The Syntax of Things

      В Паучьем Тупике одним из самых неожиданных открытий для Гарри оказалось то, что Снейп пил. На постоянной основе. Он пил по ночам, предполагая, что Гарри не спустится в гостиную, чтобы предпринять очередную попытку его разговорить. Читая книгу, записывая рецепт зелий — хотя, он не мог быть точно в этом уверенным, так как Снейп прятал пергаменты сразу, стоило ему заметить Гарри — все это время бокал был в его руке, а полупустая бутылка стояла на журнальном столике. Но Гарри решил для себя, что мужчина имел полное право расслабиться в собственном доме, и хотя бы ненадолго забыть, что теперь он живет не один.       Лишь однажды Гарри спустился вниз поздно ночью за стаканом воды и печеньем. Снейп предупреждающе посмотрел на него и сказал, чтобы тот убрался куда подальше. Гарри так и сделал и, скомкано пожелав спокойной ночи, ушел.       Раз или два он пробовал шпионить за Снейпом, но, не обнаружив ничего интересного, возвращался в кровать, раздумывая о жизни профессора.       Занимался ли этот человек чем-нибудь помимо нескончаемого чтения и писания? Что он делал, когда хотел повеселиться? С другой стороны, Снейп едва ли когда-нибудь испытывал такую потребность.       После таких размышлений на ум сами собой приходили воспоминания, которые он увидел в Омуте Памяти. Плачущее от боли, бледное лицо в кабинете Дамблдора — таким Гарри не видел профессора никогда. Скорбь, заставляющая блестеть его черные глаза, его трясущиеся руки, мольбы о прощении начали заполонять разум Гарри. Он уже далеко не впервые задумывался о том Снейпе, которого знала его мама.       Снейп был одним из тех многих, кто знал его родителей. Гарри никогда не удастся встретиться с ними, поэтому любые отрывки воспоминаний о них от других людей заставляли сердце биться быстрее. Он так и не мог определиться, было ли хорошей идеей спрашивать подобное у Снейпа.       Каждая частичка информации была на вес золота, но то, что он узнал о своем отце из Омута Памяти, совсем не делало ему чести. Сириус был мертв и уже не мог оправдать своего друга в глазах Гарри. Парень боялся, что та радужная картинка, которая выстраивалась для него с годами, могла быть не такой уж и радужной.       Тот, кого он увидел тогда, был высокомерным подростком, унижающим своего одноклассника, только чтобы получить внимание от симпатичной девушки. А что касается его матери — Гарри был уверен, что пожалеет, если даже просто произнесет ее имя при Снейпе.       Не спрашивать профессора вообще ни о чем казалось лучшим решением.       Гарри предпочел дождаться ужина в своей спальне, позволяя Снейпу раствориться в своих тяжелых книгах и одиночестве. Он проворочался в постели несколько часов, пытаясь уснуть, или занимался тем, что наблюдал в открытое окно за дворовыми котами, устраивающими настоящее уличное побоище друг с другом. Иногда он пользовался магией, с помощью палочки расправляясь с мухами и жужжащими комарами.       Сегодня ночью бессонница окончательно победила. Ему надоело блуждать в потемках своей комнаты, тщетно пытаясь отпустить накопившееся напряжение.       Он уже чувствовал, что допустил ошибку, пока спускался вниз за стаканом воды, но гордость не дала ему вернуться на полпути обратно. Снейп сидел в своем кресле в гостиной и читал книгу. Не произнося ни слова, Гарри наугад взял книгу с полки и сел на диван.       Обложка гласила: Энциклопедия. Все о глазах летучих мышей.       Гарри удрученно вздохнул. Ну, его выбор был неудачным. Хотя, вряд ли Снейп имел в своей библиотеке юмористическую литературу.       — Что, по вашему мнению, вы сейчас делаете? — Снейп оторвался от своей книги и сейчас буравил взглядом Гарри.       Тот пожал плечами.       — Я не могу уснуть. Я… иногда это просто невозможно. Последние три часа я честно пытался, но кажется, начинаю сходить с ума от того, что не получается. Раньше такого не было. Можно я посижу здесь, почитаю? Я не буду мешать, обещаю.       Снейп, казалось, принял его объяснение.       — Хорошо.       Они оба вернулись к чтению, но книга Гарри оказалась совсем скучной. Это был сборник рецептов зелий, причем совсем непримечательных. Он попытался воспользоваться ей, чтобы получить хоть какое-нибудь чувство сонливости. Не получилось. Он посчитал количество букв во всех словах, затем количество абзацев на странице, изучил книгу вдоль и поперек, пытаясь найти еще пометки для Дамблдора. Не нашел. Гарри почесал лоб, и его пальцы задели шрам. Интересно, а Темная Метка Снейпа заставляла его чувствовать себя убогим, как шрам заставлял Гарри?       Гарри посмотрел на профессора. Его лицо едва подсвечивалось тусклым светом нескольких свечей и старой лампы позади него. Губы были сжаты в тонкую линию, а глаза сфокусированы на тексте перед ним. Что бы не читал Снейп, это точно было интересней, чем глаза летучих мышей.       — Я не понимаю Дамблдора, — тихо признался Гарри с неудовольствием в голосе, — Я даже не доверяю вам — все что мне известно, так это то, что вы Пожиратель Смерти и обманом заставили Дамблдора себе поверить. Он даже не спросил, хочу ли я быть здесь.       Конечно, Гарри не думал, что Дамблдор оставил бы его одного со Снейпом, если бы подозревал того в предательстве. Но ведь и Дамблдор не может знать все наверняка.       Снейп посмотрел на него с ничего не выражающим лицом.       — Только пустоголовый дурак будет интересоваться намерениями Дамблдора, — протянул он, — Конечно, чего еще можно было ждать от Поттера? Отрицая авторитет старших, вы получаете колоссальное удовольствие, в этом нет сомнений.       Гарри скривился.       — Он уже был неправ однажды. Может вы именно тот, кто как раз и ставит под сомнения его намерения? Вы уже рассказали Волан-де-Морту, что я здесь?       Снейп перевернул страницу, уголки его губ сдержанно поднялись.       — Не искушайте меня, Поттер.       Гарри фыркнул. Он тоже перевернул страницу, чтобы создать впечатление, что не меньше Снейпа вовлечен в чтение. Невозможность поговорить со Снейпом о родителях не останавливала Гарри от вопросов на другие важные темы.       — Почему Дамблдор врал мне? Я имею в виду, о пророчестве и прочем. Все эти годы. Я имел право знать, решил, что он сразу все мне расскажет.       Честного ответа от Снейпа ожидать не стоило, но возможно его ненависть могла заставить его проговориться о незначительных деталях, которые были так важны для Гарри.       Во время чтения бровь Снейпа изогнулась, будто он оценил шутку, понятную только ему.       — Крайне глупое решение. Впрочем, мы все совершали похожую ошибку.       — Я думаю, он доверяет вам. Сильно. Он никогда так сильно не доверится мне. Если бы мне было известно с самого начала, чего добивался Волан-де-Морт, то... — Сириус был бы жив. Я бы жил с ним вместо вас. У меня бы была семья, — Если вы думаете, что я ребенок, то знайте, что это не так. Я могу бороться с Волан-де-Мортом.       Гарри ждал реакции, но Снейп даже не взглянул на него.       — Не ждите, что к вам будут относится как ко взрослому, когда вы ведете себя, как высокомерное дитя, упивающееся своей славой. Директор и так делится с вами ключевой информацией — неоправданный риск, если хотите знать мое мнение. Если бы я был Главой Ордена, то вы бы даже не знали о его существовании. Вы должны быть благодарным уже за это.       Снейп наполнил пустой бокал огневиски. Перевернул страницу. Гарри показалось, что Снейп тоже уже не читал.       — Славой? — возмущенно произнес он, — Вы, вообще, читаете газеты? Меня называют следующим Темным Лордом, убеждая людей, что я вместе с Дамблдором готовлю армию, с помощью которой собираюсь захватить всю Англию. Весь последний год добрая половина учеников была уверена, что я параноик, а ваш драгоценный Слизерин не давал мне ступить и шагу без того, чтобы не слышать их оскорблений в свой адрес. Кто знает, может они это делали по вашему распоряжению.       Слава это ничто. Гарри был сыт ею по горло.       — Слава — это просто пар, — ответил Снейп, — Не путайте ее с честью или успехом. Видите ли, вы совсем не умеете извлекать выгоду из того, что о вас знают люди, до которых вам нет дела.       Каждое последующее слово профессора подливало еще больше масла в разрастающийся в нем огонь. В Гарри закипала злость от осознания того, что его пытался учить жизни человек, не имеющий понятия ни что такое честь, ни успех.       «Дамблдор не прав насчет вас», — крутилось возражение на языке у Гарри, но он вовремя себя пресек, думая о том, как по-детски это звучало.       Дамблдор уже ошибался в своих суждениях о людях в прошлом. Множество раз.       — Да вы-то что можете знать о славе? — Гарри не смог сдержать рвущуюся наружу злость, — Я обязан встретиться с Волан-де-Мортом. И я встречусь. Не сдамся, не убегу. Я готов к этому, даже если вы убеждены, что я слишком тупой для такого.       «Так Дамблдору и передайте», мысленно добавил Гарри.       — Надеюсь, что вы к тому моменту увидите разницу между возможностью стать героем или просто великомучеником. И, в последний раз — не произносите его имя.       — Я не герой, — ощерился Гарри, — Я не буду считать себя героем, даже когда убью его.       — Такая самоуверенность лишь подтверждает вашу незрелость и наивность. Темный Лорд сильнее вас, — Снейп медленно выплевывал слова, — Директор переоценивает ваши способности. Он часто забывает, что заклинания и магическая защита ничего не значат для человеческих слабостей. Его неразборчивая вера во все хорошее мне непонятна. Ему не следует использовать в своем плане подростка. Как и ожидалось, в этом году ваши чувства возобладали над разумом.       Сердце Гарри пропустило удар. Он определенно не был оскорблен тем, что его назвали подростком. Определенно это было не самое обидное прозвище, которое ему давал Снейп. В голове у него крутилось много возможных ответов, но почти во всех фигурировал Сириус, а Гарри уже решил, что не будет затрагивать такие темы в их разговоре. Он не хотел лишний раз напоминать себе, насколько злобным человеком был Снейп.       — Я не думаю, что финальный план Дамблдора держится на мне. Скорее на вас. Вы знаете больше, чем я, вы ближе к нему. Вы не думали об этом? Может, я просто прикрытие чего-то более могущественного. В любом случае, мне он этого не расскажет.       — Чем больше человек узнаёт об Альбусе Дамблдоре, тем большей он подвергается опасности. Отчаянию. Ответственность слишком тяжела для ваших юных и слабых плеч. Не просите от него больше, чем он уже вам дал. Можете пожалеть об этом.       — Если вы действительно знаете о нем так много, то чем же он занимается этим летом?       Гарри прыснул от мысли о старом волшебнике в плавках.       Снейп захлопнул книгу, признавая свое поражение и невозможность более сосредоточиться. Он кинул ее на стол и откинулся головой на подушки, съезжая в своем кресле чуть ниже и вытягивая ноги. Рукой он прикрыл глаза.       — Он отправился в путешествие — таким идиотским способом он решил это назвать. По мне, все, чем он занимается, так это рискует своей жизнью в угоду пустым теориям, не подтвержденными фактами, — он позволил своей руке упасть на ручку кресла, наклонился, дотягиваясь до уже забытой выпивки и сделал глоток, смакуя виски на языке, — Тратить энергию в никуда, будучи такой известной личностью, а особенно во время различных провокаций со стороны Министерства — это просто немыслимо. Подождите немного и увидите, как он наконец добьется своей цели, и его уберут с поста Директора Хогвартса раз и навсегда.       Гарри предполагал, что Снейп уже рассказал ему то, что для его ушей не предназначалось. Судя по тому, с каким укором сейчас он смотрел на свой бокал, Гарри был недалек от истины.       — Если Дамблдор сейчас ищет что-то, что поможет в борьбе с Волан-де-Мортом, то я хочу присоединиться к нему.       Снейп закатил глаза.       — Конечно вы хотите. Идите и сделайте это, Поттер, во что бы то ни стало. Вы и он — два доблестных героя, решающих загадки ради спасения мира. И не произносите его имя, — Снейп фыркнул, — Суперчеловек Дамблдор. Суперчеловек Поттер.       Гарри не дал вырваться смешку.       — Эм. Снейп. Вы, похоже, пьяны.       — Не ваше дело, — огрызнулся он.       — Что вы имеете в виду под загадками?       — Ничего такого, что должно вас беспокоить. Директор просто ищет то, что может… ослабить Темного Лорда. В теории.       — Что-то вроде оружия? Как пророчество?       Снейп помрачнел.       — К счастью, вас это никаким образом не касается. Уверен, он расскажет вам все сам, если посчитает необходимым. Кроме того, недавно ваш разум подвергся атаке такой силы, что вы в конец утратили способность отличать видения от реальности. Не кажется ли вам, что это будет фатальной ошибкой с нашей стороны доверять вам подробности?       Характер Гарри дал о себе знать, стоило Снейпу указать на то, насколько незначительно было его положение.       — Вы до сих пор преклоняетесь перед Волан-де-Мортом, и, тем не менее, вам доверяют больше, чем мне.       — Если вы овладеете окклюменцией, то, возможно, мы снова вернемся к этому разговору. Не произносите его имя.       Гарри устал слышать это. Неважно, как много человек он подвергнет в шок этим именем, он не собирается становиться частью одного большого притворства.       — А что страшного в его имени? Не вижу причин прятать его между словами. Я не боюсь его.       — Есть вещи похуже, чем страх. Сомневаюсь, что вам удастся о них узнать. У этого имени есть свое прошлое, и я не хочу, чтобы оно меня затрагивало, стоит произнести его такому безответственному ребенку как вы, который не понимает, о чем он говорит.       Он выплюнул последнее слово с ядовитой злостью.       «Простите, я не знал», уже хотел произнести Гарри, но то, как это звучало, слишком походило на капитуляцию, которую он не собирался предлагать. Возможно, он действительно не понимал, о чем говорит. А что если у Снейпа на самом деле было слишком много жутких воспоминаний, связанных с Волан-де-Мортом, о которых тот предпочел бы забыть? К своему ужасу, Гарри подумал, что раз Снейп был Пожирателем Смерти, то он явно не просто стоял в стороне, наблюдая за другими Пожирателями.       — Произносить его имя — то же самое, что признавать его мощь, — дошло до Гарри.       — Вам нужно повзрослеть, Поттер. Это все серьезнее, чем вы думаете, — Снейп выглядел угрюмым.       Гарри не чувствовал себя ребенком, поэтому не понимал, зачем Снейп постоянно повторял одно и то же — он потерял слишком много, чтобы к нему относились, как к ребенку. Ему нужно было доказать это, но одними словами здесь не обойтись. Хотя, зачем ему что-то доказывать Снейпу?..       Он потянулся, чувствуя пробегающие по телу мурашки. Задрав ноги на диван и скрестив их, Гарри приготовился обороняться от нападок профессора, взгляд которого не предвещал ничего хорошего.       — Удобно, Поттер? — эту улыбку Гарри точно увидит сегодня в кошмарах.       — Ага, сойдет. Спасибо.       — Как такой сопляк как вы смеет пачкать ногами мой диван! Сейчас же…       — Я без обуви, — Гарри приподнял ступню, показывая свои носки.       Снейп на секунду взглянул на него, а затем прикрыл глаза.       Гарри оставил палочку наверху, и его не покидало чувство незаполненной пустоты в руке.       Вздыхая, он взял со стола книгу Снейпа. Сон в летнюю ночь. Он открыл и прочитал пару случайных строк.       — Что это? Поэзия?       — Тшш, — не открывая глаз, недвусмысленно намекнул Снейп, что хочет, чтоб парень заткнулся.       — Вы не можете хмуриться, когда хотите спать.       Гарри хихикнул, решив вслух зачитать отрывок из книги:

Под этот вот, Вот так: конец, конец. Теперь я труп. Из мертвых губ Душа умчалась в твердь. Язык, затмись, Луна, умчись. Уходит Лунный Свет. Упали кости — смерть.

      «А?»       — Боги, Снейп. Да вы псих.       — Манеры, Поттер.       — О чем эта история?       — Мм?..       — Книга. О чем она?       — Об иллюзиях.       Гарри поднял глаза и увидел, что Снейп еще больше сполз по креслу. Он прочистил горло и произнес:       — Профессор. Я думаю, вы спите.       — Вам кажется.       Гарри не знал, как реагировать на спящего Снейпа. Он видел его разозленным, в ярости, страдающим, кричащим. Он видел, как тот выгоняет его со своих уроков, оскорбляет его, хватает за руку и в неистовстве отталкивает от себя. Он видел, как Снейп пытается обуздать свой гнев, при этом его глаза опасно сверкали, прежде чем произносился обидный комментарий. При всем этом, Гарри никогда не видел его спящим.       Казалось, он пересек очень тонкую черту — за которой быть его уже не должно. Он не мог принять тот факт, что Северус Снейп являлся таким же человеком, как и все остальные. С тяжелым сердцем глядя на профессора, Гарри не знал, какой выход из этого неловкого момента правильный.       Найти общий язык с Римусом вне стен школы не составляло труда. Гарри проводил с ним время в доме на Гриммо, совсем не ощущая разницу в их положениях или возрасте, не смотря на то, что тот, помимо всего прочего, был оборотнем и представлял бóльшую угрозу, чем Снейп. Разум Гарри вполне мог смириться с видом спящего Римуса. Но спящий Снейп… Абсурд.       Это из-за его постоянной тяги к власти, решил Гарри. Своим поведением он почти отрицал свое право на возможность быть нормальным человеком. А еще своим вечным глумлением.       — Что? — пробурчал Снейп, почувствовав на себе пристальный взгляд.       Гарри моргнул.       — Эм. Ничего. Вы просто… Неважно. Я думаю, мне пора в постель. Спокойной ночи. Сэр.       Ответа не прозвучало, и он ушел.