***
Вернулся Гарри к семи часам вечера, успев ещё приобрести несколько занятных камушков, которые можно было бы зарядить и использовать в качестве сердцевины амулета. За день он пристроил все побрякушки, которые наделал за неделю: удивительная для него скорость. Деньги лились рекой. В начале своей подпольной карьеры темного артефактора Гарри даже мучился с совестью, которая твердила ему, что это неправильно: продавать вещи, которые потенциально могут стать причиной чьей-то смерти. Учитывая, как мало в мире темных магов, истинно темные артефакты считались особенными, по-настоящему смертоносными. Однако другие свои способности мальчик монетизировать не мог: это были скорее услуги, нежели конечный товар. К тому же, сколько Гарри себя помнил, на рынке было два артефактора, делающих темные игрушки — он сам и некто, зовущий себя Феникс. Если бы не Гарри, образовалась бы монополия, столь опасная в теневой экономике. Размышляя подобным образом, Гарри Поттер прошел из кухни, на которую аппарировал, в столовую, где ошарашенно застыл. — Вы сегодня рано, — искренне улыбнулся парень, заметив Тома Реддла во главе стола и его гостя, сидящего справа. — Мистер Снейп, рад видеть вас, сэр. — Чарльз, брось, я знаю тебя с детства, к чему этот официоз? — нахмурился Северус. Гарри понял, что нужно уменьшать градус вежливости: его брат был совсем не таким. Галантным, приятным, но очень вольготно распоряжающимся этикетом. — Я вижу, ты сам в порядке и безопасности. У вас это семейное? Всю жизнь в небольшом домике в пригороде, а потом брак — и сразу в родовое поместье. Поттер восхитился иносказательности своего крестного. Так выразил, что Том точно подумает, будто Северус говорил о судьбе Лили, хотя Гарри понял истинный смысл слов: «твоя семья в безопасности, под защитой рода». — Я ждал этих слов про семейность, — улыбнулся парень, принимая правила игры. — Прошу, Чарльз, составь нам компанию за ужином, — произнес Том, указывая на место слева. — А по какому поводу такое собрание? — осведомился Гарри, усаживаясь за стол и размещая салфетку. — О, Северус — мой старый товарищ, который время от времени навещает меня. Консультирует по поводу разных свойств ингредиентов для зелий, — протянул Реддл, вертя в руке вилку с салатом. — Были времена, когда его эксперименты спасали моих лучших бойцов. Сейчас времена не те, исследования тоже совсем другие. Однако помощь доброго товарища все так же кстати. — Вы преувеличиваете, мой лорд, — поморщился Снейп. — Сегодня я не смог вам помочь не смотря ни на что. К сожалению, я ещё не встречал зелий, варящихся на основе человеческих составляющих. С добавлением — бесспорно, но на основе — это просто невозможно. — Ты полагаешь, в мире ещё осталось что-то невозможное? — поддел его Том. — Само собой, — поднял бровь Снейп в своей излюбленной манере. — В природе и в магии масса невозможного, я сейчас затрудняюсь привести пример, но… — Существование двух электронов с одинаковыми квантовыми числами в атоме, натрий с валентностью двадцать один* — подсказал Гарри, привыкший к интеллектуальным дебатам с Томом. — Или заклинания для варки качественного кофе. — Видите ли, друзья мои, — начал Северус напряжённо. Всё-таки демонстрации знаний физической химии нельзя отнести к ежедневным занятиям Чарльза Поттера. — Основа зелья обязательно должна быть немагической. Свойства зелья основаны на эффектах добавляемых магических ингредиентов, которые закрепляются на основе, как пальто, повешенное на вешалку. До этого волшебники интуитивно создавали зелья, и только недавно был выявлен общий механизм. А по вашим, мой Повелитель, описаниям, обсуждаемая основа несёт следы магии. — А если варить с той же основой, но магическую составляющую вытеснить? Как гной бубонтюбера теряет свои магические свойства, если собирать его на растущую луну в чётный день? — влез Гарри. Северус послал ему предупреждающий взгляд. — Чарльз, никогда не замечал в тебе тяги к зельям, — холодно заметил он. — О, мой брат обожает их, — выкрутился Гарри. — Постоянно что-то выписывал или рассказывал мне о них. Он ещё работал у тебя некоторое время, ты знаешь какой он фанатик. — Полагаю, Гарри Поттер очень занимательный волшебник, — задумчиво изрёк Том Реддл. — Судя по всему, что вы о нем говорите. — Мой Повелитель, Чарли, — Северус встал из-за стола, поклонившись каждому из собеседников. — Вынужден откланяться, меня ждут ещё двенадцать таких занимательных остолопов, готовых платить любые деньги, чтобы научиться варить Бодроперцовое. — Вы вернулись так рано чтобы обсудить с Северусом новые статьи по зельям? — попытался соскочить с темы о брате Гарри, когда Северус аппарировал с характерным хлопком. — Отчасти, — согласился Том. — Хотя решающую роль сыграло все же то, что сегодня суббота, а я ещё в течение недели изрядно наработался. Он лукавил. Решающую роль сыграло то, что ему безумно нравилось проводить время с потенциальным супругом. И разговоры с ним были гораздо предпочтительнее беседам с Пожирателями, ограниченными деньгами и положением. Реддл очень удивился, когда не застал «Чарли» дома, и, пожалуй, по-настоящему расстроился. — Значит, нужно прогуляться, — улыбнулся Гарри. — Погода хорошая. — Подозреваю, что это отличная идея, Чарльз.***
Поттер не соврал: погода на самом деле стояла чудная. Начало августа выдалось не таким душным, как конец июля. Нежный ветерок гулял в волосах прохожих, солнце, не планирующее садиться ещё часа три как минимум, щекотало людям щеки, сажая на них едва заметные веснушки. Сад близ Реддловского поместья цвел: более всех выделялись гортензии, мелкие цветки которых выдавали безалаберность садовника. Том с Гарри брели по одной из мощеных тропинок. Поттер держал мужчину под руку, краем глаза любуясь статью и черными прядями, растрепавшимися от ветра. В который раз он подумал о том, какой была бы ситуация, если бы Реддл знал, что вместо Чарльза с ним живёт его младший брат. Том часто спрашивал о Гарри, что немного сбивало самого Гарри с толку. Каждый раз, получая уклончивый ответ, мужчина задумывался о чем-то, при этом его уставшие глаза будто набирали годы. — А ведь не скажешь, что поместью нет и полувека, — усмехнулся Том, разглядывая раскидистые кроны деревьев. — По вам тоже не скажешь, что вам под семьдесят, — поддразнил мужчину Гарри. — Это был комплимент? — поднял брови Том. — Невольный, — наигранно вздохнул Поттер. Том засмеялся: как же ему доставляли эти короткие, изящные словесные дуэли. С этим мальчишкой он сам словно молодел, напитывался его жизненной энергией. За все совместно прожитое время он ни разу не рассматривал парня как объект сексуального влечения. Да, Поттер был хорошо сложен, но Тома отталкивала подобная широкая фигура, загорелая кожа и рыжие волосы. Имея возможность заполучить любое тело под самые изощрённые вкусы, Реддл был изрядно избалован в этом плане. Но в процессе общения Том узнавал все больше и больше об этом парне, и все больше полученная информация впечатляла. У Чарльза Поттера был невероятный внутренний огонь. Тот, которого не встретишь у ветреных людей, у чрезмерно общительных, быстро увлекающихся натур, растрачивающих свое пламя по пустякам. Внутренний огонь парня был из тех, который разгорается в очень замкнутых, недоверчивых людях, серьезных и обстоятельных, которые лелеют жар внутри них, изредка подпуская к нему погреться только самых близких. Том Реддл понял, что более всего хочет прикоснуться к этому яркому высокому кострищу, и плевать, какая у него оболочка. Именно поэтому Том аккуратно приобнял спутника за талию, склоняясь к самому ушку, маленькому, непропорциональному, относительно всей фигуры. Шепча так, чтобы едва ощутимо касаться губами нежнейшей кожи на мочке: — Мы можем окончить эту прогулку прямо сейчас… Гарри окаменел. Кожа от чужих прикосновений горела, а мысли расползались, как и у любого семнадцатилетнего парня. Тело его, не ведавшее раньше сторонних ласк, отозвалось, мща хозяину за воздержание ярко-алыми щеками и сладко скручивающимся нутром. Девственник? Эта мысль почему-то удивила Реддла. Он будто иначе взглянул на своего будущего супруга. Том не был ханжой, но серьезное отношение к близости вызывало у него уважение. Чарльз Поттер раскрывался с новых и новых сторон. — Зачем же? Я ещё недостаточно насладился погодой, — выдавил Гарри, старательно отводя взгляд от губ змея-искусителя, все ещё держащего его за талию. Отказ. Первый за последние двадцать лет отказ. Том хмыкнул, отстраняясь от парня. В голове сразу всплыли воспоминания, совершенно не предназначенные для этого момента. Воспоминания о том, кто отказал лорду Волдеморту в далёком 1978. — Вы ведь не хотели этого, — мальчик смотрел Реддлу прямо в глаза. Мужчина вдруг отчётливо осознал, что этим бледным зелененьким глазкам не может принадлежать такой тяжёлый пронзительный взгляд. — Зачем? — С чего ты взял, что я не хотел? — У вас выражение лица было словно вы на работу собираетесь, — улыбнулся Гарри, немного разрядив обстановку. — Но вы вообще часто делаете то, что вам не нравится. Зачем? Зачем ходить каждый день в Министерство, чтобы оставлять там все свои силы, зачем работать с людьми, которые не устраивают? Том слегка улыбнулся, рассматривая этого внимательного мальчика. Поттер снова взял его под руку и они двинулись дальше, вглубь сада. — Мой штат на самом деле достаточно квалифицирован, — начал мужчина. — У них есть недостатки, как и у всех людей, но они действительно разбираются в деле. Если бы Малфой не был так жаден, он был бы лучшим финансистом на земле: сам видишь, как он ведёт свои дела. Тот же Сивый приблизил отношения магов и других магических рас к отметке «приемлемо» — а ведь такого не случалось уже несколько столетий. А Министерство… Иногда мне кажется, что это крест, который я заставляю себя нести. Ты знаешь, у меня был период, когда я был не в меру нестабилен. Совершенно нестабилен. Много волшебников и магглов погибли по моей вине. Это не исповедь, я не каюсь: история не терпит сослагательного наклонения, а этих людей уже не вернёшь к жизни. Я признаю свою вину, но кричать об этом не стану — какой в этом смысл? Но появился… Человек. Удивительно, но он смотрел на меня взглядом, который я иногда узнаю у тебя. Помню, на приеме в честь твоего совершеннолетия твой брат взглянул на меня так: я тогда очень четко увидел сходство. Этот человек помог мне прийти в себя. Но жертва, принесенная ради этого, была слишком велика. Это та потеря, которая преследует человека до конца. Ты знал, Темные Лорды умеют раскаиваться. Я раскаиваюсь и наказываю себя за все, что натворил, именно так: испытывая ответственность за будущее. Я был бы рад найти человека, который идеально справлялся бы с задачами, которые ставит магическое сообщество. Возможно, я бы смог снять с себя часть ответственности. Но увы, такого человека я пока не нашел. Гарри слушал Тома Реддла с замирающим сердцем. То, что он говорил, относилось к той степени искренности, о которой парень пока и думать не мог. Пока горькая речь лилась из уст мужчины, Гарри сжимал его пальцы в своих руках. У него было недостаточно ни слов, ни жизненного опыта, чтобы как-то облегчить ношу этого уставшего человека. Поэтому он делился единственным, что у него было: сочувствием. И это было куда интимнее, чем любые поцелуи и ласки. — Я не знаю, могу ли помочь вам, но всем сердцем ценю вашу честность, — с жаром произнес Гарри, не выпуская чужих пальцев из рук. — Твою, — улыбнулся Том. — Твою честность. Пора привыкать. Всё-таки, не чужие друг другу люди. — Хорошо, — улыбнулся Гарри в ответ. — Я, наверное, даже знаю, кто мог бы тебе помочь… ________ * - ну эт, чуваки, сейчас крутые хемоинформатики уже придумали, как варить nacl7 и вообще поняли, что валентность можно сделать любую, главное условия пральна подогнать. P.S. мне пришло несколько правок в ПБ: не думала, что фанфик станет полем для интеллектуальных дискуссий на тему химии, но. NaCl7 был просто примером, демонстрирующим, что при должных условиях (возможно, близких к фантастическим, но все же) можно сварить и nacl21. Просто такое давление/температуру пока невозможно создать в лабораторных условиях. Поэтому не кидайтесь, а ещё это такая вот пасхалка, что на самом-то деле аргументы Гарри говно и все возможно, правда не сразу))))