Там, где меня нет

— Не помешаю? Пьяная улыбка растянулась на лице Арсения Сергеевича. Загадочный огонёк ярко горел в кристально-голубых глазах мужчины. Взъерошенные и тёмные волосы. Чёрный пиджак был помят, но это придавало какого-то шарма Попову, притягивало. Тот сделал два шага ближе к Антону, как-то неприлично сокращая расстояние между ними. Шастун отодвинулся от него и, неловко вздохнул, поднимая голову. — Доброй ночи, Арсений Сергеевич, — скомкано ответил Шастун. — Чего ты тут? Да ещё так поздно? — Да так, — парень поджал губы, — впутался в интересные приключения. — Понял… В кармане Арсения Сергеевича зазвонил телефон. Тот посмотрел на Антона, будто извиняясь за прерванный разговор. Парень лишь пожал плечами и поднял голову, всматриваясь в ночное небо. — Да? — мужчина начал осматриваться и устремил взгляд куда-то вдоль улицы, — да, вижу. Ждите. Сбросив звонок, Попов сделал пару шагов от Антона, но вдруг остановился, всматриваясь в лицо своего ученика. — Ты далеко живёшь? — А вам зачем? — Тебя подвезти? — качнув головой в сторону такси, любезно поинтересовался Попов. — Вы серьёзно? — усмехнувшись, спросил Антон, делая затяжку. — Я пьян. Так что? Шастун встал со старой скамейки и, отряхнув брюки, подошёл к Арсению. — Кто я такой, чтобы отказываться от халявы? — Выброси. Арсений взглядом указал на тлеющую сигарету в руках парня. Он поднял глаза на учителя, но, будто специально, затянулся ещё раз. Попов недовольно насупился и поморщился от дыма. — С чего бы мне это делать? Брюнет наигранно покашлял, недовольно поджимая губы. Ему было неприятно, что его ученик мало того, что курит, так ещё и ради приличия, не может выкинуть сигарету из рук. Арсений, по актёрски, поднял бровь и, пытаясь не вдыхать зловонный запах, выхватил сигарету из рук Антона и выбросил в мусорный бак. Мы же добропорядочные граждане. Шастун издал недовольный звук. Это была последняя. — Арсений Сергеевич, так нельзя. Мужчина поёжился и пошёл по направлению к такси. Антон устремился за ним, ускоряя шаг. Прохладный, сентябрьский воздух заполнял лёгкие, пробегаясь по нервам и приятной пульсацией отдаваясь в висках. Обогащённый кислородом мозг, начал потихоньку понимать, как это всё неправильно. Пьяный учитель, с урока которого Антон беспардонно сбежал, чуть бы не в слезах, а теперь приглашает завезти домой. — «Казалось бы, что не так?» Спрашивал Антон сам себя, вглядываясь в широкую спину Арсения Сергеевича. Тот немного пошатывался, но, будто стараясь не спалиться перед учеником, гордо держался, словно он вовсе не пил. Мужчина невольно поглядывал на Антона, проверяя, идёт ли тот за ним. Неловкое молчание нависло над ними. Напряжение росло, но каждый из них боялся что-то сказать другому. Всё же, они чужие друг другу люди. Им не о чём говорить. Наверное. Довольно забавно. — Присаживайся, — Арсений подошёл к машине и открыл дверь. — Я не баба, Арсений Сергеевич. — Хм, ну да. Антон уселся в тёплый салон и приятно потянулся. После страшной и холодной заброшки — это самый лучший исход дня. От воспоминаний от произошедшего кинуло в жар. Попов сел рядом, сказав свой адрес и сразу уткнувшись в телефон. Казалось бы, смотреть в его возрасте видео про котят странно. Серьёзно, Арсений Сергеевич? Мило. Шастун сильнее укутался в чёрную и тонкую куртку, правда, она ничем не помогала. Натянув рукава на ладони, Антон спрятал руки в карманы. После холодной улицы немного знобило, даже тепло и уют салона не помогали согреться. Мокрые кроссовки, в которых Шастун где-то умудрился вступить в лужу, неприятно сидели на ноге, от чего казалось, будто ты вступил в болото босой ногой. Джинсы попрежнему оставались ужасны: в одном месте они были мокрые, в другом грязные, а внизу правой ноги виднелось красное пятно. Парень ещё раз убедился, что выглядит, мягко говоря, плохо. Телефон давно сел, поэтому не было никаких иных вариантов развлечь себя, кроме как смотреть в окно. Питер поражал своими ночными видами. Тысячи жёлтых огней проносились мимо окна, будто тысячи светлячков, что разогнались до невероятной скорости. На улицах практически не было людей. Какие-то парни стояли на автобусных остановках, что-то бурно обсуждая, размахивая руками. «Ничего необычного», — думает про себя Антон и поднимает глаза к небу. Золотая луна висит над городом, как звезда на новогодней ёлке. Королеву ночного неба окружили миллионы и миллиарды звёзд, создавая между собой созвездия. Антон знал где найти только большую медведицу, и теперь внимательно рассматривал её. Казалось бы, где здесь медведица? Просто скопление звёзд, в котором люди каким-то образом разглядели животное. — Всё хорошо? — неожиданно спрашивает Арсений, кладя руку на плечо Антону. — Почему большая медведица так называется? — сиплым голосом спрашивает парень. — Ха. Ты серьёзно? Попов слегка улыбнулся, но заметив, что его ученик с интересом смотрит в звёздное небо, чуть ли не прижимаясь всей щекой к стеклу, всё-таки решил объяснить. — Ковш — это только основная часть Большой медведицы и её хвост. А ещё есть лапы и голова. Просто эти звёзды менее яркие и при городском свете их увидеть сложнее. — И как мне это должно помочь? — Я бы тебе показал, но я с перегаром… Антон немного разочарованно вздохнул, и, словно воробушек, нахохлился и уселся дальше рассматривать звёздное небо. Арсений Сергеевич наклонил голову, дабы лучше разглядеть парня. Какая-то детская невинность, безмятежность жили на лице Шастуна, что умиляло и заставляло улыбнуться одновременно. Парень через год закончит школу, а он про какую-то большую медведицу спрашивает. Но винить его за это нельзя. Сколько человеку лет, он должен оставаться мечтателем. — Хочешь, я покажу завтра тебе созвездия? — Обещаете? — Обещаю, Тош. Они улыбнулись, немного усмехаясь. Стало как-то неловко, особенно таксисту, который смотрел на парней через переднее зеркало, думая, стоит ли считать, что они просто родственники или это чистой воды та самая «мужская дружба». Усмехнувшись своим мыслям, таксист решил не вникать в действие на задних сидениях, а просто настроил печку на больший градус и включил лёгкий джаз, что крутили по радио. Даже не большие помехи не мешали насладиться музыкой. Атмосфера в машине стала немного интимнее. Думалось, всё как в фанфиках! Вот, они едут по ночному Санкт-Петербургу, сидя рядом, в машине играет хорошая музыка, а между ними лёгкая недосказанность. Что нужно для счастья сердца яойщика? Только слегка подтолкнуть парней к друг другу. Но не тут-то было: Арсения здорово размотало в тёплом салоне, от чего голова кружилась, выдавая наиглупейшие мысли. Попов прижал подбородок к шее и нахмурился, будто возмущаясь, но выглядело это больше смешно, нежели злобно. — А-Антон! А почему ты сбежал с моего урока? — расплывчатым голосом спросил Сергеевич. Антон удивился не хуже, чем водитель такси. К такому жизнь его явно не готовила. Решив, что музыку он включил зря, водитель просто переключил на шансон. Шастун же впал в ступор от такого наезда. Не сейчас надо выяснять отношения. Явно не перед таксистом и уж точно не с пьяным учителем. — Не надо было лезть не в своё дело, Арсений Сергеевич… — Я понимаю! Сглупил! Но всё же. Сонливость Шастуна улетучилась в одно мгновение. Он пытался высмотреть в окне что-то похожее на его улицу, но спасительного поворота всё не было и не было. — Ты невесть чем занимался на уроке! Что я должен был сделать? — Господи, неужели это и есть моя карма за всё содеянное? — обречено прошептал Антон, ударившись лбом о стекло. Было стыдно. Стыдно было не столько за себя, сколько за пьяного учителя, что пытался при левом человеке выяснить отношения, с чёрт возьми, учеником, которого он видит впервые. Завтра он будет вспоминать эту историю с улыбкой, но сейчас хотелось сбежать нахер отсюда. — Мужчина, прошу вас, вы не у себя дома. Ведите себя прилично! — скомандовал таксист. Антон готов был расцеловать этого человека, ведь это помогло. Арсений, словно маленький ребёнок, сел в своё кресло и обиженно уставился в окно. Парень же с облегчением вздохнул, но тут же понял: Арсений Сергеевич сказал свой адрес таксисту, а значит, они едут к дому Попова. Решив, что чего он ждал от пьяного учителя, он стал вглядываться в улицу по которой они едут. Заметив знакомую шаурмячную и аптеку, парень чуть ли не взвизгнул от счастья. — Прошу прощения, можно меня тут высадить? — Да, конечно. Машина остановилась у обочины, Антон пулей выскочил из машины. Шастун благодарил Господа Бога за то, что он больше не будет краснеть перед водителем за человека, которого он не знает. Закрывая дверь, парень услышал тихое: «Прости, Тош». Что-то кольнуло в груди Антона, волной разносясь по телу, еле-еле задевая струны души. Парень со всех ног бежал к дому, задыхаясь, открывая рот, как рыбка, жадно глотая воздух. Страх, паника и слёзы. Под рёбрами начало болеть, а перед глазами всё кружилось. В этот момент, он чувствовал себя маленькой школьницей, что сбегает от возлюбленного. Но его жизнь не глупый фанфик, Шастун — не главный герой. Антон обычный подросток, что ввяз в эту грязь с наркотиками, из которой он, наверное никогда, не выберется. — Антон! Не надо! — Антоха! Оставьте меня! Перед глазами всё поплыло. Что на него нашло? Антон и сам не знал ответа на свой вопрос. Он просто бежал, даже не обращая внимания на то, что его кто-то зовёт. Перед глазами стояла белая пелена, тело ослабло и мальчишка просто рухнул на землю. — Вот же придурка кусок!

***

Маленькие ножки ступали между коробками, неуклюже обходя грязные пятна на полу. Крохотная, тёмная квартирка давила со всех сторон, от чего хотелось сбежать. Неопрятный матрас лежал в углу комнаты. На нём расположились потрёпанные подушки, такое же одеяло и единственная игрушка — фигурка футболиста. Мальчик подошёл к матрасу и аккуратно сел на край. Взяв игрушку в руку, он стал воображать, как этот маленький футболист играет на огромном поле и забивает гол, как тысячи голосов разрывают стадион. Но вдруг, в комнату, пошатываясь — от недавно выпитого алкоголя — вошла женщина. Выглядела она, мягко говоря, неважно. От неё сильно несло перегаром. Малыш поморщился, но улыбнулся. — Мам, когда будем кушать? — Антош, надо бы сбегать за макарошками. Не хочешь сходить? — Хочу! — подскакивая, воскликнул Антон, — А мне продадут? — Тебе уже целых шесть лет. Конечно. Женщина протянула мальчику купюру и, погладив по голове, выпроводила сына за дверь. Антоша, со всем своим энтузиазмом, побежал в магазин «Начало», который был совсем рядом. Зайдя в него, он, осторожно проходя между рядами, выискивал нужный. И вот, перед ним предстали полки с жёлтыми, как солнышко, макаронами разных сортов и видов. Но это всё было не то. Мальчик посмотрел на нижнюю полку и увидел те самые — макароны-ракушки. Взяв пачку, он со всех ног побежал к кассе. За ней сидела полная женщина, которая немного напугала Антона своими формами. Положив перед ней пачку, он сложил руки за спиной. Женщина удивленно посмотрела на малыша и спросила: — Не маленький ты, чтобы ходить одному в магазин? — Нет! Мне целых шесть лет! Продавщица улыбнулась. Как не радоваться такой яркой энергии парня? Пробив покупку, она поглядела на Антона, прося деньги. Тот дал ей скомканную бумажку и нервно начал крутиться на носках. Тётенька развернула купюру и нахмурилась. — Малыш, у тебя не хватает. Я не смогу продать тебе макароны. — Но, это всё, что мне дала мама… Мальчишка насупился, поджимая губы. Он разнервничался, потому что как так? Антон же добытчик! Мужчина! Так ему говорил отец. Как он оставит маму без ужина? Женщина грустно посмотрела на Антошу, что-то в её груди болело за него. Продавщица знала семью мальчика, поэтому просто подала ему макароны и слабо улыбнулась. — Я за тебя заложу деньги, не волнуйся. Приятного тебе ужина, дорогой… — Спасибо, тётя! Продавщица ещё раз слабо улыбнулась, взглядом провожая маленького покупателя. «Стерва», — пронеслось в голове женщины. Антоша бежал домой со всех ног. Он ловко перепрыгивал через канализационные люки, будто от этого зависит жизнь. Мальчик забежал во двор, но, не рассчитав скорости, упал на повороте. Пачка макарон выпала, проезжаясь по песчаной земле. — Макаронки! Отряхнувшись, мальчик забрал свою покупку и залетел в подъезд. Перепрыгивая через одну, Антоша добрался до четвертого этажа. Он удивился, когда дверь оказалась приоткрытой. Зайдя в квартиру, закрывая за собой дверь, он услышал странные звуки с кухни. Стало страшно. — «Вдруг что-то с мамой?» Снимая башмачки, мальчик побежал на кухню. — Антон! Макароны выпали из рук. Мальчика кинуло в дрожь, холод, жар. Всё это одновременно. На кухне, прижатая к столу передом, лежала мать Антона, а сзади, делая странные движения бедрами, стоял мужчина. В глазах женщины читался страх и стыд. Её руки начали дрожать, а из глаз потекли слезы. — Мама? — Прости, Тоша…

***

— Антоха, блять! Под эти слова Шастун открыл глаза. Над ним весело два парня — Дима и Сергей. Они были одновременно обеспокоены и злы. Что-то подсказывало Антону, что сейчас он получит по полной программе. Привстав на локтях, он недовольно поморщился. До жути болела голова, отдавая в виски. Облизнув сухие губы, парень устремил взгляд на друзей. — Я где? — Знатно ты конечно головой пришёлся по асфальту, — съязвил Димка. — Дурной? Ты в гараже нашем. Точно. И как сам парень не заметил этого? Глаза сфокусировались на помещении. Вот, висят плакаты обнажённых баб, а на другой стене — вымпел и дедовское ружье Сергея. Наспех покрашенные в серый стены, на которых та самая краска облупилась в некоторых местах и покрылась трещинами. На полу лежал разноцветный ковер, что ребята купили на блошином рынке. У входа стоял шкаф, в котором стояли пустые бутылки из-под пива и лимонада «Буратино». Сам Антон лежал на тёмно-зелёном диване, который в одном месте проснулся, оголяя некоторые пружины. Сам диванчик был небольшой, но можно было, если тесно прижаться, спать вдвоём, а третий мог устроиться на ковре. Так обычно и делали ребята, когда оставались в этом «убежище». — А что я тут делаю? — Ну, здравствуйте. Я, главное, вышел из гаража, вижу: ты бежишь. Я тебя звал-звал, а ты как ошпаренный. А потом просто упал на землю. Ну я побежал обратно в гараж, чтобы Позова позвать, отнесли тебя сюда, — присаживаясь на край дивана, на одном дыхании протароторил Серёжа. — А ты не спасибо, не пожалуйста, — возмутился Дима. — Ну, спасибо? — Вот же свинья, а? — в очередной раз съязвил Позов. Антон сел рядом с Матвиенко. Шастун сложил руки на груди и уставился в пол. Он всё ещё нервничал, что нельзя было скрыть от двух других парней. Димка остыл и устроился рядом с друзьями. Повисла неловкая пауза. — Тох, пойдёшь сегодня домой? — запинаясь, спросил Серега. — Не, я тут останусь. — Уверен? Мы тот плед выкинули, а ночью прохладно будет, — закусывая верхнюю губу оповестил Дима. — А который час? — спросил Антон, пытаясь найти телефон, но вспомнив, что тот разрядился, недовольно вздохнул. — Без пяти шесть, — с усмешкой сказал Матвиенко. — Тогда смысл спать? — спросил Дима и встал, — давайте пешком до школы пойдём? — Совсем добоёб? — Сергей был немного в шоке от предложения друга. — А что? Нормально. За час успеем дойти. Серёжа смотрел на товарищей, как на откровенных дебилов. Идея в самом деле была бредовая, но почему бы и нет? Ребята заканчивают одиннадцатый класс, а из списка школьной романтики у них только прогулы уроков. Само предложение не было из разряда, «Это я расскажу внукам!». Антон согласился на это ради того, чтобы просто пройтись. Подышать свежим воздухом. Успокоиться. Ребята вышли из гаража, проложив свой путь через разъёбанные дворы Питера. Своеобразная российская романтика. Дома были похожи друг на друга, словно игрок в симс настолько заколебался создавать красивые здания, что просто ставит постройки из каталога игры. Старые, серые, скучные, однообразные, но такие дорогие сердцу. Без этих хрущёвок не было бы самой России. Это словно отличительная черта этой страны. История, что строилась годами, а потом, словно клеймо, осталась на белоснежной коже федерации. Санкт-Петербург — город империя, который по праву считается самым красивым городом. Петергоф, Зимний дворец, Невский проспект, разводные мосты и много других достопримечательностей. «Алые паруса», что поражают туристов своей красотой и необычностью. И те самые знаменитые питерские белые ночи. Считается, что жизнь в Питере размеренная, спокойная и неспешная. Если сравнивать с вечно спешащей Москвой, то здесь время и правда течет медленнее. Сам по себе город — чистой воды музей. Любая повседневная прогулка по петербургским улицам позволяет погрузиться в его историю, познакомиться с разными архитектурными течениями, памятниками. Даже маленькая улочка в историческом центре — это целая вселенная со своими секретами и достопримечательностями. Сам Питер не был таким, каким его представляют туристы. Это обычный город, в который когда-то вложили кучу денег, думая, что таким образом прорубят окно в Европу. И это у них получилось. Но Питер не Европа. Живя в нём, ты теряешь те краски, что приобрёл при переезде в него. Малое количество солнечных дней, частые дожди. Из-за влажности воздуха температура ощущается ниже. А если к ней ещё и ветер прибавляется, ощущения становятся совсем паршивыми. Лето может прийти как в июне, так и в августе, и длится оно, к тому же, всего неделю. Зато зима ждать себя не заставит, ещё и выпроваживать придётся до конца апреля. Если для туриста развод мостов — это интересное зрелище, то для петербуржца — серьёзная транспортная дилемма. Возвращаясь к предыдущему пункту, романтика дождливого Питера очень быстро приедается, а частая смена погоды в течение суток утомляет. На фоне депрессии, от нехватки солнца, жители могут пристраститься к алкоголю, сигаретам и наркотикам. Последнее в Питере гораздо доступнее, чем в среднестатистических городах России, поэтому приём запрещённых препаратов достаточно распространён, что как раз служит прекрасной возможностью подзаработать для таких, как Антон. Как итог — Питер создан для депрессии. Парни шли молча. То ли от того, что до ужаса хотелось спать, то ли от того, что каждый был в своих мыслях. Димка недовольно, но одновременно печально, глядел на правую ногу Антона, на которую тот хромал. Было довольно болезненно вспоминать те минуты паники и страха, ту погоню, тех людей, что придавили Шастуна к земле и чуть было не увезли в участок. Страшнее всего, что парней могли узнать и в любое время найти, благо что на лицах были медицинские маски, которые купил сам Антон до того, за пару копеек. Стоит отдать должное Выграновскому, что не свалил в казино, сливать твою долю от товара в унитаз, а остался. Эд даже умудрился наставить ружье на полицейских, не боясь последствий. Позов обеспокоенно поглядел на Антона, пытаясь разглядеть хоть что-то, понять о чём тот думает, но попытки не увенчались успехом. Сам Шастун был полностью опустошён внутри. Мёртв. Будто из него ложкой выскребли последние силы жить и чувствовать хоть что-то. Это не было вызвано его учителем, что пытался, словно истеричная жена, выяснить отношения с учеником, которого видел первый день. Старые воспоминания, что Антон пытался похоронить в своём омуте, пытался спрятать, как Кощей иглу в яйцо, налетели на него, как стая чёрных ворон, клюя, раздирая кожу в кровь, пытаясь добраться до сердца. Хотелось взвыть и напиться. Больше всего — напиться. Погрузить свою душу и разум в алкоголь полностью, отравляя себя изнутри. Пробыть в часовой эйфории, а потом вернуться в реальность, разбиваясь о плоские грани мира, просыпаясь с сильной головной болью. Но никогда это не помогало раствориться полностью. Частый побег в объятия алкоголю приводит к зависимости, алкоголизму. Это означало только одно — новые проблемы. Зачем усугублять всё? — Жрать хочу, — выпалил Сергей. Всю атмосферу разрушил в один миг, заставляя Димку и Антона улыбнуться. Как бы они не пытались смеяться над хвостиком Сережи, он всегда был тем человеком, что поддержит, рассмешит, подаст руку, когда ты будешь тонуть в болоте своих проблем. Всем бы таких друзей.  — Ты же перед выходом уломал гематоген! — рассмеялся Дима, вспоминая, как друг нашёл пачку этого лакомства, где-то в углах шкафчика, которую купили они месяц назад. — Это не то… — как-то грустно сказал Серёжа, засовывая руки в карманы. — В школе должна уже была открыться столовая. Там и пожрём, — сказал Антон, ускоряя шаг. Всё же, тот сам не ел несколько часов. Даже удивительно, как он не сдох от голодухи? Парни и не заметили, как обсуждая аппетит Матвиенко, подошли к школе. На улицах практически не было людей, кроме недовольных дворников и счастливых собачников. Ученики в это время только вставали, даже не думая просыпаться по будильнику. Антон грустно осмотрел школу. Казалось бы, что могло за день в ней поменяться? Ничего, кроме числа на доске. До боли знакомые светло-бежевые стены рябили в глазах, а полуоткрытые двери неприветливо встречали учащихся. Войдя в здание под удивлённый взгляд охранника, парни разделились. Антон с усмешкой проводил Серёжу и Диму до столовой, сам же направившись к вахте, чтобы взять ключ от кабинета химии. Шастуна радовал тот факт, что первый урок именно химия, так как учитель был не сильно заинтересован в том, чтобы дети запоминали. Рассказала материал — и на этом всё, дальше сами разбирайтесь. За эти сорок пять минут можно поспать на задней парте, прикрываясь книгой. Взглянув на время, Антон приятно удивился. — Семь тридцать пять. Интересно, — это заставило парня улыбнуться и широко зевнуть. Всё же, надо было поспать хотя бы часа три. Так как времени до урока было предостаточно, Антон направился прямиком в учительскую, дабы взять журнал. Проходя по пустому коридору, его глухие шаги эхом отскакивали от стен, постепенно растворяясь где-то позади. Эта тишина приятно радовала парня, так как на него не несутся младшеклассники на всей скорости, чуть не сбивая с ног. Презрительно не смотрели учителя за чёрную куртку поверх зелёной толстовки и рваные черные джинсы, а уборщица — за грязные кроссовки. Заходя в учительскую, Антон удивленно уставился на спящее тело за огромным, овальным столом. Тихо ступая ближе, он заприметил знакомую тёмную макушку, на которую вчера пялился идя к такси. — Серьёзно? — шёпотом спросил Шастун, нагинаясь к лицу спящего Арсения. От Попова приятно пахло одеколоном, смешанным с запахом перегара. К большому удивлению, сам мужчина успел переодеться и даже так рано приехать в школу. Неужели, кто-то кроме парней решил, что можно так рано прийти в школу на третье сентября? Осмотрев измученное лицо учителя, Антон осмотрелся и, заприметив на вешалке то самое чёрное пальто, накинул его на плечи Арсения. Всё-таки, все мы люди. Шастун тихо отошёл от Попова и подошёл к шкафу. Найдя там нужный журнал 11-«А», развернулся на пятках и таким же тихим шагом направился к двери из учительской. Ступив шаг, под ногой Шастуна неприятно скрипнул паркет, будто специально. — Блять… — с самым ахуевшим лицом прошептал Шастун. Вдруг Арсений резко поднялся, оглядываясь. Взгляд его был настолько растерянным и мутным, что хотелось обнять, налить водички и отправить домой. Попов, часто моргая, дабы сфокусироваться на стоящей перед ним фигуре, привстал. — Здравствуйте, а… Это ты Антон. С каким-то облегчением сказал Попов, откидываясь на стуле. Он потёр руками лицо, чтобы хоть как-то прийти в себя, замечая на своих плечах пальто. В недоумении осмотрев пальто, уставился на ученика с таким же удивлённым взглядом. — Ты? — беря пальцами за воротник, спросил мужчина. — Может быть. По виду учителя, было ясно и понятно, что сейчас ему всё равно. Он положил голову на стол, недовольно вздыхая. Надо бы поговорить о вчерашнем с Антоном, но сил просто не хватало. Веки стали тяжелее, а глаза болели изнутри. Хотя, похмелье никогда не было прекрасной вещью. Попов недовольно кряхтел и хмурился. — Будете Halls? Поможет от неприятного запаха перегара. Ну, хотя бы собьет, — доставая леденцы из правого кармана толстовки, сказал Антон. — Это ты так намекаешь на то, что я воняю? Зря ты так, могу и на уроке припомнить, — усмехаясь сказал мужчина, всё так же не меняя своего положения, — ладно, давай. Надо не спугнуть твоего завуча своим дыханием. Антон выудил из кармана пачку ментоловых леденцов и достал одну штучку, но посмотрев на болезненного и помятого учителя, одну конфету закинул себе в рот, а всю остальную пачку положил рядом с лицом Арсения — ему намного больше понадобится. Гоняя жгучую конфету во рту, Шастун ещё раз оглядел мужчину и, взяв школьный журнал, вышел из учительской. — Антон! — послышалось сзади. Шастун немного растерялся. Парень резко развернулся на сто восемьдесят градусов и зашёл обратно в учительскую, наткнувшись на летящего Арсения Сергеевича. В лицо ударил запах ментола и перегара, а ещё — плечо учителя. — Если вас тошнит, то не я буду вам тазик носить, Арсений Сергеевич… — Тоша… Парень скривился от такого коверкания его имени и отошёл от мужчины на шаг. — Сегодня. Ой, нет. Да, — запнулся учитель, — после уроков приходи в кабинет физики. Там есть старый телескоп, — опираясь на косяк двери, произнёс Попов. — Зачем? — Я покажу тебе космос…