***
Проснулся Гена от от очередного кошмара о смерти его родителей. Мальчик привык думать, что родители погибли в автокатастрофе, но никак не мог понять, откуда во снах появляется леденящий душу смех. Вокруг было темно, и Гена вначале подумал, что его жизнь в мире Алисы была лишь сном, и сейчас к нему в чулан ворвется разъяренный дядя Вернон, начнет снова над ним издеваться и кричать, что «негодный мальчишка» не дает нормально спать его семье. Но все было тихо, поэтому Гена позволил себе немного расслабиться и просто полежать, так как после кошмаров желание спать у него напрочь пропадало.***
Это утро очень обрадовало Гену, ведь, как только стало светать, он понял, что находится не в чулане под лестницей в доме Дурслей, и всё, что вчера с ним произошло, было самой настоящей реальностью. Аккуратно нащупав свои очки и надев их, он убедился, что все ещё спят и решил приступить к своим обязанностям - готовке завтрака для Алисы и ее родителей, а также уборке в доме. Гена зашёл на кухню и осмотрелся. Для него было непривычно видеть современную технику, но мальчик смог более менее в ней разобраться. В качестве завтрака Гена решил приготовить яичницу с беконом. Мальчик почти закончил готовить, когда на кухню зашёл робот Поля. Он попытался убедить Гену, что готовить завтрак должен робот, а маленькие мальчики в такое время должны спать, но Гена знал, чем может обернуться для него не приготовленный завтрак и продолжил, параллельно объясняя Поле, что, если он не будет этого делать, то его опять никто не будет любить, и его жизнь опять превратится в ад…***
Алиса проснулась от вкусного аромата свежеприготовленной еды, подумала, что Гена еще спит и решила его разбудить, ведь аромат, доносящийся с кухни, означает, что скоро можно будет идти кушать. Однако, обнаружив, что брат уже встал и, судя по всему, довольно давно, Алиса забеспокоилась и побежала искать отца, чтобы сказать ему, что Гена пропал. Выйдя из своей комнаты, Алиса услышала, как робот Поля ругает её новоиспеченного брата. Прислушавшись, девочка поняла, за что. Удивлению Алисы не было предела, и она зашла на кухню. — Гена, почему ты готовишь завтрак? Зачем встал даже раньше родителей? — спросила сестра. — Ну… Я всегда готовил еду для моих дяди, тёти и кузена… — грустно ответил Гарри, кладя на стол последнюю тарелку с завтраком, которых почему-то было три, хотя их четверо. По взгляду брата Алиса поняла, что это не та тема, на которую он хотел бы говорить. Выражение лица Гены ясно давало понять, что те монстры, ранее называвшиеся опекунами мальчика, сильно издевались над ним, если он отказывался или не мог приготовить для них еду. Представив, что пришлось пережить брату, Алиса с трудом сдержалась, чтобы не заплакать. К этому моменту родители тоже пришли на кухню и отправили Алису в комнату, чтобы она привела себя в порядок. Робот Поля, который до этого неподвижно стоял на месте, стал заваривать чай для детей и готовить кофе родителям, а сами Селезневы стали осторожно спрашивать у Гены, почему он и Алиса оказались на кухне так рано, и вместо их обычного завтрака на столе стояли тарелки со свежеприготовленной яичницей и беконом. Как бы Дурсли не избивали мальчика и не обзывали лгуном, ни на что не годным, неблагодарным уродом, сам Гена ни разу за свою жизнь никому еще не соврал, не считая тех случаев, когда кто-то спрашивал про его травмы. Так и сейчас он спокойно рассказал новым родителям, что завтрак приготовил он, а, так как не знал, что они обычно едят, решил приготовить то, что обычно готовил для дяди, тёти и кузена. Когда же они спросили, почему именно он готовил завтрак, Гена молчал, смотря в пол, а робот Поля рассказал взрослым, что слышал от Гены. После рассказа Поли, родители Алисы еще больше удостоверились в правильности своего решения усыновить Гену как можно скорее. Они очень переживали за судьбу этого маленького мальчика и уж точно не пожелали бы никому той рабской жизни, которой он жил. Однако, это также означало, что Гена должен привыкать к новым условиям жизни, и родители Алисы попытались объяснить мальчику, что отныне он не должен ничего особенного делать по дому: ни готовить, ни убирать; что в случае, если он сделает что-то не так, его не будут бить или иными способами причинять боль и мучения, что он всегда может спросить, если нужно, что он наконец-то попал к людям, которые по-настоящему готовы стать для него любящими мамой, папой и сестрёнкой. Гена очень хотел им поверить, интуиция говорила ему, что это так, но мальчик не знал, примут ли новые родители его ненормальность и как долго он сможет это скрывать.***
Неделя пролетела незаметно. Большую часть времени Гена с Алисой проводили вместе в их комнате, играя или читая, обсуждали самые разные книги, которые были у Алисы, а по ночам Гена все также тренировался в использовании магии, чтобы Алиса и её родители ничего не заметили. Однако, это не могло продолжаться долго, и однажды новая семья всё-таки узнала о необычных способностях мальчика. Шел четвертый день с того момента, как Гена и Алиса стали жить в одной квартире. Они с нетерпением ждали, когда родители придут с работы. Поначалу все было как обычно: сначала пришел домой папа, на шею которому тут же бросилась радостная Алиса, а затем вернулась и мама, которая пока работала на Земле, но скоро должна была отправиться в командировку на Марс. Ещё со вчерашнего дня, Гена всё-таки решил называть новых родителей папой и мамой, и они не были против, даже наоборот, похвалили его. Такое решение он принял потому, что Алиса и ее родители действительно за эти несколько дней стали для него настоящей семьей и он хотел ответить им взаимностью. После вкусного семейного ужина, Игорь и Кира Селезневы сказали Гене, что они оформили необходимые бумаги и теперь он официально их сын, а Алиса — его сестра теперь уже тоже официально, это должно было случиться ещё три дня назад, но некоторые обстоятельства не позволили сделать это раньше. Будучи на седьмом небе от счастья, Гена крепко обнял своих, теперь уже официально, родителей, не забыв то же самое сделать и с Алисой. Но плохие мысли о его прошлом не дали ему ограничиться простыми словами благодарности, поэтому последующей ночью он не спал, а решил сделать Алисе подарок. Он вспомнил одну из видеоигр своего кузена Дадли — Pokemon. Это была одна из любимых игр его кузена и он подсмотрел там несколько милых покемонов. Поэтому, прямо сейчас, ночью, он с помощью своей магии пытался создать маленькую мягкую игрушку в виде покемона-лиса огненного типа, вид которого называется Vulpix. Он настолько был поглощен процессом, что не заметил как создал ее. Но из-за длительных тренировок, даже несмотря на сложность изделия и на то, что создавалась игрушка так, чтобы она больше не исчезла, энергии на это у Гены ушло не много. Поэтому, он решил попробовать сделать так, чтобы игрушка могла двигаться как лисенок, что ему также удалось сделать. Нет, этот игрушечный лисенок не мог выполнять атаки как в игрушке Дадли, но тем не менее, благодаря начитанности Гены, лисенок достаточно правдоподобно имитирова повадки настоящего лиса. После проделанной работы мальчик было подумал попробовать сделать вульпикса по-настоящему живым, но он отказался от этой затеи так как чувствовал себя очень уставшим. Поэтому, он аккуратненько положил игрушку рядом с Алисой на ее кровать и лег спать. Единственное о чем он не подозревал в тот момент — о том, что устал он умственно, а не от использования всего своего магического резерва и о том, что произойдет завтра из-за его подарка…***
На следующий день, Алиса проснулась и не могла понять, что же такое теплое и пушистое лежит у нее на груди. Когда она приподняла одеяло, она увидела миленькую мягкую игрушку лисенка, который лежал так, будто спал. А буквально в следующее мгновение вся семья Селезневых проснулась от счастливого детского писка. Когда родители прибежали в комнату дочери, они застали следующую картину: Алиса сидела на кровати тиская и прижимая к себе мягкую игрушку шестихвостого лисенка, а Гена сидел на своей кровати, смотрел на Алису и нежно, по доброму улыбался. Когда Алиса заметила родителей, она начала благодарить их за такой хороший и неожиданный подарок, но она удивилась, когда родители сказали, что они ничего подобного ей не дарили. Тогда Алиса и ее родители пристально посмотрели на мальчика и Алиса спросила: — Гена, это ты мне такой замечательный подарок сделал? — Да — ответил он. — Но… Как тебе это удалось? Мы же по магазинам ходили только в день, когда мы тебя из больницы привезли и то тогда ты постоянно был с нами и я видела, что ты ничего не просил купить тебе… — растерянно спросила Алиса. Как только Гена понял, о чем говорит Алиса, он словно преобразился: на несколько секунд он словно забыл как дышать, а на его лице можно было разглядеть дикий страх. Гена понимал, что вот-вот его новая семья узнает о том, что он «ненормальный» и будет относиться к нему так же, как и Дурсли, если не хуже. Он корил себя за свою глупость, что так легко прокололся, но отступать было поздно. — Я вам боялся об этом сказать, но… Дело в том, что… Я — урод ненормальный… Вам, наверное, не нужен такой сын. — сказал Гарри, у которого в тот момент начиналась истерика. Он действительно хотел жить в этой семье, которая уже стала Его семьёй, но сейчас в нём снова заговорил тот забитый мальчик-из-чулана-под-лестницей. Он взял себя в руки, ещё не хватало чтобы его сочли плаксой, и продолжил: — Дело в том, что я умею делать странные вещи. Вот. — он поднял руку и над ней появился светящийся шарик, размером с теннисный мячик. Сказать, что его родители были очень удивлены, значит ничего не сказать, но только они смогли оправиться от потрясения, как за ним последовало ещё одно. — Мои родственники били меня за это и называли ненормальным, вы тоже будете так делать, да? — Гена! Это же здорово! Ты же настоящий волшебник! А что ещё ты умеешь? — восторг Алисы был таким искренним, что мальчик даже посмел робко улыбнуться. Тут взяли слово взрослые. — Гена, ты уже стал для нас сыном. Ты абсолютно нормальный, просто необычный, запомни это. Мы никогда не дадим тебя в обиду и, тем более, не отдадим этим ужасным людям. Мы теперь — твоя семья и никогда тебя не бросим. После этих слов на душе у Гены стало легко. Теперь он — Гена Селезнев, а Гарри Поттер — его прошлое. Жизнь одного конкретного мальчика определённо стала легче.