае. – Надеюсь, ты хорошо питаешься и не болеешь. – на пороге комнаты Феликс замер, заслышав разговор Лин с кем-то по телефону. С кем это она любезничает? – Я тоже по тебе скучаю очень сильно, Хёнджин-а. – вопрос не заставил долго ждать ответа – со своим единственным сыном. Ли был немало наслышан о нём от родного отца, который, судя по всему, хорошо к нему относился. Даже слишком. Это подбешивало Феликса до такой степени, что он уже заочно ненавидел этого Хёнджина.