Отступник живой Силы

Сидиус не привык отступать и потому всеми силами продолжил склонять плененного адепта на свою Тёмную сторону. Добром Асока Тано не пожелала ему подчиниться, а раз так, то руки у него развязаны. И проводив офицера, успев дать тому особое задание, обратился к тогруте: - Взгляни сюда, моя ученица, и ты лично увидишь, как умирают твои друзья. И не дожидаясь ответа от Тано, взял её за плечи и развернул к окну. Асока машинально глянула и увидела перед глазами темноту космоса, полсвеченную серебристыми точками ярких звёзд. В их прозрачно-белом цвете отчётливо выделялись большие корабли и истребители повстанцев. Они медленно летели, отстреливаясь от врага, то есть вполне обычное зрелище, но лишь до определённого момента. Пока один из кораблей не вздрогнул всем весом и не превратился в огромный огненный шар. Потом он разлетелся на сотни горящих обломков и брызг замерзающей в космосе крови. Асока поняла, в чём дело и по всей её душе прошлась холодная волна болезненного ужаса. Сердце замерло, а через несколько секунд забилось быстрее, когда пропустило через себя последние минуты жизни экипажа и друзей, бывших на борту. Это всё настолько поразило её, что на секунду тогрута потеряла самообладание и лицо девушки выдало её истинные чувства. Ситх это, разумеется, заметил и сразу же поспешил закрепить успех посеянного в душе тогруты сметения: - Ты видишь это, да? Ты понимаешь свою ошибку? Асока не ответила, находясь до сих пор под властью тяжёлого ощущения близком смерти и Сидиус, ободренный её молчанием, продолжил давить на уязвимую точку Тано: - Ты верно отметила, девочка, твои друзья очень страдали перед смертью, до последней секунды ожидая, что ты придёшь им на помощь, но, увы. Так отомсти же за их смерть! Прямо сейчас! Я стою перед тобой, открытый и без защитный. Вот твоё оружие, возьми его и убей меня и твой путь на Тёмную сторону будет завершён. Сидиус молча встал и протянул Асоке её световые мечи, которые забрал у неё при встрече. Но та не спешила их взять, тогда к ней приблизился Вейдер и взглянув на свою бывшую ученицу и фактически жену, включился в беседу: - Асока, ты очень напрасно сопротивляешься, прими свой удел, Тёмная сторона открывает большие возможности. - Никогда, - ответила Тано с привычной твёрдостью - Я не сделаюсь ситхом и ни за что не стану служить Тьме. Я пришла сюда только за тем, чтобы Энакин узнал, как сильно я люблю его. - Очень глупо, - возразил ей Вейдер - Энакин давно уже умер, я лично убил его. - Энакин, не говори так, - чуть дрогнувшим голосом произнесла Асока - Я ощущаю борьбу в твоём сердце. Я чувствую, в тебе ещё остался Свет. - Нет никакой борьбы, Асока, - продолжал упорствовать Вейдер - Присоединись к нам это единственный путь. Если ты не примешь это, значит ты встретишься со своей судьбой - Нет, Энакин, я никогда не уподоблюсь ситху - ответила Асока, прямо взглянув ему в глаза. И Вейдер, устав, очевидно, уговаривать, подошёл на шаг ближе и со злостью высказался в лицо своей жертве: - В таком случае, если ты отказываешься от моего добровольного предложения, то я напомню тебе про...Пло Куна. Да, я знаю, что он пережил приказ 66, потому что его спасли предатели. Если ты не перейдёшь на тёмную сторону добровольно. То может его медленная и мучительная смерть, заставит тебя сделать это? Асока слушала это и все силы бросала на то, чтобы сохранить самообладание и трезвость рассудка, которых, однако, с каждым словом Тёмного лорда оставалось всё меньше. Он знал как ударить её побольнее. Ему хорошо известна привязанность Тано к пожилому Магистру. И то, как сильно она боится потерять это близкое и родное существо. Последнее из тех, кто её любит. Тано помнила в каком состоянии его принесли десять лет назад на мед. станцию и как долго его лечили, возвращая назад из мира Силы. Она сама сидела с ним рядом долгими ночами, не отпуская когтистой руки, чтобы её не перехватила смерть. И как радовалась потом, когда миновал кризис и Пло, впервые открыв глаза, увидел перед собой свою любимую девочку. Асока и потом его не оставила, ухаживая за Пло и помогая заново учиться ходить после переломов. И хорошо помнит, что чувствовала тогда и как боялась за то, что все усилия будут напрасными и Пло всё равно умрёт. Её и до сих пор не покидает эта боязнь, ведь Пло уже очень старый и полученные тогда ранения существенно подорвали его здоровье. А теперь ей приходиться слушать о том, как пренебрежительно и с усмешкой этот мерзкий противный ситх говорит о том, что ей дорого. Этого Тано, как не старалась, вытерпеть уже не могла. Ещё секунда, ещё пара жалких мгновений и чаша терпения лопнула с треском, разбрасывая вокруг себя холодные осколки боли и гнева. Ещё миг и тонкая, но сильная оранжевая рука вылетела вперёд, притягивая к себе оба своих меча, которые Сидиус открыто положил на стол, намекая на то, что она может в любой момент их взять, как только они станут нужны. И момент настал. Последняя капля упала в сосуд и активировав оба клинка, Тано, с поистине звериным рычанием бросилась на Вейдера и принялась наносить ему жестокие беспорядочные удары. - НИКОГДА! - вырывалось у неё, задыхавшейся от ярости - Ты не смеешь трогать моего отца! Сейчас! Тогрута в эти моменты сама не узнавала себя и потому мало отвечала за свои действия, она просто делала то, что говорили её эмоции. Мечи взлетели вверх, то и дело обрушиваясь на Вейдера, один из клинков задел ему левое плечо, заставив ткань плаща задымиться. Тогда он Силой обрушил мостик и Тано свалилась вниз и видя, что вставать она не спешит, громко произнёс: - Всё оказалось проще, чем я думал. Напрасно Император так верил в тебя. Но не успел он закончить, как Тано одним прыжком поднялась вверх и сделав резкий удар, толкнула Вейдера на пол, при этом отсеча половину механической правой руки, а потом и правую часть его шлема. Тот не торопился встать, а Сидиус, наблюдая за этим боем, сложив на груди руки, довольно произнёс, подбодрив Асоку: - Хорошо, очень хорошо! Давай же смелее, дитя, выпусти свою ярость ты видишь, что он жалок. Добей его и твой тёмный путь будет завершён. Всё ещё находясь под властью гнева, тогрута опять занесла мечи над головой, готовясь нанести Вейдеру последний, бесспорно уже смертельный удар, но тут же в следующий миг резко отбросила их в сторону, как ядовитых змей. И опустив руки, соединила их за спиной. Она поняла, она вспомнила и осознала. Первая встреча, совместные миссии, признание, первый поцелуй, первая ночь, заполненная нежностью и любовью до самых краёв. Нет, не в силах она это уничтожить. Не в силах уподобиться тому, кто смог оступиться и вкусив зла, сам сделался этим злом. Злом, против которого их учили бороться. Он не смог устоять, но она сделает это. Ради него, себя, их любви. И гордо вскинув подбородок, Тано заявила, громко и чётко, как умела одна она: - Нет. Я-джедай. Точно такой же, как и мой Энакин. Я люблю его и никогда не перестану этого делать и моя любовь спасёт его. - Что ж, - с мнимым сожалением в голосе сказал Палпатин - Да будет так, джедай. Последнее слова прозвучало с откровенной издевкой и следом за этим тогруту сбила с ног яркая фиолетовая молния, огненной болью пронзая её хрупкое тело до самых костей, но та даже не вскрикнула, только слегка побледнела лицом. Но тут же пришёл новый удар молнии,, бывший и ярче, и сильнее прежнего, он заставил Асоку согнуться и медленно упасть. Но снова не признака покорности не было видно на этом гордом и смелом, но сером от боли лице. Тано лежала на полу, согнувшись и стараясь прикрыть руками живот. И именно в него прилетел новый усиленный заряд. Асока застонала сквозь стиснутые зубы и затуманенными глазами осмотрела кабинет, словно ища помощи и зная, что найдёт её. Асока ощущала, что ещё немного и всё закончится, слишком сильна боль и слишком мало сил осталось. И тут её усталые, полные слез глаза нашли другие, такие же уставшие и измечанные, только в отличие от первых, имевшие янтарный оттенок. Они встретились и скоро к этому зрительному контакту прибавится и голос, тихий, почти угасший, словно в последней надежде: - Энакин... - послышалось сквозь треск молний - Помоги мне... Спаси меня... Этот голос, эта мольба лучиком последнего света коснулись потемневшего сердца и вот Вейдер медленно стал и направился к Императору. Тот обернулся, не понимая, что собирался делать поверженный адепт. А тот протянул левую руку и Силой поднял вверх иссохшее тело наставника. Затем легко, словно пушинку, подбросил вверх и опустив вниз, насадил на свой клинок, пронзая насквозь и после толкнул вниз, в огромный люк реактора станции. Яркие фиолетовые волны взлетели вверх, сбивая с ног Вейдера. Но Вейдера ли? Вряд ли это он сейчас медленно встал и как мог, бодро произнёс: - Сейчас, Шпилька, потерпи немного, я уже иду. Голос звучал хрипло, ноги дрожали от слабости, а тело ныло от ожогов. Но он всё равно подошёл к тогруте и опустился перед ней на колени. Она лежала неподвижно, прикрыв глаза, и не единого вздоха не вырывалось из иссиня-бледных губ. Всё было кончено, ситхи побеждены, но не бывает победы без жертв.