***
Я не знала, куда мы идём. Вернее, знала, но не точно. Джигоро сказал, что не имеет права разглашать мне географическое название населенного пункта, где находился штаб, так как я не являюсь Истребителем. Он лишь объяснил, что идти нам часов семь, не меньше. Но я успела заметить, что мы все это время шли прямо на северо-восток. Возможно, поместье Убуяшики, которое и считается их штабом, находится где-нибудь в районе Майбара? Но свою догадку я озвучить не посчитала нужным. Какой смысл, если все равно не ответят? Как я и предполагала, Куваджима-сан оказался более интересным собеседником, чем Урокодаки-сан. По крайней мере, этот охотно поддерживал со мной разговор и иногда даже отпускал какие-нибудь шутки, разряжая обстановку между нами и располагая к себе. Из разговора с ним я узнала, что он и Саконджи, вообще-то, хорошие друзья, хотя и являются полными противоположностями друг другу. Джигоро не намного старше своего товарища, из чего я сделала вывод, что Столпу Воды в районе двадцати лет, как и мне. А когда я спросила, знает ли мужчина, зачем брюнет носит маску тэнгу, тот так звонко засмеялся, что я смутилась — неужели что-то не то сказала? Но он сквозь смех ответил, что демоны имели дерзость смеяться над Истребителем из-за его доброго и даже милого лица, не обращая внимания на его силу, так что тот принял решение носить маску, дабы никто не смел смеяться над ним. Однако Столпы тоже знали о проблеме приятеля, поэтому иногда подшучивали над ним, хотя тот и надевал маску даже на собрания. — Теперь все понятно, — ответила я, мягко улыбнувшись. — А мне нравится его лицо. Да, оно милое, но я не вижу в этом повода для насмешек. — А демоны вот видят, — усмехнувшись, произнес Куваджима. — С другой стороны, его тоже можно понять. Если бы я его не знал, никогда бы не подумал, что он — Столп. В общем, вот так за интересными разговорами мы и провели время в дороге. А вместе с этим съели все онигири, что для нас приготовила Кудо-сан. Все-таки она очень вкусно готовит, этого нельзя отрицать. За эти несколько часов, что я знакома со Столпом Грома, я успела выявить несколько его качеств: во-первых, тот любит драться, очень любит драться и просто охотлив до того, чтобы помахать кулаками как с демонами, так и со своими товарищами; во-вторых, Джигоро очень веселый и шумный, в хорошем смысле этого слова; в-третьих, он очень упертый, в спорах всегда стоит на своем, даже если не прав, и переубедить его в чем-либо сложно. Мы шли сначала через лес, затем спустились с какой-то горы и продолжили путь по проселочной дороге. И, что удивительно, я вовсе не устала! За беседой мне не приходилось скучать, и я совсем не обращала внимания на какой-либо дискомфорт в мышцах. Когда солнце начало садиться, мы еще были в пути. Но Джигоро сказал, что мы вот-вот прибудем, а затем снова завел меня в густой лес. Если честно, не хотелось бы мне после заката разгуливать по таким местам. Вспоминая, чем закончилась такая вылазка, когда я искала Урокодаки, меня даже присутствие Столпа (который, кстати говоря, уверял меня, что намного сильнее Саконджи и может с легкостью уложить любую Высшую Луну на лопатки) не успокаивало. Из леса мы вышли, когда закат уже закончился, и оказались возле обрыва. Внизу, на равнине, перед нами раскинулся большой — если не сказать огромный — участок, огороженный высоким забором, в самом центре которого стоял дом в несколько этажей. Я чуть не присвистнула от удивления — не ожидала увидеть такую махину в такой глуши. Но это объясняется тем, что Истребители шифруются и, вероятно, не хотят, чтобы их штаб даже случайно заметили. — Вот видите, Саито-сан, мы почти пришли! Немного осталось, — радостно провозгласил Куваджима. — Да, — я кивнула и легонько коснулась рукой жалобно урчащего живота. Какими бы вкусными не были онигири Мари-сан, их все равно на долго не хватило, и спустя примерно часа два после того, как мы их слопали, я снова захотела кушать. Да уж, мне явно стоит поумерить свои аппетиты. Одно радует — я могу есть что угодно в любых количествах и не толстеть. Спустившись с пригорка, мы тут же оказались перед массивными воротами поместья Убуяшики. Джигоро завел меня внутрь. Уже был вечер, и во дворе людей практически не было, хотя они попадались периодически, пока мы шли прямо к дому. И все, проходящие мимо нас, обязательно кланялись Столпу. А я в это время заинтересованно разглядывала обстановку вокруг. Сразу было видно, что Убуяшики — человек явно не бедный. Интересно, откуда они берут деньги? Истребители, вроде как, убивают демонов из чувства долга, оплаты с людей за спасение не берут. Хм… За размышлениями я не заметила, как мы остановились возле крыльца. — Постойте пока здесь, а я извещу главу о нашем прибытии, — произнес Куваджима и взбежал по ступенькам, а затем скрылся за полупрозрачными сёдзи, оставляя меня одну. Но долго ждать мне не пришлось, потому как уже через пять минут мужчина снова вышел ко мне и поманил за собой в дом. Аккуратно поставив обувь возле дверей, я поспешила за ним, боясь заблудиться в длинных коридорах поместья. Обставлено без излишеств, но со вкусом. Интересно, сколько человек здесь живет? Вдруг мы остановились перед створками фусума, и Джигоро внимательно посмотрел на меня. — Когда зайдете, обязательно поклонитесь. Обращайтесь к нему через суффикс «-сама». И, пожалуйста, следите за своими манерами, — напутствовал он и осторожно отодвинул одну из створок, пропуская меня внутрь. Комната, в которой я оказалась, была полупустой. Практически по всему периметру она была заставлена высокими книжными шкафами. На единственной свободной стене расположилась пара широких окон, через которые последние лучи заходящего солнца заливали помещение. Практически по центру стоял низкий письменный стол, на котором были аккуратно разложены какие-то бумаги, стояла чернильница с пером внутри. За столом сидел юноша лет семнадцати, не больше. У него были черные волосы, подстриженные под каре, с прямой густой челкой, большие розовато-лиловые глаза и мягкая улыбка. Одет он был в самое простое черное кимоно и белое хаори сверху, идеально вписываясь в простоту интерьера. — Добрый вечер, — как научил Столп, я поклонилась ему, чувствуя себя немного неловко. Неужели это и есть глава Истребителей? Но ведь он младше меня, еще дитя! — Здравствуй, Марико, — ответил он мне, и указал рукой перед собой, — прошу, проходи, садись. Я немного неуверенно прошла вперед и бесшумно опустилась на татами по другую сторону от его стола. — Меня зовут Убуяшики Томоя*, рад с тобой познакомиться, Саито Марико, — произнес глава и легонько склонил голову на бок, с любопытством разглядывая меня. — Мне тоже очень приятно, Томоя-сама, — ответила я, тепло улыбнувшись. — Тебе вовсе не обязательно обращаться ко мне с таким уважением, — вдруг произнёс он. — И, пожалуйста, не стесняйся. Меня не нужно бояться, — он тихонько усмехнулся, и я тоже хихикнула. — Простите, просто Куваджима-сан сказал… — Ох уж этот Джигоро, — глава покачал головой. — Право, обращайся ко мне так, как тебе будет удобно. И давай на «ты», все-таки я тебя младше. — Хорошо, — я согласно кивнула. — Итак, о чем вы… ты хотел со мной поговорить? — О тебе, — прямо ответил он, — о пророчестве, о Кибуцуджи Мудзане. Ого, не ожидала, что он сам подведет к этому. А я думала, мне придется все делать самой. Что ж, я даже рада, это значительно облегчает задачу. — Хорошо. Мне стоит рассказать тебе о том, что я знаю? — уточнила я. — Да, давай. И я рассказала ему все с самого начала. О встрече с прародителем демонов в день своего дня рождения, о Тамаё и Юширо, о дневнике приемной матери, о встрече с Урокодаки и наших столкновениях с Третьей и Второй Высшими Лунами. Все это время юноша слушал меня внимательно, не перебивая. Когда я закончила, он издал хмыкающий звук, сложил руки в замок и поставил на них подбородок. — Что ж, тебе было известно даже чуточку больше чем мне. Мой отец рассказал мне о твоем существовании и о пророчестве за месяц до своей смерти. Представляешь, он умер прямо в день твоего двадцатилетия. Это ли не знак?.. — тут он сделал паузу, как будто задумавшись о чем-то, а затем продолжил: — Марико, ты понимаешь, какая на тебе лежит большая ответственность? — Да, — серьёзно ответила я. — Тамаё посоветовала мне отправиться в дом белой ведьмы, сделавшей пророчество, дабы узнать больше о моих способностях. Я надеялась, что Урокодаки-сан сопроводит меня, но на нас, увы, напали, и его ранили. Теперь, похоже, мне придется продолжить свой путь одной. — Ты права, тебе нужно узнать как можно больше о пророчестве, прежде чем мы поймем, что нам делать дальше. Но я не позволю тебе проделать такой долгий путь в одиночку, когда Кибуцуджи открыл на тебя охоту. К сожалению, я не могу приставить к тебе кого-то из Столпов, так как они все задействованы в миссиях. Даже Джигоро завтра отправится на задание. Но я отправлю с тобой отряд мечников ранга Киноэ, они будут защищать тебя по дороге к месту назначения. В пути вы проведете около пяти дней, без учета остановок в домах Глицинии. — Хорошо. Да, я согласна, — я кивнула и вздохнула. — Тебя что-то беспокоит, Марико? — обеспокоенно спросил Томоя. — Нет, не совсем… Скажи, ты знаешь, где… где мои родители? — с надеждой в голосе поинтересовалась я. — Ты имеешь ввиду своих приемных родителей? — уточнил он. — Да. — Знаю. Насколько мне известно, за вашим домом круглосуточно следили вороны Уз. Именно ворон заметил, что на ваш дом напали, и доложил в штаб. Какуши забрали их тела и принесли их сюда. Мы провели обряд захоронения по всем правилам на нашем кладбище Истребителей. Если хочешь, я отведу тебя завтра туда. Надо же, у них есть целое собственное кладбище. Должно быть, мечники гибнут часто и в больших количествах. Но неужели Убуяшики знает всех своих подчиненных по именам? Их ведь наверняка не одна тысяча в организации. — Хочу, — я грустно улыбнулась, а потом вдруг встрепенулась. — Томоя, можно задать вопрос? Он удивленно посмотрел на меня: — Конечно, спрашивай. — Ты сказал, твой отец умер совсем недавно. А тебе, как я могу судить, лет семнадцать. Ты ведь еще так молод, но уже глава Истребителей. От чего… умер твой отец? — осторожно, тихим голосом спросила я, словно говорила на запретную тему. Юноша вздохнул, поднес правую руку ко лицу и убрал челку, оголяя лоб. Увиденное напугало меня. Практически все пространство над бровями было покрыто крупными вздутыми венами, а кожа была странного бледно-розового цвета, словно воспалена. Что это с ним? — Мальчики в нашем роду все как один заболевают этим недугом и потому долго не живут, — объяснил он, убирая челку обратно. — Что это за болезнь такая? — Считай, это проклятие. Это не лечится. Но мы станем свободны, если одолеем Мудзана. Вот такие дела… — глава опустил взгляд, и лицо его погрустнело. Однако почти сразу он снова посмотрел на меня и улыбнулся уголками губ. — Я распоряжусь, чтобы тебе приготовили комнату. Переночуешь сегодня у меня в особняке. Скоро будут подавать ужин, ты наверняка устала с дороги. — Да, поужинать было бы неплохо, — я неловко улыбнулась и заправила прядь волос за ухо. — Спасибо тебе. — Это тебе спасибо, — ответил он. — А мне-то за что? — удивилась я. — За то, что ты существуешь. Я, если честно, не верил отцу в рассказы про пророчество. А он оказался прав. Избранная была послана нам как ключ к победе над Кибуцуджи Мудзаном. И этот ключ — ты.***
POV Автор 30 июня 1881 года, город Омихатиман, дом Глицинии. Мудзан был прав — по части поисковой работы Гёкко не было равных. На следующую ночь Аказа и вновь следующий за ним Доума снова проследили за Пятой Высшей Луной, который наведался в ту самую гончарную мастерскую. Вернее, в дом, в котором жили хозяева мастерской. Гёкко проник в здание совсем без проблем, переместившись внутрь в своем любимом горшке, а вот его товарищам пришлось, словно ворам, проникать через окно на первом этаже. Оно единственное было открыто, и из него оба демона учуяли знакомый запах одного Истребителя. — Не хорошо, Гёкко, друзей своих обманывать, — произнес Доума, сидя на подоконнике, впившись взглядом в белую спину друга. Тот от неожиданности взмахнул всеми своими маленькими ручонками. — Божечки, Доума-сама, ну и напугали вы меня, — недовольно произнёс он, не оборачиваясь. Аказа же все это время сидел на корточках около лежащего больного, буровя золотистым взглядом его спокойные черты лица в темноте. Он запомнил Столпа Воды, защитившего девчонку. Он был сильным, хотя Третьей Высшей Луне не удалось задеть его. А Доума вот смог. И Аказу это несказанно злило. Этот мечник был его добычей, но никак не Второй Высшей. — Вай, знакомые все лица, — наконец, Доума тоже заметил спящего человека. — Ну надо же, он еще жив? А я думал, помрет. С разрывом диафрагмы люди редко выживают. Какой крепкий оказался, — он спустился с подоконника и заводил носом по сторонам. — Я чувствую, что Марико-чан тут была. Но сейчас ее в доме нет. Куда же она делась? — Да, ее тут нет, — недовольно бросил Гёкко. Ему не нравилось, что эти двое проследили за ним. С одной стороны, это хорошо, что девчонки тут нет, так как он ничего не теряет. С другой, он думал, что, наконец, выследил ее, но она успела улизнуть до того, как он пришел за ней. — Я знаю, где она, — вдруг произнес Аказа, откладывая на пол какую-то записку. — Нам нужно вернуться к Мудзану-сама. — Для чего? — блондин склонил голову на бок, заинтересованно глядя на товарища. Но Аказа не успел ответить. В коридоре за сёдзи послышались шаги и мелькнул тусклый огонек свечи. — Здесь кто-нибудь есть? — осторожно спросил тихий женский голос. — Урокодаки-сан, неужто вы очнулись? А демоны затаились и молчали, напряженно глядя на тень, отражавшуюся на одной из полупрозрачных створок сёдзи. *Томоя — японское мужское имя, означающее «мудрый».