***
Поттер бегом спустился по лестнице, проскакивая мимо последней ступеньки и с грохотом приземляясь на пол. — Доброе утро. Почему он лыбился? Северус кинул ему упаковку печенья, которая как обычно ждала его на столе. Поттер поймал ее с характерным для себя рефлексом ловца и опустился на ковер, скрестив ноги. За лето его волосы безобразным образом отросли. Северус критично осмотрел его прическу. Мальчишке и впрямь следовало подстричься. С другой стороны, стрижка никогда не помогала, если вспомнить его отца. Тут он заметил, что и сам Поттер изучающе его разглядывает. Что-то было не так, но это было не что-то серьезное. Если мальчишка был способен на такую противную ухмылку — его жизнь была вне опасности, значит ничего существенного не произошло. Но не по мнению Поттера. И Северус не собирался пытаться угадывать, что же такого случилось, даже если взгляд Поттера молил об этом. Он не попадется в ловушку и не будет участвовать в этих ребяческих забавах. Он взрослый человек, которому совсем не мешало то, что Поттер каждую чертову секунду отрывался от своего домашнего задания, лишь бы в очередной раз поглазеть на Северуса. Черт побери, как же это отвлекало. — Ради всего святого, что вам нужно? — Тебе уже шестнадцать лет, Гарри, с днем рождения! Северус чуть не поперхнулся и позволил себе досадно фыркнуть. По какой-то предательской причине это прозвучало как смех. — Поздравляю. Если вдруг вы ждали от меня праздничного торта — забудьте. Уже шестнадцать лет… Как же быстро они растут. Что касается Северуса, то он с трудом мог перечислить даже пару моментов, когда за эти годы у него действительно что-то вызывало желание жить и наслаждаться жизнью. — Можно было просто пожелать счастливого дня рождения, — ответил, улыбаясь, Поттер, — И мне достаточно печенья. Шестнадцать лет борьбы и унижений — и вот перед ним сидит наглый и осиротевший ребенок, радостно жуя шоколадные печенья. Годы ошибок, преступлений, лжи и сожалений; годы, потраченные на этого самого ребенка, которому только исполнилось шестнадцать и который скоро станет мужчиной. Мужчиной, который возненавидит Северуса с такой же силой, как и его отец, как и его мать, после того, как подружилась с семейством Поттеров, возможно, как и все в этом мире. Как же все шатко и ненадежно. Они вернутся в Хогвартс, и мальчишка забудет о Северусе как о страшном сне, забудет о том, как многим жертвует мужчина во благо его нахальной персоны. Ему никогда не понять реальных масштабов того, на что Северус готов пойти ради него. Как не понять и боли, которая стала бессменным спутником мужчины, стоило увидеть эти глаза — на этом самом лице — в своем собственном доме. — Все нормально? И тут до него дошло, что нет. Нормальным было, ровным счетом, ничего. Поттер даже близко не собирался принимать тот факт, что ему следует уважать мужчину, который для него никто. Ничто. Мальчишка никогда не узнает — никогда не оценит всех его мучений. Северус для него был просто ненавистным мерзавцем, делающим его школьную жизнь невыносимой. — Снейп? И в глазах всех живущих, за исключением Дамблдора, он был просто последним подонком. Скорее всего, так и было на самом деле. Он встал. — Мне нужно по делам, — бросил мужчина, на ходу хватая пальто.***
Уже стемнело. Дерьмо. Дерьмо. И что ему делать? Тупой. Черт. Тупой. Он что-то не то сказал. Это из-за его дня рождения? Почему он опять облажался? Уже стемнело, а Снейпа все еще нет. Стоит послать сову Дамблдору? А что ему написать? Снейп пропал, пожалуйста, помогите. Черт. Он снова проверил, нет ли кого за окном, и с досады ударил кулаком о стену. Снейп точно в опасности. Скорее всего, где-то с Волан-де-Мортом. Из-за видений Гарри он поймал — возможно, убил — профессора. И почему его так пугает это предположение? — Ненавижу тебя, Снейп. Он был в смятении. В этом все дело. Он просто свихнулся. По вине Снейпа. Легилименция разрушила его сознание — лишь это было единственным логическим объяснением. Ненавижу. Почему Снейп считает, что имеет право так к нему относиться? Почему он не сказал, куда ушел? Опять, опять это знакомое чувство. Прям как с Сириусом. Воспоминания пробились сквозь построенную им самим дамбу и мощным потоком обрушились на его голову. Может, так Снейп наказывал его за то, что Гарри вообще посмел родиться. Может, это был его подарок к шестнадцатилетию. Может, ему стало известно все, что происходит с организмом Гарри и ему стало мерзко. Ну, парня и самого это пугало. Да, пугало каждый раз, стоило об этом хорошенько поразмыслить. Пугало тогда, когда он пытался не думать об этом. И, конечно, сейчас он не собирается изводить себя этими мыслями. Ему стало так грустно. Он ждал и ждал, ничего так и не съев за целый день. С каждой минутой его беспокойство росло. В этот раз и впрямь что-то было не так. Если Снейп погиб… он опять выглянул в окно. Слишком рано. Он не умрет сейчас, ведь… ведь Гарри почти привык к нему. Гарри заслужил их? Заслужил те страдания, что обычно сопровождали смерть других людей? Это нечестно. Он заламывал кисти рук, пытаясь успокоить себя. Нужно сходить в душ. Или поспать. Или написать Рону. Или как обычно обыскать все комнаты в поиске таинственных вещей. Что ж, он любил это делать. Уже полюбил. Снейп присматривал за Гарри только потому, что это была его обязанность. Если бы ему приказали, он бы прикончил Гарри на месте — конечно, если бы взамен сохранили жизнь его матери. Кого он обманывает, да Снейп бы исполнил приказ и без последней оговорки. Снейп вовсе не хороший человек. Это вранье. Гарри его терпеть не мог. Еще большее вранье. Черт. Это все из-за того журнала. Нужно было его выбросить. Лучше сжечь. Дверь со скрипом отворилась. Он был жив. Этот придурок был жив. — Где вы, черт побери, были?! — взорвался Гарри. — Прошу прощенья? — Снейп медленно снял свое пальто и повесил его на крючок. Он прошел мимо Гарри по направлению к лестнице, и тот последовал за мужчиной. — Вы ответите на мой вопрос? Снейп даже не взглянул на него. — У вас проблемы со слухом? — Я испытывал непередаваемую страсть. Почему вы еще не спите? — тон его голоса был до безумия спокоен. — Сплю? Где вас носило? Мне казалось, что я чуть с ума не сошел — я был заперт здесь без возможности пользоваться магией! Вы даже не предупредили, что куда-то собираетесь отправиться. Что я, по-вашему, должен думать в такой ситуации? Дыхание Гарри сбилось. Не веря в то, что делает, он схватил Снейпа за руку, прежде чем мужчина успел зайти в свою комнату. В его ушах громко звенела собственная кровь. Снейп наконец обратил на него внимание, безразлично рассматривая его лицо. — Идите к себе. — Вы не скажете мне, где были, — понимающе произнес Гарри, его горло все еще горело от крика. Если бы он мог, то прямо сейчас вытащил бы свои глаза, лишь бы Снейп опять не стал свидетелем его слез. — Занимайтесь своими делами, Поттер, — мужчина снова развернулся к двери, провоцируя Гарри с еще большей силой вцепиться в его руку. — Я не заслуживаю никаких объяснений, да? — сдавленно спросил Гарри. Но Снейп снова сделал попытку отвернуться, и Гарри, не сдержавшись, опять воскликнул, — Скажите хоть что-нибудь! Непонимающе сдвинув брови, Снейп сохранял молчание еще несколько секунд. Затем, он со страшной силой сграбастал Гарри за воротник, прижимая его к поручням лестницы и пресекая любую возможность вырваться. Парень больно ударился поясницей о деревянные перекладины, подавляя стон. — Сначала, я побывал в борделе, развлекаясь с двадцатилетней девушкой, заслуживающей много меньше, чем ей заплатили. Затем, я пошел в бар, где мы вместе с другими Пожирателями Смерти с энтузиазмом обсуждали, насколько сильно мы угодим Темному Лорду, если живьем снимем с вас кожу. Такого ответа вы ждали? Мука — вот что это. Невыносимая мука просочилась в его сердце. Сейчас где-то внутри него началось обильное кровотечение — иначе он не знал, как еще объяснить это головокружение. Он боялся представить, что будет, если он сейчас снова начнет дышать. Гарри смотрел в эти черные, словно беспроглядная тьма, глаза и ощущал, как сердце постепенно замедляет свой сумасшедший ритм, как с каждым новым ударом оно отталкивает все дальше и дальше чувство стыда и чего-то еще. Он и сам оттолкнул Снейпа и опасливо попятился назад маленькими шажками — мужчина наслаждался произведенным эффектом от своей речи, в этом Гарри был уверен — а затем отвернулся, смотря куда-угодно, но не на Снейпа, думая о чем-угодно, но не об этом чудовище. Парень убежал в свою комнату и плотно закрыл дверь, борясь с желанием подпереть ее чем-нибудь, чтобы к нему точно никто не смог попасть. А точнее, ему хотелось закрыться от конкретного человека. Как же обидно. Почему? Почему ему не все равно? Нет, пожалуйста. Почему? Он горько усмехнулся, сползая по двери на пол. Снейп его ненавидит. Глубокий вздох. Еще один. И еще. Не кричи, успокойся. Он прикоснулся к своей груди. К тому месту, где должно было быть его сердце, которое сейчас обливается кровью. И в этот момент до него дошло. Дошло почему. Нет. Он засмеялся. О, нет. Смех стал почти истерическим.