***
Джек с задумчивым видом сидел на одной из самых высоких рей и не обращал внимания на окружение. Он снова потерял свою «Жемчужину», опять… Это уже больше походит на проклятия, нежели на… обычные совпадения. Да ещё и этот… Бартоломью! Какого чёрта он появился в самый неподходящий момент! — Джек! — кто-то позвал Воробья с палубы, и пират от неожиданности чуть не свалился с рея. — А, Гиббс! — Джек схватился за канат, увидев старпома, и быстро спустился вниз. Главное — не подавать виду, что что-нибудь не так. — Э-э. Как дела? — Джек со стороны Бухты идёт нешуточный ураган и это не просто слова, — обеспокоенно произнёс Джошами, оглядываясь в сторону уже исчезнувшей на горизонте Бухты Погибших Кораблей. — И что? Мистер Гиббс, если Вы не забыли, то на этом судне, мой титул капитана магическим образом испаряется, — Воробей презрительно посмотрел в сторону стоявшего на капитанском мостике Бартоломью, возле которого почти всё время находилась Онората. Правда, сейчас её там не было. — Но, Джек… — Пусть сам разбирается. У меня есть дела поважнее, чем помогать этому… капитану, смекаешь? — пират хлопнул в край озадаченного Гиббса по плечу и вольготно прошёл в сторону капитанской каюты, в последний момент сменив направление. «Надеюсь, здесь хотя бы есть ром…» — подумал он, исчезая в тёмном проходе. В трюме его ждал «приятный» сюрприз: так называемые матросы, которые тоже, оказывается, решили разнообразить свой досуг. Капитан сердито сцепил зубы и, пройдя ещё несколько поворотов и коридоров (ведь корабль был довольно большой), оказался наконец в тихой маленькой каюте. Он с силой захлопнул за собой дверь и, резко придвинув к себе стул, сел на него, попутно доставая из-за пояса кое-какие бумажки. Это была часть карты. Та самая, которую Онората не так давно соединила воедино. Должно быть, она выронила её, доставая пистолет на Совете. Джек принялся внимательно изучать половину карты, как вдруг… — То есть это — то, что мы имеем. Воробью даже не стоило поворачиваться, чтобы понять, кто это, но он всё же это сделал. Перед ним стояла Онората, скрестив руки на груди. — Что ты делаешь? — спросила пиратка сердито. — И откуда, позволь спросить, ты достал эту вещь? — Нет, не позволяю. — Джек закинул карту на стол и, прошествовав к Онорате, прижал её к стене, преградив пути отхода. — Чертовски надоело притворяться, цыпа. — Отпусти меня, Джек. — Она произнесла это совершенно спокойно, но от её взгляда пробежались мурашки по коже. — Знаешь, известную фразу: послушай бабу и сделай всё наоборот? — он сощурил глаза. — Я, например, знаю. А вот твой новый поклонник, по-моему, — нет. Она непонимающе посмотрела на Воробья, а потом рассмеялась. — Ну допустим, Барти — мой давний ухажёр. И что ты сделаешь? Вызовешь его на дуэль? — Гораздо проще застрелить. — Да кто дал тебе право вмешиваться в мою личную жизнь? — она изогнула бровь. — Такого права не существует. Это моя привилегия, — ответил пират, ещё ближе прижав к себе Онорату. — Ну можешь потешить себя ей. Или продать в трудное время. — Ты хочешь получить по заслугам? — Поставишь меня в неудобное положение перед капитаном этого судна? — она внимательно посмотрела на своего «тюремщика». — Ты на такое не способен. — Неужели? — Воробей усмехнулся, заметив в глазах девушки неподдельное сомнение. — А как же благодарность за твоё спасение? Ты и это хочешь оставить за бортом, м? — Спасение? Но… — пиратка пыталась разглядеть в его словах подвох. — «Голландец»… И я… — Потеряла сознание, — ответил капитан «Жемчужины». — Джонс наврал. — Я… С-спасибо, Джек, — ответила теряясь Онората. — Ты настоящий… пират, — и она, удовлетворив желание этого похотливого мерзавца, поцеловала его в губы, после чего быстро сорвалась с места и убежала на палубу. Джек был чертовски доволен.***
Когда Воробей поднялся на палубу, уже вовсю хлестал ливень и поднялся сильный ветер. Бартоломью едва справлялся со штурвалом, что заставило Джека раздражённо закатить глаза. Да этот парень выглядит как будто первый раз встал за штурвал! Пират ухватился за перила лестницы и практически беспрепятственно поднялся наверх. — Эй! Юнга! — позвал он криком через громкие звуки дождя. — Кхм… Бартоломью! — наконец Джеку удалось подобраться к капитану. Матросы уже вовсю шныряли по палубе, то и дело поправляя паруса, но не слыша от капитана судна никаких команд. — О, Джек, здравствуй! — Молодой человек лишь мельком взглянул на прошедшего Воробья, но тут же резко вывернул штурвал в сторону. — Прошу прощения, но мне сейчас немного не до разговоров. Джек фыркнул. — Пожалуйста. Если хочешь утопить и свой корабль, и себя, можешь продолжить в том же духе, — и он спустился с мостика, явно делая вид, что ему безразлично происходящее. Он спокойно взобрался на рей, не без удовольствия отмечая любую ошибку неопытного капитана. К счастью, шторм очень быстро пошёл на убыль: видно, Гиббс ошибся в своих предположениях, но радость не продлилась долго: через минуту воцарился полнейший штиль, а все тучи разошлись. Джек соскользнул с рея и чуть ли не бегом бросился к напрочь растерянному Бартоломью, который что-то объяснял матросам. — Успокойтесь! Это, должно быть, ошибка! — заверял капитан свою команду. — Ошибка — это то, что ты вообще встал за штурвал, — отметил Джек, протиснувшись-таки сквозь толпу пиратов. — Как ты можешь знать, что произошло? — и тут уже «Барбоссазаменитель» сорвался. — Ну да и правда, откуда мне знать? — с иронией спросил Джек самого себя, а затем уже совершенно серьёзно продолжил: — Ты завёл корабль в Мертвые воды, вот что произошло, друг. Не завидую я твоей команде… — Хватит! Я знаю, что я делаю! — отрезал капитан судна, но заметил, что словам Джека его команда вняла больше, чем его заверениям. — Чем вызвана твоя уверенность, Джек? — попыталась вразумить обоих Онората. — Это обычный штиль… — После такого сильного шторма одна дорога в штиль — это Мёртвые воды, — ответил Джек, вытащив саблю и направив его на оппонента. В тот момент он вообще не думал о последствиях, но нет, он не импровизировал. Бартоломью не отставал и тоже вытащил свою шпагу с резным эфесом. — Хватит! Ведёте себя, как дети! — повысила голос Онората, но это не уняло пыл мужчин. — Решим всё здесь и сейчас, — с запалом произнёс молодой человек. Джек лишь усмехнулся. — Ты уверен, что готов кончить свою жалкую жизнь именно так? И благородных кровей человек не выдержал. Он первым бросился в атаку, хотя ни разу больше так не делал. Команда «Эдема» расступилась, подначивая дерущихся. Удар за ударом — ни один из них не был намерен отступать, даже при том, что Онората уже почти сорвала голос, разнимая их. Солнце ушло за горизонт, в последний раз отразившись от лезвий дуэлянтов. — Превосходно владеешь шпагой, верно? — спросил Воробей, не прекращая парировать яростную череду ударов. Возможно, что эта ситуация забавляла его?.. — Жаль будет хоронить это умение под килем, смекаешь? Бартоломью резко прошёлся над головой наглого пирата, который успел вовремя пригнуться, так что клинок первого рассёк воздух. — И это — легендарный Джек Воробей? — решил не отставать с любезностями капитан «Эдема». — По-моему, даже твоя Тень была лучше. Очередной звон — и вот победитель уже смотрит на обезоруженного, направляя клинок прямо в грудь. — А вот с этого момента поподробнее, пожалуйста, — произнёс Воробей почти одновременно с Оноратой, которая уже была прямо возле Бартоломью, пытаясь закрыть его на случай чего, но моментально позабывшая о своих намерениях. Девушка тут же закусила губу от резкой боли в ладони. Как она могла забыть! Она аккуратно посмотрела на ладонь: буквы мерцали алым светом в темноте, образуя слово: Notatum es Mors. Появилась последняя буква… — Восемь дней… — прошептал уже знакомый голос на ухо. — Если ты готова отдать жизнь за своё сердце, то поспеши. Одна часть лежит на острове, где смерть обрёл один из них… Ещё одну найдёшь ты у врага, что другом стал уж навсегда… — «Пиратская доля, Гектор…» — услышала она слова Воробья, но не поняла к чему это он, пока не осознала, что она всё ещё стоит на палубе «Эдема» с широко распахнутыми глазами и полным непониманием происходящего.***
Тень Дэйви Джонса сидел около огромного органа и сосредоточённо рассматривал что-то в бутылке. — Теперь тебе придётся жить под моим началом, — со злобной усмешкой шептал Джонс, — хочешь узнать, каково это, быть всего лишь Тенью, Калипсо? — В маленьких глазах морского дьявола не было ни капли сострадания, это было лишь чистое порождение злого умысла. Джонс встал и отошёл наконец от бутылки, в которой была заключена уменьшенная в сотни раз морская богиня. Она с неприязнью смотрела на своего тюремщика, что-то тихо бормоча себе под нос. — И где же стоит мне искать это Зеркало? — «Рыбья харя» издевательски потряс бутылку. — Может, мне стоило просто убить тебя и забрать твою силу окончательно? Или ты всё же расскажешь мне, где я смогу найти эту вещь? — спросил Дэйви Джонс, поставив бутыль на место. — Нет! — злостно ответила Калипсо, застыв в центре бутыли, что удерживала её здесь. Тень, которую она создала, действительно, набрала силу больше, чем её создательница. Джонс собирал по всем морям кровь, ненависть и всю тёмную сторону медали, питаясь этим и набирая силу, создавая ужасных мифических тварей и других Теней, что возможно было убить лишь двумя способами: если человек в момент убийства испытывал настолько сильное чувство, что способен был победить Тень да и, к тому же, никто, кроме Джонса или «оригинала» не мог этого сделать, уж слишком сильными были эти субстанции. — Ты не узнаешь ничего от меня, Тень! — К чему же сложности? — спросил морской дьявол, вновь поднимая тюрьму Калипсо. — Если ты мне скажешь, где оно находится, то я, возможно, даже… — Капитан! — в каюту неожиданно ворвался один из матросов, напрочь позабыв, что за такое Джонс был готов и убить, и разорвать в клочья. — На горизонте… «Чёрная Жемчужина»! — Что?! — капитан «Голландца» резко вскочил с места, бросая бутыль обратно на стол. — Какого чёрта?! — матрос выбежал из каюты, а Джонс ненадолго задержался в дверях, однако лишь для того, чтобы ясно дать понять Калипсо, что её участь предрешена. Морская богиня яростно схватилась за медальон в форме серебряного сердца, что также был ещё и музыкальной шкатулкой, и принялась что-то нашёптывать в слегка приоткрытую крышку. Поднявшись на палубу «Летучего Голландца», Дэйви Джонс тут же увидел на горизонте, буквально в нескольких милях от судна, корабль о чёрных парусах. Сомнений не осталось, стоило лишь только приглядеться: это, действительно, «Чёрная Жемчужина». — Под воду! — приказал капитан, и все матросы приготовились к погружению, а легендарный корабль-призрак действительно скрылся под толщей воды, вынырнув спустя несколько секунд в нескольких метрах от правого борта «Жемчужины». Но злое ликование морского дьявола быстро сменилось недовольством, ведь у штурвала стоял отнюдь не Джек Воробей. — Кто ты такой и что делаешь на этом судне? — рыкнул Тень, когда большая часть команды «Голландца» неожиданно оказалась на борту соседнего судна, а сам капитан оказался перед ещё одним человеком, что осмелился подойти к «Голландцу» на пушечный выстрел. Стоящий у штурвала мужчина был высоким и коренастым с густой рыжей шевелюрой, что виднелась из-под шляпы; светло-карими глазами; крючковатым носом и в одежде, ну уж никак не соответствующей его образу капитана. — Моё имя — Джим, — невозмутимо ответил матрос, словно он каждый день разговаривал с живыми мертвецами, — и я украл «Чёрную Жемчужину» у капитана Воробья. Вся команда «Летучего Голландца» расхохоталась при этих словах. — Угнал судно, говоришь? Воробей ничуть не учится на своих ошибках, — гоготнул Тень. — И зачем же ты искал «Летучий Голландец», позволь спросить? — Передать информацию. — На лице угрюмого юнги появилась кривая усмешка, которая была больше свойственна Джонсу, нежели ему. — Насчёт всего. — Отличная мысль. Но где гарантия того, что это не ложные сведения? — осведомился капитан «Голландца». — Мне незачем вам врать. К тому же, — продолжил он, заметив явное недоверие в лицах членов команды, — я перейду на «Голландец» для передачи сведений, — он, вынув из-за пояса пистолет и абордажную саблю, бросил их на палубу, — безоружный. Морской дьявол усмехнулся, беря его за руку и заключая с ним рукопожатие. — Идё-ёт, — произнёс он, выпуская руку Джимми, что уже стоял напротив Джонса, но на «Летучем Голландце» и с Чёрной Меткой на руке, которую выпустил Дэйви Джонс.