В первый день августа Деборе пришло новое письмо из Хогвартса, в котором перечислялись учебники необходимые для будущего учебного года. Деборе стало понятно, что понадобиться вновь посетить Косой переулок.
Учебники по травологии были растянуты на первые три курса, а по зельям учебник был расписан с первого по пятый курс. А вот по остальным требовались новые книги. И Адамс не сомневалась в том, что знает, кто будет автором новых материалов учебного года.
Гарри, отбывший в прошлом месяце в семью Уизли, прислал два письма, в которых говорил, что у него все хорошо, он каждый день играет в квиддич с Роном и близнецами, и ему очень нравится жить в доме Уизли. Третье письмо, пришедшее через день после уведомления из Хогвартса, содержало в себе приглашение встретиться в Косом переулке и вместе с ним пройтись по магазинам.
Помимо Гарри пару писем прислала и Сьюзен Боунс. В них не было ничего занимательного или интересного, обычные слова приветствия, перечень действий вроде «как я провожу лето» и больше ничего.
Но письмо, присланное после отъезда Гарри к Уизли, оказалось уже не совсем простым. В нем Сьюзен интересовалась, не желает Адамс прийти к ней в гости. В приписке указывалось, что
«моя тетя Амелия будет рада тебя видеть». Это приглашение заставило Дебору занервничать. После беседы с миссис Стоун, которая быстро вычислила ее иномирное происхождение, мысль о встрече с Амелией Боунс не последнего человека в Министерстве, начальника одного из силовых органов приводила девочку в трепет.
Деборе хотелось бы сначала подумать, нужно принимать приглашение или отказаться от него. Но сова семьи Боунсов выжидательно глядела на нее и в нетерпении щелкала клювом. И девочка, после недолгого раздумья, написала короткую записку с согласием навестить Сьюзен и ее тетушку.
Сова недовольно взглянула на Дебору, словно негодуя на нее за задержку с ответом. После чего расправила крылья и взмыла в воздух.
- Интересно, какой в этой реальности окажется Амелия Боунс? – размышляла Адамс, провожая глазами улетающую сову.
Насколько девочка помнила из книги, глава ДМП в книге описывалась, как суровая и справедливая женщина. И как персонаж она довольно грубоватый, въедливый и дотошный человек. Попасть к ней на допрос очень нежелательно, поскольку Амелия может вытянуть из опрашиваемого собеседника многое, если не все.
В книге про Амелию сообщалось мало, впрочем, как и про ее племянницу Сьюзен. В кино Дебора увидела женщину среднего возраста, со спокойным характером, ровным голосом и с обычной внешностью. Такая серенькая мышка, ничем не выделяющаяся из толпы. Но теперь самой слизеринке предстоит возможность увидеть тетю Сьюзен собственными глазами и составить о ней свое мнение.
Миссис Уоллис узнав о приглашении от тети Сьюзен Боунс, восприняла это совершенно спокойно. Правда, когда Дебора рассказала опекуну, где и кем работает Амелия, старушка очень удивилась и даже немного испугалась.
- Эта Амелия она, какой человек? – допытывалась у своей приемной дочери миссис Уоллис. – Строгая или веселая, вежливая или высокомерная, что она любит, как относится к обычным людям?
Опекун засыпала Дебору вопросами, на которые та ответила, что сама не знает, какая на самом деле Амелия Боунс. Другое дело Сьюзен – добрая девочка, спокойная и отзывчивая пуффендуйка. Если ее воспитали такой хорошей, то наверняка, и ее тетя единственный родной человек Сьюзен, вряд ли окажется плохой персоной.
К встрече с Боунсами Адамс готовилась не так пессимистично, как к визиту в дом директора приюта. Хотя мандраж и волнение у нее присутствовали.
- Почему вдруг я так понадобилась Боунсам? - недоумевала Дебора, обдумывая, о чем ей говорить Амелии и что старшая Боунс может у нее спрашивать.
Погода в Лондоне в день визита к семье Боунс оказалась солнечной и теплой. В этом Дебора усмотрела хорошее предзнаменование. Дом Боунсов находился в центре Лондона, недалеко от Сити – делового района столицы. Гостей в дверях встретила сама Сьюзен, наряженная в простенький ситцевый сарафан.
- Дебора! – радостно вскричала она, обнимая Адамс за плечи. – Добрый вечер миссис Уоллис! Проходите в дом!
Адамс и ее опекун прошествовали в гостиную, где навстречу им вышла Амелия Боунс. Властная чиновница и хозяйка дома выглядела очень импозантно в твидовом костюме и строгой юбке – шотландке.
- Я рада видеть вас в своем доме мисс Уоллис и мисс Адамс! – улыбнулась она, смерив гостей внимательным взором. – Сьюзен много рассказывала про тебя Дебора. И только хорошее, поэтому я и решила, что такой замечательный человек воспитан достойными людьми.
- Благодарю вас, мисс Боунс! – поблагодарила миссис Уоллис, буквально расцветая от слова тети Сьюзен. – Мне приятно, это слышать. Очень жаль, что я так мало знаю о вас. Я сама узнала о мире волшебства только год назад.
- Могу предположить, что вы были чрезвычайно потрясены, когда узнали, что ваша дочь волшебница? – предположила Амелия. В ее глазах заплясали лукавые искорки.
- Вы даже не представляете! – вздохнула миссис Уоллис, смежив веки. – Казалось, что мир перевернулся. Мне было нелегко принять факт, что магия существует не только в сказках. А волшебники, оказывается, могут спокойно жить в соседнем доме.
Мисс Боунс с пониманием кивнула головой.
- Пожалуйста, пройдемте в гостиную! – пригласила Амелия своих гостей.
Хозяйка дома предложила миссис Уоллис выпить аперитива, пока блюда для ужина томятся на кухне. Сьюзен и Дебора довольствовались соками с легкими закусками, вроде орешков и салатов.
Опекун Адамс поначалу вела себя немного скованно, все-таки она впервые в жизни очутилась в доме волшебников. Старушка, у которой весь опыт общения с магами сводился лишь встречей с Макгонагал и чудаковатым мистером Уизли, просто не знала на какие темы разговаривать с мисс Боунс.
Однако тетя Сьюзен, по-видимому, оказалась неплохим психологом и прекрасно понимала, что творится на душе у миссис Уоллис. Потому она начала беседу с нейтральных тем. Амелия заговорила о чудесной погоде в этот день, о том, какие цветы предпочитает выращивать на своих клумбах, как ей помогает Сьюзен по хозяйству в доме и о том какие покупки она совершила в последнюю неделю.
Миссис Уоллис понемногу оживлялась, заслышав интересные для нее темы для обсуждения. И вскоре обе дамы беседовали вполне непринужденно, словно хорошо знакомые люди.
- Могу я задать вам вопрос, мисс Боунс о вашей работе? – поинтересовалась опекун Адамс.
Амелия согласно качнула головой.
- Это не секрет. Я работаю в Министерстве Магии, на посту главы Департамента Магического правопорядка! Это примерно такая же служба, как ваша полиция! – сообщила она, с легким налетом гордости в голосе.
- То есть вы боретесь с преступностью? – поняла миссис Уоллис. – Это хорошая работа. Хотя она нелегкая, и опасная.
- Мисс Боунс, а скажите разыскиваемый преступник Сириус Блэк, он ведь маг? – вдруг подала голос Дебора.
Амелия, до этого сидевшая в расслабленной и непринужденной позе, мгновенно подобралась. Теперь глазам девочки предстала не приветливая и добродушная хозяйка дома, а матерый и опытный следователь, повидавший в своей жизни немало людских смертей и человеческой злобы.
- Откуда вы это знаете? - в приятном и располагающем голосе Амелии Боунс, появилась твердость.
- Я читала старые газеты! - ответила Дебора, чувствуя внутри себя нарастающий страх. - Мне было интересно узнать о временах борьбы с Волан-де-Мортом.
Реакция на имя темного волшебника оказалась незамедлительной. Сьюзен поперхнулась соком и закашлялась, а ее тетя вздрогнула и гневно сверкнула глазами. Миссис Уоллис недоуменно смотрела на них, не понимая, почему странное и неизвестное ей имя вызвало у хозяев дома такие сильные эмоции.
- Лучше не произносите этого имени! – справившись с собой, сказала Амелия. – В моем доме оно не должно звучать.
- Простите меня! – тихо проговорила Дебора.
Амелия взмахнув палочкой, моментально убрала брызги пролитого Сьюзен сока со стола. Миссис Уоллис восторженно ахнула.
- Впервые видите волшебство? – улыбнулась Амелия, вновь возвращаясь в роль приветливой хозяйки.
- Да! – кивнула головой миссис Уоллис. – Я попросила Дебору показать немного волшебства, когда она приехала из Хогвартса. Но она сказала мне, что ей запрещено колдовать на каникулах.
- В моем доме несовершеннолетним творить магию можно! – разрешила Боунс. – Дебора, вы можете показать своей матери, чему вас научили в школе.
Ну, если сама глава волшебной полиции разрешает, то этим следует воспользоваться. Девочка тут же продемонстрировала Чары Левитации на салфетке, зажгла свечи, стоящие на столе и выпустила из палочки изумрудные искры.
Миссис Уоллис радостно зааплодировала, в ее сер-голубых глазах мелькнула гордость за приемную дочку. А Сьюзен и Амелия отнеслись ко всему спокойно, они и сами могли проделывать такие фокусы. А во взгляде старшей из Боунсов, девочка заметила вежливую снисходительность. Решив удивить главу ДМП, Адамс отложила в сторону палочку, и ее приподнятая ладонь вспыхнула голубоватым сиянием.
- Беспалочковый
Люмос! – удивилась Амелия, прищурив глаза. Ее племянница, пораженная не меньше своей тети, раскрыла рот.
- Неплохо для вашего возраста, - похвалила девочку Амелия Боунс.
Миссис Уоллис переводила взгляд с нее и на свою подопечную.
- Что-то не так? - осведомилась она. – Разве маги не умеют колдовать без своих палочек?
- Не все. А ваша дочь проявляет хорошие способности в магии! – заметила Амелия, окидывая Адамс внимательным и задумчивым взглядом, от которого у девочки похолодели кончики пальцев на руках.
- Тетя, а я так смогу? - воскликнула Сьюзен, не спуская восхищенных глаз с Деборы.
- Может быть! – протянула Амелия, смотря на девочку настоящим полицейским взором. – И давно вы освоили беспалочковую магию мисс Адамс?
- Примерно год назад! – соврала Дебора, опуская глаза.
- Невероятно! – сказала Боунс своим тягучим голосом. – Просто невероятно в вашем возрасте.
- Да Дебора очень способная девочка! – подтвердила миссис Уоллис, гордясь своей воспитанницей. – А кто такой этот Волан-де-Морт?
Боунсы вновь содрогнулись. Старушка спохватилась и принялась извиняться за свои неосторожные слова. Амелия вкратце объяснила ей кто такой Волан-де-Морт и почему в магической Британии его боятся до сих пор все волшебники.
- Так у вас тоже есть террористы? – удивилась миссис Уоллис.
- Как видите, есть! – невесело согласилась Амелия Боунс.
- И этот Сириус Блэк, он один из сторонников вашего террориста? - продолжала уточнять старушка, - и теперь он сбежал из тюрьмы. Я видела его по телевизору.
- Да это так! – нехотя произнесла Боунс, по-видимому, ей не хотелось развивать тему о войне прошлых лет.
Воспоминания о тех временах были Амелии очень неприятны. Ведь от рук Волан-де-Мортовских преступников она потеряла всю свою родню. У нее осталась лишь племянница – Сьюзен.
- В новостях говорили, что он сбежал из тюрьмы. Но не сказали, из какой тюрьмы именно, - подала голос Дебора. – Значит, у вас есть собственная каталажка для преступников?
- Да есть! – скривившись, признала Амелия.
Адамс чувствовала, что еще немного, и тетя Сьюзен твердо сменит тему разговора. Но тут вмешалась сама племянница главы ДМП.
- Это Азкабан и его стерегут дементоры! – выпалила она.
Воцарилось молчание. Амелия не желала вспоминать о стражах Азкабана. Миссис Уоллис ничего не знала об Азкабане и его узниках и поэтому не могла ничего про них сказать. Адамс решила не показывать свою осведомленность лишний раз.
- Кто такие дементоры? – осторожно полюбопытствовала миссис Уоллис.
- Стражи тюрьмы! – отрывисто сказала Амелия.
- Я читала, что они были на стороне этого… - Дебора покосилась на Боунсов, - террориста, а потом перешли на сторону Министерства.
Миссис Уоллис не была глупой женщиной. Все-таки прожив много лет с мужем-военным, она научилась схватывать суть, а не только готовить пудинги с утра и до ограды.
- То есть вы хотите сказать, что бывшие террористы теперь охраняют в тюрьме арестованных террористов? – медленно протянула она. – Одни сообщники сторожат других своих сообщников?
Боунсы застыли, вытянув лица в удивлении. Они не рассматривали место заключения осужденных магов под таким углом зрения. Адамс лишний раз поразилась косности и нелогичности волшебников. Понадеяться на дементоров как на добросовестных охранников, это все равно, что доверить продажным полицейским надзор за чиновниками - коррупционерами. Никогда не знаешь, в какой момент они сговорятся между собой.
- Может Блэк так и сбежал? Просто договорился с охраной, - высказала свое предположение Дебора.
Амелия задумалась, было заметно, что в ее голове происходит быстрая работа мозга в авральном порядке.
- Или он подменил собой умершего заключенного! – произнесла Сьюзен.
Амелия снова удивилась, откуда у всегда тихой племянницы возникают такие предположения. Но затем властная женщина покачала головой.
- Это невозможно, ты же знаешь Сьюзен!
- Просто я вспомнила про графа Монте-Кристо, помнишь тетя, я рассказывала тебе про него! – чуть обиженно сказала Сьюзен.
Амелия со снисходительной улыбкой посмотрела на свою племянницу. Она точно знала, что сбежать из Азкабана, выдав себя за умершего узника, ни один заключенный не сможет. Дементоры слепые, но не глупые и прекрасно чувствуют, кто из людей жив, а кто мертв. Поэтому покинуть тюрьму методом литературного графа, в Азкабане никому не удастся.
- В Азкабане можно навещать заключенных? – поинтересовалась Адамс.
- Можно, но посещения довольно редко бывают, - помедлив, ответила Боунс.
Она не стала уточнять, что в магическом мире от людей, угодивших в Азкабан, отворачивается вся родня, вплоть до отречения заключенного от семьи.
- Кушать подано! – раздался мужской голос в дверях гостиной, отвлекая всех от интересной беседы для гостей и неприятной для хозяйки дома.
Моложавый мужчина, в белом костюме шеф-повара бережно внес в комнату большой поднос, на котором возвышалась огромная супница. Поставив посудину в центр стола, тот принялся сноровисто и ловко разливать густой и наваристый суп по тарелкам. По гостиной поплыл такой ароматный и одуряющий запах, что гости тут же поняли, как сильно они проголодались.
- Очень вкусно! – похвалила угощение миссис Уоллис, когда улыбающийся то ли повар, то ли гарсон почти незаметным движением рук собрал со стола пустые тарелки.
- Французское консоме, если я не ошибаюсь? – спросила старушка у Амелии Боунс.
- Верно! Люблю французскую кухню с тех пор, как прожила в Париже долгое время, - подтвердила хозяйка дома. – И моей племяннице она тоже нравится!
- Знаешь Сьюзен, я очень удивилась, когда получила твое приглашение в гости! – призналась Дебора, после того как девочки уединились в комнате пуффендуйки.
Леди Боунс и Уоллис оставались в гостиной, дегустируя вино и беседуя на разные темы. А Сьюзен и Дебора, отпросившись у взрослых, отправились в личные покои младшей из Боунсов. По пути они наведались на кухню, где колдовал шеф-повар. Причем колдовал он в прямом смысле слова.
Негромко стучали ножи, нарезая фрукты. Сама собой мылась посуда в мойке. И блюдца с десертом и чайные чашки, с легким звоном приземлялись на подносы. И сам шеф-повар лишь дирижировал палочкой, направляя действия всех подданных кухни, подвластной только ему.
Повар только кивнул, когда Сьюзен попросила дать ей графин с соком. И озвученная посудина тут же приплыла по воздуху, прямо девочке в руки.
- Большое вам спасибо, маэстро! – не удержалась от шутки Дебора, отвесив легкий реверанс в сторону шеф-повара. Тот лишь насмешливо прищурился в ответ.
Сьюзен разлила сок по фужерам и улыбнулась недоумению своей подруги.
- Твои воспоминания я забрала с собой и показала тете. Отличные штуки эти Мини-Омуты Памяти. Тетя даже не поверила, что возможно изобрести такие удобные вещи, - сказала пуффендуйка, расположившись в кресле напротив Адамс.
- Она, когда увидела лицо Сама Знаешь Кого, была так испугана. А потом сильно рассердилась, что сражаться с темным магом идут школьники, а директора в это время нет в школе. И преподаватели ничем не помогают! – говорила Сьюзен.
Адамс от таких слов пришла в замешательство. Когда она решила, с помощью близнецов, известить о походе за философским камнем, как можно больше школьников, то преследовала только одну цель – чтобы ученики Хогвартса знали, с кем и с чем пришлось столкнуться Гарри у Зеркала Желание. И чтобы школьники не болтали бы потом разную чушь и не выдумывали небылицы.
Случай с троллем на Хэллоуин, школьники так переврали и перекрутили, что даже Поттер с Долгопупсом хватались за головы. И мальчики не могли понять, почему истинная версия событий обрастает такими невероятными подробностями.
Мысль о том, что школьники могут, не только ограничится личным просмотром воспоминаний, но и способны показать их своим родителям, не пришла девочке в голову, когда она отдавала воспоминания близнецам.
- Тетя просмотрела твои воспоминания, потом долго расспрашивала меня обо всем, что происходило в школе в прошлом году, - рассказывала Боунс – младшая. – Она сделала копию твоего воспоминания и забрала с собой на работу. Домой она вернулась очень усталая, говорила мне, что нашего директора пришлось вызывать в Министерство, и разговор с ним получился очень неприятным.
- Вот это поворот! – подумала Дебора.
Судя по всему, у Дамблдора будет очень насыщенное лето.
***
Далеко в Шотландии, за несколько дней до этого разговора, усталый и раздраженный волшебник, вывалился из камина на ковер в своем кабинете.
Этот волшебник утер пот со своего лба и тяжело вздохнул. Повинуясь его желанию из шкафа выплыл большой графин с виски и наполнил высокий стакан.
Когда-то давно Дамблдор услышал один анекдот:
Мужика вызвали к начальству. Из кабинета долго доносились крики, ругань, шум. Мужик весь растрепанный и потный, с красным лицом и держась рукой за сердце, выскочил из кабинета.
- Орал? – сочувственно спрашивает его секретарша.
- И орал и анал! Все было.
Вот только сейчас, директору Хогвартса анекдот не показался бы смешным. Поскольку он чувствовал себя в роли того самого мужика. Потому что на руках у Амелии Боунс оказалось воспоминание школьников с прохождением полосы препятствий, которую директор и преподаватели школы готовили несколько месяцев.
Начальницу ДМП очень напугало то, что один из самых страшных темных магов столетия, целый год жил в школе, в опасной близости от ее единственной племянницы. Ее напугало, что по школе бегал горный тролль, с которым пришлось воевать первокурсникам, и чрезвычайно возмутило, что с Волан-де-Мортом идут сражаться школьники, а сам директор и учителя где-то прохлаждаются и загорают.
Из-за этого Дамблдору пришлось выслушать очень много неприятных слов по поводу своего руководства Хогвартсом и долго уверять Амелию Боунс, что меры безопасности школы в следующем году будут улучшены и усилены. Несмотря на все аргументы и доводы, которые директор рассыпал жемчугом перед властной чиновницей, до конца убедить Боунс ему не удалось.
Глава ДМП жестко потребовала от него информировать ее обо всех непонятных или странных случаях, если такие произойдут в школе. И Амелия пригрозила Дамблдору неприятностями, если тот снова попробует скрыть от нее плохие новости вроде прорыва тролля в Хогвартс и смерти профессора Квиррелла.
Школьный голова призвал на помощь все свое красноречие, но сумел не выдать тайну о крестражах Волан-де-Морта. Хотя иногда директору казалось, что Боунс сама выйдет на их. Так ее очень заинтересовали руны на стенах подземелья, которые сыграли роль ловушки для призраков и уничтожили часть души Тома Реддла, жившей в затылке Квиррелла. Дамблдору пришлось на месте придумывать версию о специальной западне, что помешала одержимому профессору причинять вред детям и именно из-за нее Квиррелл и погиб.
Неизвестно поверила ли Боунс в такое объяснение, но спрашивать она перестала. Зато та пообещала, что впредь с Хогвартса глаз спускать не будет и если там вновь произойдет что-то экстраординарное, то Амелия пригрозила прислать наряд своих силовиков. И возможно, с усилением в виде пары мракоборцев. Вдобавок ко всем неприятностям, несносный Блэк вздумал сбежать из тюрьмы именно в этом году и Боунс опасалась, что тот может нагрянуть в Хогвартс. Слова Сириуса
«Он в Хогвартсе» уже были известны главе ДМП. И это ее сильно обеспокоило.
Так что директору пришлось согласиться на требования чиновницы и пообещать немедленно ей сообщить, если на территории школы пойдет что-то не так. А особенно, если в Хогвартс проберется сам Блэк.
- Недооценил я эти Мини-Омуты! – про себя возмущался великий чародей.
О том, что приключения Гарри Поттера и его друзей рассматривает вся школа, директор узнал с небольшим опозданием, когда Омуты пошли в серию. Но вмешиваться в распространение доморощенных Омутов или пытаться их изъять, Дамблдор не стал. Так как понимал, что таким запретом он только подогреет лишний интерес к этому изобретению. Вдобавок, директор просто отнесся к ним, как к очередной забаве. Шлемы Памяти работали всего около трех часов и поэтому глава Хогвартса понял, что массового распространения за пределами школы, они не получат. Любой из влиятельных магов, которые могли доставить ему неприятности, жили гораздо дальше, чем самая быстрая сова доставит им эти Мини-Омуты за такой временной промежуток.
К тому же настоящие и древние артефакты в виде Омутов Памяти, такие как у него в кабинете, являлись очень редкой вещью. Даже в Министерстве такой Омут был всего один. И использовали его очень редко и после долгой череды согласований и разрешений. Поэтому Дамблдор пребывал в уверенности, что даже если воспоминание уйдет с кем-нибудь из учеников в его дом, то просмотреть прохождение полосы препятствий без Омута Памяти будет невозможно.
Вот только Дамблдор не смог предположить, что Амелия Боунс после рассказа от своей племянницы, закажет себе Мини-Омут Памяти написав письмо близнецам Уизли. И потом получит его из рук Артура Уизли, когда тот прибудет на работу в Министерство. И уже в своем кабинете глава ДМП спокойно и без помех просмотрит встречу Гарри и Деборы с Волан-де-Мортом. Вот так Боунс уложилась примерно в час времени и Шлем Памяти не успел исчезнуть.
Сам же Артур Уизли даже понятия не имел, какие могут быть дела у его сыновей с начальницей ДМП. Фред и Джордж всучили ему небольшую коробку, в которой он не нашел ничего опасного и попросили его отдать молоденькой секретарше Боунс. Отец рыжего семейства и не предполагал, что вместо секретарши посылку придет забирать сама Амелия Боунс.
Дамблдор, обдумывая все эти события, лишь недовольно покачал головой.
- Недооценил я Мини-Омуты. Недооценил! – повторил он недовольным тоном.
***
В тот же вечер, посреди Лондона, на площади Гриммо 12, в тени раскидистых деревьев появилась фигура большой и лохматой собаки. Пес воровато оглянулся по сторонам и принялся осторожно вдыхать воздух большого города, насыщенного выхлопами машин, пылью и запахом залежалой гнили, несущейся от кучи мусорных пакетов за ближайшими чугунными воротами.
Сириус Блэк еще долго осматривал небольшую площадь, на которой находился дом его предков, прежде чем рискнул и вошел туда откуда он сбежал в шестнадцатилетнем возрасте.
Родное жилище встретило его ароматами сырости, тления и забвения, стоило Сириусу только пересечь порог. Беглецу показалось, как будто он вошел в склеп, где не осталось ничего, кроме истлевших скелетов, тишины и жуткого мрака. Хотя нет, дом Блэков тяжело вздохнул, приветствуя своего хозяина, словно проскрипело старое дерево на ветру. В глубине комнат что-то тихо попискивало и звенело.
Сириус постоял на пороге, вслушиваясь как просыпается старый дом, лестницы из мореного дуба проскрежетали ржавыми голосами, с картин в прихожей доносились невнятные голоса.
- Свет! – хриплым голосом приказал последний из Блэков и коридор перед ним озарился огнем в газовых рожках, идущих по стенам и над его головой подслеповато вспыхнула старая люстра, покрытая толстым слоем паутины и пыли.
На вытертом ковре появился старый и сморщенный домовик, на котором была лишь грязная тряпка, прикрывающая его бедра. Сощуренные в красных прожилках глаза домовика воззрились на вошедшего хозяина, а его длинный нос похожий на свиной пятачок нервно задергался.
- Кто посмел нарушить покой великого и … - грозным и утробным голосом заворчал эльф и тут его глаза расширились.
- Господин Блэк вернулся?! – запричитал он, склоняясь перед Сириусом.
- А ты все такой же старый, Кикимер! – устало ответил тот и прошел мимо заламывающего руки домовика, не обращая на него никакого внимания.
Кикимер поплелся вслед за ним, завывая на ходу, словно собака на луну.
- Осквернитель нашего рода, позор моей утробы, прочь отсюда! – закричала Вальпурга Блэк со своего портрета, когда Сириус поравнялся с ней.
Беглый арестант остановился, рассматривая свою мать, орущую на него с картины, такими глазами, словно хотел сказать «Ну вот, все как всегда!».
- Заткнись старая ведьма! – голосом, в котором проскальзывали эмоции радости, усталости и сожаления сказал Сириус.
- Мерзавец не оправдавший моих надежд, презренный негодяй, вскормленный моей грудью, - продолжала кричать Вальпурга.
- Меня вскормила не ты, а старый, верный Дример, которого ты приказала обезглавить, как только я ушел из дома! – мрачно произнес Сириус. – Ты никогда не кормила ни меня, ни Регулуса, ты даже на руки нас брать не желала.
- Вон из моего дома! – требовала мать Блэка, в остервенении брызгая слюной с портрета и глядя на своего сына с откровенной ненавистью.
- Я тоже рад видеть тебя, моя родная мать! – горько усмехнулся Сириус и пошел наверх.
В спину ему продолжали лететь крики и угрозы Вальпурги.
За уходящим в свою комнату Мародером плелся Кикимер и беззвучно что-то шептал себе под длинный нос.
- Что есть на ужин? – спросил Сириус, едва шевельнув губами.
- Могу сделать вам ростбиф, господин Блэк! – почтенно склонился перед последним из рода домовик.
Усталый Бродяга лишь кивнул головой. Домовик исчез, а Мародер толкнул дверь своей спальни и вступил внутрь комнаты. На краткий миг беглецу показалось, что он вновь оказался в башне Гриффиндора. Потускневшие и истрепанные знамена львиного факультета ярко блеснули алым кумачом и позолотой в лучах угасающего солнца, померкнув в ту же секунду, стоило Сириусу переступить порог.
- Не думал, что я вернусь сюда! – прошептал Блэк, осматривая свою прежнюю спальню.
Тут все осталось, как и прежде, когда он уходил из этого дома будучи уверенным, что больше никогда сюда не вернется.
Все также висели на стенах плакаты с девушками в купальниках и сверкающие хромом мотоциклы. Сколько раз его мать Вальпурга Блэк выходила из себя, когда видела эти магловские картинки. Как трясся дом от ее криков, что благородному потомку великого рода не стоит тащить в дом такую дрянь. И он всегда назло ей и отцу, все равно приносил плакат за плакатом и клеил их на стены. Вскоре поняв, что им не переубедить сына, отец – Орион и мать отстали от него и просто перестали входить в его комнату, чтобы лишний раз не расстраиваться видом полуголых девиц и магловских устройств для езды.
Но сейчас лишь одна фотография в спальне притягивала взгляд Бродяги.
На снимке четверо молодых ребят стояли, глядя прямо в камеру и заливисто смеялись.
Джеймс Поттер дерзко смотрел сквозь очки и все время приглаживал свои непослушные волосы. Сердце Сириуса заныло, он вспомнил как Гарри в парке точно также пытался привести в порядок свою прическу.
Рядом с отцом Гарри находился и сам Блэк, глядя перед собой надменными глазами, и он так хитро щурился, словно только что совершил одну из своих проказ.
Слева от Джеймса несмелой и вымученной улыбкой светился Римус Люпин. Он выглядел не так прекрасно, как Блэк и Поттер, все-таки они снялись на следующий день после полнолуния, но в Лунатике чувствовалась уверенность.
С другого края пребывал Питер, он же Хвост. Коротышка тянул губы в неверящем оскале, и прятал слезящиеся глаза. Петигрю поглядывал то на Джеймса, то на Сириуса, как будто не мог поверить, что его приняли в компанию известных сорвиголов Хогвартса. Блэк глухо зарычал, прожигая ненавидящим взором полноватую фигуру бывшего друга. Питер на фото вздрогнул. Или это был блик от серебряного подноса, с которым появился Кикимер, принесший хозяину приготовленный ужин.
- Хозяин не желает принять ванну? – склонился в поклоне домовик.
- Потом! – рыкнул Сириус, не спуская яростного взгляда со старого снимка.
- Господин Блэк не желает чего-нибудь еще? – спросил Кикимер.
- Надо будет, позову, – буркнул Бродяга, схвативший обеими руками ростбиф с подноса и жадно откусив от него приличный кусок.
Домовик начал причитать о манерах и приборах, лежащих на подносе, но Сириус криком выгнал того из спальни.
- Прости меня Джеймс! Я тебя подвел! – тихо простонал Блэк.
- И ты меня прости Лунатик! – перевел он взгляд на Люпина, - Я тебя подозревал.
- Подожди Питер! Я тебя прикончу! – злобно ощерился Сириус, остановив взор на полноватой фигуре бывшего друга.
Петигрю на колдофото, жмущийся у бока Блэка, съежился и задрожал.
