LXVIII
6 августа 2016 г. в 01:32
Чиглинцев старался максимально быстро двигаться в достаточно плотном потоке машин, чтобы скорее достичь университета МВД. Катя вслух читала ему предсмертное письмо Никитина, рассказывала о своих соображениях касательно дела. Затем Миша поведал все, что узнал он, Захоронок, Рокотов и курсанты. В дороге они успели поделиться друг с другом всеми деталями и догадками, и, как только машина остановилась у ворот университета, Катя с Мишей бегом направились в здание.
Группа Лавровой находилась в знакомой аудитории. Капитан, подлетев к двери, уже коснувшись ручки и готовая ее дернуть, вдруг остановилась как вкопанная.
— Кать? — спросил Чиглинцев, резко тормозя у нее за спиной и буквально врезаясь в затылок девушки. — Ты чего?
— Ничего, — решительно заявила Лаврова, ругая себя за непозволительную секундную слабость, раскрыла дверь и, выпрямив спину, вошла в кабинет.
Ее появление в аудитории, как и предполагалось, произвел эффект разорвавшейся бомбы. Варя счастливо завизжала, к ней присоединились ошеломленные и радостные крики остальных. Саблин аплодировал. Курсанты вскочили с мест, последовала традиционная после долгой разлуки «капуста». Но больше телячьих нежностей Лаврова не позволила. Она также пресекла все вопросы о том, как ее похитили, где держали, каким образом ей удалось сбежать. Ей не хотелось бередить прошлое в этот момент. Капитан сразу перешла к делу.
— Главный вопрос, волнующий нас сейчас — похищение Синеевой. Остальное прошу отложить на потом. Шишкарев, что случилось? Изложите персонально для меня.
— Я подходил к дому Оксаны, мы должны были вместе в универ идти. Я позвонил ей, она сказала, что уже выходит. Я ждал на улице. Из подъезда её выносили в это время мебель, шкафы какие-то. Я сначала не придал этому значения, спокойно ждал. Но Ксю все не появлялась. Я звоню — абонент не доступен. Поднялся на этаж. На лестничной клетке лежал ее разбитый телефон, сумка. Тут я все понял. Но было поздно: эти проклятые мебельщики смылись.
— Номер машин, куда поехали… — задала Лаврова типичные вопросы, не ожидая получить ответа. Ваня отрицательно покачал головой.
— Это была «Газель» грузовая, — сказал Нил, уже знавший всю историю. Он был единственным, кто не кинулся обнимать Катю, когда та вошла. Его глаза тогда сделались огромными от удивления и непонимания. Рокотов и сейчас смотрел на нее, словно не веря, будто это Лаврова. Призрак, мираж, кукла, — все, что угодно. Но что это настоящая, живая Катя, он еще не осознал.
— Думаю, она уже стоит где-то неподалеку, брошена. Информации фактически ноль… — сокрушенно произнесла Катя.
— Но вы догадываетесь, кто похититель? — спросила Панова, точно сверля куратора взглядом. У Лавровой внутри все похолодело. Она совершила неверный шаг. Шаг, который может стоить жизни ее курсантке.
— Да. Это Римский, Павел Михайлович. Он же Людоед.
Эффект разорвавшейся бомбы повторился. Лаврова знает, кто такой Людоед!
— Скажите, что его уже ищут, — взмолился Ваня. Было видно, что он находится на грани отчаяния. Он совершил неверный шаг. Шаг, который может стоить жизни его девушке.
— Искать его там, где он был еще недавно, бесполезно, — зло проговорила Лаврова.
— Так что вы тогда предлагаете? — спросил Миско.
Катя опустила глаза в пол. А что она могла предложить? План-перехват? Обыскать все машины на предмет наличия в них шкафа с девушкой? Опросить соседей Синеевой, может, кто чего видел? Долго. А времени нет. Нужно действовать по методу Лавровой. Как? — сейчас не знала даже сама Лаврова.
В аудитории воцарилось молчание. Катя опустила голову, стараясь сосредоточиться, понять, что делать дальше и затем озвучить план действий присутствующим. Она вскорости складывала картину преступления, связывала факты. Мысленно Лаврова уже была далеко от этой аудитории. Но вдруг до ее слуха донесся звук телефонного звонка. Трубку взял Шишкарев. Через пару секунд он сообщил, что просят позвать Лаврову. Катя немедленно взяла мобильный.
Металлический мужской голос в трубке забасил: «Выходи одна в коридор и слушай наши указания. Без глупостей».
Катя не могла не повиноваться. Она в полнейшей тишине вышла из кабинета, жестом показав, что за ней не следует идти, и подошла к окну, осматривая двор университета. Все было как всегда: шли занятия, и площадь была пуста. Газон побурел от холода и сырости, с деревьев слетали последние грязно-желтые листья. Но где-то здесь были два невидимых глаза, строго следивших, что Лаврова делает.
Из телефона донеслось шипение.
— Екатерина Андреевна, — послышался слабый голос. Несомненно, он принадлежал Оксане Синеевой. — Я очень вас прошу быть благорассудной и выполнять все действия, которые я вам озвучу. — Катя чувствовала, что все это Оксана говорит не по своей воле. Стандартное развитие событий: похищение, затем через заложницу бандиты диктуют свои условия. Катя была готова пойти на все, лишь бы вызволить Оксану из беды. Лаврова чувствовала свою вину перед ней и обязана была ее искупить. — Сегодня в два часа дня вас будут ожидать у северного вестибюля метро Варшавская. Одну. Если в радиусе двух километров будут замечены ваши знакомые, меня застрелят. Если в два часа вас не будет там, мне отрубят голову. Если приедете — получите дальнейшие указания. Будем вас ждать.
Звонок оборвался. Катя ощущала себя крайне неприятно: у нее было три варианта развития событий, и два из них вели к гибели, страшной и жестокой гибели курсантки. Так что Лаврова не стала долго раздумывать. Нужно было ехать.
Из аудитории вышел Чиглинцев, озабоченный долгим отсутствием подруги.
— Им не нужна Оксана, им нужна я, — слабым голосом произнесла Лаврова, вновь глядя в окно. Небо, хмурое с самого утра, было готово разразиться дождем. Первые капли уже стекали по стеклу. — В два часа мне нужно быть на Варшавке одной. И я буду там. Это не обсуждается.
— Ты спятила?! — на весь коридор заорал Чиглинцев. Катя тут же заткнула ему рот рукой, не желая привлекать чье-либо внимание.
— В противном случае они убьют ее. И возьмутся за остальных. Миша, пойми… Для Римского все это — игра. И не нам устанавливать в ней правила.
— Ты хоть понимаешь, что если ты согласишься, убьют и Синееву, и тебя? Ты об этом подумала?! — Чиглинцев ни на тон не понизил голос.
— У нас есть шанс избежать этого. И я им воспользуюсь. Тебе не переубедить меня, — отрезала Лаврова. Миша мгновенно поник и осунулся. Конечно, как он может внушить ей, что так поступать нельзя, если она уверена в обратном. Всегда была упряма, как ослица. И ничто ее не остановит. Даже случись апокалипсис — Лаврова все равно в два часа дня будет в назначенном месте.
— Мишенька, — Катя нежно положила ему руку на плечо. — Я знаю, что делаю. Я знаю, на что иду. Я знаю, что все будет хорошо.
Чиглинцев не нашел больше слов. Он лишь крепко обнял подругу, старательно пытаясь скрыть желание заплакать. Что, если это их последняя встреча? Что, если он последний раз видит ее такой смелой и неколебимой? Что, если он последний раз видит ее живой?
— Вызови мне такси. Уже час дня, надо ехать.
— Нет, Катя, я не пущу тебя, — строго заявил Миша, хватая ее за руки. Но Лаврова вырвалась.
— Не надо, Миш. Просто вызови мне такси к метро Варшавская. И не смей послать за мной кого-либо. Я со всем справлюсь одна.
Катя подтолкнула Чиглинцева к двери. Он на ватных ногах пересек коридор скрылся внутри кабинета, а через минуту из аудитории выбежал Рокотов.
— Лаврова, ты не смеешь рисковать, — хватая девушку за плечи, кричал он. — Только попробуй…
— Все решено! — в ответ крикнула Катя, пытаясь высвободиться из стальной хватки Нила.
— Они не отпустят тебя второй раз! Катя, милая моя, пожалуйста, одумайся. Они прикончат тебя, как только ты окажешься в их машине!
Лаврова содрогнулась. Страх, который она так старалась загнать поглубже, выплеснул наружу. Она не настолько безрассудна, чтобы это не понимать! Но выхода нет. Она вошла в игру и должна достойно дойти до конца, использовав все шансы, чтобы победить. Пусть это даже будет стоить ее жизни — порой яркой и деятельной, порой — блеклой и бесполезной.
Глаза ее стали наполняться слезами. Рокотов обнял ее, гладил по голове, целовал похолодевшие, дрожащие руки.
— Нил… Я не могу иначе. Я должна попытаться, — шептала Катя, утыкаясь в плечо Рокотова. Он вдруг обхватил ее щеки руками и притянул к себе ее заплаканное лицо. Нежно коснулся губами ее губ. Короткий поцелуй. Больше Лаврова позволить им обоим не могла. Собравшись с мыслями и силами, быстро оторвавшись от Рокотова, она бросилась бежать по коридору, в пустоте которого эхом отдавался стук ее невысоких каблуков.