Афенфосмофобия

В кабинете ужасно душно, и мне почему-то не удается настроиться на урок. Не хватает свежего воздуха, и я оглядываюсь по сторонам. Все слишком вовлечены в конспекты, а я впервые замечаю, какой же красивый вид из окна. Мягко улыбаюсь и утыкаюсь в свою тетрадь, вспоминая его гребаные руки. — Ты чего? — Арджент пихает меня в плечо, тихо шепча, чтобы учитель не услышал нас. Заправляю выбившуюся прядь за ухо и делаю серьезное выражение лица. Эллисон продолжает сверлить меня взглядом, и мне становится не по себе. — Шутку вспомнила, — пожимаю плечами и начинаю переписывать правила с доски. Уроки проходят слишком тягуче и нудно, поэтому я считаю каждую секунду до окончания. Звенит звонок, и я облегченно вздыхаю, складывая тетрадь в сумку. Достаю телефон и набираю сообщение маме, чтобы та скинула адрес. Арджент идет рядом, улыбаясь телефону и, кажется, я знаю, кто причина ее хорошего настроения. Глупо, как по мне, зависеть от человека. Выходим из школы, и я прошу подругу подвезти меня. Она с удовольствием соглашается, надеясь, что эти сеансы принесут плоды для моего психологического здоровья. Мое место назначения находится относительно недалеко, поэтому мы доезжаем достаточно быстро, я даже не успела придумать план отступления, в случае чего. — Удачи тебе. Ты справишься, — брюнетка кивает мне и отправляет воздушный поцелуй, пока я выхожу из салона авто. А с чем мне, собственно, справляться? Подхожу к небольшому зданию, которое расположилось почти в центре города. Стеклянные двери дают возможность рассмотреть, что находится за ними, до того, как я зайду. Тяну за ручку, и внутри что-то переворачивается. Слишком некомфортная обстановка для меня. Чувствую себя неадекватной, находясь здесь. — Здравствуйте, я записана к… — забываю ее имя, поэтому поспешно достаю телефон, чтобы прочитать смс мамы, в котором все подробно описано. — Луизе Уотсон, — киваю сама себе и потираю ладоши. Девушка за ресепшеном выглядит довольно мило, но это напрягает меня еще больше. Какой-то страх поселяется между ребрами и стремительно нарастает. Мне кажется, что не хватает воздуха, поэтому стараюсь дышать глубже. Светловолосая работница просит меня пройти за ней, и я молюсь, чтобы кабинет был недалеко, потому что мне все сложнее контролировать себя. Она открывает совершенно непримечательную дверь, с золотой табличкой сверху, которую мне не удается прочитать, так как я хочу скорее присесть, чтобы не словить очередную паническую атаку. Прохожу внутрь и слышу, как захлопывается мой выход, если я захочу сбежать. Пути назад нет, ты уже здесь. Подбадриваю себя, стараясь рассмотреть любую деталь небольшого кабинета. — Привет, садись. — Обращаю внимание на невысокую женщину. На вид ей около тридцати и у нее довольно располагающая внешность. Присаживаюсь на кожаное кресло и заметно нервничаю, даже для себя. — Здрасте, — произношу тихо, надеясь, что меня услышат. Неуютно, но выхода нет, его закрыла смазливая блондинка. — Лидия Мартин. — Зачем она повторяет мое имя, если все очевидно? Киваю и немного успокаиваюсь. — У тебя красивый цвет волос. — Врач улыбается и рассматривает меня. Пытается стать подружкой или как называется этот прием? Вежливо говорю спасибо, ерзая на месте. — Расслабься, я не кусаюсь. Не сомневаюсь, но все равно тошно от всего происходящего. Продолжаю играть в молчанку, пока она просто смотрит на меня, от чего мне еще больше неловко. — Я не заставляла тебя приходить. — Женщина пожимает плечами и встает, подходя к окну. — Но, раз уж ты здесь, давай проведём отведенное время с пользой? Ее тон слишком мягкий и невесомый, я словно не чувствую его. Ищу где-то подвох и пытаюсь нащупать что угодно, лишь бы оправдать свои ожидания. Послушно киваю и, наконец-то, нахожу удобную позу. Луиза направляет свои зеленные глаза на меня и, словно одобряя мое поведение, продолжает монолог. — Как давно тебе неприятно касаться? — Разве можно так напрямую говорить с больным о его диагнозе? — Приблизительно шесть… — Я не помню, в какой момент это началось, но уверена, что не успела осознанно обнять отца. — Лет, — тихо добавляю, обдумывая: много ли это? Как-то читала, что таких, как я, можно оставить в толпе и просто наблюдать, пока больной не смирится. Ужасная и жестокая практика. — Хочу узнать, что ты чувствуешь, когда это происходит? — До сих пор не ощущаю давления, которого ожидаю весь разговор. Пахнет хвоей. Может, здесь стоят ароматизированные свечи или распылитель? — Лидия, ты со мной или как? — Психолог улыбается и заставляет меня еще больше думать о том, чего я не переношу. Заставляет осознавать, что я больна. Как можно описать то, чего она никогда не ощущала и вряд ли почувствует? — Мне неприятно, — пожимаю плечами и продолжаю делать безучастный вид. Мне неприятно говорить об этом, касаться и даже думать о гребанной гаптофобии. — Успокойся, я не собираюсь давить на тебя. — Тошнит от этой вежливости. Уже надавила на самую большую, незажившую рану. — Это легко поддается лечению, совсем как простуда. Хочу уйти, мне душно. В воздухе былая хвоя смешалась с волнением, нервозностью и страхом, что создает довольно-таки, резкий аромат. — Ты пришла сама, без мамы и друзей. Натали говорила, что ты умеешь веселиться. С тобой все в порядке, перестань зацикливаться на болезни и просто поговори со мной. Похоже, она перешла в наступление, которое с каждым разом мне все сложнее отталкивать. — Мне кажется, я получаю что-то вроде ожога или заряда тока, который можно сравнить с двести двадцать. Иногда в толпе у меня случаются панические атаки, но моя подруга Эллисон различными народными методами старается избавить меня от боязни, таская по клубам, где я обычно сижу за самым дальним столиком и пью много алкоголя. Выдыхаю, поднимая свой взгляд. Луиза победно улыбается и, наконец, присаживается. Думаю, должно стать легче, но пока лишь ощущение, что я обезоружена. — У тебя ко всем страх прикосновения или только к противоположному полу? — Если бы. Возможно, тогда я бы не отлипала от Арджент и мамы. Отрицательно качаю головой и разглядываю свой маникюр. Чувствую себя неловко и отвратительно. Женщина наливает мне стакан воды и сама делает глоток из небольшой кружки. — Ко всем. Смотрю на ее руки, которые выглядят слишком аккуратно. Лак нежно-розового цвета и тонкое обручальное кольцо на безымянном пальце. Интересно, справилась бы она, будучи психологом и имея такую болезнь? Забавная ситуация. Только замечаю, что на полке стоит небольшая колонка, откуда играет классическая музыка. Вновь перевожу взгляд на кольцо и пытаюсь представить ее мужа. Возможно, он высокий и голубоглазый. Или все-таки кареглазый брюнет? Невольно вспоминаю своего нового знакомого. — Я знаю, о чем ты думаешь. Неужели? Мне смешно от такого заявления, но я намереваюсь выслушать, поэтому все свое внимание перевожу на нее. — Ты обязательно коснешься и найдешь своего человека, Лидия. Только дай нам время, и я обещаю избавить тебя от недуга, только тебе придется мне помочь. Задаю единственный вопрос, который заполняет каждую клеточку моего мозга: — Сколько времени нам потребуется? Черт, я просто сдаюсь и готова отдать все, чтобы просто чувствовать прикосновения. Врач одобрительно кивает и что-то записывает. Смотрю за ее спину, где висит небольшая фотография. Вижу там ее и светловолосого мужчину с карими глазами. Больше не доверюсь своей интуиции. — Будем надеяться, немного. Надежды не для меня. Немного огорчаюсь, но стараюсь не отчаиваться — и, возможно, уже через неделю я узнаю, что же все-таки мягче: мамина ладонь или ветер? Покидаю здание и обдумываю домашнее задание. Как в школе, черт возьми. Вспомнить, было ли мне приятно касаться кого-то? Думаю, отца, но я не помню, обнимала ли его вообще. Свежий воздух приятно чувствовался на кончике носа, и мне захотелось пройтись пешком. Вставляю наушники и вдыхаю невесомый аромат сирени. Обхожу людей и думаю, как окажусь в своей комнате и в одиночестве. Близится закат, и передо мной открывается необычайно красивый вид. Залажу на небольшой парапет, наблюдая за разноцветными красками вдали. Замечаю знакомую фигуру. Черт! Слажу с каменной постройки и достаю один наушник. Передо мной медленным шагом идет Стайлз, держа за руку высокую девушку. Вспоминаю о его подруге, которая обожает мелодрамы, и мне становится смешно. Выглядит она так, словно боевики тоннами пылятся на ее полках. Парень смотрит на меня и кивает в знак приветствия. Опускаю взгляд и иду вперед, махнув ему рукой. Смотрю на их руки, скрепленные в замок, и мое настроение портится в один миг. Все ведь было замечательно. Брюнет смотрит на меня с непониманием, пока русоволосая девушка продолжает рассказывать ему, видимо, что-то очень интересное. Мягко улыбаюсь и ухожу в сторону дома. К черту психологов, родственных душ и эти гребанные касания. Подбегаю к дому, и на глаза накатываются слезы. Открываю двери, вытаскивая наушники. — Милая, ты как? — доносится с кухни знакомый голос. Мне жаль. Мне так жаль, правда. — Никак! — грубо кидаю в ответ и поднимаюсь в свою комнату. Ненавижу себя! Просто ненавижу. Хочу скорее узнать о существовании параллельной вселенной, где такие, как я, — это нормально. Слышу шаги за дверью и тихий стук. Знаю, что Натали переживает, но мне правда нужно остаться одной. Она спрашивает, все ли в порядке, пока я вытираю слезы. Стараюсь сделать как можно более спокойный голос и убеждаю ее, что все хорошо. Весь вечер я пролежала, как овощ, укутавшись в теплый плед, из которого никогда бы не вылазила.