The Syntax of Things

      Ну конечно. Он что, серьезно надеялся, что Снейп ему ответит? Одна часть Гарри посоветовала ему просто подождать у двери, другая — уйти и вообще не вспоминать об этом жизненном моменте. И оба этих варианта его не устраивали. С мыслью о том, что ему абсолютно наплевать на показушную бесстрастность, которую он сейчас встретит у Снейпа, Гарри упрямо открыл дверь. Мужчина и впрямь был внутри, облокотившись спиной об изголовье кровати, Снейп с интересом взглянул на Гарри, примеряясь, каким способом лучше всего того убить.             — Что вам нужно, Поттер?       Гарри пожал плечами и обвел комнату взглядом «я совершенно точно впервые в жизни здесь оказался».             — У меня есть пара вопросов, — бездумно произнес Гарри. Снейп ему не поверил, естественно. Рядом с кроватью стоял небольшой книжный шкаф. Гарри с интересом к нему приблизился. Там было не больше пяти-шести книг, и все они выглядели довольно потрепанно. Он пробежался по ним пальцем, и на их пыльных обложках остался чистый след.             — Что за книги? Ваши любимые?       Пауза.             — Самые важные.             — Зелья?             — Художественная литература.       Гарри вытащил одну книгу и покрутил ее в руках, на ней не было указано ни названия, ни автора. Внутри она была пустая, словно он держал чистый блокнот. Гарри огорченно вернул ее на место.             — Почему вы заколдовали их?             — Потому что это личное, очевидно.       Привычная язвительность Снейпа не исчезла, но что-то в ней изменилось. Гарри снова повел плечами и осмотрелся. Не найдя в комнате ничего, на что можно было бы сесть, он плюхнулся на самый дальний от Снейпа край кровати.       Мужчина повернул голову на него, его взгляд не предвещал ничего хорошего. Как обычно.       Гарри сделал вид, что ничего не заметил. Он лишь слегка насупился от осознания того, насколько же кровать Снейпа была мягче, чем его собственная, а затем уставился в потолок, который, однако, был довольно примечателен. От пола к нему поднимались две переплетенные трубы, исчезающие где-то в дыре в углу, кое-где обсыпалась штукатурка, Гарри заметил зеленые сгустки плесени.             — Этому месту много лет? — спросил парень.             — Достаточно.             — У нас в доме тоже есть плесень, кстати. Однажды тетя Петунья заставила меня все вычистить. Мне потребовались два дня, стремянка, губка и ведро, но это того стоило. Потом все сияло.       Снейп не ответил. Гарри неловко подергал за шнурок на своей толстовке. Тишина давила, словно толстая петля обхватывала парня, угрожающе сжимаясь на шее. Гарри внезапно почувствовал потребность в том, чтобы извлечь хоть какую-нибудь пользу из своей выходки, прежде чем Снейп окончательно его прогонит.             — Мой дядя из тех людей, присутствие которых в комнате сразу можно почувствовать, — сказал Гарри первое, что пришло ему в голову, — Когда ты рядом с ним, чувство сродни такому, будто ты в одной комнате с чайником, который вот-вот вскипит. Будто сейчас должно случиться что-то непредсказуемое или вроде того… что внезапно пропадут пути к отступлению… Он ненавидит магию, на самом деле. Я рос с уверенностью, что мои родители погибли в автокатастрофе.       Уязвимым. Именно таким он чувствовал себя наедине со Снейпом, пока все эти ненужные слова вырывались сами по себе. И отсталым.             — На выход. Прямо сейчас.             — Почему?       Гарри еле успел осознать, что произошло, когда Снейп резко поднялся.             — Почему? У вас хватает наглости задавать такой вопрос в моем доме, в моей комнате, Поттер? Потому что я так сказал. Потому что это мое требование. Потому что вам тут совсем не рады. И потому что последнее, что мне нужно, так это искать поддержки от Поттера. Ваш отец тоже наслаждался этим, со всей своей…             — О, не приплетайте сюда моего отца.             — Вам понравилось представление, Поттер? Вы помогали ему?             — Что? Нет!       На смену спокойствия внутри Гарри пришло смятение.             — Лжец, — произнес Снейп, обнажив зубы.             — Я не… Слушайте. Я даже не знал, что это был ваш отец. Он просто ворвался внутрь, я совсем не знал, как мне быть.             — Что он сказал вам?       Снейп замаячил где-то над ним, но Гарри опустил голову.             — Ничего.             — Что он сказал вам, Поттер?             — Ничего, правда. Лишь то, что он здесь когда-то жил. И все.       Снейп, казалось, не нашел ответа на реплику Гарри. Он просто напряженно его разглядывал, прежде чем сел подле него.       Взгляд Гарри зацепился за палочку Снейпа, и он пожалел, что оставил свою в комнате.             — Знаете, не все магглы такие, — Гарри должен сказать то, что определенно для Снейпа было не так очевидно.       Снейп потряс головой, словно пытаясь отделаться от надоедливой мухи.             — Не будьте таким наивным.             — Когда вы его видели в последний раз? — он не был уверен, стоило ли задавать этот вопрос. Гарри придавило какими-то неоднозначными чувствами, но одно он вспомнил наверняка — никому не следует расслабляться в обществе Снейпа. Его ярость могла нагрянуть нежданно-негаданно. Как Дамблдор вообще доверял человеку с такой неустойчивой психикой?             — Летом, после седьмого курса Хогвартса. Тогда он попытался выгнать меня на улицу. Он пожалел об этом.             — А, — произнес Гарри быстрее, чем следовало, — Мне жаль.       Нет, не стоило спрашивать. Тиканье часов теперь было схоже со звуком отдаленных, но точных выстрелов. Снейп развернулся к Гарри и внимательно на него посмотрел. Его глаза потемнели, и на секунду Гарри был сбит с толку этой внезапной переменой настроения мужчины. Снейп крепко взял Гарри за подбородок и повернул его лицо другой стороной к тусклому свету солнечных лучей, падающих из окна.             — Что это? — отрывисто спросил мужчина.             — Что? — Гарри с беспокойством поднял руку к своему лицу и внезапно до него дошло. Черт возьми.             — А, это. Не… ничего. Ну, это как бы… упал. — Снейп не купился на такую жалкую ложь. Он с неким отвращением отпустил подбородок Гарри и отвернулся.             — Я потребую слишком многого, если попрошу, чтобы Дамблдор об этом не узнал? — Снейп тяжело выдохнул.       Гарри хихикнул. Если бы ему хотелось поставить Снейпа в неловкое положение, то у него было и так предостаточно информации, и его отца он бы упомянул далеко не в первую очередь. А ведь и правда, если бы ему хотелось поставить Снейпа в неловкое положение, то он мог давно это сделать…             — Я никому не скажу.       Снейп кивнул.             Что-то блеснуло между пальцев Снейпа, когда тот разжал кулак. Сначала это было похоже на серебристую нить, затем просто на трясущуюся тень на ладони, но потом Гарри смог разглядеть маленькое кольцо, украшенное крошечным блестящим камнем. Несмотря на опасность, исходящую от Снейпа, Гарри не мог ничего с собой поделать, когда придвинулся ближе и протянул свою руку, которая на время зависла над раскрытой ладонью профессора.             — Можно? — Гарри медленно взял кольцо, зацепив рукой чужую кожу. Оно было согрето теплом тела мужчины. По размеру было понятно, что сделано украшение для миниатюрного пальца. Россыпь маленьких сверкающих камней покрывала ободок кольца.       Гарри потёр его большим пальцем, наслаждаясь странным чувством.             — Оно красивое.             — Оно краденое, — холодно произнес Снейп, прежде чем забрать его обратно. Он положил его в ящик прикроватной тумбочки и снова издал тяжелый вздох, — Сегодня мы не будем практиковать Окклюменцию. Потренируйтесь самостоятельно над упражнениями для концентрации разума. А после найдите себе занятие, в котором не подразумевается мое участие.       Гарри фыркнул. Он достал свою тетрадь и кинул ее на колени Снейпу. Тот ошибался, если думал, что проведет весь остаток дня в одиночестве, предаваясь самобичеванию. Гарри слишком много раз уступал в такие моменты, когда дело касалось Сириуса. И это никогда не доводило до добра.       Даже если и за ним самим водился такой грешок.             — Не получится. Видите ли, я начал писать заданные на сентябрь сочинения. Через две недели мой день рождения, и я хочу к тому моменту со всем этим разобраться. Вам нужно проверить мою работу на ошибки.       Снейп открыл его тетрадь, и Гарри указал ему откуда начинать.             — Базовая теория по Защите, — спросил Снейп, хмурясь, — Вы не можете справиться даже с этим?             — Я не не могу!.. Просто думаю, что мне стоит написать еще что-нибудь, иначе тема не раскрыта.       Снейп закатил глаза и сощурился, пытаясь разобрать каракули Гарри.             — Понятно. Вопрос номер один.

***

            — Что за книги? Ваши любимые?       Да.             — Самые важные.             — Зелья?             — Художественная литература.       Этот голос, обращающийся к нему, было почти физически больно слышать, и Северус мысленно попытался вытолкнуть его из своей головы. Он посетовал на то, что будет выглядеть слишком по-детски, если закроет уши руками.       Пока мальчишка забавлялся своим маленьким исследованием комнаты, Северус абсолютно спокойно пожелал и Поттеру, и Тобиасу вместе попасть в какой-нибудь особо мучительный отдел ада. Вместе, потому что тогда у них наконец-то появится шанс посмеяться над старым ворчуном Северусом. Наверное, ему стоило радоваться, что он в кои-то веки смог совладать со своей тягой к жестокости. Это было ниже его положения — снова избить этого урода. Волшебники так не должны поступать. Так поступают пьяницы по типу Тобиаса. Но мысль о том, что он хотел забрать кольцо… что у него вообще хватило смелости прийти и даже заговорить об этом.       Вне всяких сомнений, это была единственная вещь, которую Тобиас подарил своей жене, не ожидая от нее ничего взамен. Существовала очень тонкая грань между тем, что на самом деле можно было сделать с помощью магии и тем, что абсолютно не интересовало Тобиаса. Он воспринимал ее лишь как дар Божий, из которого можно было извлечь личную выгоду.       Ему потребовалось пару месяцев, чтобы осознать свое положение и принять тот факт, что его жена была ведьмой. А затем начались постоянные претензии к ней — почему бы ей просто не наколдовать еду и деньги. Из ниоткуда. Начались его вечные агрессивные нападки на жену, вопросы, почему она просто не может ему дать желаемого. Все окончилось штрафом, любезно выписанным Министерством Магии, а вдобавок и угрозой забрать ее палочку раз и навсегда. Видимо, превращение обычных маггловских вещей в деньги не было так уж законно, как того хотелось Тобиасу.       Безусловно, имелась и другая версия этой истории, противоречащая всем формам логики — история Эйлин Принц. Он не всегда такой. Когда-то он был добрым. Обаятельным.       Чушь.       Северус верил лишь своим собственным глазам. Тобиас совсем не был добрым, обаятельным, да его характер даже трудно было охарактеризовать словом «сносный». Но она видела то, что хотела, ее слабость не давала ей признать его недостатки или сохранить хоть какое-то чувство своего достоинства. Она впала в депрессию ещё задолго до того, как Северус отправился в Хогвартс.       Так как она уже не могла пользоваться магией так же свободно, как раньше, ее долг лег на плечи Северуса. Но он не собирался его выполнять, ему было тошно и от отца, и, в каком-то смысле, от матери. От ее слабости, от того, с какой упорностью она отказывалась уходить от своего мужа, который лишь использовал ее — по сути, она не признавала себя жертвой. Но Тобиас был ее недостоин, как бы слаба она не была.       Как будто со стороны, Северус наблюдал за тем, как рядом с ним проминается матрас, и человеческое тело откидывается на подушки. Уже его собственный голос внутри подсказал, что наглого ребенка нужно выгнать, но из него будто выжали все жизненные соки. Ему стало все равно.       И опять. Опять это ощущение, этот запах свежести, каких-то фруктов, которые сопровождали мальчишку повсюду — от этого аромата кружилась голова. В такие моменты для Северуса было целым испытанием бороться с подступающими позывами прочистить желудок. Хотя, сейчас он уже немного привык. Северус не наблюдал в ванной чужих духов, так что предположил, что его тошнило просто от запаха Гарри Поттера.             — Этому месту много лет?       Вопрос застал его врасплох. Он попытался сосредоточиться.             — Достаточно.       Поттер что-то снова говорит. Ему нужно это слушать? Нет, я не хочу.             — На выход. Прямо сейчас.             — Почему?             — Почему? У вас хватает наглости задавать такой вопрос в моем доме, в моей комнате, Поттер? Потому что я так сказал. Потому что это мое требование. Потому что вам тут совсем не рады. И потому что последнее, что мне нужно, так это искать поддержки от Поттера. Ваш отец тоже наслаждался этим, со всей своей…             — О, не приплетайте сюда моего отца.             — Вам понравилось представление, Поттер? Вы помогали ему?             — Что? Нет! — глаза Поттера полезли наверх.             — Лжец.       Ну вот, опять бессмысленный поток слов и Северусу по-прежнему неинтересно. Он сжал кольцо в своей руке. Как же хотелось взять подушку и накрыть ею без конца извергающий бред рот, держать ее, пока в комнате снова не воцарится прекрасная, божественная тишина.             — Что он сказал вам?             — Ничего.             — Что он сказал вам, Поттер?             — Ничего, правда. Лишь то, что он здесь когда-то жил. И все.       Северус понял, что ответа лучше, чем этот, не получит. Он сел, признавая свое поражение.             — Знаете, не все магглы такие.       Северусу не встречались другие.             — Не будьте таким наивным.             — Когда вы его видели в последний раз?       Ну же, задай еще больше вопросов, на которые я не собираюсь отвечать.             — Летом, после седьмого курса Хогвартса. Тогда он попытался выгнать меня на улицу. Он пожалел об этом.       Браво, Северус.             — А. Мне жаль.       Северус развернулся, чтобы взглянуть на него. Их глаза встретились, и у Северуса просто пропал дар речи — он вместе с Гарри чертовым Поттером сидит на своей кровати, а зеленые глаза напротив него сверкали, пронзая Северуса насквозь, но тщетны были попытки найти в этом взгляде даже слабые отголоски обычной ненависти.       Но было и еще кое-что, что привлекло внимание Северуса. Причина уже порозовевшего следа от пальцев на скуле была слишком хорошо известна, чтобы попытаться предаться самообману.       Внезапно на него накатила паника, он схватил Поттера за подбородок.             — Что это?             — Что?       Поттер был не в курсе. Так даже лучше. Он мог бы воспользоваться магией, прежде чем Поттер подойдет к зеркалу. Бред. Тогда нужно стереть и воспоминания, что намного проблематичней.       Ну вот, до него дошло.             — А, это. Не… ничего. Ну, это как бы… упал.       Классика, не так ли?       У него не получится объясниться с Дамблдором. Северус использовал буквально все известные заклинания, чтобы ни один из ныне живущих волшебников не смог приблизиться к этому дому в его отсутствие. Волшебников, но не магглов. Самонадеянно? Да. По-дилетантски? Абсолютно.             — Я потребую слишком многого, если попрошу, чтобы Дамбдлор об этом не узнал?       Поттер хихикнул. Так… мягко. Ответ был известен заранее.             — Я никому не скажу, — Не беспокойся.       Не беспокойся. Эту фразу можно было почти нащупать между строк; как же громко она ударилась о стены, эхом раздаваясь в ушах и открывая шлюзы потоку воспоминаний о забытом чувстве спокойствия. У Лили был дар — она могла унять твою тревогу, даже не упоминая вслух то, что конкретно тебя беспокоит. Чтобы убаюкать неугомонное сердце, ей даже не нужно понять, не нужно осознать в чем причина твоих самых глубоких страхов.       Северус чуть ли не вздрогнул, почувствовав прикосновение руки к своей ладони.             — Можно? — спросил Поттер.       Он позволил ему взять кольцо, но дай ему еще хоть целую жизнь, и Северус не сможет объяснить почему.             — Сегодня мы не будем практиковать Окклюменцию. Потренируйтесь самостоятельно над упражнениями для концентрации разума. А после найдите себе занятие, в котором не подразумевается мое участие.             — Не получится, — кто бы сомневался, — Видите ли, я начал писать заданные на сентябрь сочинения. Через две недели мой день рождения, и я хочу к тому моменту со всем этим разобраться. Вам нужно проверить мою работу на ошибки.       Прежде чем Северус смог что-либо сказать, ему была брошена тетрадь.       Невероятно.             — Базовая теория по Защите. Вы не можете справиться даже с этим?       Есть ли границы бестолковости этого ребенка?             — Я не не могу!.. Просто думаю, что мне стоит написать еще что-нибудь, иначе тема не раскрыта.       Жалко. Абсурдно. Смехотворно. Да это же самый легкий предмет. С другой стороны, его преподавала Амбридж, так что странно, что кто-то вообще смог сдать экзамен. Что-то ему подсказывало, что Поттера придется учить всему заново. Одни проблемы от его профессионализма. Пока Поттер находился под опекой Снейпа, мальчишке официально запрещалось быть настолько пустоголовым.             — Понятно. Вопрос номер один.