***
— Эй, Джек! — Кажется, кто-то тормошил его за плечи. — Воробей! Он правда хотел открыть глаза, но не мог. Будто что-то держало его здесь, в этом межпространственном состоянии. Вокруг не было ничего, не было и ощущений. — Воробей! — а этот голос Джек слышал как будто бы и отсюда… Ну нет! Ведь странные голоса и видения — это профиль Онораты. Но всё-таки выбора ведь не было?.. — Мало времени, Джек. Очень мало… Пират резко открыл глаза и от яркого света те сразу начали слезиться. — Чёрт, почему так ярко? — Джек закрыл глаза руками, но это не особо помогло. — Ну, может, потому, что ты сидишь под палящим солнцем? — язвительно поинтересовался чей-то голос. Воробей поднял взгляд и увидел Онорату, но не очень обрадовался её появлению. — А-а… Доброе утро, цыпа. — Воробей поднялся на ноги и наконец смог осмотреться. Вокруг не было ни души: должно быть, остальные уже вернулись на корабль; а окружающая среда была весьма сомнительной. Какие-то ступеньки за спиной, каменные плиты… Похоже на храм только без потолка… — Доброе, ты уверен? — Девушка уже внимательно осматривала каменные узорные плиты и не обращала на капитана «Жемчужины» ровно никакого внимания. — Эй, я вообще-то всё ещё здесь, — напомнил Джек после недолгой паузы. — Угу, я тоже, — машинально ответила Онората, смахнув пыль со стены. — Кхм, — Воробей попробовал зайти с другой стороны, — может, объяснишь, какого чёрта мы здесь забыли? Пиратка обернулась, явно раздражённая тем, что её отвлекают. — То есть ты уже не помнишь, как ты свалился в яму, а потом, всё ещё под впечатлением от этого факта, ты решил пойти со мной исследовать развалины пещеры под горой, которую мы обнаружили после исследования «Индевора»? — Э-э… Ну хорошо, что я не пообещал чего похуже, — Джек дошёл до конца тоннеля и провел рукой по холодной каменной стене. — «Нет, то точно было что-то покрепче, чем простая паутина». А что это за храм, говоришь? — спросил он у Онораты, которая внимательно изучала надписи на стенах. — Я не знаю, — она обернулась к своему союзнику и впервые за долгое время позволила себе более расслабленно отнестись к ситуации. Она же здесь не одна… — Над входом, если его можно так назвать, было написано что-то на латыни. — И всё? — Да. Я очень внимательно осмотрела весь проход, но кое-кто изрядно пытался втащить меня внутрь, — она бросила на Воробья многозначительный взгляд и снова отвернулась. «М-м, Онора, зачем же ты так себя ведёшь? Хочешь заставить меня всё бросить и выбросить из головы надоедливую пиявку-«Барбоссазаменителя»? Чудесная мысль, между прочим! — Джек провёл рукой, смахнув остатки пыли, и взглянул на глубокие вырезанные в стене буквы. …te… …lum…ort… — Очень мило…» Вдруг что-то глухо скрипнуло, и весь коридор погрузился в темноту. — Джек, что ты сделал?! — зашипела Онората, на ощупь продвигаясь по стене и наконец добираясь до Воробья. — Это не я! — Джек обижено развёл руками, случайно зацепив ещё какую-то, судя по всему, металлическую вещь, за чем вновь послышался глухой звук. — Это всё вон тот парень. — Тихо! — одёрнула его девушка. Медленно появилась небольшая щель в той стене, которую так интенсивно рассматривал пират. — Отойди-ка, пожалуйста… — она двинулась в сторону тонкой полосы света, но её спутник её опередил. — Цыпа, если ты так жаждешь умереть, можешь просто сказать мне правду, иногда это убивает, смекаешь? — Воробей просунул ладонь в проём и с силой отодвинул тяжёлую плиту в сторону ещё на несколько сантиметров, но их было как раз достаточно, чтобы человек смог пройти боком. Онората вышла первая, обронив саблю из-за узкости прохода; Джек вышел прямо за ней, когда та уже в беспамятстве шагала к высокому алтарю. — Исла-де-Муэрте, Джек, — произнесла пиратка, внезапно останавливаясь. Она не слышала, как он подошёл к этому озерцу, что так смутило её и, кажется, тоже попробовал наступить в воду. — Чёрт, неужели я и этой водице задолжал пятьдесят шиллингов? — спросил он сам себя. — Хозяин таверны и то более понимающий… человек. Не преследует хотя бы до таких масштабов... Теперь Онората окончательно утвердилась в своей мысли, что в это озеро просто так не войти. Значит, придётся плыть, ведь она чувствовала, что ещё одна часть карты где-то совсем близко… Больше не задумываясь, она быстро стащила с себя сапоги, китель и шляпу, оставив лишь бандану, лёгкую рубашку и бриджи. — А говорила, что не хочешь, — отметил Джек, ухмыляясь глядя на девушку. — Ну это как посмотреть, — протянула Онората, открепляя пояс. — Слушай, Джек, — она отбросила элемент одежды в сторону и взглянула на своего компаньона, -…подожди меня здесь, ладно? — кажется, она хотела сказать что-то ещё, но передумала, поэтому разбежавшись прыгнула в воду. Капитан «Жемчужины» недоумённо посмотрел ей вслед, после чего резким движением вернулся к проёму и после затруднительных махинаций всё-таки достал оттуда свой компас. Его стрелка неумолимо показывала в озеро. — У меня другие приоритеты, Онора, — ответил Джек, бросив отягощающие части одежды на берегу и прыгнув за Оноратой. Странно, но в воде было достаточно хорошо видно. Сама жидкость была ярко-голубого цвета, но прозрачная для глаз. Пиратка всё усерднее плыла вперёд, не обращая внимания на жгучую боль в Метке. Через несколько минут, когда воздух в лёгких уже был на исходе, девушка заметила внизу какой-то странный свет. Она поплыла вниз, но тут же почувствовала, как что-то холодное и склизкое схватило её за щиколотку. Онората обернулась и с огромными глазами едва не закричала. Это было щупальце какого-то огромного существа. Нет, не привычного осьминога или уж тем более каракатицы, это щупальце было во много раз больше. Она почувствовала, что начинает задыхаться; а сабля-то осталась наверху. Девушка попыталась вырваться, но щупальце держало её слишком крепко. И тут она поняла, что это конец… Тёмный силуэт расплывчато промелькнул у неё перед глазами прежде, чем она отключилась.***
Онората жадно вдохнула воздух и прокашлялась. Она изрядно наглоталась воды, но было чудо, что она вообще была жива. Возле неё на берегу тяжело дышал мокрый Воробей. Не нужно быть гением, чтобы догадаться… — Джек? — Онората выплюнула остатки воды, которая была гораздо солонее обычного моря. — Ты спас меня?.. — Не только тебя, цыпа, — Джек поднял руку, в которой был зажат почему-то совершенно сухой кусочек пергамента. Пиратка села на песок (да, по-видимому, они уже были не в пещере) и совершенно потерянно посмотрела на Джека. Она поверила ему в трюме, поверила потому, что хотела услышать этот ответ. Сейчас… Она не была готова принять тот факт, что Джек Воробей, который всегда в первую очередь думает о себе, спас не только карту, но и её, хотя мог бы и бросить… — Я… У меня нет слов, Джек… Спасибо, — она вымученно улыбнулась. Воробей уже поднялся и отряхивал мокрую одежду от прилипшего песка. — Пожалуйста, цыпа, — ответил, он, поднимая с земли свою треуолку и тут же натягивая её на голову. — Только в следующий раз предупреди, если захочешь познакомится с Кракеном поближе. Онората не сразу уловила суть его слов. — Это был Кракен? Но он же… — ей было неприятно затрагивать эту тему, ведь она знала болезненную историю Джека. — Сдох? — спросил капитан «Жемчужины». — Ну и я тоже умер, так ведь? — он протянул пиратке руку, и она поднялась на ноги. — Джек, ты что правда не помнишь ничего, что было после того, как Тень Джонса решил создать твоего теневого близнеца? — неожиданно спросила Онората. Джек опешил. Видно было, что он ожидал явно не этого вопроса. — Не-а, — он мотнул головой. — Я что, напился, празднуя его день рождения? — Ну… Не совсем так, — ответила Онората и вздохнула. Нет, откладывать больше нельзя. — Хорошо. Ты действительно хочешь это знать? — Ты так говоришь, цыпа, что я уже ни в чем не уверен, — подбодрил её Джек. — Ты только что чуть не была съедена гигантским головоногим и всё ещё чего-то боишься? — Но ведь это всего лишь… — Она подняла с песка шляпу и надела её на голову. — Хорошо. Я расскажу, что было после того, что видел Бартоломью. Появление теневой копии человека изрядно ослабляет неустойчивую человеческую сущность, поэтому, когда наши пути пересеклись в последний раз я, выведав у вездесущего Джошами курс «Жемчужины», тайком вывела её капитана, — она ухмыльнулась, — с корабля. Потом появился «Голландец». С «Чёрной Жемчужины» спаслись все, кроме юнги Джима. Джонс перенёс судно на пергамент и спрятал её в судовой журнал. Джонс спрятал и мою «Ласточку» туда же после того, как я согласилась стать частью его команды. А потом… Дальше ты знаешь. Пока мы шли на Край Света мне очень часто удавалось сбежать из-под цепкого взгляда Тени и почитать судовой журнал «Летучего Голландца». Так я узнавала всё, что происходит на судне. А дальше… Ты знаешь. — И почему ты скрывала это так долго, цыпа? Онората усмехнулась. — По тем же причинам, что и ты от меня. Секретов больше не осталось. Онората посмотрела на Воробья как-то внимательно и по-особенному, после чего подошла вплотную. Цепкие руки пирата тут же обвили её талию. Онората же чуть приподнялась на цыпочках и… — Джек! Онората! — позвал поочерёдно из обоих чей-то голос. Нехотя пиратка высвободилась из тёплых объятий Джека и обернулась посмотреть на того, кто ненамеренно, но всё же испортил такой момент. — А! — в её взоре выросла фигура Бартоломью. — Отлично, вы здесь. Всё уже готово к отплытию, — доложил он. — Замечательно, — сухо ответила пиратка, идя вперёд и обходя давнего друга. Капитан «Эдема» недоумённо посмотрел ей вслед. Воробей тоже, по-видимому, принял решение не задерживаться один на один с «Барбоссазаменителем» и, проходя мимо него, вдруг остановился и положил руку на плечо. — Похоже, ты только что получил звание юнги, матрос, — и больше не задерживаясь, Джек пошёл к кораблю.***
— Гиббс! — Воробей поднялся на борт судна и первым делом отвесил Джошами поучительного леща. — Джек! — старпом был очень удивлён, но конечно же рад видеть капитана. — Джек, во имя материнской любви… — По возвращении на «Жемчужину» напомни мне укоротить тебе язык, хорошо? — попросил пират. Гиббс, вообще не понимая, почему Джек на него так ополчился, предпочёл всё же промолчать. Когда Бартоломью вернулся на корабль, швартовы были отданы, а в капитанской каюте снова собрались три предводителя, обсудить последние дела. — Мы обследовали «Индевор» от носа до кормы и нашли только вот это, — Бартоломью положил на стол кусочек пожелтевшего пергамента. Это был какой-то текст, написанный, по-видимому, на латыни. Онората аккуратно взяла почти порванный лист и пробежалась глазами по тексту. Она не знала латынь, но она знала, что поймёт содержание. — Здесь написано про тварей Дэйви Джонса, — она перевернула лист пергамента туда и вновь обратно. — Судя по всему, мы уже видели всех, кроме, пожалуй что… Кракена в полном его величии. — А на обратной стороне? — спросил Воробей, не очень желая долго задерживаться на теме этого чудища. — Несколько слов о Долине усопших… Вот послушайте: «Долина усопших место крайне опасное для живых и крайне благотворное для мёртвых. Ни единое существо, кроме живых или мёртвых не может войти туда. Выйти же может любой, если найдёт выход. Но найти живым позволено только на корабле, быстрее, чем сам ветер». — Мило, — прокомментировал капитан «Жемчужины». — Значит, вот где мы можем найти Гектора… — А как же ещё корабль, быстрый, как сам ветер? — уточнил Бартоломью. — Без него найти Долину невозможно… — «Жемчужина»… — протянула Онората. — Джек, нам нужно вернуть твою «Жемчужину»! — А, то есть бескорыстно никто этого делать не собирался? — Воробей «обиженно» бросил часть карты на стол. — Мне нужен ром и прямо сейчас! — Он встал и, дойдя до двери, выразительно посмотрел на девушку. Их взгляды пересеклись, но только на миг, после чего Джек покинул каюту, ознаменовав тем самым конец этого собрания.