***
Пока за штурвалом была Онората, никто из команды, в том числе и Бартоломью, не беспокоился, что они вновь попадут в Мёртвые воды, но всё же капитан корабля должен быть один, поэтому время от времени её сменял Бартоломью, а Джек, по видимости, разорял все запасы рома «Эдема». — Я пойду сверюсь с курсом, — сказала пиратка, передав штурвал в руки Бартоломью, а после пошла в трюм на поиски Джека. Воробей сидел на одной из бочек в полупустом трюме и держал какую-то небольшую коробочку в одной руке, а во второй полупустую бутыль, очевидно, с ромом. Его очень нервировало поведение двух вещей. Первое — компаса, который почему-то не менял своего направления, и второе — Бартоломью, у которого был совершенно не тот, неправильный ром. «Ну давай же! — Воробей ещё раз постучал по коробке компаса. — Обиделся что ли?» — стрелка всё никак не желала сменить направление, указывая на… непонятно что. — Привет, Джек. — Пират поднял взгляд с упрямой стрелки наверх, на прямо стоящую перед ним Онорату. — Мне кажется, или мы уже виделись, цыпа? — он поспешно спрятал компас подальше от её глаз и поднялся. Онората ухмыльнулась и даже не обратила внимание на тот компас, что Джек изучал. — Насколько я знаю, тебе не кажется, — ответила она, сохраняя дистанцию в несколько шагов. — Итак, — она окинула взглядом трюм, — какой у нас курс, капитан? — М-м, а его знать обязательно? — спросил капитан «Жемчужины», но, поймав следующий взгляд пиратки, резко умолк. — Э-э… Ну, можно пойти туда или сюда, а можно и к желанным вещам. — Джек, ты что потерял компас? — она попыталась понять странное поведение Воробья, но не смогла. — Нет-нет! — он протестующе замахал руками. — Просто иногда не помешает и расслабиться, верно? — Угу. Так что, Джек? — Онората уже порядком разнервничалась. — Если компас не указывает тебе путь, то, может, стоит мне попробовать «уговорить» его? — Нет! Вспомнил, курс: юго-запад! — воскликнул Джек. — Уверен? Однако от необходимости отвечать Воробья освободил громкий крик Бартоломью с палубы о том, что на горизонте корабль о чёрных парусах. — «Жемчужина»! — Воробей сказал это набоум, лишь бы побыстрее смыться из трюма, но он и не подозревал, что был прав.***
Через некоторое время стало очевидно, что подходящий к «Эдему» корабль точно «Жемчужина». Джек вцепился в планширь так сильно, что, казалось, ещё чуть-чуть и тот превратится в «какую-то непонятную испорченную раздавленную жижу». «У штурвала капитан Тёрнер! — произнёс Джек с явным презрением к титулу давнего знакомого. — Интересно, кого ему надо спасти на этот раз?» — Элизабет, — ответила на поставленный вопрос Онората, также подходя к фальшборту. — Элизабет Суон, — девушка внимательно посмотрела на Джека. — Как всегда, — фыркнул Воробей, вспоминая весьма содержательную беседу с миссис Тёрнер в карцере «Летучего Голландца». — Ничего нового за это время так и не произошло. — Однако всё же он не отошёл от планширя. Джек отцепил от пояса компас и вновь открыл крышку. Красная стрелка всё так же упрямо показывала в одну неизвестную сторону. — Джек, а откуда ты взял этот компас? — Онората заметила навигационную вещицу в руках пирата, и, кажется, была крайне удивлена такому повороту событий. — А если я скажу, что выиграл в лотерее, то вопрос не будет поставлен вторично? — спросил Джек, обернувшись к Онорате. — Ты же знаешь, что нет. — Девушка посмотрела через плечо на компас и, заметив, что стрелка ничуть не двигается, улыбнулась. Однако прежде, чем она успела хоть что-нибудь объяснить Воробью, «Чёрная Жемчужина» подошла к их кораблю почти вплотную. Джек быстро закрыл крышку пресловутой вещицы и, вновь прицепив его к поясу, побежал к матросам, что уже перекидывали абордажные крюки к борту «Жемчужины». Уильяма на палубе не было. Возможно, поспешил быстро смыться, чтобы не разговаривать с настоящим капитаном «красавицы». Был перекинут трап. Онората пошла было прямо за Воробьём, который — удивительно — ещё не перешёл на «Жемчужину», но почувствовала, как кто-то с силой потянул её за рукав кителя обратно. Повернувшись, она увидела крайне взволнованного Бартоломью. — Онора, можно тебя на пару слов? — спросил он, заметно нервничая. — Это срочно? — она заметила состояние давнего друга, поэтому остановилась. — Думаю, что да. — Капитан «Эдема» взял её за руку и поднял чуть повыше. — Пожалуйста, не пойми неправильно… — Цыпа, ну ты идёшь или как? — со спины к пиратке подошёл Джек. Он свысока посмотрел на Бартоломью. — Все ждут только тебя, Онора, — пират сверкнул зубами и, взяв девушку за руку, потащил в сторону трапа. — Барти, прости, — она не стала вырываться из рук Воробья, поэтому уже через несколько минут высокая фигура Бартоломью полностью затерялась в толпе матросов.***
На самом деле, подумалось Онорате стоило только большинству команды перейти на «Чёрную Жемчужину», всё не так и плохо. И она была права. Да, их всех впереди ждёт очередное испытание, новый поиск части карты, но, по крайней мере, теперь у них была «Жемчужина». Девушка с улыбкой тайком просматривала на Воробья, когда тот — по-своему, конечно, — радовался возвращению на любимый корабль. — Джошами, я обещал укоротить кому-то язык, не напомнишь кому именно? — допрашивал старпома Джек, стоя у самого штурвала. Бедный Гиббс пытался перевести тему, но у него не очень получалось. Онората задумчиво перевела взгляд на закрытую дверь капитанской каюты, которую почему-то никто до сих пор не додумался осмотреть и пошла в её сторону. «Ничего плохого не будет, Онора, — успокаивала она себя, глубоко вздохнув, но плохое предчувствие никак не желало отпускать её. — Всё будет хорошо…» — она толкнула дверь и переступила порог. — Уи… Уильям? — запнувшись спросила пиратка, не сводя взгляда огромных глаз с сидящего около постели, на которой лежала женщина, Уилла. Бывший капитан «Голландца» поднял взгляд на неё и, резко вскочив, захлопнул дверь. Наверняка с палубы кто-то услышал. — Тихо, пожалуйста, — Уилл упёрся рукой в стену, практически в упор смотря на Онорату, которая совсем растерялась. — Что происходит, Уилл? — тихо спросила она, выпрямив спину и уже более сознательно смотря на него. — Ничего. — Он вздохнул и отошёл от неё, вернувшись на своё место около койки жены. — Ты не хочешь говорить с Джеком, — догадалась пиратка, взглядом измерив спящую Элизабет. Тёрнер не ответил. — Сколько дней она без сознания? — осведомилась пиратка, кивнув на миссис Тёрнер. — Трое суток. — Уильям беспомощно посмотрел на Онорату. — Это плохо? — Ну, насколько я понимаю, то Джонс создал её Тень, — ответила девушка, заметив на столе интересный предмет и направляясь к нему. — А это не очень позитивно сказывается на хрупком человеческом здоровье, Уилл, — она повернулась спиной к столу и вновь посмотрела на Тёрнера, незаметно ухватив между тем интересующую её вещь. — Она скоро придёт в себя? — обеспокоенно спросил бывший капитан «Голландца». — Через пару дней, а может, и сегодня, может, сейчас. Я не знаю, — она развела руками и, пятясь назад, направилась к выходу. — Прости, но мне нужно… С палубы донёсся крик Джошами, оповещающий о попутном ветре, и Онората, приняв это, как предлог, пулей вылетела из каюты, сжав в побелевшей руке компас.***
У штурвала уже стоял Джек, уверенно ведя свою «Жемчужину» по ветру. Бартоломью, судя по всему, вернулся на «Эдем», который шёл прямо за ними. Это очень расстроило Онорату: он ушёл, даже не попрощавшись? — Почему грустите, мисс? — К Онорате неожиданно подошёл мистер Гиббс, видимо, заметив её удручённое состояние. — Мы уже скоро должны пересечь границу, как Вы и говорили. — Гиббс, я не поэтому, — со вздохом ответила девушка, наблюдая за игрой света в морской глади. — Я просто задумалась. — О чём же? — полюбопытствовал Джошами. — Бартоломью хотел мне что-то рассказать перед своим уходом. Теперь я думаю, что это было действительно важно, а мы ведь даже не знаем, вернёмся ли из Долины усопших. — Не стоит переживать, мисс, — ободряюще сказал старпом. — Если даже и так, уверен, у Вас всегда будут союзники. — Джошами лукаво улыбнулся, едва заметно кивая головой в сторону капитанского мостика. — Вы так считаете? — она грустно улыбнулась. — Я слышала ваш разговор на палубе перед Советом, мистер Гиббс. — Старпом опешил. — Вы, действительно, считаете, что я не могла выжить? — она улыбнулась. — Э-э… — Гиббс растерянно усмехнулся. — Но Вы-то живы, мисс. Я говорил… Онората улыбнулась, вновь обернувшись к морю. Жива, она жива… Вдруг у неё перед глазами вместо привычного морского пейзажа возникло странное ощущение, которое уже было ей знакомо. Осмотревшись, девушка поняла, что находится в каюте капитана на «Летучем Голландце». «Нет, только не сейчас!..» — она покачала головой, но видение никуда не исчезло. Пиратка окинула быстрым взглядом каюту и всё же, смирившись с положением дел, попробовала пройтись. Однако это ей не удалось. Тут в каюту как раз зашёл и сам капитан «Голландца» — Тень Джонса. Даже понимая, что это всего лишь видение, Онората почувствовала тот самый леденящий душу холод, который исходил от теневого капитана. Морской дьявол прошёл мимо неё, в упор не замечая, — значит, догадка девушки подтвердилась: она не более, чем фантом, призрак в этом месте. Джонс взял со стола кусочек пергамента и внимательно изучил его. Присмотревшись к содержанию этого листочка, у наблюдательницы перехватило дыхание: это была часть карты тех самых сокровищ. Той же частью располагали и они. Но откуда, как?.. Ответ на этот вопрос пришёл незамедлительно: в каюту вошёл Джим, бывший юнга. Онората едва сдерживала гнев и отчаяние, переполнявшие её. Предатель! — Капитан, Долина усопших уже близко, — доложил юнга, явно довольный собой. — Скоро у нас будет последняя часть карты. Тень Дэйви Джонса повернулся к парнишке и выразительно посмотрел на него. — «У нас»? — переспросил он последние слова матроса. — Я так не думаю, Джим. — Морской дьявол угрожающе двинулся на юношу, который на глазах побелел, как полотно. — Нет! — хотела крикнуть Онората и почти сорвалась с места. Джонс прошёл прямо сквозь неё и, выхватив саблю, на ходу пригвоздил юнгу к стене. — Джимми! — Хоть он и был предателем, девушка не желала ему смерти. Он был хорошим человеком, просто встал не на тот путь… Она, чувствуя, как по щеке сбежала одинокая горячая слеза, наблюдала за тем, как Дэйви Джонс брезгливо вытер свою саблю о древесину корабля после чего направился к выходу. «Ненавижу!» — прошипела пиратка спине убийцы её друга. Её голос дрожал от ярости, а чувства были настолько сильными, что девушка, открыв глаза, снова увидела морской пейзаж. — С Вами всё в порядке, мисс? — услышала она как будто издалека голос старпома Гиббса. Девушка облегчённо выдохнула. Это всего лишь видение… Но уже через секунду она почувствовала, как по щеке бежит слеза.***
Очень скоро на горизонте действительно появился какой-то остров. Но была ли это Долина или просто странное место на краю света, никто толком сказать не мог, а Онорате было всё равно. Весь следующий день она провела в одной из кают, не выходя из неё и не соглашаясь на еду. Она знала, что все могут справиться и без неё, а ей самой нужен хоть небольшой отдых от всего этого. Впервые за долгие годы девушка подумала о своей семье и о возвращении домой. Всплыли званые ужины, скучные приёмы, обтягивающие корсеты, из-за которых было тяжело дышать… Нет, ни за что! Она поочерёдно вспомнила свою семью и реакцию отца, когда он нашёл под подушкой книгу по морскому делу… На следующий день он решил в срочном порядке перевезти дочь в Лондон, подальше от всего этого. Юная мисс Марум должна была несколько лет провести в закрытом пансионе для знатных дам. Возможно, тогда, рассуждал её отец — нынешний губернатор Порт-Ройяла — из неё сделают леди. После чего на следующий же день её отправили на корабле в Лондон. Отец Онораты — Филлип — уже когда-то так поступил со своей женой и ещё даже нерождённым сыном. Когда стало ясно, что Изабелла — мать Онораты — ждёт второго ребёнка, в народе пошли слухи, словно этот ребёнок чужой. Губернатор, будучи человеком очень строгих взглядов и высокого мнения о приличиях, не колеблясь отправил жену в Англию, якобы в лучшие условия. На самом же деле, он просто хотел забыть этот «позор», что заклеймил его честное имя. От Изабеллы после этого пришло только две вести. В первой записке она сообщала о рождении сына, а во второй… Сухая записка, написанная ровным простым почерком, сообщающая о смерти миссис Марум. После этих событий губернатор Филипп очень быстро распорядился о переправки дочери в Англию, а сам целиком погрузился в рабочие дела. Итак, Онората оказалась в Лондоне, совершенно незнакомом для неё месте да ещё и в закрытом помещении. Каждый день ей дотошно повторяли одни и те же правила, заставляли ходить с книжками на голове и дышать при туго затянутом корсете. Всё это было ей невыносимо, и будущая капитана всё-таки нашла способ выбираться хоть ненадолго из пансиона без присмотра надзирательниц. Так она и познакомилась с Бартоломью. Этот красивый юноша был младше её почти на семь лет, но никто из них при общении не почувствовал разницу. Оказалось, что он тоже недавно потерял маму и сейчас готовится к возвращению в свой настоящий дом, к отцу. Бартоломью был просто преисполнен восторга, когда он говорил о своей новой семье, хотя и не видел их ни разу. Но вот подошёл срок, и Онорате пора было возвращаться в Порт-Ройял. От отца она узнала только, что её брат уже прибыл в город. Девушка хотела увидеть брата, но уже на обратном пути поняла, что не хочет жить так, как её учили в пансионе. Она просто хотела, чтобы ей дали шанс сбежать, и судьба предоставила ей такую возможность. В ту же ночь на судно было совершено нападение пиратов. Многих матросов морские разбойники убили, отпустив лишь некоторых, чтобы не показаться столь жестокими даме. Онората поняла, что это её последний шанс на свободу. Чтобы её пленители ничего не заподозрили, она вела себя, как кисейная барышня, дав себе клятву, что больше никогда не будет так говорить и держать себя. Это были её оковы и в ту ночь она смогла избавиться от них. Девушка выкрала у пиратов комплект одежды, оставив на память своё дорогое светское платье, и сбежала, реквизировав шлюпку. Её путь лёг на Тортугу, туда, где по рассказам прочитанных ею книг, хотел каждый пират. После этого она больше ничего не слышала о своей родне. Губернатор Филлип получил весть от выживших моряков, что его дочь была взята в плен пиратами. Но вместо того, чтобы послать эскорт на поиски дочери, он совершенно спокойно забыл о ней. Отказался, вот так просто, как выкинул вещь. Он был уверен, что его дочь даже после спасения от пиратов уже никогда не сможет вернуться в приличное общество: её честь будет запятнана. Поэтому, чтобы сохранить свою репутацию, он забыл о том, что у него есть дочь. Молодой юноша, брат Онораты, узнав об этом, очень сильно повздорил с отцом и в тот же день ушёл из Порт-Рояла на первом же корабле, отправившись на поиски сестры. Ему был известен характер девушки, поэтому он не сомневался, что, если ей предоставится шанс сбежать, она его использует. Он отправился на Тортугу, набрал людей и после этого и сам стал пиратским капитаном. Он нашёл Онорату, но не там, где ожидал… Однако он не собирался бросать сестру, как это сделал их отец, и дал себе зарок всегда быть неподалёку и защищать её от любых проблем. Он дал себе это слово ещё когда встретил её на Совете, когда убедился, что именно она — его сестра. Именно так, Бартоломью — тот самый таинственный младший брат бывшей мисс Марум. Но пока девушка этого ещё не знала, и если бы знала, при каких обстоятельствах узнает… наверное, бы уже выпрыгнула за борт, бросив всех не произвол судьбы. Задумавшись о своём невесёлом прошлом, пиратка совсем пропустила мимо ушей настойчивый стук в дверь. Кто же это так сильно хочет её видеть?.. Пиратка встала с койки и открыла дверь. На пороге стоял Воробей, зажав в руке бутылку рома. — Доброй ночи, цыпа, — он вошёл в каюту, закрывая за собой дверь. — Ты снова заснула? Она отрицательно покачала головой. У неё не было ровно никакого настроения говорить сейчас с Джеком, но всё же она немного успокоилась. Наверное, с ним всегда так. — Я думала, — ответила она наконец, когда пират занял стул напротив неё. — О чём же? — Джек откупорил бутылку с вожделенным напитком и, отбросив крышку в сторону, внимательно посмотрел на Онорату. — М-м, о прошлом, Джек, — она вздохнула и невидящим взглядом посмотрела куда-то в сторону. — Не стоит о нём вспоминать, дорогуша, — капитан «Жемчужины» усмехнулся и протянул ей ром. — Кто вспоминает о прошлом, живёт не здесь и сейчас, а меня такая перспектива не устраивает. Онората слабо улыбнулась и, сделав ощутимый глоток из протянутой бутылки, почувствовала себя более раскованно. — Хорошо. Я буду думать о чём-нибудь другом, — она вернула бутылку Воробью. — Например, о тебе, Джек. — Мне льстит твоё внимание, — он ухмыльнулся и отложив бутылку в сторону прогнулся чуть вперёд. — А как же твой дружок? — спросил Воробей по-кошачьи улыбаясь. — Он не захочет скомпрометировать твою честь? — Ты знаешь, что нет, Джек, — Онората уже не могла достаточно ясно соображать, но то, что этого делать нельзя, она понимала ясно. — Пожалуй, пойду разыщу Гиббса… — она встала с кровати и направилась в сторону двери, но почувствовала, как Джек схватил её за руку, не желая отпускать. — Нет, цыпа. За тобой должок, не забыла? — пират уже стоял прямо рядом с ней, глядя прямо в глаза. Девушка подняла затуманенный взгляд. — Я не могу. Не выйдет. Не сейчас… — она аккуратно высвободилась из его рук и ушла из каюты, задержавшись только лишь для того, чтобы сообщить о том, что в каюте капитана сейчас укрываются Уилл и Элизабет. Джек задумчиво посмотрел ей вслед после чего, взяв со стола бутылку, одним глотком допил всё содержимое. «Ох, Онора, почему; зачем же ты так издеваешься и над собой, и надо мной, цыпа?..» — спросил капитан «Жемчужины» самого себя, бросая пустую бутылку из-под рома под стол.