***
- Эй, ты мне заплатил вчера или нет? - Чонгук просыпается от того, что кто-то тычет в его грудь пальцем, нависнув над ним. - Что, прости? - Если я ночевал у тебя, ты должен был мне заплатить. - Ты что совсем совесть потерял? - Чонгук прогоняет остатки сна, глядя на уже одетого Чимина (рубашка, кстати, тоже на нем. Видимо, он удачно забыл, что её одалживал). - Память, - тихо отвечает Чимин. - Что? - Память... Я память потерял... - То есть? - Не помню, как я здесь оказался. И не могу найти деньги. Если ты мне еще не заплатил, то плати сейчас, и я пойду. Сказать, что Чонгук офигел от такой наглости, - ничего не сказать. Ну да, возможно, он был не прав, привезя его к себе домой и заснув с ним в одной постели. Но он никак не думал, что Чимин будет требовать что-то взамен. Не то чтобы Чонгуку было жалко денег, но он знает им цену и привык тратить их только по делу. - Мы не спали, - твёрдым тоном говорит Чонгук. - Это не мои проблемы. Я провёл с тобой ночь, так что плати. - Чимин не приклонен. - Слушай, ты что вообще ничего не помнишь? - Помню... туалет и твоё лицо, красавчик. Но что мы там делали нет. - Ты меня вчера облевал и заснул в моей машине, пришлось тебя к себе вести. - Поэтому ты утром меня так прижимал к себе? - Эй! - Чонгук стушевался, словно пойман за преступлением. - То, что я делаю во сне, не считается! - Разговариваю, как будто с ребёнком, - Чимин складывает руки на груди, нагло уставившись на Чона. - Что сказал? Твоё милое лицо вообще не вяжется с таким поганым характером! Ты испортил мне костюм, которые стоит дороже ночи с тобой. Мы квиты, свали. - Чонгук негодует, злобно зыркнув на Пака, прячется под одеяло с головой. Разговор окончен. Но проворная рука быстро смахивает одеяло с Чона, оставляя его лежать в одних боксерах. - Я б тебе и бесплатно дал, - нагло осмотрев чужое тело, заключает Чимин. - Спасибо, уже не хочу, - Чонгук отворачивается от него, обняв себя руками. И хочет чтобы этот Пак быстрее свалил. Слишком он разный, когда пьяный и трезвый. - Значит хотел. - Ты мог блевануть на меня в любой момент, так что нет, не хотел. - Что я тогда здесь делаю? - Жалко мне тебя было оставлять в таком состоянии, ты уснул, а адрес не сказал. Вот так людям помогай, - бурчит Чонгук. Пусть врёт, главное, чтобы Пак не мнил о себе не весть чего. - Ладно... тогда домой отвези... я посмотрел по карте, вообще не понимаю где мы. Чонгук некоторое время недовольно размышляет, что делать с Паком, но тяжело вздохнув, кидает «ща, умоюсь», и плетётся в ванную.***
- Вау, ну и домяра у тебя, - Чимин восторженно разглядывает особняк снаружи, когда они с Чонгуком вышли на улицу. - Не жалуюсь, - Чона забавляет этот Пак Чимин. У него все эмоции на поверхности. Это подкупает. Да и язык бескостный - Чимин говорит всё, что у него на уме. - Возьмёшь меня в жены? Ну то есть в мужья? - Разбежался, - Чон открывает дверь машины, Чимин прыгает в неё с другой стороны. - Ну я пытался, - Пак довольно жмурится, пристёгиваясь и удобно устраиваясь. Чона младшего удивляет его бодрость. Как будто это не он вчера испортил его костюм от того, что перепил. - Куда везти? - Чонгук включает дурака, мол, я никогда не подвозил никакого Тэхёна, и получив адрес, вбивает его в навигатор. - Включи музыку, - Чимин невинно хлопает глазами, на Чона это быстро действует. Он включает одну из своих грустных песен, под которые привык расслабляться. - Фу, нет, давай другую, - Пак кривит лицо, и никого не спрашивая, подключает свой телефон к проводу. - Это вообще-то моя любимая... - Мне жаль тебе это говорить, - Чимин наиграно делает грустные глазки, - но вкуса в музыке у тебя нет. Заиграла более ритмичная и веселая песня, Чимин, не стесняясь начал подпевать. Чонгук лишь закатил глаза, но невольно двигал в такт головой. - Слушай, эта жизнь и так слишком дерьмовая, - Пак больше не улыбается, но тон голоса всё такой же веселый. - Так что не надо в неё ещё дерьмовой музыки. Чонгук ничего не отвечает. Ему как-то стало не по себе, стоило услышать про дерьмовую жизнь. Пак опять улыбается и подпевает, при этом смешно кривляясь. Наверно Чонгук слишком очерствел для такого простого дурачества. Он не помнит, чтобы когда-то вёл себя так. С детства его воспитывали строго, там не было места и времени для такого. Затем, конечно, Чонгук повзрослел, и мать ослабила хватку. Начались бары, сигареты, алкоголь, девочки, мальчики. Но опять же, он умел отводить душу только так. А теперь смотря на Чимина, который реально наслаждается музыкой, Чонгуку на мгновенье кажется, что Пак счастливее его самого. Или не кажется? - Слушай, а как тебя зовут? - они уже подъезжали к дому, когда Чимин вдруг опомнился, что не знает имени своего нового знакомого. Вернее он знает, то есть знал... но забыл. - Я вчера уже говорил, - недовольным тоном отвечает Чон. Его гордость слегка задета. Хотя чего он ждал от пьяного человека? - Ну я ведь не помню, и ты это знаешь, - Чимин опять включает свои жалобные глазки. - Ладно, хочешь узнать моё имя? - Чонгук не знает зачем он это делает, но Пак действительно ему интересен. Жаль только то, что он из этих... тех же, что и Тэхён. Но он не против пару раз удовлетворить свои физиологические потребности. И когда Пак согласно кивает, Чон протягивает ему свой телефон. - Набери свои цифры, я тебе напишу в какао толке, а там и имя моё высветится. - Не мудри, я и сам хотел спросить твой номер, - Чимин выхватывает телефон с рук Чона, набирая свой номер и тут же нажимая «вызов». - А я смотрю, тебе палец в рот не клади, - Чонгук хмыкает, получив телефон обратно. - Чувак, я видел твой дом, тебе теперь придётся постараться, чтобы от меня избавиться. - Чимин подмигивает, хищно улыбаясь. - Ты мне сейчас напрямую говоришь, что дело в моих деньгах? - Ну ещё ты молодой и чертовски красивый. Но то, что ты богатый, я бы всё равно поставил на первое место среди твоих достоинств. Чонгука сражает эта прямота. Пак любит деньги и совсем этого не скрывает. И Чон не знает сам, почему ему это так нравится. - Ни копейки от меня не получишь, - усмехается Чон, заглядывая в глаза Пака. - Тогда..., - рука Чимина мягко опускается на пах Чонгука, медленно поглаживая, - ты не получишь меня... Рука тут же останавливается, и Чимин её отдергивает, продолжая подпевать очередной песне. Они больше ничего друг другу не говорят, кроме «пока». Чимин уже заходит в подъезд, когда его телефон вибрирует: 1 уведомление в KakaoTalk. Чон Чонгук: «Приду к тебе на работу на днях. Только попробуй быть занятым кем-то другим». Пак счастливо улыбается, произнося имя нового знакомого вслух. Ему нравится это звучание, это имя... Чон Чонгук... как и сам его обладатель.***
Чонгук возвращается домой в приподнятом настроении, но оно быстро падает, когда он видит женские туфли на пороге. Из гостиной раздаются крики, и Чонгук, вздохнув, идёт на них. Он слышит голос брата и матери. Ничего нового. Наверняка, опять застукала его с Хосоком. - Чтобы я больше его здесь не видела! - Чонгук видит рассерженную мать, она тычет пальцем в Хосока, который забился в углу. - Мне сказали, с кем ты вчера был на приеме. Ты что совсем обнаглел? А если бы это попало в прессу?! - Мама, подожди, я ведь все контролировал. - Ханыль пытается оправдаться, но мать, как и всегда, непреклонна. Их мать раньше была мягкосердечной, доброй женщиной, пока из семьи не ушёл отец. Чонгук тогда был совсем маленьким, так что он помнит мать именно такой. Деспотичной. Жестокой. Не терпящей возражений. Она всё такая же молодая, в свои пятьдесят выглядит на сорок. Стройная и высокая. Короткострижженные волосы всегда идеально уложены. Она одета с иголочки каждый божий день. Прямая осанка, колючий взгляд и красная помада на вечно недовольно поджимающихся губах. - Ещё раз я увижу тебя с этим мальчишкой, то вам обоим не поздоровится! А ты знаешь, Ханыль, меня лучше не злить. - Мать гневно кидает взгляд в сторону Хосока, а затем наконец-то замечает присутствие второго сына. - Чонгук, ты пришёл. - Здравствуй, Мама, - отзывается Чонгук, надеясь, что она поскорее уйдёт. - Не повторяй ошибок брата. Хоть один из вас должен же быть в меня, а не в своего лживого папашу. - Хорошо, Мама, - Чонгук не хочет спорить. Ох, если бы только она знала, что и его младший по мальчикам, то наверно заперла бы их под замок. - Ханыль, ты едешь со мной. Сегодня и завтра у нас важные встречи. Ночевать будешь дома, а не здесь. - Мать чеканит каждое слово, а Ханыль лишь понуро кивает, извиняюще поглядывая на Хосока. Когда мать с Ханылем уезжают, Чонгук вместе с Хосоком облегченно выдыхают. У Хосока глаза на мокром месте, но держится, неловко улыбаясь Чону младшему. - Я поеду домой, - тихо говорит Хосок. - Тебя отвезти? - Чонгук спрашивает только из вежливости, надеясь на отрицательный ответ. Сейчас день, и такси вызвать вполне реально. - Я вызову такси. Чонгук лишь кивает, улыбаясь. Провожает любовника брата до двери, пожелав тому хорошего дня. Затем идёт на кухню, намереваясь чем-нибудь перекусить, когда получает сообщение: Хён: «Документы у меня в кабинете, отвези их Сокджину. И заплати ему. Оплата та же. Если что договор идёт якобы об аренде. Часов в 6 он уже будет тебя ждать». Чонгук кидает в ответ «без проблем». Сокджин. Ким Сокджин. Семья Чонов давно имеет с Кимами общие дела. И даже не смотря на то, что Сокджина выгнали из дома, Чоны до сих пор покровительствуют ему, прикрывая его нелегальный бизнес. Ханыль не давал младшему брату во всё это вникать, сказав, что с Кимами (неважно с отцом или сыном) будет вести переговоры сам. Но он предупредил быть с ними осторожнее, проболтавшись, что именно сын сейчас выполняет обязанности, которые связаны с главной преступной группировкой Кореи «Вороны». «Чёрт, что этот Тэхён в нем нашёл?», - про себя ругается Чонгук. Хоть ему далеко всё равно на судьбу этого парня, но не хотелось бы, чтобы он пострадал от рук Сокджина. А пострадать он может, особенно учитывая, что он видел на вечере одного из воронов - Ким Намджуна. Этот скользкий тип пытался о чём-то договориться с Ханылем, но хён лишь отрицательно мотал головой. Судя по всему, так и не смог ничего от него получить. Что ж, это радует. Чонгук доедает бутерброд, сделанный на скорую руку, и заваливается на диван, пытаясь заснуть. До шести времени ещё много.