Я стала матерью злодея

      Возвращаться в кровать не было никакого желания. Пусть меня не покидала слабость, но отлёжанные бока ныли не меньше.       Оперевшись о стол, я неспешно поднялась с пуфика. Ещё одна маленькая победа над этим ослабшим телом. Но на этом я не оставила свои геройства и тихим шагом двинула к кровати. Там были оставлены домашние туфли из мягкой ткани. Стоило погрузить в них ноги, как я прокляла всё на свете. Нет, не потому, что туфли были плохими. Они сели идеально, тютелька в тютельку. Всегда недолюбливала богатеев, которые носили обувь на заказ, и вот я сама стала одной из них. Похлопаем.       Я уныло уставилась на прикроватную тумбочку, на которой зазывно сверкал колокольчик для вызова Розы. Позвать или не позвать?       В итоге решив просто прихватить с собой колокольчик, я направилась к центру комнаты и заняла одно из пустующих кресел, беспардонно закинув ноги на журнальный столик. Мне стоит подумать над тем, как дальше быть.       Милая мордашка и шикарная грудь (я в очередной раз потрогала это великолепие) — не всё, что мне досталось от Виолы, моей предшественницы. Если хочу выжить в этом мире, то мне нужно ассимилировать в этом герцогском доме и стать полноправной хозяйкой. Отныне я — герцогиня, и, боже ж ты мой, это не совсем то, чего здравомыслящий человек захочет. Быть герцогиней… Те ещё сложности! Это же светское общество, в которое мне придётся войти! Это рауты и чаепития! Это мегеры и шакалы, которые сожрут тебя, если ты будешь недостаточно зубастым! А ещё у меня неясное положение бабы при живом мужике. И сын есть. И любовница мужа маячит где-то на периферии.       На лоб упала длинная волнистая прядь. Я подула на неё, но стало только хуже — её разметало на волосинки. Пришлось рукой зачесать волосы за ухо.       Может, спалить главный особняк к чертям собачьим и подстроить смерть мужа? Стану богатой вдовой и выпру любовницу за ворота, стоит ей родить. И будем мы с сыном жить — не тужить…       А ведь всё упирается в сына Виолы, в главное действующее лицо этой истории — Эдварда.       Именно.       — Эдвард… Эд, — пробуя на языке его имя, произнесла я.       В голове возник образ из книги. По описанию мальчик был черновлас — тёмные кудри достались Эду от отца. Глаза у мужчин рода Лихтенштейн были серо-голубые, но в моменты возбуждения (не обязательно сексуального) они сияли алым. Когда Эд вырезал свою семью, то особенно жутко описывались его горящие красным очи, напоминавшие вырвавшегося из пучин Ада демона. Род Лихтенштейнов славится своей невероятной силой и пугающими способностями в магии. Именно поэтому Виола боялась и мужа, и сына. Она-то родом из страны, где нет магии…       — Ой… — вырвалось у меня.       Тут же ещё магия! Это магический мир!       Я никогда не верила в сверхъестественное и волшебство. Довольно циничный реалист — моя сущность. И теперь мне нужно смириться с тем, что тут существует магия?!       Покатавшись по креслу и выдирая себе волосы от отчаяния, я свесила руку и ногу с подлокотника. Силы окончательно покинули меня. Всё, я выдохлась. Абонент вне зоны действия сети.       …Сев в кресле по-человечески и поставив ноги на пол, я позвонила в колокольчик. Не прошло и минуты, как дверь отворилась, являя мне обеспокоенную Розу.       — Мадам, что-то случилось? — приближаясь ко мне, спросила она, теребя руками передник.       Я отложила колокольчик на журнальный столик и закинула ногу на ногу, придавая позе ещё больше пафоса.       — Я хочу видеть моего сына. Вели позвать его в мои покои.       Роза уставилась на меня в ужасе. Такая реакция была в пределах моего ожидания. Прежняя Виола ни за что бы не захотела видеть Эда. Но я — не она, как и она — не я. У меня нет никаких предубеждений из-за расовых отличий, статуса или силы. Тем более, что это ребёнок. Слабый, грустный и по-своему несчастный ребёнок.       — В-вы… уверены? Мадам? — Роза переспросила, как я и думала. На это я кивнула:       — Не сомневайся. Хочу заново познакомиться с мальчиком.       — Будет исполнено, мадам… — Роза поклонилась и отправилась выполнять моё поручение, оставив у меня на душе осадок. Я не привыкла командовать и приказывать, но придётся овладеть этим искусством, если хочу выжить и воспитать Эда как положено.       Ожидание растянулось. У меня несколько засосало под ложечкой. Встреча с мальчиком интриговала. Я столько раз перечитывала эту историю, что в голове сложились образы героев, но увидеть наяву ту же Розу было большим шоком. Она оказалась совсем не такой, как мне думалось. Её описывали как симпатичную блондиночку, но на деле мне она показалась безликой. Даже эфемерной. Не то, чтобы я была разочарована, но это немного сбило с толку.       Я поправила пеньюар, расправила несуществующие складочки на ночной сорочке.       Ну и где они? Неужели путь туда и обратно от небольшого особняка на территории поместья (Виола жила не в главном особняке, а отдельно) такой долгий? Или они там готовят бедняжку Эда ко встрече со мной?       Когда я уже была готова полезть на стену от нервов, с улицы донеслись голоса. Я поняла: идут. И приготовилась.       В который раз за сегодня ко мне пришли гости. Роза в сопровождении двух нянек и мужчины, одетого в чёрный фрак — скорее всего, дворецкого — за руку ввела в комнату маленького ангелочка. Эдвард, эта прелесть с горящими алым глазками и чёрными, чуть вьющимися, как у меня, волосами, испуганно-обеспокоенно смотрел на меня снизу вверх.       — М-мама, вы хотели меня видеть?.. — Меня точно опутало этим детским голоском. Просто услада для ушей.       Я смотрела на Эда, Эд смотрел на меня. Было в нём нечто схожее с щенком сенбернара или лабрадора-ретривера. Нереальная милаха. А ещё он мне аж до дрожи в руках и ногах напоминал кого-то знакомого.       — Оставьте нас с сыном наедине, — велела я, едва-едва владея собой и стараясь не завизжать от восторга.       — Но мадам!.. — попыталась возбухнуть одна из нянек, но именно что попыталась. Мой взгляд исподлобья пугал людей до усрачки и в прошлой жизни, что уж говорить о нынешней?       — Вон, я сказала! — чуть повышая голос, повторила я.       Челядь как ветром сдуло. Лишь Роза перед уходом сложила руки в молитве, умоляя меня не делать ничего странного. Роза, лапа моя, знала бы ты, что я собираюсь сделать с этим милахой…       Эд жался на пороге, стоя, как истукан.       — М-мама, я чем-то п-провинился?.. — пролепетал Эд, заикаясь. Он мне всё больше и больше напоминал малютку сенбернарчика.       Виола, чем ты думала?! Как можно бояться этого ангелочка? Он чудесен! Нереальная милаха! Я готова затискать его за эти милые кучеряшки…       И тут меня осенило. Вот, с кем было сходство! Я шлёпнула кулаком по раскрытой ладони.       Он похож на маленького Гилберта из «Сердец Пандоры». Такой же кучерявый и чёрненький. Гилберт, вернись обратно! Это не та история!       — Подойди, — смягчив голос, сказала я.       Эд послушно просеменил ко мне и встал в метре от кресла, на котором я сидела.       — Ближе.       Эд приблизился на пару шажочков, глядя на меня своими алыми глазками.       — Ближе, — чувствуя себя удавом Каа, я поманила его к себе. Не хватало только обезьянок бандар-лог на фоне.       Он встал напротив меня. Такой маленький, милый и кучерявый. Не дав мальчонке среагировать, я подхватила его на руки и усадила себе на колени, прижимая к груди. Уиииииии! У меня есть собственный Гилберт!       — М-мама?.. — Эд задрожал, а его алые глаза стали размером с блюдца.       Я обняла его и потерлась щекой об его мягкую детскую щёчку. Вздрогнув, Эд неожиданно повис у меня на руках. Я с запозданием поняла, что мой милашка хлопнулся в обморок от переизбытка чувств.       С бессознательным Эдом на руках я почувствовала себя несколько неловко.       И это — злодей? Да как они могли сделать из него злодея?!