Отступник живой Силы

Мандалорец долго размышлял о том, зачем Моффу Гидеону понадобился такой груз. Он никак не ожидал, что им окажется ребёнок, пусть даже и очень необычной расы. Вернее, это как раз и удивляло, ведь обычно Империя не относилась хорошо к тем расам, которые не являлись людьми. А тут вообще случай из ряда вон - трандошанин, одна из самых презренных и низких рас, к которой издавна принадлежали почти одни бандиты и наёмники. Но, впрочем, не ему об этом судить, его дело маленькое - взять то, что просили и доставить, это он и сделает, а то, что будет дальше уже не является печалью молодого Мандо. Он активировал комлинк, встроенный в запястье доспеха и набрал контакт командира гильдии: - Груз у меня, сообщи координаты доставки. Командир выслал нужные данные и молодой герой направился на секретную базу Гидеона. Малыш всё это время тихо сидел в своей летающей люльке, парившей в углу кабины пилота и внимательно следил за всеми действиями своего попутчика, который сейчас заводил мотор и вдруг хватился насадки на передатчике - маленького металлического шарика. Недоумевая, куда он делся, Мандо осмотрел пол и приборную панель, но шарик так и не обнаружил. Тогда он вдруг заметил, что малыш, сидя в люльке, увлечённо крутит что-то в маленьких чешуйчатых ручках. Что-то маленькое и блестящее. - Ну уж нет, дорогой, - строго произнёс мандалорец - Эта штучка точно не для тебя. Трандошанин с неохотой отдал требуемое, но ещё долго с обидой косился на старшего друга. Тот приладил насадку на место и очень быстро долетел до базы, где на посадочной платформе его уже ждали штурмовики. Один из них принял люльку с ребёнком, а второй с невозмутимым видом отсчитал нужную сумму кредитов. Больше Мандо было нечего тут делать и кивнув штурмовикам в знак прощания, он повернулся, чтобы вернуться на корабль. Однако, уже в кабине пилота, не выдержал и снова связался с командиром. - Скажи, а ты не знаешь, зачем именно нужен Гидеону этот ребёнок? - спросил юноша давно волновавший его вопрос. - Честно сказать, - ответил на это темнокожий приятель - Я предпочёл бы не влезать в это дело, да вот узнал случайно, что Гидеон желает стать чувствительным к Силе или что-то типа того, а такое, по слухам, бывает возможно при переливании крови одарённых. Хотя, на мой взгляд, это полнейший бред, джедаев уже давно как всех перебили, кроме того и не раз было доказано, что это неправда, пример с генералом Гривусом, у которого при себе было много световых мечей джедаев, но сам не обладал Силой видать, ничему его не научил. Но Мандо уже перестал слушать его, живо представив себе то, что творилось сейчас на базе. А сопоставив это с тем, что малыш был совсем крохотный и вряд ли мог оказать сопротивление, ему стало совсем нехорошо. Хотя, вроде бы с чего ему волноваться? Этот ребёнок ему никто, да и знакомы они всего пару часов, но всё равно на душе неспокойно от мысли о том, что с ним могут сделать. Одно было понятно - без боли он не обойдётся, как и без вреда для здоровья. «Да нет, глупости, надо улетать» - подумал Мандо, готовясь уже завести мотор - «Ничего ему не будет, убивать всё равно нет смысла». Но, так или иначе, ещё секунда или две и дверца кабины пилота хлопнула, выпуская на волю её хозяина, что со всех ног бросился по дороге, с которой к нему вышли штурмовики. Несложно будет понять, куда они понесли малыша, а он просто посмотрит на него, убедится, что с ним ничего страшного и улетит. «Так и будет, честное слово» - пообещал себе юноша, уверенный в том, что исполнит это, вернее, был уверен, пока прямо перед ним не показалось небольшое помещение, похожее на ангар для спидеров, в который сейчас вошёл невысокий дроид, державший в руке несколько трубок и шприцов. Сомнения исчезли и молодой наёмник двинулся следом, едва сдержав крик при виде картины, представшей ему внутри помещения. Там был высокий железный стол, над которым горела яркая бестеневая лампа, а со всех сторон к столу тянулись разные провода приборов. В середине же него лежал тот самый малыш-трандошанин и будучи без чувств беспомощно дёргался под ударами тока. Смотреть на это не было сил. Каков же монстр этот Гидеон! Да у него положительно нет сердца. Тут ещё и дроид приблизился, готовясь начать видимо ту самую процедуру забора крови. Но начал другую - уклонения от бластерных выстрелов и позорное бегство. А Мандо, перестав уже давно размышлять о том, правильно он делает или нет, да и вообще, в чем она сейчас заключена, эта самая правда, попросту вырвал ребёнка из электрических сетей и прижав к себе, понёс на корабль. - Таков путь, малыш, - сказал он и положил того обратно в свою люльку. Начиналась новая жизнь.

***

Малышу трандошанину повезло, у него был добрый покровитель, который его не бросил и в трудную минуту вызвался помочь, вырвав из рук неприятеля. Но есть и такие, кто до сих пор ждал этой помощи и вполне обоснованно рисковал вовсе её не дождаться. День за днём переживая тяжёлые пытки, истязающие как душу, так и тело, Асока Тано молила Силу только об одном - позволить ей умереть прежде, чем она увидит смерть своих друзей, спасти которых очень хотела, но никак не могла. Что она может сделать для них, находясь в застенках имперской тюрьмы, в одиночной камере, где единственные её спутники - мрак и отчаяние. Разве только не выдать их присутствия, продолжать молчать, несмотря на боль, не позволить измученной душе выкрикнуть координаты новой базы повстанцев. И даже не дать понять, насколько близок к установлению истины бывал порой Вейдер. А это случалось часто, ведь когда пытки проводил он, к физическим мукам Асоки добавлялись ещё и моральные, в виде необходимости смотреть на то, кем стал и во что превратился её любимый и бесконечно дорогой Энакин, который и по сей день продолжил являться таковым для Тано. И от этого в сто крат невыносимее было принимать от его рук новую боль. Рук, которые прежде ласкали. Как жаль, что она знает того, кто прячется под капюшоном, лучше бы он и дальше оставался неизвестным. Так было бы проще, но так не будет и поэтому приходилось стискивать зубы и несмотря на катившиеся из глаз слёзы не давать волю эмоциям, а раз за разом взывать к его душе через прежнюю Силовую связь. «Энакин, что же ты делаешь, Энакин, остановись, пока ещё не поздно, я чувствую, в тебе ещё остался Свет» - кричало её ментальное поле, когда очередной электрический заряд пронзил её тело, но Вейдер продолжал стоять неподвижно, скрестив руки на груди, как в прежние годы. Сила вокруг него не проявляла эмоций, за то потом, убрав заряды, он придумал нечто иное, что уж точно должно было развязать непокорный язык Тано. Вейдер приказал опустить её в ёмкость с ледяной водой, с добавлением кубильков льда, узкую и невысокую, такую, чтобы жертва находилась в ней лёжа и не могла пошевелиться и выбраться сама. Вода должна покрывать тело полностью, снаружи оставив лишь половину лица, чтобы не захлебнулась. Зная о том, что тогруты более восприимчивы к холоду, чем люди, Вейдер не сомневался, что уж теперь Асока точно заговорит. Но нет, из всех ожидаемых от неё слов пришло самое неожиданное и нежелательное, переданное по связи: «Энакин, услышь меня, почувствуй мою боль». Этот Вейдер уже не смог вынести. «Ну, что же,» - подумал он с насмешкой - «Хочет Энакина - будет ей Энакин. Вот только боюсь не такой, к какому она привыкла. Ну ничего, пусть радуется тому, который есть, ибо другого не существует. И потом, вода почти ледяная и бедняжка совсем замёрзла, надо её поскорее согреть, и я с этим справлюсь, первоклассно». - Растереть полотенцем и доставить в мои личные покои! - приказал Вейдер, повелительно махнув рукой двоим штурмовикам. Те сразу же подчинились и вытащив полуживую от холода Тано на поверхность, взяли большое чёрное полотенце и начали интенсивно растирать её тело, восстанавливая кровообращение. Ведь, ясное дело, живой заложник лучше, чем мертвый, этот, хотя бы, может говорить, хотя зачастую не хочет, желание пообщаться приходит исключительно в процессе «приятных приватных бесед», с каждой последующей из которых беседы становятся всё более насыщенными и откровенными. А лорд Вейдер хочет и дальше общаться с этой красоткой, долго и продолжительно, а значит в интересах штурмовиков, чтобы она оставалась живой и здоровой. После растирания они взяли её под руки и повели в апартаменты повелителя, при этом один не выдержал и сказал своему товарищу, ничуть не стесняясь Асоки: - Только между нами. Я начинаю сочувствовать ей, что ей приходится терпеть этого психа, страшно подумать, что он с ней сделает на этот раз. - Тише говори, а то он нам тоже устоит подобный тёплый приём - ответил второй небрежным тоном - Что с ней Лорд Вейдер будет делать не наша забота это уже ему решать, если она помрёт горевать не стану. И он решит, пускай даже не сомневаются.