Я не волшебница. я только учусь. Второй курс

Известие о том, что Малфоя старшего турнули из Совета Попечителей мало кого удивило в Хогвартсе. Похоже Дамблдор не страдал всепрощением и любовью к ближним врагам, вот и постарался отплатить знатному волшебнику за свое изгнание из школы. А вот отставка Амелии Боунс и самого министра Корнелиуса Фаджа вызвала немало пересудов среди школьников. Ученики строили самые разнообразные версии насчет того почему этот год оказался настолько богат на политические перемены. Сьюзен и Драко ходили тихие и грустные. Если рыжая девочка оказалась не лишена поддержки друзей и сокурсников, то с блондином-слизеринцем почти никто не разговаривал. - Амелию за что уволили? – недоумевала Дебора, узнав об отстранении главы ДМП. Хотя если разобраться, то Боунс-старшая вела себя на удивление странно. В школе творятся непростые дела, а она свою задницу поднять не могла чтобы выяснить, а что происходит в том месте, где живет и учится ее единственная родственница. Это сейчас она начала инспектировать Азкабан и приводить в школу дополнительную охрану. И все благодаря словам миссис Уоллис, которая поразилась тому как дико и нелепо стерегут преступников в магическом мире. Без этого открытия со стороны, глава ДМП вероятно и пальцем бы не пошевелила. Что она и делала в каноне. Но дальнейшие новости отогнали размышления о тете Сьюзен на второй план. - Ого, министром стал Корбан Яксли! – прошептала Трейси в ухо склонившейся к ней Дафне. - Я слышала про него! – кивала головой синеглазая слизеринка. – Родители рассказывали. Девочка обвела взглядом стол и промолчала. Видимо характеристику, данную новоиспеченному чиновнику ее родными, не следовало озвучивать при лишних свидетелях. Остальные обсуждали личность негодяя, который натравил мандрагору на отца Драко и о смерти Мальсибера с Петигрю. - Не пойму, что творится, в прошлом году умерли братья Лестрейндж, в этом снова двое. И почему-то именно те, кто служил Сам Знаешь Кому! – втихомолку бубнил Нотт склонившемуся к нему Пайку. - Думаешь это неспроста? – удивился тот. Теодор пожал плечами. Он и сам не знал, что думать. - Хорошо хоть мистер Малфой не погиб, - сказал он, оглянувшись на молчаливого Драко, который сидел в конце стола. - И что делал Мальсибер в Хогсмиде и как там очутился Питер? – продолжал спрашивать Пайк. - Я откуда знаю! Может зашел шоколадки купить или встречался с кем-нибудь. А вот Петигрю почему не убежал, я не понимаю. За него награду объявили, разыскивают по всей стране, а он возле школы трется, - снова дернул плечами худенький Нотт. - Потому что в Хогсмиде есть еда, там тепло. А прятаться в других местах Питер боялся. Вдруг кот поймает или собака, - предположила Панси. - Может и так! – согласился Пайк. – Ведь Хогсмид он знает уже давно. Вот и скрывался там. - Столько лет прожить крысой! – скривился от отвращения Забини. – Я бы на такое ни за что не пошел. - Он же Блэка боялся. Помнишь, как он нас зверями травил и как мы его боялись. И это он нас еще жалел. А чтобы Блэк сделал с Питером, который предал его друзей, мне даже думать страшно, - ответила ему Панси. Блейз ухмыльнулся. - Питер просто трус! А еще гриффиндорец! – бросил он и покосился в сторону стола львиного факультета. Там молчаливый и недовольный Рон вяло и неохотно тыкал вилкой в яичницу. Для него недавно вышедшего из комы и узнавшего кем на самом деле является ручная крыса, было шоком получить столько новостей, произошедших за время его лежки. Поэтому он все дни ходил задумчивый и невеселый. Впрочем, и сам Гарри не лучился счастьем от известия о гибели Питера Петигрю. Гермиона сидевшая между двумя гриффиндорцами вопросительно поглядывала то на одного друга, то на другого, но с расспросами не лезла. Видимо она понимала, что мальчишкам сейчас не до разговоров. Отрешившись от гула голосов, стоящих над столом, Адамс погрузилась в размышления. Она даже не ожидала, что выходка Пивза с ее идеей даст такой эффект. Результат получился совершенно неожиданным, такого девочка даже не предполагала. Смерть двух человек ее почему-то совсем не тронула. Может быть потому что она была равнодушна к Мальсиберу и Питеру. Девочка не видела этих людей и мало что о них знала, кроме общеизвестных фактов. К тому же Дебора искренне полагала их гибель заслуженной. - Может я становлюсь черствой и равнодушной? – думала слизеринка глядя задумчивыми глазами в остывшую кукурузную кашу, стоящую перед ней. – Если бы я не надоумила Пивза, то Мальсибер и Петигрю до сих пор бы продолжали скрываться от правосудия. Они бы остались живы, и кто знает, какие дела они успели натворить. Малфой – старший пока пребывал в клинике святого Мунго и как скупо сообщал сам Драко, тот уже пришел в себя. И вроде бы с ним все в порядке. Это не считая того, что блондин слегка заикался при разговоре и плохо слышал. Насчет личности Яксли девочка знала мало. Кроме того, что тот являлся одним из особ, приближенных к Волан-де-Морту. Но послушав пересуды однофакультетников Дебора узнала, что новый министр довольно скверный тип. Одной из его особенностей являлось то, что Корбан никого не уважал, кроме себя, зато недолюбливал почти все живое. Яксли славился презрительным отношением ко всем разумным магическим существам. Хотя тот казалось ненавидит все, что дышит Между тем среди старшекурсниц раздался радостный гомон. Оказывается, почтовые совы принесли девушкам новую книгу Златопуста Локонса. В своем новом бестселлере златокудрый писатель красочно и вдохновенно расписывал, как его уставшего и измотанного после очередного спасения мира от злодеев, посреди ночи крепко спящего схватили неизвестные люди. Кто они были и зачем его похитили, никто из них не говорил. И как выяснилось впоследствии, все негодяи были немыми. Бедный блондин был заточен в темницу, его круглосуточно охраняли жуткие люди и страшные чудовища. Но Локонсу удалось вырваться на свободу. Он расчистил себе путь сумев перепилить прутья решетки заточенной ложечкой. Затем сражаясь со своими тюремщиками он выскочил на волю и убежал. Скитаясь по свету в поисках укрытия, писатель натолкнулся на сбежавшего из Азкабана Сириуса Блэка и тот предложил помощь. - Те люди, что тебя похитили – это адепты Культа Теней, которые вынашивают планы порабощения всего мира. И если их не остановить, то наступят темные времена. Поэтому они и напали на тебя, потому что чувствует в тебе угрозу. Ведь ты искусный маг и можешь помешать их мечте о мировом господстве. Перетянуть тебя на свою сторону они не смогут, так как ты слишком честен и благороден. Вот почему Культ Теней хочет уничтожить тебя. Так предупредил Блэк встретившегося ему писателя и затем укрыл его в своем тайном поместье, далеко в горах Испании. А поскольку Златопуст был ослаблен скитаниями, изранен схваткой с врагами, Сириус решил принять на себя его облик и тем самым добиться своей невиновности. А заодно отвлечь злодеев от места, где лечился и набирался сил сам писатель. Потому что последователи Культа Теней искали беглого борца с тьмой по всему миру. - Я хорошо разбираюсь в людях и с первых слов Блэка понял, что он невиновен в тех грехах, в которых его обвиняли. Я согласился с его планом, хотя вся моя душа противилась тому, чтобы этот храбрец рисковал своей жизнью ради совершенно незнакомого ему человека! – писал Локонс в начальных главах. Судя по оживленному аханью и томным вздохам новая книга писателя имела большой успех. - Вот кто сумел избежать наказания и извлечь выгоду! А фантазия у писателя безграничная, еще какой- то Культ придумать успел. Того глядишь еще режиссером в Голливуд устроится! – усмехалась про себя Адамс, слушая радостные сплетни о сюжете очередного романа. – Можно Локонса разоблачить, но зачем? Если власти не хотят делать свою работу, то мне для чего стараться? Завтрак подходил к концу, и ученики постепенно покидали Большой Зал и спешили во внутренний двор, на ходу обсуждая последние новости мира и культуры. Хотя Ужас Слизерина был мертв и опасность миновала, большинство школьников по-прежнему собирались снаружи в ожидании, когда старосты или преподаватели отведут их на занятия. Между тем во дворе детей ожидало грандиозное зрелище.

***

- Негодники! Хулиганы! Воры! – тряс своими брылями рассерженный Филч и оглашая двор воплями. Перед завхозом стояла стена треугольных и квадратных щитов сквозь которую в его сторону тянулось около дюжины копий. Наконечники сверкали холодной и чистой сталью поэтому сквиб, несмотря на все свое негодование, не решался подступать близко к вооруженным школьникам. - Как вы посмели взять ценные и старинные вещи? Это собственность замка Хогвартс! А вы играетесь ими как палками и тарелками, - бушевал Филч, но в то же время внимательно следя за тем, чтобы не приближаться к ученикам и за тем, чтобы те со своими острыми палками не вздумали шагнуть к нему. Негодование завхоза разбивалось об стену щитов, за которыми пряталось несколько пуффендуйцев, разбавленных парой гриффиндорцев и двумя-тремя учениками вороньего факультета. Филч ругаясь и стращая учеников всевозможными карами оглядывал двор в поисках преподавателей, чтобы те приструнили детей и тем самым выручили его из щекотливого положения. Уйти завхоз боялся, так как школьники подумают, что одержали победу и тем самым распустятся еще больше. Но как назло никого из авторитетных учителей поблизости не наблюдалось. Хотя нет, из дверей показалась знакомая фигура. - Сэр, господин Стентон, сюда пожалуйста! – воззвал сквиб к появившемуся во дворе преподавателю ЗОТИ. Смотритель выйдя из комы, проникся большим уважением к немногословному профессору. А сабля на боку мужчины и слухи, ходящие о нем по школе как о победителе какого-то графа Дракулы подняли авторитет мистера Стентона в глазах старого сквиба до вершин Памира. Учитель испытующим взором оглядел неровный строй школьников, застывший перед ним. - И что тут у нас? – зловещим тоном процедил он. - Греческая фаланга? А может римская черепаха? Нет, я вижу какое-то сборище неумех. Майкл еще раз оглядел учеников, а затем скомандовал: - Щиты сомкнуть! Копья выше. Так мистер Эдисон шаг назад. Вы выбиваетесь из строя. Мистер Флетчли щит лучше держать левой рукой, вы же правша. Мисс Аббот и мисс Брайтон отставить смех. Вы отвлекаете воинов! Завхоз разинув рот наблюдал, как профессор вместо того чтобы прекратить безобразие, взял и его возглавил. А тот строгим голосом раздавал последние наставления. - Щиты не опускать! Шаг вперед! Нет, не так. Движение должно быть слитным, как и ваш строй. А теперь шаг назад! Кто там уронил копье? Мистер Долгопупс, вы ранены и поэтому вон из шеренги. Учитель – меченосец еще минут десять гонял воодушевившихся школьников, словно злой сержант солдат-новобранцев. Дети повинуясь приказам и радостные, что их не ругают и не грозят снятыми баллами, держали равнение, ходили в атаку, маршировали взад-вперед, поднимали и опускали щиты, поудобнее перехватывали копья. А когда школьники стали спотыкаться, профессор Стентон смилостивился и разрешил детям отдохнуть. - Ну что же! Для тех, кто взял оружие впервые в жизни, вы были довольно хороши. И еще вы умеете действовать в команде. Это радует! А теперь разойтись и вернуть реквизит на место. - Сэр, но мы ничего не брали! – вскинул руку один из пуффендуйцев-третьекурсников. - Врешь! – запальчиво воскликнул Филч, который все время помалкивал и наблюдал за перестроениями учеников вытаращив глаза. Те весело переглянулись. - Фините Инкантатем! Щиты и копья в руках детей вмиг растаяли, как туман под лучами солнца. Если Стентон остался невозмутимым, то сквиб затрясся от гнева. - Вы создали копии? – одобрительно кивнул головой учитель. – Молодцы! Настоящие копья и щиты вам пока не по силам, но вы догадались наколдовать подобия оружия, которые легче весят и выглядят как настоящие. Так что мистер Филч, ученики ничего из ценных предметов Хогвартса не брали. А теперь все свободны! Филч недовольно бубня себе под нос, потопал прочь со двора. А радостные пуффендуйцы принялись обсуждать утреннее приключение. - Байтен, зачем они вздумали играть в рыцарей? – недоуменно поинтересовался Треверс у старосты барсуков. Слизеринец, как и многие школьники стал свидетелем необычного зрелища, когда вышел во двор после завтрака. И там узрел младшеклассников, вообразивших себя то ли начинающими реконструкторами, то ли будущими освободителями Иерусалима. Шестиклассник, полноватый и невысокий пухлячок с круглым лицом в обрамлении темных кудрей, довольно осклабился. - Это Джастин придумал! Эй, Флетчли как тебе пришла в голову такая идея? Маглорожденный ученик ответил с широкой улыбкой. - Меня Симус надоумил! Мы просто хотели походить по двору с щитами, а мистер Филч увидел нас и подумал будто мы обчистили рыцарей. Финниган услышав свое имя ухмыльнулся. - Треверс, а как звучит полное имя вашего призрака - Кровавого Барона? – ехидно спросил ирландец. Староста Слизерина напряг мозги, пытаясь вспомнить. Но имена факультетского привидения упрямо не всплывали в памяти. - Так вот мы были на уроке зельеварения, когда Адамс представила нам его. И барона зовут Фридрих Монфор де ла Марк. Я тогда подумал, что его имя мне знакомо. Но где я слышал никак не мог вспомнить, - пустился в разъяснения Симус. - Думал, думал. Чуть мозги не вывихнул, а потом натолкнулся на рыцарские доспехи у Большого Зала. Тут то я и вспомнил! - И что ты вспомнил? – поинтересовался Треверс. Ирландец взмахнул рукой, словно изображая рубящий удар мечом - Квентин Дорвард! – пояснил он. – у нас есть такой роман про рыцарей, разбойников, сражения, прекрасных дам и все такое. При упоминании о битвах и разбойниках окружающие школьники заинтересовались речью Финнигана и придвинулись к нему поближе. Тем более гриффиндорец говорил громко. - Так вот. И в той книге есть такой злодей и сильный рыцарь по имени Гийом де ла Марк. У него еще прозвище было – Арденнский Вепрь. Его никто победить не мог и только Квентин Дорвард с ним справился. - Что за книга? – спросил Стеббинс ученик Пуффендуя. - Так и называется «Квентин Дорвард». Вальтер Скотт написал. У него еще много хороших и интересных книг. Про Айвенго и Ричарда Львиное Сердце. Вы что про него никогда не слышали? – с легкой обидой в голосе протянул ирландец. Большинство школьников Хогвартса недоуменно переглянулись. О Вальтере Скотте, который на века прославил английскую литературу и родную Шотландию, многие из них узнали впервые. - Мы его еще в школе проходили. До Хогвартса. А какие фильмы по книгам Скотта сняли, вы бы знали, - с ностальгией в голосе произнес Дин Томас. – Эх, видели бы вы, что мы вытворяли после просмотра рыцарского кино. Брали ручки от швабр, крышки от кастрюль, надевали доспехи из картона, луки делали. Потом устраивали побоища друг с другом. Кому-то зуб выбьют, другому синяк повесят, у каждого ссадина или вывих. Зато все мы рыцари! Чернокожий школьник жизнерадостно оскалился, одарив внимательных слушателей сиянием белоснежных зубов. - У меня дома целая полка от Вальтера Скотта! – похвастался Симус. – - Ирландец рекламирует английского писателя! – улыбаясь, промолвила Фрей Данбар. В ее тоне слышалось – Дожили! - Про Дорварда есть отличный фильм, - подала голос Трейси, - я его дома смотрела. Дети с интересом повернулись к ней. - Давно я его видела и плохо помню! – пошла на попятную блондинка. На лицах школьников радость предвкушения сменилось унынием. - И как мы сами не додумались поиграть в рыцарей! – с досадой приговаривал Рон, наблюдая как разбредаются взмокшие и довольные пуффендуйцы. Гермиона хотела возмутиться поведением барсуков, но видя восхищенно горящие глаза Поттера предпочла промолчать. - И мы могли бы взять копья с щитами и побыть рыцарями, - продолжал сетовать Шестой сын. - Полосы препятствий тебе не хватает? – со вздохом протянула лохматая гриффиндорка. Младший Уизли после выписки чуть было не вернулся обратно к заботам мадам Помфри, так как кинулся рьяно изучать тренажеры, установленные профессором Стентоном. Рон несколько раз свалился с бревна, чуть не вывихнул руки на брусьях, то и дело залезал на канат, а с батута его пришлось сгонять силой. Только турник его совсем не воодушевил. Впрочем, многие школьники занимались на полосе во внеурочное время. Развлечений в школе было немного, вот многие дети от души отдались новому увлечению. - Он надеется, что станет сильным и ловким! – съязвил Малфой, который незаметно очутился поблизости от гриффиндорской троицы. - Нет ничего плохого в этом. Хуже только сбежать домой при одном слухе о василиске! – недовольно парировал Рон. Драко залился краской. Даже его светлая шевелюра потемнела. - Скачи по бревнам, если тебе так нравится, - мрачно протянул он. – А на канате можешь вообще повеситься. - От физкультуры плохо не будет! – перебила речь слизеринца Гермиона. Малфой скривил губы. Он, как и некоторые чистокровные ученики не понимал и не желал понимать пользы физических упражнений. - Грейнджер права! Те, кто занимается на полосе, потом скажут спасибо нашему ван Хельсингу. Когда придут на пляж! – сказала Трейси хитро блестя глазами. Драко с недоумением глянул в ее сторону. - Пляж тут при чем? Блондинка так коварно улыбнулась, что на лице слизеринца румянец сменился на оттенок высохшей известки. Острый язычок Дэвис попортил Малфою-младшему немало крови. Вот мальчишка решил, что его сейчас вновь высмеют. И он не ошибся. - Как при чем? – деланно удивилась Трейси повысив голос, - вот сам подумай – мальчишки будут усердно и долго заниматься физкультурой. А потом они придут на пляж и все увидят какие у них красивые, натренированные тела. У них же отбоя от девушек не будет. А ты без тренировок придешь позагорать тощий и бледный. И на тебя никто не взглянет. Драко начал краснеть снова. - Почему это на него никто не взглянет? Сердобольные старушки, когда увидят Малфоя, тут же накидают ему мелочи. Или пирожков! – ехидно произнесла Дафна. Худой, анемичный и бледный слизеринец побагровел еще больше. Вдобавок Рон от слов девочек засмеялся, чем добавил новой порции соли на раны блондина. - Зато у меня…, - с угрозой начал Драко и завис, так как пытался вспомнить имеющиеся у него достоинства. И не мог припомнить. Богатством семьи блондину хвалиться уже надоело. К тому же он заметил, что этой похвальбой школьников не удивишь. Униформа у всех одинаковая, никто не выделяется золотым шитьем или драгоценными украшениями, в роскошной карете по Хогвартсу раскатывать невозможно, иметь при себе толпу слуг тоже, отдельные палаты ему не предоставляли. Можно сколько угодно рассказывать о том какой у тебя большой дом и богатая семья, но в школе слизеринец был почти как все. И мало чем выделялся среди остальной толпы учеников. Поэтому Драко ограничился тем, что грозно зыркнул из-под насупленных бесцветных бровей. Как бы выручая своего главаря Крэбб и Гойл начали мрачно сопеть в сторону Рона и закатывать рукава мантий, демонстрируя толстые и крепкие руки. От этого свидетели перепалки заулыбались еще больше. По сравнению с крупными мальчишками – постоянными спутниками Малфоя, щуплый блондин выглядел еще более бледно и жалко. - Гриффиндор, Слизерин, вы идете на урок или будете болтать еще? – за спинами школьников выросла фигура профессора Стентона. Дети весело зашагали к Черному Озеру возле которого преподаватель начал снова вести занятия. Лишь Малфой угрюмо топал позади всех.

***

Небольшая целительская клиника пряталась в горах северной Испании, в стенах которой многие волшебники могли восстанавливать свое душевное спокойствие после сильных эмоциональных потрясений. Именно тут отдыхал Сириус Орион Блэк, который сумел вызвать политический кризис, закончившийся перестановкой видных фигур магической Британии. Сейчас бывший беглец из Азкабана, последний представитель рода Блэков, крестный отец Гарри Поттера внимательно перечитывал доставленный ему номер «Ежедневного Пророка». Точнее газета попала к нему с опозданием, так как любая корреспонденция клиентам клиники тщательно проверялась. Особенно политически-общественные издания, которые могли вывести пациента из душевного равновесия. Вот поэтому выпуск с известием о гибели в Хогсмиде двух соратников Волан-де-Морта угодил к Бродяге с опозданием в несколько дней. Колдографии, на которых прибывшие министерские сотрудники суетились возле неподвижных тел, маг просмотрел тяжелым взором. Мальсибера и Петигрю не позволили снять крупным планом, а только с расстояния, но все равно можно было разглядеть вид Питера, погибшего столь несчастной и глупой смертью. - Все-таки твоя крысиная сущность с годами проявилась еще ярче! – нахмурив брови пробормотал Блэк после того как рассмотрел внешность мертвого предателя. Питер действительно выглядел ужасно. Поредевшие волосы на голове, вытянутое вперед лицо, заостренный нос и застывшая гримаса человека задохнувшегося от нехватки воздуха. - Даже врагу я бы не пожелал такой смерти! – подумав с минуту, сказал бывший Мародер. Спокойная обстановка, внимательные целители, радующая глаз природа понемногу оказывали свой эффект. В другое время, Сириус услыхав о предателе Питере рванул бы в Хогвартс, позабыв обо всем. Но теперь, после того как весть дошла с опозданием, Блэк не стал ничего предпринимать. Он лишь сложил газету и тяжело вздохнул. - Хоть что-то интересное пишут? Или одни сплетни? – ворчливо осведомился посетитель Сириуса, который сегодня навестил его в клинике. - Новости важные, но запоздалые! – ответил последний из Блэков, бросая газету на тонконогий столик. - Если ты тут, то хорошо, что они не дошли до тебя вовремя! – тем же тоном отозвался гость. Собеседник сидящий напротив Бродяги был высоким и широкоплечим мужчиной с черной как вороново крыло шевелюрой, спадающей ему до середины шеи. Такого же цвета усы красовались в виде широкой подковы. Смуглая кожа и густой загар придавали человеку сходство с турком или коренным жителем Сицилии. Хотя и урожденные испанцы принимали его за своего земляка. Наряд незнакомца в виде светлой футболки с воротом и бежевых брюк из легкой ткани говорил, что одежда простецов для него привычна и удобна. Впрочем, испанские маги одевались, как и обычные люди, живущие по соседству с клиникой. Так как климат Пиренейского полуострова отличался от погоды в Британии. - Ты уже потерял 12 лет жизни из-за того, что не подумав рванул за местью в Лондон, - с упреком произнес незнакомец. - Не напоминай! – хмуро отозвался Бродяга и его лицо омрачилось от неприятных воспоминаний. – Предателя не поймал. Крестника бросил. Да еще столько людей убил. И все по моей дурости. Сейчас назад оглядываюсь и сам себе ужасаюсь. Собеседник Блэка невесело усмехнулся. - Надеюсь в другой раз ты сначала будешь думать и только потом действовать. И не стесняйся просить совета и помощи. Ведь ты теперь не один! – мужчина хотел сказать что-то еще, но его прервали. Молодая целительница появилась перед беседкой, где находился Сириус и его посетитель. Поэтому гость Блэка замолчал внимательными и оценивающими глазами ощупывая фигуру стройной и хрупкой девушки. Та смущаясь и розовея от нескромных взоров поспешила объяснить причину своего прихода. - Сеньор Блэк, к вам еще один посетитель! Его имя Аластор Грюм. Вы желаете с ним встретиться или мне отослать его? - Я приду завтра! – ответил собеседник Мародера и поднялся со стула. Вскоре незнакомец скрылся за декоративной изгородью увитой виноградом. Целительница тоже упорхнула, напоследок отметив про себя как похожи друг на друга эти двое мужчин. Через несколько минут на том стульчике, где восседал собеседник Сириуса примостился нагрянувший Аластор Грюм. Бывший мракоборец явился одетым по магловской моде. Вот только если первый посетитель носил одежду легко и непринуждённо, то Аластор привыкший к длиннополому плащу и тяжелым сапогам то и дело морщился и передергивал плечами. Похоже яркая гавайская рубашка и широкие бриджи вызывали у него дискомфорт. - Эх, сейчас бы мне камеру и запечатлеть тебя в таком виде, - с трудом сдерживая смех, подумал Блэк, которого нетипичная внешность соратника прошлой войны развеселила. Сам ветеран сражавшийся с Волан-де-Мортом, словно догадавшись, о чем думает пациент клиники, озорно подмигнул Бродяге здоровым глазом, в то время как его искусственное око зорко отслеживало обстановку на террасе. На открытой площадке было немноголюдно. Пара пожилых магов в сопровождении целительницы неспешно прогуливалась по мощеным дорожкам среди цветущих клумб. Близилось время сиесты, и другие волшебники предпочитали скрываться в прохладных палатах. - Как ты тут поживаешь? – справился Грюм не тратя времени на пустые формальности. - Скучаю! – коротко ответил Сириус. Бывший орденец подбородком указал на лежащий номер Пророка. - Вижу ты уже прочитал о своих друзьях-соседях! – глухим голосом заметил он. Бродягу покоробила такая бесцеремонность, но он постарался не подать вида. Однако бывший мракоборец видимо догадался о том, что думает его собеседник и примиряюще улыбнулся. Вот только в сочетании с его шрамами на лице и изуродованным носом его гримаса выглядела жутковатой. - Жаль, что тебя там не было, Блэк! – невесело прогудел Аластор, - посмотрел бы на тех красавцев. Как они выглядели, никогда не забуду. Мальсибер пялился на свои лопатки, Петигрю симпатичный как висельник. Весь Хогсмид потом мне наливал и Хагриду тоже. Хотя нашей заслуги не было! - Вы еще и Малфоя прихватили! – напомнил ему Сириус. Грюм сплюнул. - Эта бледная хризантема отделалась сильным испугом. Как только Люциус очнулся, так он сразу заявил, что в лавке Флюма никакого Мальсибера не ждал, не встречал и вообще с ним никаких дел давно не имеет. Вот если бы они вместе в одной комнатке попались! А так и предъявить Люциусу нечего, – с сожалением протянул ветеран. - Скользкий тип! – согласился с ним Бродяга. – А как он объяснил свое присутствие в «Сладком Королевстве»? - Сочинил, как будто зашел за сладостями для своего сына! Врет и не краснеет. Зачем тогда ему понадобилось снимать комнату наверху? Амброзиус сказал, что тот заплатил за день вперед и о сладком не вспоминал. Я уверен, этот прилизанный гад дожидался Мальсибера. Но доказать нельзя! – угрюмо хмурясь процедил Аластор. Дальнейшей реакции от Блэка мракоборец в отставке не ожидал. Тот запрокинул голову назад и расхохотался демонстрируя ровные и белоснежные зубы. - Не завидую я Люциусу, когда он выпишется из клиники и домой вернется, - отсмеявшись и утирая слезы сказал Сириус. - Это почему? – озадаченно справился Грюм. Мародер прочистил горло и усмехаясь в усы, начал объяснять. - Потому что комнаты у Флюма сдаются старшеклассникам для свиданий, чтобы уединиться. Ну и взрослые маги бывало прятались там. Амброзиус не болтун и тайны хранить умеет. Минуту старый фениксовец обдумывал слова соратника и потом рассмеялся так, что цветы на ближайшей клумбе затряслись, а в горах прокатилось эхо. - Значит Нарцисса может подумать, что у муженька была интрижка с какой-нибудь школьницей?! Поэтому он и оказался в одной из верхних комнат «Сладкого Королевства»! – с хохотом произнес Грюм. - Правду он ей расскажет, никуда не денется. А истина в том, что Малфой точно ждал этого Мальсибера, - заявил Блэк после того как оба отсмеялись. - Вот только другие люди будут думать, что блондинчик завел шашни с любовницей. Тем более слухи летом ходили, как будто он на какую-то школьницу глаз положил и подарки ей шлет, - с ядовитой ухмылкой отозвался Аластор. Сириус прищурился – о чем заговорил ветеран прежней войны. - Знакомая рассказывала, что занесло ее летом в магазин, где один красавчик автографы раздавал, - пояснил посетитель Блэка, заметив его вопросительный взгляд. - Я догадываюсь о ком ты вспомнил! – иронично заметил тот. Аластор все еще жмурясь от смеха кивнул головой. - Ага! Она как раз в очереди стояла, а там сыночек Малфоевский с какой-то школьницей ругаться начал. Та ему и говорит, перестаньте мне конфеты и цветы присылать, а то складывать некуда. И вроде бы эти подарки сам Люциус присылал. - И все это говорили на весь магазин? – рассеянно спросил Сириус. - Да. Только потом Малфой сцепился с Артуром Уизли и из-за драки о том случае позабыли. Ну ничего, вспомнят! – ухмыльнулся Грюм и недобро сверкнул глазом. - Но я тут не за тем, чтобы пересказывать сплетни! – сурово отчеканил бывший соратник по Ордену Феникса. Бродяга подобрался, сначала была прелюдия. А теперь начинается серьезный разговор. - Про Мальсибера и Петигрю ты уже знаешь! А о смерти братьев Лестрейнджей тебе известно? – пытливо глядя в серые глаза Блэка произнес Аластор. Мародер согласно склонил голову. Известие о том, что умер тот или иной узник Азкабана быстро разносилось по тюрьме. К тому же смерть в застенках не являлась удивительным происшествием. - Понятно! А про Бартемиуса Крауча-младшего ты тоже слышал? – продолжал старый параноик. - Тот умер, когда я сидел в Азкабане! – медленно выдавил из себя Бродяга. Дрогнувший голос, потухший взор, посеревшее лицо красноречиво свидетельствовали, что бывшему арестанту нелегко вспоминать прошлое среди жутких стен и существ, навевающих кошмары. - На самом деле сын Барти умер недавно! – небрежным тоном известил Грюм. - Как? - вскинулся Бродяга. Аластор со вздохом подтянул к себе протез. Тот протяжно скрипнул по тротуарной плитке, оставляя на ней белесую черту. Искусственный глаз завертелся в глазнице и после пары оборотов уставился на Сириуса вместе со здоровым. - Оказывается Железный Барти вытащил сыночка из тюряги и спрятал у себя дома. А вместо него в камере осталась его жена. Она принимала Оборотное Зелье, чтобы Стражи не заметили подмены. Вот ее-то и похоронили на тюремном кладбище, - мрачным тоном рассказывал мракоборец. Сириус наморщил лоб и принялся высчитывать в уме, когда он видел Барти Крауча в момент посещения Азкабана бывшим начальником ДМП. - Младший Крауч сидел рядом с моей камерой. Года не прошло, как Барти заявился с женой навестить сына. Получается мать Крауча-младшего потом прожила около месяца и все время пила зелье. А ведь его надо принимать ежечасно. Живые тюремщики каждый день устраивают обход и заглядывают в камеры, но иногда пренебрегают своими обязанностями. Но никогда не знаешь – сунут нос они к тебе или нет. Так что пить зелье надо часто. Тогда в той клетушке должна остаться куча склянок, - предположил Блэк после того как Аластор умолк. Тот тяжело вздохнул и перекинул свой посох из одной руки в другую. - Верно рассуждаешь! – одобрительно притопнул он протезом. – В ее камере нашли большой арсенал пустых флаконов. Парни Амелии во время инспекции отыскали. После твоего побега решили на всякий случай весь Азкабан перетряхнуть и на перекличке Мальсибера и Уолша не обнаружили. Теперь Блэк, ты понимаешь, почему у Фаджа на тебя зубки выросли? Твое бегство столько нарушений вскрыло, не только министру досталось. Многие чинуши за сердце хватались. А какими словечками тебя крыли, эх, ты бы слышал. - Я всего лишь из Азкабана удрал, а ты говоришь так, словно я куче народу в суп плюнул, - развеселился Бродяга, который втайне был доволен тем какой переполох он устроил обленившемуся Министерству. Маг подозревал, что его самовольная амнистия вызовет немало волнений среди чиновного люда. Но предполагать одно, а получать сведения от осведомленного человека о том, как все происходило, приятно вдвойне. - Не скромничай! – проскрипел ветеран-параноик ворчливым тоном, - инспекция столько всего вскрыла, половина Министерства на снотворном до сих пор живет. А Руфус с Амелией доклады читали и глазам не верили – камеры не проверялись, арестантов на предмет запрещенных вещей не досматривали, подсадных уток не заводили. Даже просто проверить, все ли на месте или кто-то другой на нарах загорает, тюремщикам лень было. Что и говорить, если твое отсутствие обнаружили лишь на третий день после того как ты устроил себе самоволку. - И вместо Мальсибера и Уолша посторонние люди оказались! – машинально ответил Блэк. - Вот, вот! В тюряге такой бардак творился. И никто ухом не ведет и порядок не наводит. А ты весь этот бедлам наружу вытащил, - с упреком ухмыльнулся Грюм. Сириус равнодушно пожал плечами. Страсти в Министерстве разыгравшиеся из-за его побега и обнаруженных недостатков в Азкабане мужчину сейчас мало волновали. - Ох ты, я малость увлекся. Но ты не сердись. Так вот что я тебе скажу, Блэк! С делом младшего Крауча было что-то нечисто! – заявил Аластор. Последний из Блэков навострил уши. - Слишком много странного происходило вокруг него! – тщательно выговаривая слова произнес ветеран. Сириус не перебивал. Собранный вид гостя свидетельствовал о том, что тот решился поведать важные сведения. И бывший член Ордена Феникса не обманул ожиданий. - Не стану скрывать, когда тебя упекли в Азкабан, я был уверен в твоей вине. Слишком многое было против тебя. Суд на скорую руку в те годы никого не удивлял и мало кого возмущал. Тем самым Барти показывал всем, что с бандитами власти церемониться не станут. Но вот потом… - Аластор помедлил, а его голос снизился до шепота. – Когда схватили Лестрейнджей, то ничто не мешало провести следствие по всем правилам – сыворотка правды, легилименция. Уже прошло немало времени после пропажи самозваного Лорда, можно было тщательно и внимательно расследовать это преступление. Тем более сами Лестрейнджи не отрицали своей вины. Только сын Крауча все время вопил, что он ни причём. Некоторые члены Визенгамота и сам Альбус настаивали на полном расследовании. Но… - Но их никто не слушал! – догадался Блэк. Грюм сумрачно качнул седеющей головой. - В то время газеты будто взбесились. Каждый день писали о том, как Лестрейнджи часами мучали Долгопупсов, о том, как их пытали на глазах маленького Невилла, о том, как правосудие медлит вместо того чтобы разделаться со злодеями. Упирали на то, что глава суда Крауч пытается выгородить сына. Приводили примеры того, как он раньше без проволочек разбирался с преступниками. Люди читая подобные статьи начинали верить будто Барти действительно хочет отмазать потомка. В Министерство гневные письма шли потоком. Сириус поморщился. Он вспомнил как после его бегства читатели Пророка требовали от Фаджа немедленно найти и обезвредить арестанта, посмевшего покинуть Азкабан и нарушить покой добропорядочных граждан. Особенно эти требования усилились после известия о его преподавании под личиной Локонса. Если Аластор не преувеличивает, то старший Крауч находился под неслабым прессом общественности, разгневанной жестокой расправой над семьей Долгопупсов. Тем более людское мнение явно подогревалось. Но вот кем? И с какой целью? - Легимилентов мало. Я даже не знаю есть ли подобные специалисты в Министерстве, - подумав с минуту протянул Бродяга. - Верно мыслишь! – сурово качнул головой ветеран-параноик. – Легимилентов в Министерстве очень не любят. И для суда привлекать не торопятся. Такая публика ведь не только может извлечь необходимые воспоминания, но и внушить ложные. А потом гадай - подсудимый истину глаголит или излагает то, что ему привиделось. Грюм откинулся на спинку стула и непроницаемым взглядом окинул территорию дворика. - То есть с делом Крауча-младшего было нечисто? – осторожно осведомился Бродяга. Грюм быстро кивнул головой.

***

- Лучше, чем раньше, но все еще неважно! – недовольным тоном произнес профессор Стентон. Урок по ЗОТИ как обычно начался с пробежки, затем ученики после недолгого отдыха начали бить заклинаниями по деревянным мишеням. И как всегда – с пяти или десяти шагов попасть в цель удавалось, а вот когда расстояние увеличивалось до двадцати или двадцати пяти шагов все безбожно мазали. Оказывается, луч заклятья может отклониться в полете из-за ветра, кашель или икота сбивали прицел, в случае усталости промахи происходили чаще обычного. Но Майкл Стентон или как его за глаза называли ван Хельсинг, подобные оправдания не жаловал. - Даже негры в Африке быстро учатся стрелять и попадать. А вы волшебники не можете поразить неподвижные мишени! – приговаривал он, видя «успехи» своих подопечных. Школьники в ответ смущенно улыбались, грустно вздыхали или хмурились. Казалось учитель поставил перед собой цель сделать из детей бойцов. Он не только заставлял магов выполнять физические упражнения, но и требовал от них кидать заклинания в положении стоя, в положении сидя и на одном колене, лежа на земле и даже на бегу. И часто лучи заклятий летели куда угодно, а не только в направлении целей. - Жизнь штука непредсказуемая! И не всегда вы будете сражаться, стоя на ногах, поэтому вам надо уметь постоять за себя в любом положении, - строгим тоном напутствовал учитель. В результате ученики падали на траву, садились на корточки, колдовали с колен, лежа на боку и на спине. С уроков все возвращались мокрые, усталые и изумленные. Но профессор был неумолим. Ни жалобы, ни вздохи, ни причитания его не смягчали. - Лучше я вас как-нибудь обучу, чем как следует похороню! – отвечал он на робкие возражения учеников. От таких слов детей пробирала дрожь и негодовать на странный стиль преподавания они не смели. И сейчас школьники после пробежки выстроились шеренгой и по команде палили по мишеням. - Уизли мазила! – выкрикнул Драко, как только Рон встал на расстоянии пятнадцати шагов от своей цели. Рыжий гриффиндорец вздрогнул и его заклинание улетело в сторону Черного Озера, где угодило в куст рябины. И там расцвело алым бутоном искорок. Малфой глумливо засмеялся и его поддержало несколько слизеринцев. - Промах, мистер Уизли! – бесстрастно констатировал Стентон. - Меня Малфой отвлек! – с возмущением воскликнул Шестой сын. Обычно спокойный и невозмутимый преподаватель ЗОТИ неожиданно улыбнулся. Как будто услышал от Рона что-то забавное. - Его поступок не самый лучший, зато несомненно полезный! – заметил учитель. Гриффиндорец и слизеринец дружно раскрыли рты. Тот и другой уставились на профессора изумленными глазами. - Враг постарается напугать вас или расстроить. А для этого он постарается применить оскорбления, насмешки и угрозы. Поэтому в бою не слушайте, что вам говорит противник, не обращайте внимания на его слова. Думайте о том, как победить и о том, как избежать нападения. Проговорив эти фразы учитель умолк и насмешливо прищурился, оглядывая задумавшихся школьников. Дети переглядывались друг с другом. - А теперь усложним задачу! – сказал ван Хельсинг и повернулся в сторону замка. Ученики также оглянулись и все как один начали протирать глаза. К ним направлялась Макгонагал, а за ней маршировал строй стальных рыцарей. - Она их оживила? – потрясенно ахнула Лаванда Браун. Те самые доспехи, которые украшали коридоры Хогвартса теперь шагали по лужайке уверенной поступью. Тяжелые сабатоны на ногах сминали траву, а сочленения лат глухо лязгали. Рыцари напоминали собой совершенные машины для битвы. А сама профессор трансфигурации выглядела как предводитель войска, ведущий солдат в бой. - По моей просьбе госпожа Макгонагал согласилась на время привести оживших рыцарей на наше занятие. Кстати, на экзамене вам предстоит встретится с ними снова! – лаконично изрек преподаватель ЗОТИ. Сама заместитель директора школы выглядела не слишком счастливой – брови чуть нахмурены, лицо серьезное, губы поджаты. Вид Женщины-Кошки говорил, что живая тематика этого урока ей не по нутру. Но ради науки… - Раньше мы тренировались на неподвижных целях. Теперь пришло время испытать вас в более реальной обстановке! – усмехнулся Стентон, глядя на вытянутые лица детей. - Условия, приближенные к боевым! – благоговейно протянула Адамс. Учитель услышав ее слова согласно кивнул головой. - Сэр, они что будут в нас стрелять? – панически пискнула Панси, указывая на взведенные арбалеты в руках рыцарей. - Болты учебные и вам не повредят. Но синяки у вас будут! – грозным голосом пообещал профессор. По толпе школьников прошел испуганный ропот. Драко Малфой, забыв о недавнем веселье, затрясся мелкой дрожью. Он вспомнил как словил стрелу от кентавра и сопутствующие ей ощущения. - Поэтому вам придется стараться усерднее прежнего. Если не хотите, чтобы в вас попали. Хотя стрелки они отменные, - продолжал говорить преподаватель. – Так что не стойте на месте истуканами, а двигайтесь и как можно чаще. Ученики взирали на подходящие бронированные мишени с восторгом и страхом. - Майкл, как вы просили. Ровно двенадцать фигур! – отчеканила Макгонагал, приблизившись к группе притихших слизеринцев и гриффиндорцев. - Благодарю вас миледи! – отозвался меченосец и кивнул Рону. - Господин Уизли приготовьтесь! Вы начинаете первым. Вон тот крайний рыцарь ваш противник. Он вас атакует, но если попадете в него, то он остановится. Скажу сразу – двигается он ловко и быстро. Попасть в него будет нелегко, и если подпустите его к себе, потом не жалуйтесь! Указанный спарринг-партнер тяжело притопнул ногой, склонился в поклоне и отсалютовал пораженному гриффиндорцу длинной веткой. - Это что? У него розги? – удивленно произнесла Грейнджер, которая не веря глазам разглядывала живые доспехи. - Мистер Филч одолжил! – спокойно ответил преподаватель. – Поэтому советую не промахиваться! Рыцарь встал напротив Рона и погрозил ему приготовленной розгой. Мальчишка побелел так, что его веснушки на лице были видны из Хогсмида. - Мистер Малфой, вы следующий! – отчеканил профессор ЗОТИ. Блондин приготовившийся осмеять школьного врага, после заметки учителя нервно сглотнул.

***

- Хагрид, время есть? – послышался голос завхоза. Лесник оторвался от ухода за новой рассадой в огороде и повернулся к Филчу, стоящему за оградой. - Ну есть время. Что случилось то? – прогудел полувеликан. Вместо слов сквиб отвернул в сторону полу своего сюртука и продемонстрировал пузатую бутыль. Хагрид хмыкнул про себя. После того как завхоза оживили, тот стал более общительным. На прошлой неделе лесник столкнулся с Филчем во время рыбалки. Старик медленно шел вдоль водной кромки, смотрел себе под ноги и изредка вздыхал. Наткнувшись на Хранителя ключей сквиб поначалу растерялся и хотел уйти. Но завидев улов в виде пары щук, Аргус попросил немного рыбы для своей кошки. Слово за слово и оба служащих Хогвартса вскоре сидели за столом в доме лесника, где за стаканчиком виски Филч начал жаловаться на жизнь. - Полгода на больничной койке после того как змея в луже увидел. Куча времени! И несколько месяцев никто ко мне не пришел, ни одна душа меня не проведала. Кроме Помоны, ну так она целитель. Вот Уизли рядом валялся, к нему вся семья приходила, сокурсники его навещали. А меня… - завхоз безнадежно махнул тощей рукой. - Никто про меня и не вспомнил. Выхожу я из палаты и что я вижу? - Что? – с любопытством сказал Хагрид, которого речь Аргуса растрогала. - Увидел я, что все обо мне забыли. Как будто и не было меня никогда. Вот и получается, вдруг помру я и никто по мне и не заплачет, - голос Филча дрогнул. Хагрид так тяжко вздохнул, что стекла его окон задребезжали. В унисон ему Аргус шмыгнул носом. - Одни мы с тобой! – грустно проронил лесник. Его собеседник печально повесил голову. - Нет у меня никого, кроме миссис Норрис, - продолжал изливать душу завхоз. – Только она меня любит и понимает. Под конец душевной и невеселой беседы сквиб размяк. И вскоре уснул, положив голову на стол. Хагрид перенес старика на скамью и отправился в Запретный Лес, чтобы развеяться от тяжелых мыслей. И вот не прошло и недели, как Филч заявился к леснику. Вероятно, помня о радушии полувеликана Аргус решил отдариться бутылкой. После второй чарки собутыльники начали снова обсуждать свое одиночество, а затем перешли на сотрудников школы. - Странное дело, вот на кого не посмотришь, так в Хогвартсе все одинокие, - недоумевал завхоз дрожащей рукой наполняя стаканы в третий или в четвертый раз. – У нас либо холостые или незамужние. Почему? - Почему? – повторил полувеликан, удивленный тем с какой необычной стороны открылась жизнь преподавателей. Филч весело-изумленным взором покосился на бутылку, где оставалось еще чуть-чуть янтарной жидкости. - А я не знаю! – залихватски ответил сквиб и пьяно хихикнул, - но это странно, правда? - Да, странно! – согласился с ним лесник. Он немного подумал, а потом хлопнул школьного смотрителя по плечу. Ножки табурета под седалищем Филча протестующе скрипнули. - Жениться тебе надо, Аргус! – наставительно пробурчал Хагрид. - Так я разве против? – протянул старик потирая онемевшее плечо. – Только со свадьбой у меня ничего не выйдет. Старый завхоз печально вздохнул, а Хранитель ключей Хогвартса заинтересовался его словами. Последняя чарка развязала сквибу язык и тот принялся жаловаться Хагриду то на Сириуса Блэка, то на писателя Локонса. По словам Филча выходило, что те попеременно дурили голову библиотекарше мадам Пинс, из-за чего та воспылала любовью сначала к белокурому красавцу, а затем стала вздыхать по бывшему узнику Азкабана. Глаза Рубеуса хитро просияли. Он сообразил, о чем ему пытается втолковать охмелевший смотритель. Блэк в образе писателя романов сумел влюбить в себя библиотекаршу, к которой подбивал клинья сам завхоз школы. А чародейка до сих пор не разобравшись кого она полюбила, решила вожделеть сразу обоих. - Слушай меня Аргус! – громко сказал Хагрид, - эти Сириус и Златопуст тебе не соперники… - Не соперники! – мотнул головой Филч. - Локонс в Америке. Сириус в Испании. Ну, а ты ведь тут! – продолжал лесник. – Так что соберись и ступай к своей миледи. Она же в печали. А ты ее утешь. Вот она и поймет, какой ты хороший человек. - Я хороший! – закивал брылями завхоз. - Так покажи себя! Пригласи мадам Пинс на прогулку по берегу Озера. Прокатись на лодке по воде и посмотрите вместе на закат над Запретным Лесом! – раздавал советы по охмурению Хранитель ключей. Аргус изумленно захлопал глазами. Из речи лесника он из-за хмеля разбирался с пятое на десятое. Виски без закуски не способствовало умению холодно оценивать и здраво мыслить, зато хорошо развязывало язык. - Мне затащить ее в Лес? А что это идея! - Ты меня не так понял. По-другому надо! Это как его, подход к женщинам искать требуется, - пытался донести свои соображения до подвыпившего завхоза Хагрид. Однако полувеликан и сам был не силен в амурных делах. Вдобавок крепкий алкоголь не помогал мыслить в полную силу. Лесник потер ладонями голову, словно пытаясь разогреть застывшие в ней мысли. Но его размышления прервал стук в дверь. Снаружи оказалась довольно разношерстная компания. Министр магии Корбан Яксли, за ним маячили две плечистые фигуры из отдела мракоборцев, рядом с ними переминался толстоватый и пожилой мужичок с большой камерой на плече. А впереди всех находился директор Хогвартса Альбус Дамблдор. Он-то и постучал в дверь сторожки. - Рубеус, мы все собрались! Ты нас проводишь? – обратился глава школы к леснику. Хагрид засуетился, бегая по хижине и собираясь на выход. Яксли заглянув внутрь избушки брезгливо поморщился. Для него привыкшего к богатству и роскоши спартанская обстановка жилища Хагрида выглядела убого и бедно. Новый министр магической Британии заметил пустую бутылку на столе, но самого завхоза не увидел, так как тот едва заслышав голос Дамблдора спрятался за выступом камина. При виде недавней попойки лицо Яксли и так не блиставшее красотой и благородными чертами скривилось от негодования. Но читать мораль или говорить что-то вслух он не стал. - Я готов мистер Дамблдор! – отозвался лесник, выходя из дома облаченный в толстый жилет из драконьей кожи, высокие ботфорты и вооруженный арбалетом. - Захвати с собой факелы! – попросил директор. Волшебники из его сопровождения непонимающе переглянулись – зачем брать факелы, когда есть заклинания для того чтобы освещать путь в темноте. Но говорить или возражать никто не торопился. Через минуту Филч из окна хижины украдкой наблюдал как неожиданные гости неторопливо направляются в сторону Запретного Леса. И затем крадучись выйдя наружу, завхоз поспешил в замок. Маги тем временем вступили в границы лесного массива и стали углубляться в чащу. Близился вечер. Багровеющий диск солнца скрылся за кронами и толстыми стволами деревьев. Тут было темнее, чем на опушке, так как листья заглушали свет вечернего солнца. Где-то в глубине леса затрещали кусты, словно там прошелся большой зверь. Прострекотала и смолкла сорока. - Нам далеко идти? – осведомился Яксли, обращаясь к Дамблдору, который неспешно шагал вслед за полувеликаном, возглавлявшего колонну из волшебников. - Нет, недалеко! – дал ответ старый чародей, - Рубеус знает этот лес как свои пять пальцев. - Поэтому он смог проследить его путь?! – вполголоса спросил министр. Альбус лишь беззвучно кивнул головой. Новый глава магической Британии сам не понимал – почему он не решается называть василиска по имени. Может всему виной была сгущающаяся темнота в лесу и неестественная тишина, но произносить вслух о легендарном монстре Яксли посчитал опасным делом. Несколько дней назад, сразу после того как он вступил в должность министра, ему пришло письмо от директора Хогвартса. Тот в изысканных выражениях поздравлял Корбана с назначением на высокую и ответственную должность и в конце скромно извещал волшебника о том, что отыскал вход в Тайную комнату Салазара Слизерина. Великий чародей приглашал чиновника разделить с ним честь вступить в укрытие Основателя. Поэтому Яксли раздумывал недолго. И моментально дав согласие отправился в школу уже на следующий день. Чистокровный маг еще в начале года услышал треп Уолдена Макнейра про обнаружение Тайной комнаты и сразу понял, что тот говорит правду. Набирающий силу скандал об утаивании убежища Салазара и замалчивание гибели нескольких учеников Хогвартса полвека назад уже стоил Фаджу кресла министра. И шумиха все еще продолжала сотрясать общество, которое не успокоилась после побега Блэка и даже усилилась, когда тот был оправдан. Поэтому следовало удивить и потрясти людей новой сенсацией, дабы отвлечь внимание от промахов и неудач Министерства. Исследование убежища Слизерина и вероятное обнаружение утерянных знаний внутри Тайной комнаты отлично подходило для того чтобы сменить повестку последних дней от кризиса вызванного новостью о сокрытии смертей школьников при директоре Диппете. Вот почему Корбан Яксли пришел сегодня в Хогвартс. Помня о том, как недооценил силу СМИ его предшественник, министр захватил с собой фотокора из «Ежедневного Пророка». Творить сенсацию лучше самому – эту мудрость Яксли понимал твердо. Он не забыл жалобы Фаджа, когда тот сетовал, что не сумел предугадать каким скандалом обернутся письма от Сириуса Блэка отосланные им во все газеты и журналы. Толстяк до сих пор недоумевает, как и почему из-за этих писем разыгрался большой шум. Поэтому новый глава магической Британии старался не допустить промахи прежнего. Хагрид осторожно продвигался вглубь темнеющего и безмолвного Леса, уводя магов все дальше в чащу. - Как он может идти так тихо? – шепотом полюбопытствовал фотокорреспондент у идущего перед ним Долиша. - Он ходит по лесу всю жизнь! – также тихо ответил мракоборец. Яксли хмуро поглядывал по сторонам. Сумерки сгущались и внутри чащобы и так не слишком светлой становилось темнее. Густые кустарники казались притаившимися чудовищами. Кривые ветви деревьев хватали волшебника за рукава мантии, словно пытались его задержать. Под ноги попадались торчащие из-под земли корневища. Кругом было тихо как будто вымерло все живое и только шум от дыхания спутников доносился до ушей министра. - Люмос! – хотел было сказать Корбан и уже поднял руку. - Кажется, мы пришли! – послышался негромкий голос Дамблдора. Волшебники остановились. Перед ними возвышался огромный и старый дуб. Его крона терялась во тьме, а с веток свисал густой мох. Под дубом запросто могло укрыться от дождей около двух дюжин человек. А для того чтобы обхватить ствол дерева руками требовалось еще не меньше десятка людей. Лесной исполин молчаливо взирал на подошедших магов и еле слышно прошелестел листвой, словно спрашивая кто явился к нему и посмел нарушить его покой. - Вход здесь? – с недоверием спросил Яксли. Директор, чья борода смутно белела во тьме, вроде бы улыбнулся. - Хагрид! – велел он. Вспыхнул факел, и лесная тьма, подкрадывающаяся к людям щупальцами ночи, отпрянула назад. Огонь озарил небольшую поляну, посреди которой рос большой дуб. Теперь при свете факела министр и его свита смогли разглядеть невысокий провал в земле под вздыбленными корнями дерева. - Именно отсюда он выходил на охоту! – вполголоса сказал Дамблдор. Люди сгрудились у корней дуба. - Нам тут не пройти! – веско заявил Гуревич, которого министр захватил с собой, как и Долиша. Корбан осмотрел лаз и был вынужден признать правоту спутника. В нору под деревом мог бы пролезть Король Змей, но взрослый человек протиснулся бы с трудом. И то ему бы пришлось встать на четвереньки. Прежде чем оказаться здесь в Лесу, министр и его свита побывали в заброшенном туалете школы, откуда в сопровождении директора проследовали до двери в Тайную комнату. Но дальше пройти им не удалось. Дамблдор не знал, как открыть дверь со змеями. Потому всем пришлось топать в Лес. Только Яксли был уверен, что и тут окажется оборудованный тоннель, не предполагая, что наткнется на узкий и неукрепленный подземный лаз. - Ползти по этой норе у нас не выйдет! – мрачно отозвался Долиш. – Мы застрянем. Свита министра молчанием подтвердила его слова. Яксли сурово уставился на директора взглядом спрашивая его, что им делать дальше. Фотограф начал целиться своей громоздкой камерой прямо в темный проем норы. Он уже снял несколько кадров, когда спускался в катакомбы под Хогвартсом и даже сделал снимки закрытой двери в Тайную комнату. Вот и сейчас толстячок готовился к новой фотосессии. - Этот дуб просто огромен! – восхищенно сказал он, запрокидывая голову и осматривая густую крону дерева. - Его высадили во времена Основателей! – безмятежным голосом заявил Дамблдор. - Правда?! – скептически проворчал министр, но и он отметил немалые размеры лесного патриарха. Директор закивал головой. - В те годы и много лет спустя ученики Хогвартса каждую весну сажали деревья в окрестностях школы. Так и появился Запретный Лес. - Хорошая традиция! – одобрительно протянул Гуревич, - почему школьники забыли о ней? - Возможно маги перестали ценить ручной труд! – рассеянно отозвался директор. Яксли почувствовал, что эта беседа нравится ему все меньше. - Может вспомним для чего мы пришли сюда! – сварливо заметил он и взмахнул рукой. – Люмос! К свету горящего факела в руке лесника добавилось сияние от палочки министра. Через несколько секунд к жесту Корбана присоединились и его подчиненные. Лишь глава Хогвартса не торопился зажигать свой артефакт, хоть и держал его наготове. - Приглашая меня в школу, вы господин Дамблдор уверяли, что нашли вход в Тайную комнату! – сурово произнес министр, стараясь придать голосу твердости. – А вместо этого устроили нам прогулку по вечернему лесу. - Не извольте беспокоиться, мистер Яксли! – легко улыбнулся директор. Откуда-то сверху спустился огненно-кровавый метеор, который оказался фениксом Дамблдора. Волшебная птица уселась на плечо своему хозяину и склонив голову, принялась рассматривать магов угольно-черными глазами. - Фоукс, уже пролетел по этой норе и нашел проход в Комнату! – изрек Альбус, свободной рукой поглаживая питомца по золотому клюву. – Так что нам остается лишь взяться за руки, и мы окажемся в убежище Слизерина. - Если вы конечно не передумали! – добавил он с усмешкой. Хотя директор произнес слова добродушным тоном, Корбану захотелось стукнуть чародея чем-нибудь тяжелым. Благодаря своему фениксу Дамблдор мог бы переместить их всех сразу из замка, а он вместо этого тащил министра и его свиту через темный лес, где можно было споткнуться, подвернуть ногу или свалиться в яму. Глаза директора хитро поблескивали, казалось волшебник исподволь развлекается молчаливым недовольством министра. Гости Хогвартса переглянулись и без слов протянули друг другу ладони. Они ожидали неприятных ощущений удушья и сдавленности, которые всегда сопровождали трансгрессию. Но перемещение произошло быстро и спокойно. Вот они стояли на твердой земле перед старым дубом и вдруг очутились внутри большой пещеры. - Это и есть Тайная комната? – охрипшим голосом прошептал министр. Хотя он и сам знал ответ на свой вопрос. Огромный зал с колоннами утопал в странном зеленоватом сумраке. По мраморным изваяниям, уходящим вверх, ползли каменные змеи. Потолок утопал во тьме и казалось, над головой нет ничего, кроме черного космоса. Колонны отбрасывали причудливые дрожащие тени, где-то вдали слышался тихий плеск, как будто волны накатывают на берег. Дамблдор зажег прихваченный у Хагрида факел и пошел вперед. Его спутники, наколдовав себе по Люмосу, двинулись за ним. Яксли зачарованно смотрел вокруг себя, его охватывал восторг от осознания, что он один из немногих кто смог своими глазами узреть легендарное убежище Основателя Слизерина и даже оказаться внутри него. Позади возбужденно пыхтел газетчик. Мракоборцы молчали, но и от них ощущались эманации удивления и радости. Вскоре сотрудники Министерства и директор Хогвартса оказались возле огромной статуи, в которой министр сразу распознал личность Салазара. Неестественно большая голова, тощее тело и длинные руки – это был один из Основателей волшебной школы. А у его босых стоп возвышалась черная плита, на ее поверхности змеились светящиеся серебром строки. Яксли пытался прочитать, что значат письмена, но быстро понял – язык ему незнаком. - Что это? Латынь? Раньше маги умели на ней говорить и писать. Что значат эти строки, вы можете прочесть? – шепотом спросил он у Дамблдора. Тот прищурившись и поправив очки внимательно вглядывался в плиту с непонятными письменами. Его губы шевелились, а глаза не отрывались от потемневшего камня. - Это предсмертные записи Салазара! Напутствие потомкам, если я правильно понял. Я возможно ошибаюсь, но тут что-то про нехорошую кровь, о недостойных учебы в Хогвартсе и потомка Слизерина, - задумчиво протянул директор и оглянулся на министра. - Я знаю легенду, благодарю! – сухо откликнулся Корбан. – Слизерин был против того, чтобы в школу принимали грязнокровок. Поэтому он поссорился с другими Основателями и ушел из Хогвартса, спрятав в Комнате своего зверя, чтобы потом его наследник мог изгнать из замка недостойных. Значит легенды не лгали! Первому чиновнику показалось, что седобородый маг усмехнулся, но он не придал этому значения. - Нужно осмотреть тут все! Возможно мы найдем что-нибудь ценное. Салазар наверняка оставил в Комнате не только слова на камне, - предположил Яксли, оглядываясь вокруг себя жадными глазами. - Не смею вам мешать! – благосклонно кивнул бородой Дамблдор. Свита министра приподняв светящиеся палочки над головами разбрелись по залу, а фотограф пыхтя от радости начал щелкать своей камерой. - Мне интересно где он прятался и как выползал наружу! – гадал Корбан, осматривая Тайную комнату. Он по-прежнему старался не называть василиска по имени. Почему-то ему казалось, что стоит лишь прозвучать слову «змей» или «монстр Слизерина», то случится что-то непоправимое и ужасное. Мракоборцы обшарили все пространство Комнаты, но не обнаружили ничего, кроме высоких колонн, гранитных стен и древней статуи Основателя. Никаких сокровищ или скрытой библиотеки тут не оказалось. О результатах осмотра Долиш доложил шепотом, почему-то Яксли не удивился такому поведению своего подчиненного. Атмосфера Тайной комнаты ощущалась так, словно тут стоял гроб с покойником и говорить во весь голос у людей не было никакого желания. Гуревич тем временем продолжал шастать по залу, пытаясь отыскать лежбище Короля Змей. Силуэт рослого мужчины мелькал среди колонн наподобие тени отца Гамлета. Министр заметил, что огонек на его палочке почему-то горит слабее, чем обычно и повторил заклинание. Только свет ярче не стал. Яксли озадаченно моргнул и снова взмахнул рукой. - Это место защищено древней магией! – туманно процедил глава Хогвартса. - И что это значит? – насторожился Корбан. Ему почудилось, что в словах старого мага присутствует особый смысл. - Вероятно наши чары тут будут слабеть, - пояснил директор, - но это только предположения. Великий чародей стоял неподвижно и слегка наклонив голову набок. Феникс на его плече выглядел застывшим изваянием. Со стороны казалось, что человек и птица пытаются что-то услышать. Но только тихие шаги блуждающих мракоборцев и мерный плеск невидимой воды нарушали безмолвие Комнаты. - Вы уверены, что наши чары могут ослабеть? – недоверчиво произнес Яксли. Он сам поразился тому, что в его тоне прозвучало уважение к старому маглолюбцу. Но министру было не по себе. Толща земли над головой давила на плечи, простор подземелья казался безжизненным и неприветливым, а безмолвие создавало иллюзию ловушки. Даже воздух почудился магу тяжелым и душным. - Я не знаю точно. Ведь я тут гость нечастый! – ушел от ответа Альбус. - По легенде в Комнату могут войти только наследники Салазара! – нетвердым тоном припомнил фотограф. Толстячок наснимал от души и теперь подрагивал от радости или от возбуждения. А может от холода. Тут глубоко под землей тепла не чувствовалось. - Войти в нее сумели и мы. А вот выйти, это будет труднее, - глубокомысленно заметил директор. Волшебников бросило в дрожь от его слов. Оставаться тут, посреди сумрака и безмолвия, никто из них не желал. - Вы уверены?! – поинтересовался Яксли, стараясь придать голосу уверенность, тени которой он и не ощущал. - Часто мои догадки близки к истине. Но я могу и ошибаться! – кивнул головой старик. Гуревич и Долиш вновь принялись зажигать свои артефакты. Почему-то огоньки их палочек горели вяло. А на лицах силовиков проскальзывало выражение обеспокоенности. Оба сотрудника то и дело хмурились и оглядывались за спину. - Неужели наши чары будут слабеть? – вполголоса осведомился министр. - Поэтому я и решил захватить с собой факел. Ведь его огонь не волшебный и вряд ли поддастся магии Салазара. Тот, наверное, был уверен, что кроме магов его убежище никто не найдет, - спокойно пояснял старый волшебник. Тут пламя факела вздрогнуло, вытянулось струйкой и погасло. При слабеющем сиянии палочек было заметно, как озадачен директор Хогвартса. - Похоже я ошибался! – бесстрастно проронил он.

***

- Ты считаешь, что кому-то было выгодно посадить сына Барти в тюрьму? – задумчиво высказался Блэк. - Сына посадить, отца опорочить! Железный Барти в то время входил в силу, он становился популярнее министра. Его именем преступников пугали, настолько он был безжалостным и беспощадным. Я помню, как после пропажи Волан-де-Морта многие его сторонники наперегонки кинулись сдаваться и сдавать друг друга. Все прочили Краучу кресло министра магии. И вдруг нападение на семью Долгопупсов, взяли Лестрейнджей и сыночка Крауча вместе с ними. И тут карьере Барти конец. Он опозорен, с поста начальника ДМП слетел, а в качестве верховного судьи ему только и позволили сына осудить. Грюм проговорил эти слова и умолк. Он вытащил из-за пазухи плоскую флягу и от души приложился к ней. - Думаешь, Крауча-младшего подставили, чтобы его отцу путь к власти закрыть? – понизив голос до шепота спросил Бродяга и оглянулся по сторонам. Но рядом с ними никого не было. Начиналась жара, и пациенты клиники скрылись внутри прохладного здания. Скоро и Сириуса должны были позвать дабы он не перегрелся на открытом воздухе. - Теперь понял куда я клоню? – мрачно усмехнулся Аластор, - не нравятся мне эти интриги! Сначала убрали тебя, потом Барти. И главное, как ловко и удачно – комар носа не подточит. - Я сам виноват…, - начал было оправдываться Мародер, но его слова перебили взмахом руки. - А теперь раскрой ушки шире и слушай меня внимательно! Может ты не догадываешься, но ты сейчас личность очень знаменитая. Особенно после всех передряг и скандалов. А во время войны ты был кумиром многих полукровок и маглорожденных, - скрипучим тоном вещал мракоборец в отставке. - Кто? Я? – искренне изумился Блэк. Соратник несколько раз степенно склонил голову. Судя по его голосу и виду, он говорил серьезно и не шутил. - Сам подумай – ты бунтарь, пошедший против семейных принципов, единственный из Блэков, который стал гриффиндорцем, отважный школьник всегда стоявший за своих, чистокровный маг не гнушающийся пользоваться изделиями маглов. Вон на мотоцикле по Хогсмиду раскатывал на виду у всех и рассказывал какие у маглов отличные изобретения. И ты открыто сражался против Волан-де-Морта и его банды, когда большинство волшебников устранилось, думая, что их беды не коснутся. А людям нравятся смелые и рисковые парни. И смазливые, - Грюм издал кашляющий смешок и ухмыльнулся. Аластор вновь глотнул из фляжки и продолжил свой зажигательный спич. Сириус потрясенный такими откровениями старался не пропустить ни слова. - А что в итоге? Тебя в Азкабан, без суда, а на все вопросы ответ один – с твоим делом и так все ясно. К чему следствие? То есть тебя героя войны, известного волшебника и представителя одной из богатых семей кидают к дементорам до конца жизни! Альбус пороги обивает, просит детального расследования. Как же так, верный соратник, друг Поттеров и внезапно последователь темных магов. Тут разобраться бы, да сомнения развеять. А Барти и слышать ничего не желает. Мол нарушил ты Статут, и двенадцать маглов убил, премьер-министр Тэтчер рвет и мечет, требует выдать тебя с потрохами. Поначалу вроде бы все правильно, вот только … Бывший член Ордена Феникса сделал слишком большой глоток или джин потек не в то горло. Потому мужчина резко закашлялся и принялся отплевываться. Онемевший от обилия потока информации Бродяга не проронил ни единого слова. - Вот только Барти пообещал, что после войны дела, осужденных пересматривать станут. Правду говорил или лгал, неизвестно. Года не прошло и самого Барти сместили. Смекаешь Блэк? Тебя руками Крауча посадили, а потом и с ним разделались. - Кто-то расправился с Железным Барти? – догадался Сириус. - Сначала с тобой, а потом уже и с Барти! – наставительно тыча пальцем в крышу беседки протянул Грюм. - Но кто все это совершил и зачем? – допытывался последний из рода Блэков. У него голова шла кругом от рассказа старого товарища. Он искренне полагал, что во всех своих бедах виноват он сам. А тут возможно выходит – он стал жертвой искусной и чрезвычайно ловкой интриги. И не только один он, а еще и семья Крауча. Аластор дернул плечами в ответ. - Я понятия не имею. Но вот кое-кто получил хорошую выгоду от прошедшей войны. Фадж, которого никто всерьез не воспринимал, внезапно стал министром, а люди, стоявшие за ним, наложили руку на имущество погибших семей. Реформы, о которых говорили Доркас Медоуз и Эдгар Боунс тихо предали забвению. - Все равно непонятно! Допустим легилименцию к сыну Барти применить не захотели. Но что мешало влить ему сыворотку правды. Там дело одной минуты! – недоверчиво проронил Бродяга. Аластор нахмурился и на миг его вид стал страшен. - Наверное потому что Железный Барти боялся услышать правду! Ветеран встряхнул седеющей головой и встал на ноги. - Так это дела дней минувших, а сейчас случаи на злобу дня. Альбус рассказал, что тебе в прошлом году письмецо прислали? – осведомился он и сурово глянул на задумчивого Сириуса. Тот коротко кивнул. - Сейчас в Азкабан почти никто не пишет, - как бы размышляя вслух процедил Грюм, - а тебе вдруг прислали! Не знаешь кто про тебя вспомнил? Мародер пожал плечами. - Буквы были печатными и написаны карандашом. Но неизвестный явно знал наши клички в Хогвартсе. Так как намекал на Питера и что он находится в Хогвартсе, - хмурясь поведал он. Аластор погрузился в недолгие размышления, но его глаз по-прежнему изучал обстановку. Цветы на клумбе поникли под жаркими лучами полуденного солнца, а ветерок летящий с гор стал сухим и слабым. Мотыльки, порхавшие над насаждениями, пропали в тени деревьев. От линии горизонта лениво потянулась вереница легких, кучерявых облачков. - Дождь будет! – потянув носом, заявил Бродяга. - Это хорошо! – рассеянным голосом протянул мракоборец на пенсии. – Но мне очень не нравится этот таинственный отправитель письма. Сам ты никого не подозреваешь? Ответом ему было новое пожатие плечами. Сириус и сам часто ломал голову в попытках понять, кто именно мог прислать ему весть в тюрьму. Но сколько он не думал, так и не мог даже на дюйм приблизиться к разгадке. Из всех, кто знал прозвище Мародеров в живых остался лишь Ремус Люпин. Но тот уверял, что не отправлял никаких писем. Личность непонятного доброжелателя притом хорошо ознакомленного с прошлым Бродяги порядком нервировала Блэка. Незнакомец явно неплохо знал Сириуса, а тот не мог похвастаться подобными сведениями насчет неизвестного. - Кто еще был в курсе ваших кличек? – допытывался ветеран сурово глядя Блэку в глаза. - Кроме нас, Лили и все. Сейчас об этом знает только Люпин. Но письмо писал не он, - ответил Бродяга. Грюм нахмурился и стукнул тростью по брусчатке. - Что-то вокруг странное начало твориться! В прошлом году братья Лестрейндж прибили друг друга в камере. Хотя больше десяти лет даже голоса не повышали и жили душа в душу. Потом то письмо к тебе. После твоего побега Фадж начал среди министерских продвигать идею приговорить тебя к Поцелую Дементора. Все согласились, никто не возражал. А как дошло до обсуждения в Визенгамоте, так Амелия вдруг против проголосовала. И почему она мнение свое поменяла, никому не говорит. Теперь на Малфоя и Мальсибера покушались и рикошетом Петигрю прикончили. Вот скажи Блэк, тебе не кажется, что кто-то начал свою игру? - Но кто? – вскинулся Сириус. Настала очередь Аластора шевелить плечами. - Пока не знаю! – буркнул он. - И этот кто-то расправляется со слугами Волан-де- Морта! Но почему сейчас после стольких лет? – недоуменно бормотал Блэк. Однако никаких ответов он не услышал. Посетитель явно намерился уходить. - Ладно, давай прощаться. А ты пока набирайся сил, отдыхай и думай над моими словами. Член Ордена Феникса уходил прочь, а оставленный Бродяга неторопливо направился в здание клиники. Голову у него буквально распирало от обилия сведений, догадок и раздумий.

***

Над кабинками светилась прозрачная фигура невысокой девочки в очках. - Как здорово! – тягучим тоном сказало привидение. – Пусть, когда ваш Драко умрет, он поселится в моем туалете? Стоило Плаксе Миртл выговорить эти слова как Гарри Поттер переменился в лице. Точнее он приобрел внешность Драко Малфоя и упал в обморок. - Слабак ты Малфой! Так и норовишь сознание потерять как институтка! – ехидно протянула Адамс и, повернувшись, вышла из туалета, напевая под нос простенькую мелодию. Внезапно посреди уборной появились новые лица. Из кабинки вышли ухмыляющиеся близнецы Уизли. Рыжики подошли к лежащему блондину и переглянулись. - Ну и дела, брат Фред! – покачал головой один близнец. - Рассказать кому никто не поверит, брат Джордж! – кивнул другой. - Фред, а похоже змейка сразу поняла, что это не Гарри? - Это и я бы понял, Джордж. Малфой совсем не умеет вживаться в образ. - Поэтому он и лежит на полу туалета. Стой Фред, ты куда? - Ты что Джордж, хочешь остаться тут? - Мы же не можем бросить Малфоя в таком положении. Ему нужна помощь, Фред! - Ты прав Джордж! Поможем ему! Близнецы подхватили Малфоя под руки и, подтащив к ближайшему унитазу, засунули туда его голову. - Вот мы ему и помогли! – сказал Джордж, спуская воду. - Он уже шевелится. Пошли отсюда, пока Сортирный Оборотень не очнулся, - предложил Фред, отряхивая руки. Драко выскочил из воспоминания. Его глаза были полны негодования, рот шевелился, но не издавал ни звука. Лицо Малфоя белело мрамором, а на Мини-Омут памяти он косился со злостью и недоверием. - Что это было? Как это? – читалось в его ошарашенном взгляде. Крэбб и Гойл поглядывали в сторону своего лидера с любопытством, но молчали. На просмотр мультфильмов и кино из мира маглов Малфой-младший подсел уже давно, только тщательно скрывал свое увлечение. Он лишь отправлял недалеких сокурсников покупать Мини-Омуты. После чего смотрел их украдкой от остальных. Но сегодня блондин получил артефакт практически даром от Дина Томаса вместе с пробиркой – воспоминанием и вечером решил просмотреть подарок. Судя по реакции Драко подарочек оказался воистину данайским. - Ждите меня тут! – выпалил слизеринец и убежал прочь. Оставшиеся в одиночестве громилы Малфоя удивленно переглянулись. Обычно без их сопровождения мальчишка даже в туалет не ходил. Тем временем тот белея убежавшим молоком и кипя раскаленным металлом отыскал близнецов Уизли. - Что вы придумали? Такого не было! – зашипел он, как только убедился, что рядом, кроме него и гриффиндорцев, никого нет. - О, видно тебе понравился наш небольшой спектакль! – хитро заулыбался Джордж. - Немного фантазии дабы слегка оживить картину прошлого! – довольно протянул Фред. - Я так не делал! – сжимая кулаки от ярости гневался слизеринец, - вы все выдумали! Близнецы переглянулись с притворным возмущением. - То есть ты не просил Томаса принести ему часть волос Гарри Поттера? – состроив строгую гримасу сказал Фред. - И ты не принимал облик нашего героя, чтобы вызнать от сокурсницы тайны ее друга? – в тон ему произнес Джордж. Малфой злобно таращился на гриффиндорцев и угрюмо молчал. Он действительно уговорил Дина Томаса за двадцать галеонов добыть ему клок волос Поттера, а до этого с помощью отца заставил профессора Снегга выдать Оборотное зелье. Тогда слизеринцу не давала покоя навязчивая мысль, а что если Гарри как-то связан с Монстром Слизерина. И вот он принял облик непоседливого и знаменитого гриффиндорца, потом попытался вызнать сведения от Деборы. Однако та начала вести себя так пугающе и говорить жуткие вещи. Мальчишка на неделю потерял сон и аппетит. Отец, которому он все рассказал, в ответ лишь прислал краткое письмо, где благодарил сына за доставленное ему веселье. Затем Люциус успокоил единственного наследника заверениями, что девочка болтала сплошную ерунду. Но все равно блондин долго не мог прийти в норму. И теперь оказывается, кроме Адамс, свидетелями его провала были близнецы Уизли. - Как тебе новое имя? – ухмыльнулся Фред. - От такого прозвища, тебе будет трудно избавиться, Драко! – замогильным голосом «обрадовал» Малфоя Джордж. - Но ведь это неправда! – воскликнул слизеринец, с ненавистью косясь на Мини-Омут прихваченный с собой и сжимая кулаки. – Ничего подобного не было! Пара гриффиндорцев переглянулись. - Зато остальные в школе будут уверены, что именно так все и было. И если ты будешь бегать и уверять всех в подделке воспоминания, то школьники будут думать, что просто пытаешься оправдаться, - пояснил Фред. - И ты понимаешь какую кличку дадут тебе. Не только в Хогвартсе, но и по всей Англии. Да с таким прозвищем тебе в школе не жить! – лениво протянул Джордж, чересчур пристально рассматривая свои пальцы. - Тебе проще будет смыться из страны! – добавили они хором. Драко вскипел так, что даже его прилизанная светловолосая шевелюра накалилась добела. Гневные глаза метали шаровые молнии величиной с бильярдный шар, а тощая фигура затряслась. Эх, ему бы высокий рост да накачанные мускулы, вот тогда бы он был страшен. Вот только габаритов Малфоя совершенно не хватало для произведения впечатления. Поэтому его негодование гриффиндорцев совсем не испугало. - Короче, слушай нас внимательно Малфой! – рассудительным тоном произнес Джордж. - Воспоминание мы распространять не станем, - подхватил Фред. Драко медленно выдохнул. Но в то же время его взор наполнился подозрением, что рыжая банда пойдет на такое условие неспроста и обязательно потребует кое-что в обмен. А Уизли явно от него что-то нужно, это прекрасно читалось в их внешности. - Не верится мне в вашу доброту, Уизли! – проговорил он следя за своей речью. – Вам что нужно? Денег? Скажите сколько! Если сначала блондину хотелось обозвать близнецов Предателями Крови, то увиденное воспоминание настраивало его на вежливый тон с рыжими хулиганами. Малфой дураком не был, хотя задирал нос, считая себя исключительным. Он всегда пребывал в уверенности, что является самым лучшим, а остальные ученики по сравнению с ним просто завистники и неудачники. Поэтому сейчас Драко поразмыслил и пришел к неутешительному выводу, что если это исправленное воспоминание о его проделке с Оборотным зельем станет известным школе, то тут Уизли окажутся правы. Кличка Сортирный Оборотень прилипнет к нему намертво. И тут даже, если уехать в Дурмстранг, то слухи о нем докатятся и туда. - Отец говорил, вроде бы за океаном есть еще одна школа для волшебников! – мелькнула угрюмая мысль в голове блондина, - можно будет укрыться там. Название американской школы слизеринец не мог вспомнить, как и страну, в которой она находилась. Географию в Хогвартсе не изучали. В доме Малфоев имелись карты и атласы. А в кабинете отца семейства находился огромный глобус. Но мальчишку дальние страны никогда не интересовали. - Ничего просить мы у тебя не будем! Пока! – загадочно протянул Джордж и повернулся чтобы уйти. - Хотя мы можем передумать! – также таинственно сказал Фред. - Но спасибо за прекрасный случай испытать нашу задумку! – широко улыбаясь заметил Джордж. - Какая задумка? – угрюмо спросил Драко, но его вопрос оставили без внимания. Гриффиндорцы ушли, бросив Малфоя в растерянности и недоумении. У него возникла неприятная мысль, что рыжие братья специально показали ему это воспоминание дабы он жил в страхе, а вдруг Уизли передумают. А то что те отказались от денег и даже не упомянули про них удивляло и пугало блондина. - Никогда не поверю в то, что они решили не распространять мой номер с перевоплощением из благородства! – процедил под нос Драко, оставшись в одиночестве. – Значит они прятались в туалете, эх, мне надо было проверить кабинки. Ругаясь про себя блондин поплелся обратно в Изумрудную гостиную. - Стой, а как они догадались, что под Оборотным был я? – от внезапной мысли он остановился пораженный. Однако натолкнувшись взглядом на носки своих туфель Малфою хотелось сплюнуть на каменный пол. Блестящие пряжки в виде больших букв «М», к тому же известные всей школе, выдавали его с головой.

***

От таинственного сумрака, тихого плеска невидимой воды, давящей тишины вокруг министру становилось не по себе. Корбану казалось, что ему в спину смотрят чьи-то пристальные глаза. Но сколько он не оглядывался, никого чужого рядом с собой не заметил. У чиновника иногда возникала иллюзия, что в темноте за колоннами мелькают быстрые тени. Но никого, кроме своих товарищей по приключению, ему рассмотреть не удавалось. От тревоги по телу прокатывался холодок, а мышцы схватывало от внезапного сквозняка. Каменные змеи иногда выглядели живыми и опасными, но стоило приглядеться внимательнее как министр видел перед собой лишь неподвижные изваяния. Яксли так и подмывало спросить у спутников - испытывают они подобные ощущения, но он боялся, что его поднимут на смех. Но вскоре чиновник заметил, как нервничает свита и какие крупные капли пота катятся по лицу репортера. Судя по таким признакам, другие тоже чувствуют себя неуютно посреди громадного зала. Лишь Дамблдор выглядел более увереннее остальных. Но и он тоже оглядывался по сторонам, а его лицо все чаще омрачалось беспокойством. - Что-то мне не по себе от этого места! – прошептал Долиш, расстегивая воротник мантии, как будто ему не хватало воздуха. Директор бросил в его сторону встревоженный взгляд. - Тайная Комната защищена древними чарами. Войти сюда может только Наследник Слизерина. И те, кому он позволит! – тихо и как-то торжественно изрек старый чародей. - А нам тут не рады! – добавил он. Его слова, словно сгустили тьму в Комнате. А воздух стал тяжелым и плотным. Сгустки света на волшебных палочках тускнели на глазах, казалось из них уходит не только сияние, но и жизнь. Директор задумчиво покосился по сторонам, погладил себя по груди, словно проверяя на месте ли его сердце, а затем перевел взгляд на спутников. - Может нам пора уйти отсюда? – спросил он. Яксли молчаливо кивнул головой. Ему становилось труднее дышать, а по телу проскальзывал липкий озноб. Даже говорить было нелегко. Как будто что-то невидимое и неосязаемое стискивало его сердце и язык. Волшебника все явственнее посещала мысль, что если не уйти отсюда, то он останется тут навсегда. И его остывшее тело будет пребывать в Тайной комнате вечно. Сразу после того как гости Хогвартса очутились под звездным небом, они вздохнули с большим облегчением. Фотокор и мракоборцы с шумом втягивали ночной прохладный воздух, словно не могли надышаться. И сам министр чувствовал себя так, словно вырвался из темного и душного склепа. От кромки леса к ним направлялась фигура, освещая путь горящим факелом. Похоже это был лесник школы. - Может выпить что-нибудь для успокоения? Я уверен, у Хагрида найдется хорошая выпивка! – предложил директор, участливо глядя на усталых и продрогших сотрудников Министерства. Если журналист и силовики были не прочь согласиться с Дамблдором, то Яксли думал только об одном – убраться отсюда подальше и побыстрее. Он не забыл, как глянул на него и на его свиту старый маг. Там внизу, глубоко под землей. В быстром как молния взгляде министр сумел прочитать свой приговор – Альбус был готов без промедления оставить своих приглашенных гостей умирать в Тайной комнате. Трансгрессировать оттуда не представлялось возможным, так как перемещаться в замке никто не мог. Это Корбан знал со школы. Единственный выход вел в Запретный Лес, но узкая нора не предназначалась для людей. Вдобавок в ней можно было запросто застрять. Директор мог испариться при помощи своего феникса, оставив министра и его людей на милость судьбы в подземелье. Однако он этого не совершил. Но в том, что Дамблдор решился бы на такой поступок, Яксли не сомневался. Выходит, что глава школы передумал. Но что могло заставить его отказаться от своего замысла. Первый чиновник магической Британии сейчас пребывал в таком подавленном и тревожном состоянии, что не пытался рассуждать здраво. Иначе он бы задумался, а зачем и для чего директору губить приглашенных магов. Ведь потом ему придется оправдываться перед обществом и объяснять куда и почему пропали его гости. Тем более министра и его спутников видело в Хогвартсе немало людей и всех заткнуть не удастся. Да и сам Альбус Дамблдор не был жестоким человеком. Хотя Корбану как-то довелось услышать от повелителя – Темного Лорда слова, сказанные им невзначай. - Директор Дамблдор великий волшебник и опасный противник. Но самое страшное в нем – это то, что никогда не знаешь, как он поступит. Потому что его мысли нельзя понять, а его поступки невозможно предугадать. И что бы он не задумал, с его умом, знаниями и способностями, ему это удастся. Тогда Яксли больше думал о том, как бы заметить перепады в настроении Лорда, чем вслушиваться в его слова. Так как тот легко переходил из состояния ледяного спокойствия в режим яростного бешенства. Поэтому маг особо и не придал значения словам лидера. Хотя Волан-де-Морт любил изъясняться долго, пространно и витиевато. Темный волшебник обожал пафосные речи, в отличие от своих сторонников у которых от изложений Повелителя часто случалась головная боль. Но слушать его следовало внимательно и терпеливо. Лорд мог прерваться и взглянуть все ли его слушают. И горе тому, кто посмел в ходе прослушивания смотреть в сторону или иметь скучающий вид. Слова Лорда Судеб сейчас пришли на ум министру и тот не желал задерживаться во владениях Дамблдора и на секунду дольше. Все что он страстно желал – это оказаться подальше отсюда и выпить что-нибудь многоградусное. Поэтому Яксли сухо попрощался с директором и поспешил к Хогсмиду. Маг чувствовал такую усталость, что понимал - переместиться трансгрессией домой он не сумеет. Но к счастью в деревне были камины через которые можно вернуться домой.

***

Сам директор задумчиво проводил взором удаляющихся чиновников и после недолгого разговора с лесником вернулся в свой кабинет. Там он сунул руку за пазуху. - Повезло нам с цепью Салазара! Очень вовремя она отыскалась! – со вздохом проговорил директор, извлекая украшение из-под мантии. Тяжелая серебряная цепь негодующе сверкнула, прежде чем ее убрали в шкаф. Директор уже успел побывать в Тайной комнате и осмотреть ее. Но уже через несколько минут на него накатила волна апатии и подавленности. Вдруг появилось равнодушие ко всему, возникшая слабость призывала к тому, чтобы прилечь и отдохнуть у статуи Салазара. Световой шар из делюминатора, освещавший подземелье начал быстро тускнеть, словно терял энергию. Секретное убежище Основателя явно было настроено враждебно к незваному гостю и высасывало из директора силы подобно вампиру, пьющему кровь жертвы. Поэтому Дамблдор по-быстрому смылся из Комнаты и спустился в нее уже с цепью Слизерина, который Дебора Адамс извлекла из Распределяющей Шляпы. Происшествие чрезвычайно удивило великого чародея, сам головной убор туманно ответил, что эта вещь была передана Салазаром на хранение Гриффиндору перед тем как Основатель змеиного факультета покинул школу. А потом уже Годрик спрятал украшение в своей шляпе вместе со своим мечом. Как старый волшебник и предполагал, с драгоценностью Салазара защитная магия Тайной комнаты приняла его за своего. Но тем не менее заметное беспокойство он ощущал все время, пока исследовал подземелье. Ничего ценного внизу Альбус не обнаружил, кроме предсмертных строк Салазара. Едва только директор перевел текст как в его уме родился изощренный и ловкий план. Но чтобы он сработал следовало позвать министра и журналистов. Но Яксли, словно прочитав мысли Дамблдора, сам прихватил с собой газетчика. - Осталось только ждать! – хитро прищурив ясные голубые глаза проговорил директор в тиши кабинета. - А точнее слегка подтолкнуть события, чтобы они развивались как нужно! – добавил он, усмехаясь в усы. Портреты директоров на стенах с интересом повернулись к нему. Но поговорить с прошлыми администраторами Хогвартса старый маг не успел. - Профессор Дамблдор, к вам идут деканы! – гортанно провозгласила миниатюрная горгулья на шкафу. Когда главы всех факультетов вошли в кабинет, то их уже ждали четыре роскошных кресла. И сам хозяин апартаментов за своим столом. - Добрый вечер, господа! – приветствовал он коллег. – Что привело вас ко мне в такой поздний час? - Альбус, у нас проблема! – сухо заявила Минерва, едва гости расселись полукругом перед директором. - У нас всегда проблемы! Ведь это Хогвартс! – радушно отозвался Дамблдор и понимающе усмехнулся. Однако преподаватели были настроены не так доброжелательно, как их начальник. - Ученики начинают отправлять заказы в книжную лавку «Флориш и Блоттс». Они просят прислать им книги Вальтера Скотта. А мистер Симус Финниган, и мистер Колин Криви уже получили из дома «Айвенго» и «Квентина Дорварда» и дают на прочтение всем желающим. Пришлось конфисковать эти книги под выдуманным предлогом, - недобро сверкая глазами сообщила Минерва. Линзы главы Хогвартса полыхнули похожим огнем, хотя его вид по-прежнему был приветлив и спокоен. А вдоль крючковатого носа на миг возникли и исчезли глубокие складки. - Интерес к хорошей литературе среди детей это похвально! – осторожно проговорил директор, - тем более к произведениям такого великого писателя. Несмотря на одобрительное выражение лица Дамблдора, глаза его выглядели задумчивыми и чуть встревоженными. Впрочем, и сами деканы не лучились счастьем. Флитвик то и дело приглаживал усы, Макгонагал поджимала губы, Снегг угрюмо таращился в притолоку. Только Помона Стебль выглядела заинтересованной и как будто единственной не понимающей цель вечернего визита в кабинет начальства. - Мне довелось ознакомиться с творчеством Вальтера Скотта. Он несомненно один из великих романистов своего времени. К сожалению, среди магов так и не появился человек подобный ему! – произнес директор и пытливо взглянул на учителей. - Я в детстве зачитывалась его книгами! – призналась Макгонагал таким тоном, как будто каялась в свершенном грехе. Взор старого мага подобно лучу ночного прожектора переместился с лица заместителя на фигуру зельевара. Тот нехотя склонил голову. - Мне удалось прочитать несколько его книг, - процедил декан змеиного факультета с видом гоблина, вынужденного отдать добытое золото подземным недрам. - А я услышал о нем, когда путешествовал по Европе. В то время я принимал участие в турнирах, - промолвил Филиус и вздохнул, - скажу честно. На меня его творения произвели неизгладимое впечатление. И лишь учитель травологии стыдливо развела руками стоило Альбусу посмотреть в ее сторону. - Похоже Помона вы единственная из нас кто незнаком с Вальтером Скоттом? – снисходительно улыбаясь протянул глава школы. Декан барсуков смущенно потупилась. - Я кое-что про него слышала от своих маглорожденных учеников, но читать его книги мне не довелось. Все-таки магловские писатели в нашей библиотеке отсутствуют, а в лавках они не продаются, - оправдывалась чародейка и на ее пухлых щеках загорелся румянец. Альбус Дамблдор успокаивающе покачал бородой. - Тебе нечего стыдиться, Помона. Многие волшебники понятия не имеют о том какой огромный культурный пласт сложился за пределами нашего сообщества. Среди простецов существует большое количество писателей, композиторов, музыкантов, ученых и других выдающихся личностей. Все они прославили свое имя и вошли в историю А мы маги не можем похвастаться подобным! – душевным тоном вещал он. Минерва негромко кашлянула. - Ах да! – спохватился директор. – Я вижу, что ты Помона, все еще в затруднении? - Это так! – закивала головой эксперт по магической ботанике. – Я не вижу ничего плохого в том, что дети станут читать книги магловских писателей. От расширения кругозора вреда не будет! Макгонагал и Снегг недовольно покосились на нее. Флитвик подавил тяжелый вздох. - Недавно моя ученица, Дебора Адамс на моем уроке представила школьникам Кровавого Барона и назвала его полное имя! – сказал профессор по зельям. Он выглядел недовольным и был темнее неграмотного филиппинского рыбака. - А какое у него имя? – живо поинтересовалась мисс Стебль. Для нее, как и для многих учеников и учителей Хогвартса, призрак змеиного факультета был просто нелюдимым и необщительным отпечатком души погибшего дворянина. Впрочем, и вид тот имел соответствующий. Так что разговаривать по душам с неуспокоенной душой мало кто стремился. Декан Слизерина скривился, но имя призрака поведал. - Хм, а я и не знал! – глубокомысленно заметил профессор Чар. - Мало кому приходило в голову разговаривать с Кровавым Бароном. И уж тем более расспрашивать его. Слишком он мрачный и неприветливый! – нехотя процедил декан Слизерина. - Может он оттого мрачный и неразговорчивый, что с ним никто не общается! – насмешливо предположила Минерва. Зельевар равнодушно пожал плечами. Дамблдор метнул в потолок быстрый взгляд, затем поощрительно улыбнулся профессору зельеварения. - И что было потом, Северус? – осведомился он. - Потом Адамс стала рассказывать, что барон - это титул и какие есть другие ранги. Пришлось начать урок и тем самым прервать ее, - прохладным голосом рассказывал Снегг. – Но уже потом ученики начали интересоваться у других маглорожденных, какие бывают титулы среди магов, в чем их различия, что они значат. Но нападение василиска переключило внимание детей на Короля Змей. Хвала Мерлину! - Не пойму, неужели знать магловские титулы – это плохо? – слегка раздраженно спросила Стебль, - я конечно сама неважно в них разбираюсь. Но если дети будут знать про э-э-э, маркизов и графов, то в этом нет вреда. Вот, например, мистер Финч-Флетчли ученик моего факультета – он баронет. Я сначала не поняла, что значит этот титул. Пока мне не разъяснил мистер Эдисон. Зельевар вскинул брови в удивлении. - Баронет?! – обескураженно протянул он. - Просто Джастин не хвастается своим происхождением, в отличие от некоторых. Снегг мигом сообразил на что намекает коллега и насупился. Но он ведь не может приказать Малфою не кичиться предками, тот пропустит его наставления мимо ушей. Такова его натура – хвастаться достижениями предков не имея собственных заслуг. - Знать титулы маглов, конечно хорошо! – согласилась Макгонагал сурово оглядывая профессора травологии. – Вот только в книгах Вальтера Скотта титулы маглов упоминаются довольно часто. Школьники могут заинтересоваться этими званиями, станут спрашивать маглорожденных их значения, узнают немало удивительного о рангах в мире простецов. - Юные маги проведав о магловской знати могут начать искать о них более подробные сведения. И потом узнают, что она из себя представляет, какими богатствами владеет и какими привилегиями! – сварливо добавил зельевар. - И для многих магов такие открытия станут шокирующими. Ведь среди нас сильны убеждения, как будто мы превосходим маглов во всем. А факты, что титулованные маглы обладают богатствами, властью и большими землями, которые волшебникам и не снились, будут подобно грому с ясного неба. Понимаешь Помона, как их это потрясет? Понимаешь теперь какую опасность несет для нас магловская литература? – спокойно заключил директор, глядя на мисс Стебль, чье лицо вытягивалось в изумлении с каждым словом Дамблдора. - И это не считая того, что некоторые семьи могут вспомнить как их предки носили титулы, дарованные короной. До введения Статута! И что предки владели обширными землями, впоследствии отнятыми Церковью! – хладнокровно добавила Минерва. Профессор Стебль захлопала глазами в изумлении. - Министерство и Попечительский совет прикладывают большие усилия дабы оградить юных магов от знаний большого мира. Поэтому в Хогвартсе не изучают историю Британии, географию и множество других школьных предметов обязательных среди маглов. А маглорожденные еще удивляются почему магловедение похоже на пересказ устаревших анекдотов, - едким тоном проронил зельевар. Декан Пуффендуя ошалело оглядела своих коллег. Все были предельно серьезны. - Цапень мне в глотку! – потрясенно подумала колдунья.

***

Ветер на высоте дул гораздо сильнее, чем у земли. Или все дело обстояло в том, что внизу стоишь уверенно, опираясь обеими ногами на земную твердыню, а вися в воздухе у тебя нет никакой опоры. Кроме тонкого и ненадежного древка метлы. - Хорошо на дворе почти июнь месяц и ветер теплый! В зимнюю погоду я бы давно простыла, - рассуждала вслух Дебора, оглядывая просторы Хогвартса с высоты птичьего полета. Примерно уровня стрижа или ласточки. Подниматься в небесные вершины, куда отваживаются залетать орлы и другие гордые птицы, девочка не рискнула. Несмотря на захватывающее и восхитительное чувство, возникшее внутри нее после того как она взмыла в воздух, набираться высоту Адамс побаивалась. Тем более приходилось больше держаться не руками за древко метлы, а стискивать ее коленями. Потому что руки почти все время были заняты. И ветер – шалун то и дело норовил потрепать пергамент, на котором девочка рисовала конфигурацию школьных зданий, расположение теплиц, внутренний двор и территорию каменного фонтана. То есть все то что входило в зону принадлежности Хогвартса. После того как аляповатый абрис был закончен, слизеринка подумав с минуту решительно принялась наносить на бумагу Черное Озеро, хижину лесника и кружками выписывая одиноко стоящие деревья и кустарники. - Ну вот, карта окрестностей школы готова! – довольно протянула она, запихивая свернутый пергамент за пазуху и убирая карандаши в карман. На идею создать собственное кроки Хогвартса ее натолкнул недавний разговор с гриффиндорцами. Гермиона, верящая книгам как набожный католик в непогрешимость Римского Папы, доказывала ей, что школу нельзя увидеть, как и невозможно нанести ее на карту. Дебора вспомнив о творении Мародеров, создавших карту Хогвартса несмотря на все утверждения учебника по истории лишь улыбнулась, чем привела в раж лохматую гриффиндорку. - Маглы не могут увидеть наш замок, потому что он скрыт могущественной магией! – уверяла Грейнджер с экстазом миссионера, обращающего в свою религию темные народы. - Поэтому тут не работает техника и сам Хогвартс спрятан от глаз простецов, - вещала она, но ее перебил Рон. - Почему это не работает? – с недоумением вопрошал он, - Криви со своей магловской камерой бегает, и она у него прекрасно работает. И часы у Гарри тоже нормально показывают время, правда? Поттер лишь беззвучно продемонстрировал подарок дяди Вернона. Электроника вопреки волшебству безупречно отсчитывала минуты и секунды на своем миниатюрном табло. Гермиона на секунду растерялась, но вскоре завелась снова. - Но в книге «История Хогвартса» написано, что электричество вступает в конфликт с магией, поэтому его тут нет, - заговорила она, хотя в ее голосе чувствовалась неуверенность. - Мало что напишут в книгах, - лениво отмахнулся Уизли, - что нам всему верить. Вон пуффендуйцы зимой из теплиц шли, то фонариком себе светили. А он у них электрический. - Не могут в книгах писать ерунду! – возмутилась таким неверием со стороны рыжего сокурсника Грейнджер. – Ведь книги проходят проверку, их осматривают уважаемые люди, а они не допускают вранья и выдумок. - А люди не могут совершать ошибок? – спросила Адамс. – Не забывай ведь были времена, когда в книгах писали, что земля не может быть круглой! Гриффиндорка сначала хотела возразить, но последняя фраза заставила ее умолкнуть. Только ее глаза пылали недовольным огнем. Она чересчур верила в написанные тексты. - Может маги просто не хотят проводить электричество в Хогвартс, - размышляла слизеринка, разглядывая крыши замка, которые матово блестели в лучах заката. – Ведь придется тянуть линии электропередач, устанавливать повсюду розетки и проводку. А сколько лампочек понадобится? И ученики потом начнут требовать телевизоры, тащить из дома магнитофоны и стереосистемы. А так сказал, то есть написал в книге – невозможна электрика в волшебной школе и все. Вот вам и освещение факелами, писанина перьями, отопление каминами. Хорошо хоть современную сантехнику установили, а ведь могли бы сделать полный средневековый антураж с мытьем в реке и удобствами на улице. Еще Гермиона говорила, что-то про ненаносимость замка на карты. Вот только объяснить, как это работает, она сама не сумела. Вроде бы территория Хогвартса не отражается на картах. Ну может быть в древние времена волшебная школа действительно на картах не значилась. Но вот сейчас в информационный век и в эпоху электроники такое утверждение звучит дико. Тем более, когда британский остров наверняка давным-давно засняли аэрофотосъемками и рассматривают со спутников. Поразмыслив над словами гриффиндорки и расспросив старосту Фарли девочка узнала, что про ненаносимость действительно пишут в книге. Но Джемма на вопрос как работает эта самая ненаносимость лишь недоуменно пожала плечами. Судя по ее жесту она об этом не задумывалась. Вот поэтому Адамс сейчас висит над землей и от руки рисует карту окрестностей школы, чтобы проверить правду ли пишут в «Истории Хогвартса». Хотя Дебора подозревала, что утверждение про ненаносимость такая же липа, как и о невозможности работы электричества возле школы и внутри нее. - И почему вертолет, пролетавший над школой недавно, сменил свой обычный курс? – мелькнула в ее голове мысль, появившаяся от полета вокруг школы. – Иногда можно было увидеть или услышать эти машины, но они всегда летали над Запретным Лесом и к замку не приближались. А тут вертолет пронесся прямо над нами. Интересно, а пилоты могли нас увидеть? Порывы ветра стали сильнее и Адамс стала опускаться ниже. Нет, все-таки метлы для полетов годятся плохо. Одно хорошо, к ним год назад догадались приспособить сиденье, а то после только одного ознакомительного полета девочка чувствовала себя так, как будто весь день каталась верхом на раме велосипеда. Метле бы еще приделать стремена, а то ноги свисают и болтаются в воздухе. Но тогда средство для полетов будет выглядеть смешно и убого. - Даже у Бабы-Яги летающая ступа и то более совершенное изобретение. В ней парить над землей более-менее удобно. А с метлы в любой момент можешь сорваться! – недовольно бурчала Дебора снижаясь к земле. Про себя она твердо решила – на следующий год лечь костьми, но создать что-нибудь вроде ковра-самолета. А если такой девайс сделать ей не разрешат, то можно попробовать сварганить кресло для полетов. И на ковре, и в кресле можно летать с удобством, а не хвататься за тонкую деревяшку оцепенелыми пальцами. Поэтому из предметов которые им станут преподавать на третьем курсе Галия выбрала древние руны и магловедение. Профессор Бабблинг сообщала ей, как можно будет сотворить летающий ковер, а насчет предмета учительницы Чарити Бербидж девочку терзало любопытство – до каких пределов распространяются знания магов об окружающем мире. Насчет прорицания Адамс поначалу не имела желания записываться на них. Но узнав, что Трейси Дэвис и Дафна Гринграсс уже взяли себе занятия профессора Трелони, она решила не отставать от подруг. Кстати, они как раз идут от стадиона к теплицам и машут руками. Похоже призывают спуститься на землю. Улыбнувшись про себя слизеринка начала медленно снижаться. После встречи с Королем Змей обе девочки стараются не оставлять ее одну. Перед сном Гринграсс приходит в спальню и там они тихо поют песни под гитару, болтают о разных пустяках и сплетничают о своем – девичьем. Трейси и Дафна понятия не имеют о психологической помощи, но понимают, что сокурсница пережила очень страшное событие. Вот в меру сил они стараются поддерживать Дебору. - Наслаждаешься полетами в выходной день? – с улыбкой спросила Дэвис. - Да, сегодня чудесный денек! Вот я и решила немного развеяться перед обедом и нагулять аппетит! – ответила ей слизеринка. Гринграсс оглянулась в сторону стадиона, там команда Когтеврана сновала над полем подобно юрким ласточкам. Только птицы ведут себя более сдержанно и не вопят, и не перекрикиваются друг с другом. - Попросила метлу у мадам Трюк? – осведомилась Дафна. Адамс кивнула головой. Метлу так просто не возьмешь, этот инвентарь запирается в небольшом чуланчике неподалеку от стадиона, а ключ находится у преподавательницы полетов. Причем Алохоморой дверной замок не открывается. Видимо его зачаровали иначе бы метлы хватали бы все, кому не лень и кому не терпится взмыть в небо. - Поверить не могу, матч по квиддичу перенесли на начало июня. Такого раньше не было! – сказала Трейси, когда девочки неторопливо шли к стадиону, где порхали ученики Флитвика под надзором мадам Трюк. - Экзамены скоро, а директор согласился по просьбе профессора Чар провести матч в следующем месяце! Это неспроста! – соглашалась с ней Гринграсс. Дебора тоже присоединилась к общему удивлению и возмущению. Последняя игра должна была состояться почти две недели назад, а Флитвик упросил Дамблдора открыть состязание воронов и львов в первое воскресенье первого месяца лета. Когтевранцы явно что-то задумали – не просто так у МакДугал и Энтвистле такие хитрые и довольные мордашки. Да и сам полугоблин ходит по школе с видом кота, нашедшего скрытый ход в стратегический склад сметаны, а в его глазах прыгают озорные бесенята. Но вороны упорно хранили молчание и на все расспросы отвечали уклончиво, что все откроется на матче и при этом добавляли: - Вам понравится! Вот увидите!