***
Онората вошла в каюту капитана и тут же чуть не выбежала назад. Дело в том, что на кровати — причём довольно уютной и широкой — сидел Уильям, увлечённо рассматривая какие-то карты. — Что ты здесь делаешь? — спросила Онората, стараясь придать голосу что ни на есть уверенный и спокойный тембр, но стоило ей лишь только увидеть, что за карты держал в руках этот… крысёныш… Пиратка резко выхватила из рук мужчины все карты и быстро заткнула их за пояс, свернув в тонкую трубочку. — Это карта Сокровищ Атлантиды, — произнёс Уилл, поднимаясь с места. — И ты молчала? Зачем же мы тогда преследуем «Голландец», если карта есть у тебя? — наступал Тёрнер. — Да, сразу видно, что имеешь дело с малообразованным человеком узкого мышления, — фыркнула пиратка. — Я сама нарисовала эту карту, уяснил? А теперь извини, но мне нужно… — она аккуратно попыталась просочиться в комнату, но Уильям прижал её к стенке, закрыв все пути отхода. — То есть это ненастоящая карта? — уточнил Тёрнер, с подозрением глядя на собеседницу. — Ну… Чисто теоретически — да, но практически… Настоящая, — изворотливо ответила пиратка, пытаясь выудить свободной рукой из-за пояса кинжал. — Я утопила часть карты и теперь восстанавливаю её, если проще, — фыркнула она после очередного вопросительного взгляда Уилла. — Объясни, если у тебя есть карта, зачем нам тогда доставать Воробья с «Летучего Голландца»? И откуда тебе известен его курс? — не оступался назойливый «евнух». — Потому что так нужно. Так нужно мне. Или ты думаешь, что весь мир должен крутиться вокруг тебя и твоих проблем? — иронично спросила Онората, изогнув кончик брови. — На каком основании я должен тебе верить? — спросил Тёрнер, тем не менее чуть ослабив напор на неё. — Ну… Потому что я, по крайней мере, угнала корабль. А ты… Предложил преследовать одно из самых быстрых судов в Карибах на каравелле-латине, — она всё-таки извернулась и ушла из-под напора Тёрнера. — «Голландец» появится на горизонте через четыре часа. Советую подготовится тебе к встрече со своей ненаглядной зазнобой, — и девушка, легко отсалютовав шляпой, вышла из каюты, хлопнув дверью, оставив Тёрнера в полном недоумении и лёгком шоке.***
Через некоторое время Уильям всё же отошёл от слов Онораты и вышел из капитанской каюты. На линии горизонта уже маячила предрассветная дымка, а небо заметно посветлело. Тёрнер заметил Гиббса, который тщательно пытался закрепить шкот. Возможно, старпом просто пытался себя чем-то занять, так как до этого бывший капитан «Голландца» видел, что шкот был закреплён идеально. «Оружейник» поднял взгляд на капитанский мостик: на нём, как будто статуя, величественно возвышалась фигура Онораты. Она небрежно вела корабль одной рукой, в другой держа компас, с которым почти ежесекундно сверялась, словно направление могло в любой момент поменяться. Волосы, сплетённые в дреды слегка шевелились на ветру, стойка была уверена, но в то же время расслаблена. Да, за штурвалом пиратка явно чувствовала себя в своей тарелке. Тёрнер повернул голову к горизонту, на котором уже появились первые признаки зари, и начал пристально вглядываться в него, словно ожидая чего-то увидеть. На самом же деле его мысли занимала нежданная попутчица. Эта манера общения, речь, походка — всё было очень схоже с капитаном Воробьём. Но почему?.. Это глупое совпадение? Хотя вполне может быть, что они оба играли одну и ту же роль в своей игре. Вот только, какую?.. — Корабль слева по борту! — громко доложил Гиббс, и Уильям прервал свои рассуждения, метнувшись к левому борту. Онората тоже взглянула по левый борт и, заметив судно, довольно усмехнулась, захлопывая крышку компаса. Поистине уникальная вещица! — Что будем делать, капитан? — спросил Джошами. — Кажется, судно идёт на сближение! Пиратка слегка повернула штурвал одной рукой и громко, уверенно заявила: — Бросить якорь! — Но, капитан… — старпом недоумевал: что опять могло взбрести в голову этой безбашенной особе? — Не спорьте, мистер Гиббс. Мы должны дать им время на сближение, — произнесла Онората, выпуская штурвал из рук. — Лечь в дрейф! — Да, кэп, — ответил Гиббс, сбрасывая цепь с якорем. Тёрнер заметил, что Онората спускается по лестнице на палубу, поэтому поспешил к ней, чтобы задать вопиющие вопросы. Похоже, она и впрямь знает, что делает. — Это «Голландец»? — уточнил на всякий случай «оружейник». — А ты как думаешь? — она воззрилась на тёмный силуэт судна, облокотившись на планширь. Её лицо выражало крайнюю сосредоточенность. — Ты уверена, что Элизабет на борту «Голландца»? — продолжал свой допрос «евнух». Она повернулась к Уильяму и с толикой высокомерия в голосе осведомилась: — А зачем мне тебе врать? Мы с тобой и не друзья, и не враги. Значит, ты вполне заслуживаешь того, чтобы знать правду. Тёрнер непонимающе выгнул бровь, но Онората уже отвернулась от него, вновь пожирая взглядом приближающееся судно. — Мистер Гиббс, — тихо шепнула пиратка старпому, который тоже встал у фальшпалубы. — Погасите все огни. — Да, капитан, — старпом послушно удалился. Уильям Тёрнер внимательно посмотрел на Онорату. Она всё также стояла к нему спиной, поэтому он был очень удивлен, услышав: — Может хватит уже пожирать меня взглядом? «Оружейник» встал рядом, также облокотившись на планширь и тупо уставившись на корабль. — Обычно мужчины предпочитают смотреть на меня спереди, если, конечно, они не мои «давние друзья», — улыбнулась пиратка. Тёрнер заметил, что она сейчас вполне предрасположена к разговору, поэтому решился спросить: — Ты давно узнала Джека? — он сам не понял почему именно этот вопрос сорвался с его губ, но тем не менее он вновь увидел ту загадочную усмешку капиташи. — Достаточно давно. Хотела взять на абордаж его «Жемчужину» ещё когда он служил Беккету. — Беккету? — удивлённо переспросил Тёрнер. — Он что…? — Да, Воробей когда-то работал на Катлера Беккета, а «Чёрная Жемчужина» носила название: «Распутная Девка», — она снова усмехнулась. — И Джошами Гиббс тоже там был. Кажется, именно тогда наш общий знакомый и решил стать пиратом, уясняешь? — Вполне. — Тёрнер наконец улыбнулся впервые за эти несколько дней. — Кажется, «Голландец» на подходе. Пойду проверю всё ли в порядке у Гиббса. — Давай. Смотри не потеряйся там, евнух! — смеясь бросила Онората, и Уильям исчез из её поля зрения.***
Через полчаса солнце уже поднялось над горизонтом. Онората внимательно смотрела на приближавшийся корабль. Рваные паруса, высокие мачты; борта, поросшие морской зеленью. Да, это, действительно, был тот самый легендарный корабль-призрак. Судно шло на сближение, но в какой-то момент остановилось. «Странно», — Онората вытащила маленькую подзорную трубу и, разложив её, всмотрелась в палубу «Летучего Голландца». — Мистер Гиббс! — громко воскликнула пиратка, резким движением складывая трубу. — Быстро! Готовьтесь к бою! Нет, шлюпки на воду немедленно! Старпом появился перед ней почти незамедлительно, и заметив некоторый испуг в глазах своего временного капитана, и сам почувствовал некоторую тревогу. — Что произошло, капитан? — попытался уточнить он, но Онората уже ничего не слышала: её взгляд был устремлён строго на палубу «Голландца». — Быстрее, Гиббс! — поторопила старпома пиратка. — Быстро! Где Тёрнер? — она наконец заметила отсутствие «оружейника». — Я не знаю, кэп! — Гиббс быстро сбросил маленькую, явно рассчитанную лишь на одного человека, шлюпку на воду. — Это последняя! — Неужели? — Онората вздёрнула бровь. — «Ещё до рассвета их было четыре. Хм… Видно, Тёрнер очень не хочет, чтобы я лезла в его дела. Ладно. Пускай будет так, как он хочет!» — придя к такому выводу, девушка громко велела старпому уходить с корабля. — Но, капитан… А как же… — Я сказала: покинуть корабль!!! — крикнула пиратка, взмахивая рукой в сторону шлюпки. После этого старпом уже не смог не повиноваться, ведь законы из Кодекса теперь выполняются всеми пиратами беспрекословно… Девушка взглядом проследила за маленькой шлюпкой, а затем вновь обратилась к силуэту корабля. Да… С Воскресшей Акулой шутки плохи. Но если это действительно она, то, по крайней мере, есть шанс попасть на «Голландец». Мощный акулий рык разнёсся по всему океану, и из воды появилась огромная акула. Но что это была за акула!.. Все её бока были облеплены кораллами, кое-где виднелись кости. Плавники были до ужаса рваные, с хвоста, которым та нетерпеливо била воду, свисала длинная сломанная цепь. Онората лишь с некоторым азартом пробежалась взглядом по Акуле, её губы сами по себе искривились в усмешке. Ну что ж!.. Посмотрим, кто кого, рыбёшка! Девушка встала к штурвалу и резко крутанула его в сторону «Голландца». Монстр издал грозный рык, после чего затрещали доски корабля. Воскресшая Акула поедала их без каких-либо помех, как будто и не было здесь корабля. Судно начало медленно погружаться в воду. Пиратка сцепила пальцы на штурвале так, что побелели костяшки. Нет, она не должна сейчас вот так умереть, когда она как никогда близка к цели. И вот «Летучий Голландец» уже совсем рядом, она видит даже рыбью морду капитана этого корабля и эту злорадную усмешку, больше напоминавшую злобный оскал. — Тебе пора умирать, Онората, — услышала она вдруг его голос у себя в голове. — Не стоит противиться воле судьбы. «Никогда!» — подумала капиташа резко выворачивая штурвал. Хруст досок достиг своего пика, и Акула словно щепку перекусила киль корабля. Онората закричала и прыгнула. Ещё миг — и её верная рука уже ухватилась за один из верхних канатов на борту «Летучего Голландца». — Не повторю ни за что, даже не просите! — вскричала она, плавно соскользнув по спасительной верёвке прямо на рей. — Джонс! — она обратилась к морскому дьяволу, а точнее его тени, с неприкрытой неприязнью и даже ненавистью смотря на своего врага, который всё так же злорадно улыбался. На палубе уже столпились матросы Джонса — такие же, как и он сам, наполовину — морские твари, наполовину — люди. Онората присмотрелась, но, к счастью или к сожалению, не заметила среди них Воробья. — Что такое? Блудная птаха вновь потерялась? — захохотал Дэйви Джонс, а вся команда лишь повторила за ним этот холодный, бесчувственный смех. — Где Воробей? — спросила пиратка, не церемонясь: а то ещё чего доброго, угостят пулей в грудь. — Почему я должен говорить это тебе? — «Рыбья харя» включил деловой тон разговора. — Я знала, что ты это спросишь, — Онора усмехнулась и, вынув из-за пояса свитки развернула их. — Гляди, карта Сокровищ Атлантиды! — она помазала свитком в воздухе, как флагом, и не без удовольствия отметила, что Джонс занервничал. — Хорошо. Отдай её мне, — попросил морской дьявол, пытаясь придать голосу что ни на есть дружественный тон. — Пф-ф, сначала скажи, где Воробей! — Онората взяла свиток в руки и сделала вид, что собирается порвать его. — У тебя есть десять секунд. Десять… Девять… Восемь… — Воробья здесь нет! — рыкнул Дэйви Джонс. — Украл «Жемчужину» и сбежал несколько дней назад! — И ты конечно же не бросился в погоню? — уточнила Онората, красноречиво изогнув бровь. — Нет. Он уже и так рассказал мне всё, что нужно, — на лице Джонса вновь появилось это злорадное выражение. Пиратка похолодела. Что он мог рассказать Джонсу? Быть может, что-нибудь вроде того, что он не был на Тортуге уже больше месяца? Нет, бред!.. — Вряд ли бы он рассказал что-нибудь очень важное для тебя без карты, верно? «Рыбья харя» рыкнул и внезапно оказался на рее напротив «парламентёра». — Зато у тебя она есть, — произнёс морской дьявол. Джонс молниеносно выхватил саблю и пронзил ею свою оппонетку. Издав короткий, рваный вздох, девушка пошатнулась, чувствуя, как от раны быстро расползается боль. Капитан «Голландца» криво усмехнулся и выдернул саблю. Она подняла на него затуманенный взгляд, махнула рукой и полетела вниз. Тень ловко схватил клешнёй карту и проводил силуэт пиратки жёстким взглядом. Та рухнула в воду. Морская вода охватила её, а мир внезапно мигнул и померк. Морской дьявол злобно расхохотался, но развернув карту, его смех перешёл в яростный вопль. На пергаменте было написано всего-навсего: «С носом, рыбья харя!», выведенным аккуратным, но широким почерком капитана Онораты.