***
Я успел убрать посуду, когда Дин вышел из ванной. Его волосы были влажными, и он переоделся в чистую одежду. Я заметил, что напряжение в его плечах немного ослабло, и был рад, что горячая вода помогла. Тем не менее, было все еще трудно игнорировать темные круги под глазами или ощущение усталости в его теле. — Чувак! Должен сказать, мне нравятся твои полотенца, — прокомментировал он, вероятно, чтобы нарушить тишину, от которой он чувствовал будто за ним наблюдают под микроскопом. Я рассмеялся и озорно подмигнул ему. — Тогда подожди, пока не увидишь кое-что еще. Я провел его к задней части кухни и открыл дверь крошечной комнаты. Глаза Дина расширились от удивления. — Когда ты успел купить стиральную машину? — спросил он с энтузиазмом. Я посмеивался над восхищением в его голосе, Дин звучал словно взволнованный ребенок после того, как нашел свои подарки под елкой. Но, эй, я был первым человеком, который понял, что оставить позади целую жизнь прачечных самообслуживания было большим делом. — На прошлой неделе, — ответил я. — Итак, если у тебя есть кое-что для стирки, вот твой шанс сделать это. И даже без оплаты. Он толкнул меня в отместку, и я усмехнулся. — Сучонок, — пробормотал он себе под нос. И этим все было сказано. Я принял душ и оделся, прежде чем присоединиться к нему в гостиной. Дин рассеянно листал каналы. Он кинул на меня взгляд и улыбнулся, и это была та улыбка, которая, хотя и не доходила до его губ, была в его глазах и дала мне понять, что он рад меня видеть. Теперь я понимаю, что за эти годы Дин часто так на меня смотрел, всегда счастливый, с облегчением, что может держать меня в поле зрения, даже если бы мы разделялись всего на несколько минут, которые потребовались мне, чтобы сходить в ванную комнату. Особенно он так на меня смотрел, когда по какой-то причине чувствовал себя неуверенно. Это был один из немногих способов, которыми брат позволил мне немного увидеть его слабость. — Должны ли мы пойти куда-нибудь или останемся сегодня дома? — спросил я, плюхаясь на диван рядом с ним. — Что вы имеете в виду — «мы»? — приподнял бровь Дин. — У тебя разве нет занятий? Я слегка пожал плечами. Да, у меня было несколько занятий сегодня, но… Да, ладно вам, Дин был у меня дома! Я не планировал бросать его ради занятий, когда, наконец, заставил его приехать. — Нет, — ответил я. — Ничего важного. — Сэм, — предупредил он. — Две пары, может быть, три. Это не имеет большого значения. — Сэм, ты не будешь пропускать уроки, — сказал он серьезно. Я кинул на него наполовину вызывающий и наполовину удивленный взгляд. Он закатил глаза. — Сэмми, ты не будешь пропускаешь уроки. Ты ненавидишь пропускать уроки. Тебе нравится ходить туда и писать, как сумасшедший, кивать на замечания профессоров и подпрыгивать, когда они задают вопросы. Это то, что ты делаешь, и тебе это нравится. Весь смысл был… — Дин замолчал со вздохом. — Я имею в виду… Боже, я до сих пор помню, как ты расстраивался, когда папа заставлял тебя… — Я могу одолжить конспекты, — сказал я, перебив его с легкой улыбкой. В некотором смысле, я был тронут тем, что он изо всех сил старался поддержать мой «нормальный образ жизни», стараясь запомнить когда у меня экзамены и убедиться, что я пошел в класс. Я знал, что он пытался наверстать то, что упустил в последний раз. — Тебе не обязательно это делать. Я не ребенок, и найду какое-нибудь занятие, — упрямо сказал он, опустив глаза. Он старался не быть обузой для меня, потому что в ту секунду, когда он почувствовал себя так, то наверняка уйдет. И я не собирался позволять ему это делать. — Хорошо, — смягчился я. - Давай заключим с тобой сделку. Мы пойдем в кампус, позволь мне показать тебе немного студенческой жизни. Затем я пойду в класс и мы встретимся с тобой на обед. — Звучит хорошо… — сказал Дин, но подозрительно прищурился на меня. Я встретил его взгляд прямо. — При одном условии. Что ты поешь что-нибудь в столовой, прежде чем я уйду. — Дин отвел глаза, но я надавил. — У них есть хорошие кексы. — Сэм, я же тебе говорил… — Да, и я не купился на это. Слушай, чувак, я понимаю, что ты не голоден, но ты должен попытаться съесть что-то. — Я прикусил губу, понимая по его закрытому взгляду, что мне понадобится последний толчок. — У меня бывала бессонница. Я не мог спать и едва мог есть, и я знаю, что это отстой, но будет хуже, если ты не будешь поддерживать силы. Ты сам сказал мне это однажды, помнишь? Дин долго не смотрел на меня, и я чувствовал происходящий внутри него бой так же ясно, как если бы я действительно наблюдал столкновение двух сил. Через минуту он закрыл глаза и сдался с чрезмерным драматическим вздохом. — Хорошо, хорошо… Боже, клянусь, иногда ты похож на чокнутого питбуля с костью, — проворчал он. — Да, — ответил я, схватив куртку, — это часть моего обаяния.***
Я припарковал Импалу возле кампуса и, как и обещал, показал Дину некоторые здания. Во дворе колледжа было полно студентов, голосов и смеха, и он кипел от такой жизни, которую ни я, ни мой брат не привыкли иметь в нашем одиноком существовании. Часть меня чувствовала себя немного виноватой, ведь я знал, что Дин устал, и, возможно, было бы лучше, чтобы он остался дома. Но я хотел держать его рядом. И также хотел показать ему кусочек моего нового мира и, помоги мне, Боже, возможно, заставить его полюбить это… хоть немного. Думаю, это была часть меня, которая искала способ заставить брата остаться. Несмотря на то, что я скорее всего, обманывал себя, но все же верил, что существует небольшая вероятность, что теперь, после того как я вернул Дина, мне не придется его отпускать. Примерно за полчаса до моего первого занятия я, наконец-то, отвел Дина в столовую. Он выполнил свое обещание и быстро съел кекс. — Нам не нужно никуда спешить, — небрежно прокомментировал я, делая намеренно медленный глоток своего утреннего кофе. Дин бросил взгляд в мою сторону и смущенно сглотнул, потом начал откусывать маленькие кусочки и осторожно жевать их. Я внутренне поморщился от сочувствия и прикусил язык, чтобы еще что-то не сказать, ведь видел с каким трудом он запихивал в себя еду, или не похвалить его, когда ему, наконец, удалось закончить свой завтрак. — Ты закончил пялиться? — раздраженно спросил Дин. Я моргнул, понимая, что меня поймали на месте преступления. — Потому что ты опоздаешь на урок. Я посмотрел на часы и понял, что и правда уже опаздывал. — Ты уверен, что с тобой все будет в порядке? — спросил я в последний раз, в ответ зарабатывая раздраженный взгляд. — Чувак, мне не пять лет. Со мной все будет хорошо. Я кивнул и встал. Хотя все еще чувствовал себя немного неуверенно, но это было не только потому, что я беспокоился о нем, как он думал, но и потому, что… Мне просто не хотелось разлучаться так скоро. С другой стороны, я осознавал, что мое беспокойство раздражает брата. — Хорошо, встретимся через три часа, — заключил я, двинувшись к выходу. — Слушайся учителя, — крикнул он, махая мне из кабинки, — и будь мил с другими детьми! Я показал ему средний палец и успел услышать его тихий смешок, прежде чем вышел за дверь.***
Утро прошло без происшествий, заполненное уроками и семинарами, и они были для меня немного менее волнующим, чем неделю ранее. Думаю, что Дин рассмеялся бы, если бы я сказал ему это, я прямо представлял как он бормочет: «ты все еще выродок». И он был бы прав. Я гик, хотя теперь и немного старше, и, может быть, немного мудрее, и приоритеты мои стали чуть менее испорченными. Когда я вышел из здания, солнце сияло в небе. Я огляделся в поисках Дина. На самом деле, мы договорились встретиться в столовой, но каким-то образом наблюдение за моим окружением и ожидание увидеть его поблизости стало для меня второй натурой. Я не заметил брата, но зато увидел Джоша, одного из моих одноклассников на многих семинарах. Он махнул мне и двинулся навстречу, и я улыбнулся. Мы были хорошими друзьями, что означало, что он принимал мои перепады настроения, и я чувствовал себя особенно виноватым, зная, что он никогда не сможет узнать настоящую причину, стоящую за этим. Короче говоря, он был действительно хорошим парнем. Человек, который придавал смысл жизни, которой я больше не руководил. — Привет, Сэм, — поприветствовал он. — Привет, Джош. Не видел тебя в классе. — Да… — протянул он и почесал затылок, — об этом… — Ты хочешь конспекты? Джош ухмыльнулся. — Если ты настаиваешь. Я фыркнул и передал ему свой блокнот. — Спасибо, чувак, — сказал он искренне. — Нет проблем. Мы оба зашагали по дорожке. — Эй, ты собираешься обедать? Хочешь пойти в то место гамбургеров через улицу? — Эээ, на самом деле… — я сглотнул, не зная, что сказать. И должен был напомнить себе, что это не Стэнфорд. — Я собирался встретиться с моим братом в кафетерии. — О, — Джош улыбнулся. — Он здесь? Я кивнул, согретый тем, что мой друг был искренне рад за меня. Я не слишком много говорил с ним о Дине, потому что разговоры о местонахождении и деятельности брата были сложными, а говорить о нем правду сложно. Но я пообещал себе, что моя семья больше не будет тайной или табу на этот раз. Джош не раз видел, как я звонил Дину, и он знал, что я с нетерпением ждал встречи с братом, даже если друг не знал точных терминов и причин, по которым Дин был занят и отсутствовал. Скорее всего, Джош думал, что мы были вполне нормальными братьями, которые ладили и скучали друг по другу. И идея о том, что мы казались нормальными для всех, была чрезвычайно забавной и в то же время утешительной. — Замечательно! — Джош похлопал меня по плечу, а затем помедлил секунду, прежде чем добавить: — Ну, дай мне знать, если вы, ребята, захотите пойти выпить или еще что-нибудь. Ты скучный, так что если твой брат захочет немного веселья… — Я не скучный! — Правда? Когда в последний раз я тащил тебя в клуб, Сэм? — Ах, Боже. — Я застонал. — Ты говоришь как Дин. Джош добродушно рассмеялся. Мне тоже пришлось улыбаться. Он понравился бы моему брату, и, вероятно, Дин тоже хотел бы с ним познакомиться. Возможно, это было одной из причин, по которой я поладил с Джошем. Мы остановились у двери столовой, и Джош сунул мои записи в свою сумку. — В любом случае, — он начал прощаться, явно не желая навязываться, хотя я знал, что ему было любопытно по поводу Дина. — Я оставлю тебя для воссоединения семьи. Увидимся. — Конечно. Но ты можешь войти и поздороваться. Все в порядке… — Я замолчал, осматривая помещение через окно. — Только его здесь нет. Джош, вероятно, заметил намек на беспокойство в моем голосе, потому что, бросив быстрый взгляд на столы, небрежно прислонился к стене. Было очевидно, что решил остаться и составить мне компанию, пока не появился Дин. — Ты должен был встретиться с ним после урока? — Ага. — Ну, если он похож на тебя, то пошел в библиотеку, а потом потерял бы счет времени. — Скорее всего, нет, — я с усмешкой вздохнул. — Эй, Джош, я в порядке. Если тебе нужно идти… Внезапно, меня перебил ужасный визг тормозов. Я настороженно выпрямился, и мы с Джошем немедленно повернулись к источнику звука. Люди, гуляющие в этом районе, тоже замерли, их разговоры прервались, когда они посмотрели на улицу. Некоторые из них толпились вокруг серой машины, что остановилась посреди дороги. Вскоре до нас дошли разговоры: — Что произошло? — Я не знаю… Кого-то сбили машиной… Я побежал так быстро, как позволяли ноги, еще до того, как услышал конец предложения. Я знал, что это был Дин, прежде чем увидел его. Я не могу объяснить, как узнал это, наверно это был просто инстинкт, тот же самый инстинкт, который позволил мне узнать, когда он был в беде на охоте, даже если мы разделялись. Я оттолкнул небольшую толпу зевак со своего пути и сумел добраться до машины. Я едва слышал голоса вокруг себя, так как мой единственный фокус был на человеке, который сидел на земле, всего в нескольких дюймах от передней части серого внедорожника. С безумно стучащим сердцем я пролетел последние метры, которые отделяли меня от брата. — Дин! Мой брат сидел на дороге, явно пытаясь встать и отмахиваясь от рук нескольких любопытных, которые осмелились коснуться его. Вокруг было много людей, все говорили одновременно, водитель машины нервно шагал рядом, разглагольствуя о чертовом ребенке, появившемся из ниоткуда, в то время как несколько свидетелей отметили, что Дин переходил дорогу не глядя по сторонам, и выглядел пьяным. Затем они начали говорить о наркотиках: да, скорее всего, дело в наркотиках, и вскоре разговоры стали более тихими и ядовитыми. И все же никто, казалось, не был готов покинуть шоу и дать моему брату возможность просто дышать. — Дин, — повторил я, встав на колени перед ним и хватая за руки. Он вздрогнул и попытался отодвинуться, даже не подняв глаз. Я подвинулся ближе, крепче сжал его руки и притянул к себе, став стеной в поле его зрения, которая эффективно защищала его от взглядов незнакомцев. — Это я, это Сэм, — прошептал я. Дин поднял глаза и встретился со мной взглядом с таким сильным переплетением эмоций на лице, что я буквально почувствовал, как мир исчезает вокруг нас. Как только его взгляд остановился на мне, Дин тоже потянулся к моим рукам. В тот момент было легко игнорировать волнение. Комментарии свидетелей стали приглушенными, отдаленными. Я даже перестал чувствовать желание разорвать горло водителя, пока он держался подальше от нашего пузыря безопасности, меня это не беспокоило. — Тебе больно? — спросил я нежно, несмотря на то, что охрип от волнения. Дин моргнул, хоть как-то отреагировал на мое беспокойство. Прежде чем я успел обработать его взгляд, Дин поднял хотя бы часть своих барьеров и медленно отпустил мою руку. — Я в порядке, — выдавил он, скрывая дрожь в голосе. — Я в порядке, он… он меня не ударил. Я вздохнул. Все мое тело покалывало, когда яростная тревога и адреналин превратились в волну облегчения и страха. Я осмотрел Дина, чтобы подтвердить, что он не пострадал. «Машина не сбила его… Она его не сбила…» Я продолжал повторять это про себя, пытаясь закрепить эти слова в моей голове над призрачным воспоминанием о звуке визга тормозов. — Сэмми… — пробормотал Дин. Я сглотнул и кивнул ему, чтобы показать, что все понял. Возможно, он не был серьезно ранен, но и не был в порядке. Один взгляд на его лицо сказал мне, что он был сильно потрясен. И если его взгляд не говорил о многом, то, что он называл меня «Сэмми» без намерения разозлить или приказать мне, было достаточной причиной для паники. Я подхватил его под локоть и помог подняться, убедившись, что остался между ним и всеми остальными, когда он покачивался, стараясь удержать равновесие. — Видите? Он пьян. Я даже не ударил его! Притормозил, и он подпрыгнул и потерял равновесие! — воскликнул водитель. Я сжал челюсти и оттащил Дина подальше, мягко, но твердо, несмотря на его неустойчивый темп. Мне нужно было увести брата до того, как я убью водителя, я знал, как это сделать — повернуть назад и сделать то, о чем я, возможно, не пожалею позже. Не поднимая глаз от земли, и не говоря ни слова, Дин не отставал от меня. Люди автоматически уходили с нашего пути, после того, как я бросил на них испепеляющий взгляд. Я отвел Дина на скамейку в нескольких футах от места происшествия, потому что, судя по тому, как он наклонился к моему телу для поддержки, я почувствовал, что ему нужно сесть. Оказавшись там, я направил его вниз, и он с благодарностью опустился на жесткое сиденье. После чего сразу же наклонился вперед и схватился за голову. Неосознанно пытаясь предложить ему как можно больше уединения, пока он изо всех сил пытался взять себя в руки, я встал рядом. Я знал, что у Дина явно кружилась голова, он был бледен и его руки дрожали. К сожалению, я ничего не мог поделать, поэтому просто стоял рядом и смотрел, как он пару раз сглотнул и глубоко вздохнул. Я хотел спросить его, что случилось. О чем, черт возьми, он думал, когда переходил улицу, не смотря по сторонам? Однако, вид его страдания обезоружил меня, поэтому я просто парил над ним и жаждал помочь хоть каким-то способом. Вместо этого я мог только смотреть на него, и чувствовал себя не лучше, чем остальные любопытные свидетели, которые не знали всего дерьма. — Эй. Я услышал голос позади себя и, готовый послать кого бы то ни было, инстинктивно резко развернулся. Но когда столкнулся лицом к лицу с Джошем, я сдержал удар и рычание. Я стоял, застыв, глядя в глаза моего друга с тяжелым комком в горле. — Он в порядке? — спросил Джош, кивая на Дина. Его тон был спокойным, не угрожающим. И на этот вопрос был такой простой ответ, что я чуть не рассмеялся. Нет. — Да, — прохрипел я, — да, он в порядке. Джош слабо улыбнулся и посмотрел на Дина, шагнул к нему и протянул бутылку воды. — Эй, чувак. Вот. Дин поднял глаза и напрягся на минуту, когда увидел приближающегося незнакомца, хотя Джош почти остался рядом со мной, не вторгаясь в пространство Дина. Затем брат посмотрел на меня и я кивнул. Он принял воду, бросая на Джоша признательный взгляд. Джош отступил назад и сочувственно похлопал меня по плечу. Я моргнул от внезапо подступивших слез. Это просто нечестно. Я хотел, чтобы Джош встретился с моим братом, но не так. Он должен был видеть Дина сильным, смелым, преданным и забавным парнем, каким он и был: героем, которого я всегда видел. Никто не должен был видеть моего брата таким. Никто не имел на это права. Я хотел, чтобы Джош ушел, хотел, чтобы весь мир ушел! Неудивительно, что мой друг смотрел на Дина так, словно тот мог сломаться. Дин действительно выглядел ужасно. Я не должен был оставлять его одного, и знал это. Он не спал неделю, почти ничего не ел, хотя медленные глотки воды, явно успокоили его живот. И все же я оставил его бродить по кампусу самостоятельно, несмотря на его состояние. О чем я думал? Джош внимательно посмотрел на меня, и крепче сжал мое плечо, когда заметил, что мой контроль ослабевает. Я просто опустил глаза, пытаясь спрятаться от его взгляда. Да, я хотел, чтобы он ушел. Но на секунду я почувствовал странную уверенность в том, что если он отпустит меня прямо сейчас, то я сломаюсь. И это было дополнительным бременем, которое я не собирался взваливать на Дина. Я глубоко вздохнул и повторил себе, что все в порядке. В конце концов, ничего не произошло, это была только паника. Дин был в порядке, насколько вообще мог быть в порядке в таком состоянии. Мы были в порядке. Мы в порядке… Джош остался рядом со мной и некоторое время молчал. Тем временем Дин допил воду. Я, в свою очередь, начал дышать сквозь ком в горле. — Нужно подвезти вас до дома? — спросил Джош, дружески сжав мою руку, прежде чем отпустить. Его тон был спокойным, услужливым. Абсолютно не осуждающим. Наконец-то я осмелился оторвать взгляд от Дина и посмотреть на друга. — Нет, все в порядке. — Я покачал головой. — Ты уверен? — Да, у меня машина на стоянке. Спасибо, Джош. Джош кивнул, понимая, что мне нужно побыть наедине с братом. Вероятно, он посчитал безопасным оставить меня сейчас, так как я больше не был на грани распада. — Тогда увидимся позже, — сказал он, улыбаясь и попрощавшись с Дином. Затем он заговорил со мной с ноткой серьезности. — Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится. Я посмотрел как он уходит, прежде чем повернуться к Дину, который немного выпрямился. Впрочем, он не сильно изменил своей удрученной позы. Я внутренне вздохнул, от того, что его можно было прочитать так легко, хотя он избегал смотреть вверх. Я сел рядом с ним и стал ждать. Просто ждать. Поверив, что я мог потерять его секунду назад, я понял, что буду рад ждать вечно, если это нужно ему. — Итак… — прошептал Дин через некоторое время. Краем глаза я наблюдал, как он покрутил в руках бутылку. — Как дела в школе? Я тихо рассмеялся и покачал головой. — Все было в порядке. Второй час был немного скучным. — Да, верно, потому что в остальное время это такая вечеринка, — осторожно поддразнил он. — Ну, — ухмыльнулся я, — остальное время не так скучно. Дин хихикнул и пробормотал тихо: — Достаточно справедливо. Потом он наконец, посмотрел на меня с намеком на осторожное веселье. Я мелькнул быстрой улыбкой, чтобы заверить его, что все понял: никакой девчачьей ерунды. — А чем ты занимался? Глубоко вздохнув, Дин пожал плечами и откинулся на спинку скамейки. Он выглядел уставшим, но настоящим. И я был благодарен за это. — Гулял здесь. Это довольно милое место, на самом деле. — Я выгнул бровь. — И все эти цыпочки, чувак! — продолжил он. — Неудивительно, что тебе нравится колледж! Надеюсь, ты хотя бы… — Дин! — Что? — он невинно моргнул. — Ты мой брат, и у меня есть репутация… — Ты невероятный. — Я вздохнул, не в силах скрыть улыбку и он улыбнулся. — Этот парень… — начал Дин после секундной заминки. Я посмотрел на него, ничего не понимая, и он слегка взмахнул бутылкой. — Джош? Дин пожал плечами. — Твой друг? — Да. — Кажется, он хороший парень. — Да, он такой, — сказал я, фыркнув. Затем, в голову пришла запоздалая мысль, и я добавил: — Он бы тебе понравился. Дин посмотрел на меня с намеком на любопытство, но я не стал вдаваться в подробности. Вместо того вспомнив, как сказал те же слова Джошу, и улыбнулся. — Пошли, — сказал я, вставая. — Я умираю от голода. Ошеломленный моим внезапным изменением поведения, Дин секунду смотрел на меня, прежде чем осторожно встать на ноги. Мне едва удалось удержаться от зависания над ним, но он все равно осознавал, что я был настороже и готов поймать его, как только он потеряет равновесие. Дин оставался в вертикальном положении, но немного шатался. Несколько раз глубоко вздохнув, он стал не таким бледным как раньше. — Ты хочешь поесть или предпочитаешь вернуться в квартиру? — спросил я. Брат минуту обдумывал варианты. — Ты не возражаешь, если мы поедим сегодня дома? — наконец спросил он, не в силах скрыть свою усталость. — Конечно, нет, — ответил я. И затем, чтобы он не чувствовал себя виноватым, добавил для хорошей меры: — Мне еще нужно закончить эссе. Дин закатил глаза в стиле «Боже, ты такой выродок». Я отпустил его, потому что он наконец выглядел расслабленным, когда мы шли к машине плечом к плечу.***
Мы заказали китайскую еду и пообедали, пока смотрели дерьмовый фильм по телевизору. Дин практически сам проглотил целый кофейник, что, на мой взгляд, было не самой лучшей идеей. Я знал, что у него сильная головная боль, и раньше я видел, как он доставал болеутоляющие из своей сумки. Тем не менее, ему удалось приготовить себе еду, потому что он был голоден или чтобы доставить мне удовольствие, я не знал точно. Но не собирался жаловаться. Мы немного поговорили, ни о чем конкретном, и спорили и насмехались над глупостями в фильме. Часть меня знала, что он старается вести себя как обычно, то есть прятался за занавесом нормальности, пытаясь отвлечь мое внимание от него. Но почему-то, может быть, потому, что он все-таки вел себя как всегда, это казалось правильным. Я подумал, что, возможно, ему действительно нужно, чтобы тоже вел себя как обычно, а не как наседка. Просто был Сэмми на один день. Во время третьего дерьмового фильма мы поняли, что дневное кино полный отстой. Разговор затих сам по себе, и мы просто сидели рядом в уютной тишине. Я тайком взглянул на Дина, когда он ущипнул себя за переносицу, затем провел рукой по голове и осторожно помассировал макушку. — Становится хуже? — тихо спросил я. — Что? — пробормотал он, немедленно опустив руку. — Твоя головная боль. Дин облизнул губы и уставился в телевизор. Я подражал ему и делал вид, что погружен в программу, пока он раздумывал как мне ответить. — Все не так уж плохо, — наконец сказал он. — Таблетки не помогли? Еще одна пауза, достаточная чтобы, я захотел себя пнуть за это. — Не совсем, — сказал Дин, отмахиваясь от моего внимания. — Но ты знаешь, что говорят о головных болях… Я знал: иногда единственное, что действительно помогало от головной боли — это полноценный ночной сон. К сожалению, сейчас это не было нашим решением. — Хочешь полежать? Дин покачал головой, что оказалось неверным шагом в отношении его головной боли. Он замер и выдавил короткое: «Нет». Я поморщился, но промолчал. Даже если бы мой брат мог спать, в его организме было слишком много кофеина, чтобы попробовать. — Я провел некоторое исследование о Маре прошлой ночью. Упорно пытаясь не отрывать взгляда от экрана телевизора, Дин все-таки моргнул. Я знал, что он услышал меня, и мог только ждать его реакции затаив дыхание. Я хотел звучать обнадеживающе, хотел сказать ему, что делаю что-то, чтобы помочь ему… — Правда? — спросил он голосом, полностью лишенным эмоций. К сожалению, жестокая реальность заключалась в том, что я не нашел ничего полезного во время моих поисков. Там не было ничего, что объясняло бы симптомы моего брата. Но у меня было намерение продолжать исследования столько времени, сколько потребуется. Как будто читая мои мысли, Дин откинул голову на спинку дивана, и посмотрел на меня. И, возможно, он и правда читал мои мысли, потому что бросил на меня несколько сострадательный, побежденный взгляд, который я слишком хорошо знал по многим бесконечным дискуссиям в прошлом. — Сэм, я сказал тебе, что это не имеет ничего общего с Маре. Сделка есть сделка, Сэм. Ты не можешь разорвать ее. — Ну, я не уверен в этом, — сказал я, сжав кулаки. Мне все равно, Дин! — Сэм, подумай, — терпеливо сказал он. — Мара питается душой человека, пока он спит. Почему, черт возьми, она хочет, чтобы я не спал? Ты должен принять это, Сэм. — Я не знаю, Дин. Может быть, она прокляла тебя, прежде чем ты прикончил ее. Я не сдамся. — Конечно, потому что демоны часто насылают проклятия… — Тогда скажи мне, что, черт возьми, не так! — я огрызнулся. Еще нет. Дин сжал челюсти и дернулся. Я опустил взгляд, ощутив смесь вины, стыда и разочарования. — Я продолжу искать. Должно быть что-то, и я найду это, — прошептал я сам себе. Никогда не сдамся. — Знаю, — тихо ответил Дин. Затем снова посмотрел на меня. — Я знаю. Я сглотнул и долго смотрел ему в глаза. Внезапно у меня появилась странная уверенность в том, что мы вспомнили одну и ту же сцену. — Разве ты не говорил, что тебе нужно писать эссе? — пробормотал Дин, мягко похлопывая меня по колену. Я нахмурился. Дин никогда не ходил вокруг да около, когда хотел закончить разговор, но эссе это последнее, что было у меня на уме. Мне потребовалась секунда, чтобы понять, о чем он говорил. — Что? — Разве тебе не нужно закончить его до завтра? — Да, но… — Ты должен пойти и сделать это. Я слабо покачал головой, готовый ругаться, но в последнюю секунду закрыл рот от строгого взгляда Дина. — Серьезно, чувак. Иди, сделай это. — Я могу принести ноутбук сюда. — Все в порядке. Тебе не обязательно это делать. — Дин… — Я серьезно. Я в порядке, просто останусь здесь и закончу смотреть фильм. Ты сделаешь свое дело, и мы можем поужинать позже. Это был классический поступок Дина, заканчивающийся моментом, который ударил слишком близко к сердцу. Это был способ попросить у меня немного места, чтобы он мог перегруппироваться и в то же время дать мне то же самое. — Хорошо, — сказал я, сдаваясь. Взглянув на экран, добавил: — Ты скажешь мне, кто убийца? — Конечно, — сказал он, улыбаясь. — Я делаю ставку на жену.***
Я потратил почти два часа, пытаясь сосредоточиться, но мои усилия были напрасны. Я действительно хотел написать эссе, Дин практически вытолкал меня в кабинет, так что я мог бы написать эту чертову вещь. И все же, не мог сосредоточиться, и мысли скакали как бешеные. Мой разум был на автопилоте и искал связь между духом сна, которого убил мой брат, и ситуацией, в которой он находился. Каждый раз, когда в мое сознание появлялось какое-то возможное объяснение, я лихорадочно искал его и выходил с пустыми руками. Кроме того, все мои чувства были в состоянии повышенной готовности. Я сосредоточился на комнате, в которой был мой брат, и подскакивал при каждом звуке, который я мог уловить, точно так же, как человек в пустыне протягивал руку к воде. В последний раз, когда я выпустил Дина из поля зрения, его чуть не сбила машина. Но на этот раз было по-другому, верно? Он был просто в соседней комнате. Что могло случиться с ним, когда он был всего в двадцати футах от меня? Суть в том, что через два часа я едва продвинулся в своей работе. У меня было открыто десяток бесполезных сайтов, но я мог сосредоточиться только на соседней комнате. И у меня тоже разболелась голова. Вздохнув, я принял прагматичное решение закрыть сайты оккультизма и дать толчок эссе. Чем раньше я закончу, тем раньше проверю моего брата. Мне потребовались все силы, чтобы не зависать над ним как наседка. В гостиной Дин переключал каналы телевизора каждые несколько секунд, самое большее минуту. Это должно было раздражать, но в то время это было странно обнадеживающим, потому что помогло мне почувствовать его присутствие. Через полчаса я почти закончил эссе. Переключение канала прекратилось некоторое время назад, и я начинал чувствовать панику. Я неосознанно ускорил набор текста. Один последний абзац, и закончу… Внезапно из другой комнаты раздался громкий грохот, и я вскочил со стула. — Дин?! Когда он не ответил сразу, я бросился к двери. — Дин! Его не было в гостиной, и единственным звуком в квартире был безмолвный гул телевизора. Мое сердце бешено застучало, и я почувствовал, что, если оно будет поддерживать этот ритм, моя грудь взорвется. Именно тогда я почувствовал запах кофе из кухни. Я практически рванул к двери, и был на кухне в два шага. Дин присел возле стойки и поднимал куски стекла с пола. — Боже, чувак! — закричал я на него. — Почему, черт возьми, ты не отвечаешь, когда я тебя зову?! Дин вздрогнул от моего гневного тона, но не встретился со мной взглядом. Вместо этого он продолжал поднимать стекло. Я нахмурился, и моя душа ухнула куда-то вниз, когда я заметил, как у него дрожат руки. — Прости, — пробормотал он тихо, не поднимая глаз. Беспокойство превратилось в тяжелый комок в моей душе, и я пару раз сглотнул, пытаясь успокоиться. — Что произошло? Я присел, чтобы помочь ему со стеклом, но когда моя рука коснулась его, Дин вздрогнул и практически упал назад. — Дин? — спросил я, смущенный его реакцией. — Ты порезался? — Прости, — повторил он умоляюще. Я внимательно посмотрел на брата и заметил, что дрожат не только его руки. Все его тело дрожало, как будто его подключили к электрическому току. Его голос был неустойчивым, напряженным. — Что… — начал я. Затем посмотрел на стекло на полу и узнал мой кофейник. — Ты готовил кофе? Дин сглотнул и не ответил. Однако ему и не нужно было. Состояние, в котором он находился, было достаточным доказательством. — Сколько ты выпил? Он практически выпил целый кофейник за обедом, а затем пару чашек днем, пока мы были в гостиной. Господи, выпил ли он весь кофейник? — Чувак, сколько ты выпил? — снова спросил его, когда он так и не ответил. Дин поднял глаза и посмотрел в мои. Я почувствовал волну головокружения, когда боль, безумное отчаяние его взгляда вывели меня из равновесия. — Мне жаль… — Боже, Дин. За что ты извиняешься? — Я не… я просто хотел подумать. Его ответ застал меня врасплох, и хриплость его слов отвлекла от их значения. Я виновато покачал головой, ненавидя тот факт, что собираюсь заставить его повторить снова. — Я не понимаю, — сказал я, стараясь удержать его взгляд. — Я хотел… — он пытался объяснить между судорожными вздохами. Я подошел к нему ближе, отталкивая ногой разбитый кофейник. Его глаза оставались прикованными к моим. — Все было слишком запутанно, и мне нужно было подумать… Я не мог… — он дернул головой. — …не мог думать. Все было не ясно… больше нет, и я… Прости, я… — Все нормально. Заметив, что он едва дышит между словами, я схватил его за запястье, чтобы остановить его тираду. Как и прежде, он вздрогнул, но я держал крепко. Все его тело дрожало, поэтому отстранение было автоматической реакцией. Но мне было нужно, чтобы он был заземлен. Я сразу почувствовал, как его пульс бьется невероятно быстро под моими пальцами, и наконец понял, что с ним не так. — У тебя тахикардия, братишка. Тебе нужно успокоиться. Ему удалось нахмуриться, затаив дыхание. И хотя я знал, что, учитывая передозировку кофеина, спокойствие не будет зависеть исключительно от его силы воли, но волнение точно не поможет ситуации. — Давай, отведем тебя в гостиную, — сказал я, помогая ему подняться. Дин колебался, напрягшись под моей хваткой. Его дыхание стало поверхностным, лицо бледнее. Я успокоил его, обняв за талию, а другой рукой схватился за рубашку на его груди. Я не собирался быть скрытным, когда положил руку на его сердце, чтобы измерить безумное сердцебиение. Дин протянул руку и схватил меня за запястье, как будто хотел убрать мою руку, но вместо этого решил прижать ее ближе к себе. — Теперь просто не падай в обморок. Ты слишком тяжелый, чтобы нести тебя, — пошутил я. Дин вознаградил мою попытку призраком улыбки, но сила, с которой он держал меня за руку, и слой холодного пота, покрывавший его лоб, рассказывали очень серьезную историю. Я, молча, крепче сжал его талию, готовясь выдержать его вес, если он потеряет равновесие, но он остался на ногах. Через несколько секунд Дин ослабил свою хватку, и я посчитал безопасным вывести его из кухни. Я намеревался отвести его в свою комнату и устроить комфортно в кровати, но через пару шагов Дин вырвался из моих рук. Он неуверенно подошел к дивану и прислонился к его спинке, зажмурившись от боли. — Я приготовлю диван для тебя, — тихо сказал я, отказываясь от мысли отвести его в маленький коридор, а затем в мою комнату. — Нет, — прошипел он, поднося руку ко лбу. Когда я подошел, он вцепился в спинку дивана свободной рукой. — Ты уверен? — спросил я, внимательно наблюдая за его движениями. — Я не могу сейчас лечь, Сэм. — Он сжал челюсть, как будто пытался подавить дрожь своего голоса. — Просто дай мне минуту. Когда он, наконец, с легким вздохом опустился на диван, я сел рядом с ним и отчаянно пытался понять как ему помочь. Дин закрыл глаза и откинул голову назад на подушки. Судя по тому, как напрягся, ему было не очень удобно, но он не шевелился. — Ах, Боже… — прошипел он с дрожью, несколько раз ударившись головой об подушки. — Черт… Больно. Не зная, что сказать, я положил руку на его подрагивающее колено и помассировал напряженные мышцы, пытаясь помочь. Дин сглотнул и сделал видимое усилие, чтобы успокоиться, но я чувствовал его бешеный пульс под моей ладонью, пока кофеин проникал в его вены, как яд. — Я принесу тебе другую подушку, — предложил я, когда он выгнулся со стоном. — НЕТ! — воскликнул он. Его рука метнулась вперед, и он держался так крепко, что я подумал, что мои пальцы сломаются. — Останься, — умолял он. — Пожалуйста. Я ненадолго задержал его взгляд, и увидел гамму эмоций, как раз перед тем, как он отвел глаза. Дин был напуган. Не знаю, почему страх моего брата явился таким неожиданным откровением, и почему застал меня врасплох. Вероятно потому, что до тех пор Дин придерживался строго спокойного отношения к своему состоянию. Конечно, это изматывало его. Он был измучен, и на грани с тех пор, как я его нашел. Тем не менее, до сих пор он держал все это вместе и приуменьшал свою боль, очевидно, смирился с тем, что с ним происходит. До тех пор, пока собственное тело не предало его. Он терял контроль, и эта мысль испугала его. — С тобой все будет хорошо, Дин. — инстинктивно успокоил я, сжимая его ногу, чтобы дать ему понять, что никуда не пойду. — Я знаю, ты чувствуешь себя ужасно, но это просто кофе, чувак. Это пройдет. Прикусив нижнюю губу, Дин кратко кивнул. Я подвинулся на несколько дюймов ближе, пока мы не соприкоснулись плечами. — Это пройдет, — повторил я. Дин посмотрел на меня со смущенным блеском в глазах. Вероятно, он ненавидел себя за то, что был «такой девчонкой», но в то же время я знал, что ему нужна уверенность, компания и вся сила, которую он мог извлечь из меня. И в конце концов, это было нормой в нашей семье. Мы дополняли друг друга и придавали сил, когда другой шел вниз. — Так кто это был? — спросил я. Дин нахмурился, и я кивнул на телевизор, который был включен все время, незаметно на фоне событий. — Убийца? Дин с шумом выдохнул и улыбнулся. — Отец, — прохрипел он. — Я знал это! — я весело рассмеялся. — Да, ладно. Жена? Тебе нужно пройти мимо строки «Я могу читать людей». Это полная чушь. — Это был дерьмовый телевизионный фильм, Сэм, — хрипло пожаловался он. — Что ты от меня хочешь? — Одни оправдания… Ой! — я воскликнул, когда он отпустил мою руку, и хлопнул меня по груди. — Придурок! На губах Дин мелькнула маленькая улыбка, но он не ответил. Вместо этого положил руку обратно на мое запястье, и его хватка была сильной. Я обнаружил, что тоже улыбаюсь, хотя от вида напряженных линий и темных теней, которые омрачали его лицо, моя улыбка дрогнула. Моему брату было больно, и я… я все еще не нашел способ исправить это. Это была восьмая бессонная ночь Дина, и мы проводили ее, сидя на диване и смотря телевизор, надеясь, что головная боль утихнет. Сидели, в тишине в ожидании утра.