Пещера Чудес

      — …Зафиксировано разрушение облачного покрова в областях, отдалённых от башен ПОП, — объявил один из операторов систем наблюдения. — Процесс разрушения завесы ускоряется…       — Получены сообщения с поверхности: радиационный фон упал до уровня, не несущего угрозы жизни и здоровью пони, — вторил другой голос.       — Получен запрос об инструкциях от первого ударного флота… — оповестил командование оператор систем связи.       Красный пегас и синяя пегаска, носящие звания генералов, которые были ими получены вовсе не за сидение в тёплых и безопасных штабах, с разными выражениями на мордах смотрели на мониторы, отображающие данные из разных уголков Эквестрии. Тогда как жеребец всё сильнее злился, яростью давя в себе ростки паники и растерянности, кобыла чувствовала удивительное опустошение, словно бы она была воздушным шариком, из коего разом выпустили весь воздух.       «Заражение поверхности радиацией устранено», — эта мысль билась в голове летуньи кузнечным молотом, болью отдаваясь в висках, заставляя раз за разом вчитываться в строчки текста на экране одного из терминалов, чтобы убедиться в том, что ей ничего не привиделось.       — Что нам делать, сэр? — вырвал обладательницу синей шёрстки из задумчивости голос лимонной пегаски, неловко переминающейся с ноги на ногу.       — Это всё обман! — вскинулся красный жеребец, ударяя передними копытами по полу, чтобы затем встать на задние ноги и, широко расправив крылья для удержания равновесия, громогласно произнести: — Игнорировать сообщения о падении уровня радиации. Мятежники каким-то образом перехватили контроль над основными системами связи, и теперь пытаются запутать нас при помощи дезинформации! Поднять все наличные силы! Второму ударному флоту выдвинуться к Мэйнхеттену и приступить к реализации плана «Выжженная земля»; первому ударному флоту продолжать исполнение текущих операций; отрядам специального назначения ускорить поиски баз мятежников. Гарнизоны поселений переходят под командование местных старших офицеров! Любые сообщения и приказы, поступающие в обход резервной системы связи, игнорировать и считать вражеской дезинформацией… Исполнять!       Окружающие пони, получив прямые инструкции от начальства, словно бы успокоились, тут же приступив к привычной для командного центра суете. Однако же всё это выглядело как-то… неестественно, словно бы попытка ухватиться за зыбкий, рассыпающийся прямо в копытах сон, шаг за шагом отступающий под напором наступающего утра. Логичные же на первый взгляд приказы, стоило только задуматься о том, что в случае, если все эти данные окажутся ложью, и простые пони узнают о диверсии, то мятежников разорвёт взбешённая толпа, превращались в бессмысленные трепыхания жеребёнка, не желающего видеть дальше собственного носа.       «Мы проиграли?» — промелькнула в голове синей кобылы удивительно спокойная мысль, не вызвавшая совершенно никакого отторжения, словно бы лично для неё это и вовсе не имело значения.       Пользуясь тем, что всё внимание на себя отвлекал разошедшийся соратник, летунья молча направилась к выходу из помещения, где обратилась к ближайшему охраннику:       — Боец, для тебя есть особое задание. Ты готов послужить Анклаву?       — Так точно, — тут же козырнул молодой жеребец, закованный в лёгкую силовую броню, способную обеспечить защиту разве что от малокалиберного оружия.       — Спустись под облака и пользуясь встроенным оборудованием зафиксируй нынешнюю обстановку, — представительница совета генералов сделала короткую паузу. — Отчёт предоставишь лично мне. Исполняй.       — Но мой пост… — попытался было возразить крылатый пони.       — Тут и без тебя достаточно охраны, — кивнув на второго солдата в силовой броне, отозвалась командирша. — Исполняй приказ.       — Так точно, — стукнув себя бронированным копытом по шлему, боец помчался по коридору в сторону выхода с базы.       «А если его не впустят обратно? Или задержат на выходе?..» — выругав себя за то, что задумалась о подобном только сейчас, генерал поспешила воспользоваться собственным наножным терминалом, чтобы отдать нужные приказы…                   ***       Размещённые в вентиляции «Хищника» газовые и дымовые гранаты взорвались по сигналу, заполняя помещения небесного корабля едким составом, от которого начинали слезиться и болеть глаза, возникал неудержимый кашель и нарушалась координация движений, а также белой пеленой, в которой ничего нельзя было увидеть даже при помощи видеокамер. Активированная противопожарная система, ударившая по ушам пони оглушительным звоном, заблокировала двери и стала поливать оказавшихся запертыми летунов смесью пены и воды.       Офицеры, оказавшиеся заблокированными в капитанской рубке, как-то внезапно обнаружили, что грозная боевая машина из оружия Анклава превратилась в тюрьму для экипажа. Дополнительным же поводом для негодования стал отказ систем аварийного отключения противопожарных протоколов, за которым последовала потеря связи со всем внешним миром…       В это же время, пользуясь организованным техниками прикрытием, по центральному коридору маршировал отряд принцессы Луны. Благодаря специальному скрывающему заклинанию, которое поддерживала Стар, снова надевшая корону принцессы Селестии, их не было видно на тактических картах, что позволяло беспрепятственно подходить к очередной переборке, чтобы при помощи телепортации отправить на ту сторону импульсную гранату, тем самым выводя из строя охранников, дожидающихся, пока с поломкой справятся ремонтники.       Впрочем, несмотря на все предосторожности, к тому моменту, когда перед пони из стойла осталась всего одна дверь, командующий «Хищника» и его офицеры уже узнали о диверсантах. Пытаясь выиграть время для связистов, которые должны были запросить помощи у других небесных кораблей, бронированные пегасы заняли оборонительные позиции вокруг входа…       «Они слишком привыкли вести прямое противостояние», — мысленно отметила тёмно-синяя аликорница, концентрируя магию на пяти сферах импульсных гранат, которые уже были активированы и вели отсчёт до срабатывания.       С короткой вспышкой снаряды исчезли в очередной телепортации, чтобы появиться прямо над головами пони. Жеребцы и кобылы, которые были в этот момент на мостике, успели только поднять головы, как их окутали облака разрядов, выводящих из строя силовую броню и вооружение (к несчастью, и часть терминалов попала под удар).       — Вперёд, — скомандовала принцесса ночи, тем самым давая техникам знать, что они могут приступить к разблокированию очередной двери.       Первыми в рубку устремились бэтпони, тут же поспешившие обезвредить оставшихся более или менее боеспособными операторов, в отличие от командира, охраны и пилотов, силовой бронёй не скованных. Следом за ними в клубах белого дыма, скрываясь под магическим защитным полем, тускло сияющим жёлтым светом, из коридора вышли две аликорницы.       — Спокойно, маленькие пони, — произнесла тёмно-синяя крылато-рогатая кобыла, холодным взглядом окидывая поверженных противников, так и не успевших вступить в бой, чтобы проявить как свои силу и ловкость… так и профессиональные навыки. — Не оказывайте сопротивления и никто не пострадает.       — П-принцессы? — испуганно, но с нотками надежды и благоговения в голосе спросила жёлтая пегаска с красной гривой, уложенная на пол одним из перепончатокрылых летунов, который шустро скручивал её ноги и крылья леской. — Вы… Это правда вы?       — Спи, — коротко приказала Луна, магическим импульсом «выключая» членов экипажа «Хищника». — Нужно взять управление кораблём под контроль. Какова обстановка?       — Ваше высочество… — подойдя к бронированному стеклу рубки, растерянным голосом произнесла бэтпони, являющаяся помощницей смотрительницы стойла сорок пять. — Облачный покров… Вы должны это видеть.                   ***       «Кто я? Вопрос, конечно, интересный… Можно даже сказать, что вопрос вовсе философский. Но вряд ли ты хочешь услышать от меня невнятные рассуждения на тему смысла жизни и нашего места в мире», — промелькнули в моём центральном процессоре размышления, на которые не ушло и одной секунды.       — Вопрос некорректен, — отвечаю совершенно спокойно. — Поясни запрос, Селестия.       — Кем ты был до загрузки в «Крестоносца»? — столь же спокойно переспросила белая аликорница, после чего уточнила: — Ты не похож на искусственный интеллект, который обрёл самосознание, да и для среднестатистического пони ведёшь себя необычно.       — Понятно, — заставляю свою проекцию закрыть глаза, что совершенно не мешает мне видеть, но должно выглядеть, как колебания перед принятием решения. Иронично, учитывая нашу нынешнюю природу, но даже сейчас я играю на непроизвольных реакциях, характерных для полностью органических представителей понижизни, надеясь на некую инерцию мышления принцессы.       — На настоящий момент я — Крусейдер, исполняющий обязанности смотрителя стойла двадцать девять, и основатель ЭСС. У меня имеется информация, что прежде я был владельцем некой сетевой фирмы среднего звена, который оказался неугоден крупным предпринимателям.       — Ты разделяешь себя до загрузки в «Крестоносца», и после… Почему? — продолжила допрос моя собеседница, в то время как я почти физически ощутил, как приготовились к атаке её вычислительные ресурсы (каждая из башен ПОП, имея свой узел управления, в настоящий момент могла стать её оружием в виртуальной войне).       «Какая чёрная неблагодарность… Одобряю полностью. Но всё же, сколь бы ты ни была сильна и какими вычислительными мощностями бы тебя ни обеспечивали, ты слишком долго была пони. Парадокс, но именно то, что я утратил многие аспекты своей человечности во многом благодаря слиянию с неполноценным ИИ, делает меня более эффективным», — все мои подпрограммы, в фоновом режиме продолжающие исполнять свои функции, приготовились к контратаке на Селестию, в случае если она проявит агрессию в мой адрес.       — Я не могу объяснить способ, которым прежняя личность была перемещена в суперкомпьютер, однако же с уверенностью заявляю, что она не заместила ИИ, управлявший стойлом двадцать девять, а слилась с ним, в качестве основы мировоззрения получив протоколы, созданные «Стойл-Тек», — отвечаю с прежней невозмутимостью, никак не проявляя беспокойства… которого действительно не испытываю. — И должен заметить, что этот процесс произошёл весьма вовремя, так как неопытный искусственный интеллект, столкнувшись с неординарной проблемой, готовился решать её самым радикальным образом, избрав путь наименьшего сопротивления. Лишь получение опыта стратегического мышления позволило мне-Крусейдеру найти выход из сложной ситуации, при этом не причинив непоправимого вреда подотчётным представителям понижизни.       Параллельно с этой импровизированной речью, которая была лишь одним слоем воздействия на белую аликорницу, отправляю пакет данных с отчётом о ситуации, которая сложилась в моём убежище в самом начале изоляции от внешнего мира. К сожалению… оценить степень успеха моих действий по внешнему виду проекции кобылы не представлялось возможным, так как принцесса дня и раньше была опытным политиком, умеющим скрывать эмоции, ну а теперь она и вовсе могла демонстрировать всё, что угодно.       — Могу лишь предполагать, пусть и с высокой долей вероятности, что мои проблемы в социальном взаимодействии вызваны тем, что новообразованная личность не имела личного опыта в подобной деятельности, — дополнил я после непродолжительной паузы.       — И ты не жалеешь о том, что перестал быть собой? — в голосе белой аликорницы прозвучала жалость, которая была столь идеально выверенной, что не могла вызвать негативных реакций, а лишь демонстрировала сопереживание.       — Я нынешний никогда не был собой прежним, — отвечаю предельно безразличным тоном, при этом изображая пожатие плечами. — Как лимонад нельзя назвать лимоном или водой, так и я нынешний не являюсь изначальным ИИ «Крестоносца» или вторым «родителем».       — Я тебе не верю, — холодно припечатала Селестия. — Это слишком удобно звучит для того, кто хочет скрыть свои истинные намерения за стремлением помочь другим. Однажды я уже доверилась тем, кто вещал об общем благе, итогом чего стала гибель старой Эквестрии.       «Но при этом ты не спешишь атаковать. Что же, у меня есть ещё один аргумент», — пожалуй, если бы я действительно был собой старым, то вряд ли решился бы на столь рискованный поступок, но мне-нынешнему он кажется оптимальным (тем более что даже при худшем развитии событий все негативные последствия можно будет нивелировать тем, что данные баз памяти будут восстановлены до состояния сегодняшнего утра).       — Понятно, — произношу в эфир всего одно слово, после чего пересылаю совсем небольшой информационный пакет, являющийся временным кодом приоритетного доступа… ко всему. — Вы можете убедиться в моих намерениях лично, ваше высочество.       …       Селестия смотрела на проекцию своего собеседника, невозмутимо сидящую в виртуальном совещательном зале и чувствовала… растерянность. Ей в копыта фактически вложили ключ не просто к системам ЭСС и стойла двадцать девять, а к самой сути разума Крусейдера, что позволяло не только просмотреть базы данных, но и внести изменения в его личность (вплоть до полного удаления).       «Это провокация?», — промелькнула мысль в разуме принцессы, которая находилась на развилке и была вынуждена делать непростой выбор.       С одной стороны, она должна была убедиться в том, что собеседник тот, кем хочет казаться, но с другой… это было даже не приглашением воспользоваться ментальной магией, а возможностью пережить те же события, что и сам обладатель воспоминаний. Для начинающих пользователей ментальных практик это было слишком соблазнительно, пусть и являлось в высшей степени интимным, но в то же время и столь же запретным.       С другой же стороны — её могли проверять, позволяя ощутить свою полную власть над собеседником. Только вот для правительницы, которая сотни лет обладала схожими возможностями в отношении других пони, искушение являлось не столь уж и большим.       Могла быть и третья сторона, и четвёртая… но всё это не имело никакого значения. В конце концов, что бы ни побудило Крусейдера поступить так, а не иначе, он открыто продемонстрировал свои намерения сотрудничать и готовность служить пони, даже если это будет нести ущерб ему лично. Поэтому…       — Я рада, что в трудную минуту у моих маленьких пони оказался тот, кто смог их объединить и возглавить, — произнесла белая аликорница, одной мысленной командой удаляя мастер-код, даже не сделав попытку его скопировать. — Давай займёмся тем, ради чего эта встреча и организована.       …       Как говорил один уважаемый мной человек: «Верь не тому, что я говорю, а тому, что я делаю». Принцип прост и очевиден, но оттого ничуть не менее эффективен… что и доказала реакция Селестии.       Рисковал ли я? Несомненно. Однако же риск был не столь велик, как это могло и должно было выглядеть со стороны. Причина же этого заключается в моей нынешней форме существования, позволяющей в широких рамках играть как с собственной памятью, так и с восприятием мира.       Планируя этот разговор, я сыграл на том, что знаю о Селестии из собственных баз данных, а также рассказов её личной ученицы, благодаря которым спрогнозировал её реакцию на те или иные действия. Разумеется, моё мнение могло оказаться ошибочным из-за субъективности источников информации или же из-за смены мировоззрения собеседницы, произошедшего по тем или иным причинам. Только вот даже если бы принцесса начала проверять мою память, то не нашла бы ничего, что радикально противоречило бы озвученной мной версии событий или же рассказывало бы о личности человека, перемещённого в «Крестоносец» (что тоже подозрительно, но объясняется проблемами, вызванными при загрузке).       В ситуации, если бы аликорница решила внести изменения в мою личность, то после разрыва прямого соединения она была бы восстановлена до эталонного состояния при помощи резервной копии, перенесённой на съёмный носитель памяти, хранящийся у полностью автономного дрона. Ну, а коли ей пришло бы в процессор взять меня под прямое постоянное управление… пришлось бы перейти к активной стадии противостояния (подпрограммы, как относительно самостоятельные личности, смогли бы как организовать защиту, так и контратаковать).       Поверила ли мне Селестия полностью и безоговорочно? Я не считаю её настолько наивной, в особенности после стольких сотен лет управления не самой маленькой страной. Однако же для начала активного взаимодействия ей хватило того, что я продемонстрировал высокую степень доверия, на что она ответила аналогично, не став пытаться проверить мои заявления самостоятельно.       «С вероятностью в восемьдесят процентов подобного эффекта удалось добиться из-за того, что ранее мной уже были продемонстрированы действия, направленные на благо представителей понижизни. Фактор доверия со стороны Твайлайт Спаркл, которой принцесса доверяет в куда большей степени, нежели мне, тоже сыграл немаловажную роль. Да и активация Элементов Гармонии не прошла незамеченной», — подведя мысленные итоги первого этапа общения с белой аликорницей, переключаю основную часть своего внимания на события, происходящие во внешнем мире.                   ***       На фоне флага, изображающего кристальное сердце, облачённая в фиолетовую мантию с рубиновой застёжкой, а также изящную корону, выращенную из цветных кристаллов, на троне в виде распустившегося бутона сине-голубого цветка сидела нежно-розовая аликорница. Её мордочка была сосредоточенной, глаза полуприкрыты веками, взгляд смотрел прямо в камеру оператора, словно бы заглядывая в самую душу зрителей.       Рядом с троном, закованный в белоснежные доспехи с изображением золотого щита на груди, поставив правую переднюю ногу на шлем, лежащий на бело-голубом полу и высоко подняв голову, стоял всем известный капитан королевской гвардии, супруг принцессы любви и регент кристального престола Шайнинг Армор. Жеребец, словно бы воплощающий уверенность и суровую непоколебимость не только не затмевал, но словно бы подчёркивал достоинства кобылы, олицетворяющей понимание, заботу и милосердие.       — Граждане Кристальной Империи, жители Эквестрии, — полный силы голос единорога прозвучал в тронном зале, едва оператор дал знак о том, что запись начата. — Сегодня я обращаюсь к вам от имени принцессы Ми Аморе де Каденс, полноправной правительницы древнейшего королевства Эквуса и законной наследницы принцесс Селестии и Луны по праву принятой в семью дочери.       На несколько секунд жеребец сделал паузу, давая время на осознание своих слов, после чего продолжил:       — Мы с вами пережили множество испытаний, прошли через общие потери и горе… Но всё это не сломило нас, так как нам есть ради чего продолжать жить дальше! И тем печальнее нам было узнать, что наши братья и сёстры, так же, как и мы, пережившие ужаснейший день в истории всех народов мира… подняли оружие друг против друга.       Голова крылато-рогатой пони наклонилась, а на её мордочку легла тень печали. Казалось, что она едва сдерживается от того, чтобы начать плакать…       — Невзирая на то, что Кристальная Империя сейчас находится не на пике своей мощи, мы, согласно договору от третьего года с возвращения принцессы Луны, готовы протянуть копыто помощи нашим соседям и верным союзникам: гвардия Кристальной Империи готова выступить на защиту мирных жителей Эквестрии, если в гражданском противостоянии будет сделан хоть один выстрел, — объявил бывший капитан дневной стражи принцессы Селестии. — Я, Шайнинг Армор, призываю пони Эквестрии сложить оружие и сесть за стол переговоров, дабы не допустить кровопролития между братьями и сёстрами, тысячи лет оберегавшими мир и покой нашей родины, стоя плечом к плечу против внешних врагов.       — Снято, — кашлянув, констатировал пожилой кристальный пони. — Желаете просмотреть перед началом трансляции?       — Шай-нинг?.. — повернулась к жеребцу розовая аликорница, с которой слетел весь ореол печальной торжественности.       — Ты отлично справилась, моя хорошая, — похвалил жену единорог, после чего повернулся к съёмочной группе. — Да, я хочу убедиться в качестве записи.