Посланник снов

      Новость об убийстве официанта распространилась среди гостей со скоростью лесного пожара. Дарий совершенно не был готов к тому, что Дмитрий оповестит об этом всех присутствующих в зале раньше, чем администрацию ресторана. Стоило им покинуть балкон и спуститься в банкетный холл, как молодой человек тут же громогласно заявил о том, что прямо за окнами на улице лежит мертвец. Должно быть, алкоголь все еще здорово туманил ему рассудок, другого объяснения Инаев его поступку не видел.       Сначала к известию отнеслись недоверчиво, даже скептически, и этого следовало ожидать, а некоторые были слишком заняты выпивкой, чтобы вообще обратить внимание на чьи-то пьяные заявления. В итоге, Дарий взял на себя смелость оповестить менеджера и сотрудников ресторана о случившемся, и он же поставил в известность и молодоженов.       Сказать, что те пришли в ужас, когда услышали новости, ничего не сказать.       Администратор и сотрудники были потрясены случившимся. Впрочем, когда до гостей стало постепенно доходить, что произошло действительно что-то страшное, атмосфера в зале сразу ощутимо изменилась. Начался форменный хаос, всех просили сохранять спокойствие до приезда полиции и никуда не ходить. Дверь балкона предусмотрительно закрыли, чтобы никто больше не испортил место преступления и не затоптал какие-нибудь улики. Народ галдел и шумел, молодожены тщетно пытались отойти от шока, а особенно предприимчивые товарищи принялись строить предположения относительно личности убийцы. Менеджеры ресторана безуспешно пытались остановить назревающий конфликт между гостями, которые принялись подозревать друг друга.       Дарий же, сняв свой пиджак, набросил его на Кристину и все то время, что они ждали приезда полиции, обнимал ее за плечи, чтобы та хоть немного перестала дрожать.       После того, как он увел ее с балкона, она не произнесла ни звука. Ее била крупная дрожь, будто ей было холодно, и она остекленевшим взглядом смотрела куда-то перед собой, абсолютно не реагируя на его слова. Будто все еще находилась там, на месте преступления и все еще смотрела на мертвого официанта. Дарий практически не отходил от девушки ни на шаг, понимая, насколько большим потрясением это для нее было. Теперь, когда алкоголь потихоньку выветривался из крови, осознание происходящего стало особенно жестким и болезненным. Она слушалась машинально, когда он просил ее попить воды, и даже когда принес теплого чаю, потому что всерьез стал волноваться о причине непрекращающейся дрожи. Кристина вряд ли даже поняла, что в какой-то момент он надел ей туфли обратно на ноги.       Пока они сидели вдали от остальных гостей, у Дария было время подумать. Он приобнял потрясенную подругу за плечи и мягко гладил по спине, чтобы хоть немного ее успокоить, и одновременно сам пытался направить мысли в нужное русло. Его шок, пожалуй, не сравнится с тем, что испытала Кристина, но все же увидеть чью-то смерть вот так, в реальности, было гораздо страшнее, чем во сне. Ведь, когда он просыпался, у него было время, чтобы попытаться все исправить…       А в этом случае не исправить уже ничего. Дарий не знал, что это случится, как и все здесь и, разумеется, не мог ни на что повлиять. После того, как он увидел убийство Романа Яровецкого, он готовился к тому, что такое может повториться снова, что ему может присниться еще чье-нибудь убийство, однако… Он был здесь, был в одном шаге от того, чтобы предотвратить это преступление, без продуманных наперед планов, без подготовки — хватило бы самой малости, чтобы помешать преступнику, но он ничего не сделал.       Просто потому, что ни этой ночью, ни прошлой ему ничего не приснилось. Казалось, это событие было неважным для глобального вселенского плана.       И Дарий искренне не понимал. Почему все случилось именно так? Почему он не мог помешать? Почему?!.. Почему он должен был спасти Романа Яровецкого второй раз, а не этого паренька?.. Дарий ненавидел быть беспомощным, но еще больше его злило, когда он не понимал свой дар. Кто решал, кого нужно спасать, а кого нет? И как происходил этот дурацкий отбор? Почему убийство одного было важнее убийства другого?..       — Уважаемые граждане, прошу всех оставаться на своих местах и сохранять спокойствие, — раздался знакомый уверенный голос и Дарий обернулся. В холл вошел Алексей Никоноров в компании коллег и рядовых офицеров, а следом за ними шли двое мужчин-криминалистов и медики. Инаев сглотнул тугой ком, вставший в горле: в довершении ко всему ему не хватало только новой порции подозрений в свой адрес. И пусть Яровецкого среди присутствующих не наблюдалось, это совсем не значило, что Дарию будет проще объясняться с его сотрудниками.       Он и представить не мог, что не успев отделаться от одного расследования, тут же станет частью другого. Дарий думал, что хуже ничего быть просто не могло.       Для прибывших полицейских, криминалистов и медиков открыли балкон, и добрая половина гостей будто тут же ожила: всем внезапно захотелось посмотреть на погибшего официанта. Дарий продолжал сидеть в стороне от всей кутерьмы рядом с подругой, и понимал, что их наверняка предварительно опросят первыми. Дмитрия Ульянова, Кристину и его самого — тех, кто нашел труп. Издалека он наблюдал за тем, как Никоноров беседовал с менеджером ресторана. А в одном из его коллег, который стоял рядом, Дарий узнал Максима — тот уже говорил с Дмитрием Ульяновым. Даже с приличного расстояния, что разделяло их, было видно, что он описывал все очень красочно: бурно жестикулировал и не замолкал ни на секунду. Из-за большого шума ничего из его слов не было слышно, но Дария сейчас его персона волновала в последнюю очередь.       — Кристина? — в очередной раз негромко позвал он, на что девушка только закрыла глаза и страдальчески схватилась за голову. — Полиция уже здесь, нас сейчас наверняка опросят на счет происшествия… Как ты?       Подруга снова отрицательно покачала головой, и Дарий понял, что большего от нее сейчас не добиться.       — Все будет хорошо, — пробормотал он без особой уверенности, и снова посмотрел в сторону полицейских. Никоноров по-прежнему стоял рядом с менеджером и внимательно изучал какие-то бумаги. Тот периодически тыкал в них пальцами и что-то пояснял. Рядовые офицеры собрали всех гостей в одной части холла, пока в другой находился весь обслуживающий персонал и заметно осунувшиеся музыканты — вряд ли хоть один из них раньше попадал в такую ситуацию. Дарию и Кристине пришлось присоединиться к толпе гостей. Все вокруг только и делали, что возбужденно переговаривались и перешептывались.       Дарий время от времени переводил обеспокоенные взгляды с Кристины на Алексея Никонорова и обратно. Тот, ознакомившись с бумагами, которые передал ему менеджер, отошел в сторону позвонить и на какое-то время исчез из поля зрения.       — Какой ужас…       — Вот что называется «погуляли так погуляли»!..       — Жалко Иру с Игорем, это просто кошмар! Представьте, если этого бедолагу убил кто-то из гостей!..       — Я слышал, он с кем-то ссорился…       — Чего сразу бочку катите на гостей? Будто гостям есть дело до каких-то официантов!.. Пф. Может он вообще с начальником своим повздорил!       — Ага, а гости, конечно же, крайние…       — Но если это все же кто-то из нас, вы только представьте, каково это будет для молодых!..       — Да, им сейчас не позавидуешь…       — Подумать только, среди нас может оказаться настоящий убийца!       — А может это несчастный случай, кто-то вообще думал об этом?..       «Если бы это был несчастный случай, я бы знал», — тоскливо пронеслось в голове. Художник снял очки, и устало потер переносицу. Обычно, когда мир вокруг расплывался, ему было легче сфокусироваться на своих мыслях и перевести дух. Вокруг было слишком шумно, слишком многолюдно, и он отдал бы многое, чтобы побыть в тишине хотя бы минуту и воспроизвести в памяти все, что видел. Если бы сумел хоть немного сосредоточиться, то возможно мог бы дать полиции какие-нибудь зацепки, хоть что-нибудь, но голова упорно отказывалась работать в такой обстановке. Его собственное внимание было рассеянным и часто приходилось отвлекаться на пустяки.       Когда Кристина рядом с ним вдруг громко шмыгнула носом, он опустил голову, чтобы посмотреть на нее.       — Не представляю, как ты живешь с этим… — одними губами прошептала она, и Дарий поспешно нацепил очки обратно. Взглянув на нее, он отметил заметно покрасневший нос, ее губы слегка подрагивали, а в глазах стояли слезы. — Не представляю, каково тебе каждый раз видеть подобные ужасы…       Инаев глубоко вздохнул и так же негромко прошептал ей на ухо:       — Я… Стараюсь воспринимать увиденное как руководство к действию, а не как окончательный приговор. Плохой сон, который никогда не воплотится в реальность. И я бы обязательно вмешался и сегодня… Если бы только знал.       Кристина утвердительно качнула головой, дав понять, что услышала его, а затем спрятала лицо в его плече и крепко обняла. Дарий снова успокаивающе провел по спине подруги. Подняв голову, он практически сразу столкнулся взглядом с Алексеем Никоноровым и его коллегой Максимом. Поняв, что он их заметил, они сразу направились в его сторону.       — Господин Инаев, — кивнул в знак приветствия Алексей и рядом стоящий Максим последовал его примеру. — Даже не знаю, хорошо, что вы здесь или нет.       — Не думаю, что сейчас это важно.       Никоноров задумчиво покивал. Он держался непринужденно, но Дарий заметил его оценивающий взгляд. Где-то под ложечкой заворочалось нехорошее предчувствие: почему-то Инаеву казалось, что еще одной не слишком приятной встречи с Яровецким не избежать.       — Господин Ульянов утверждает, что вы и ваша спутница тоже были на месте преступления. Это так?       Воспользовавшись моментом, Дарий перевел взгляд на коллегу Алексея. Максим, фамилии которого он не знал, вблизи вдруг напомнил ему какую-то хищную птицу. Бледное, слегка вытянутое лицо, острый подбородок, высокие скулы и чуть прищуренные темные глаза, почти такие же пронзительные как и у Яровецкого, придавали ему несколько холодный, может даже высокомерный вид. На фоне внешне спокойного и рассудительного Никонорова, тот казался пружиной под давлением или змеей, готовящейся к броску. Но его голос, когда он заговорил, был абсолютно нейтральным и Дарий не ощущал от него никакой враждебности.       — Да, это правда, — подтвердил он и взглянул на Кристину, которая совершенно не спешила принять участие в разговоре, по-прежнему пряча лицо в ладонях и мелко дрожа. — Я… Сидел за столом, когда услышал крик, идущий со стороны балкона. Когда я поднялся и вошел, то увидел Кристину — она сидела прямо у двери. А господин Ульянов в этот момент держал пальцы у шеи официанта, чтобы проверить пульс. Вокруг было очень много крови и осколков стекла. Никто из нас двоих не подходил к погибшему.       Максим записал что-то в своем блокноте.       — Кричала, видимо, девушка? — кивнул Никоноров в сторону Кристины и Дарий попытался вступиться за подругу.       — Дайте ей немного времени. Возможно, я смогу ответить на некоторые ваши вопросы вместо нее.       Алексей с Максимом переглянулись. Никоноров кивнул головой в знак разрешения. Они вчетвером отошли немного подальше от остальных гостей, вытягивающих шеи, чтобы увидеть, с кем говорит полиция. Дарий аккуратно усадил Кристину на стул, но та по-прежнему была не в себе, и почти никак не реагировала на все происходящее.       — Скажите мне ее личные данные, а также адрес и контактный телефон, — попросил Максим, сев напротив. Никоноров остался стоять у него за спиной, держа руки в карманах и внимательно оглядываясь по сторонам.       — Ткач Кристина Викторовна, 1989 года рождения, — начал Дарий, после чего назвал действующий адрес, место работы и номер телефона подруги. — Они с молодой учились в университете на одном факультете. Я здесь просто в качестве сопровождающего.       Максим все записал, кивнул и снова посмотрел на него.       — Вы можете сказать хотя бы примерно, сколько времени прошло между тем, как вы услышали крик и поднялись на балкон?       Инаев слегка нахмурился, удобнее перехватив ручку трости.       — Не больше пары минут, — почти сразу отозвался он. Максим вскинул бровь, и они с Алексеем переглянулись. На этот раз Никоноров взглянул на него с легким интересом.       — Услышали крик и сразу решили узнать, в чем дело?.. На свадьбах таких сознательных гостей днем с огнем не сыщешь.       — Я не пью. Возможно, поэтому моя сознательность в тот момент была несколько выше, чем у всех остальных.       Он взглянул прямо в глаза Никонорову, потому что говорил правду, и скрывать ему было нечего. Только секундой спустя до него дошло, что именно трезвый гость на празднике — самый подозрительный. Но теперь он уже ничего не мог с этим поделать.       — Вы можете сказать, в котором часу пришли на балкон? — спросил Максим, раз уж Никоноров больше решил ничего не добавлять на ответ художника.       Дарий неуверенно повел плечами.       — Не могу утверждать точно. Может быть, к половине девятого.       Максим снова кивнул, записывая.       — А что делала гражданка Ткач на балконе и сколько времени она там находилась, вы можете сказать?       Инаев нахмурился и перевел взгляд на Кристину, в жесте поддержки сжав ее плечо. Будто очнувшись, она утерла лицо тыльной стороной ладони и, кажется, впервые обратила внимание на сидящих рядом полицейских.       — Я… — неуверенно начала она, и все взгляды присутствующих тут же скрестились на девушке. — Мне было не очень хорошо после танцев… Я пошла освежиться в уборную, а затем… затем решила, что будет лучше подышать свежим воздухом… Я вышла на балкон, а там… Он лежал там… Я сначала не поняла, подумала, кто-то разлил вино…       Кристина открыла рот, чтобы добавить что-то еще, но вместо этого ее вдруг прорвало, и она стала тихо плакать. Дарий отставил трость в сторону и положил руки ей на плечи. Максим и Алексей снова переглянулись. Никоноров кивком головы указал куда-то в сторону. Его спутник закрыл блокнот и поднялся.       — Ладно, закончим позже. Никуда не уходите до наших дальнейших распоряжений.       Дарий кивнул и снова занялся Кристиной, которая закрыла лицо руками и только тихо всхлипывала. Краем глаза он заметил, что сотрудники полиции ушли куда-то вглубь зала. На миг Инаев испытал некоторое облегчение: все же, в их присутствии он всегда был несколько напряжен.       — Прости… — вдруг через всхлип выдавила из себя Кристина. — Совсем не могу взять себя в руки…       — Все в порядке, ты ни в чем не виновата, все расскажешь позже. Они обязательно найдут того, кто это сделал.       — Ты и правда ничего не видел? — прошептала она, убрав руки от лица. Ее глаза были красными и опухшими от слез, тушь растеклась и красиво уложенные волосы растрепались. Кристина смотрела на него испытующе, будто хотела удостовериться наверняка в том, что и его вины в этом не было.       Дарию как раз и было больше всего паршиво от мысли, что его вины в этом действительно не было.       Он отрицательно помотал головой.       — Может быть, я вспомню что-нибудь, если как следует подумаю. Может, я видел или слышал что-то, что поможет найти убийцу… Но это только предположения. Здесь слишком шумно и я не могу толком сосредоточиться.       — Ты… снова окажешься под подозрением, — икнула Кристина, громко шмыгнув носом. — Не думаю, что в этот раз Роман Яровецкий будет к тебе снисходителен.       Дарий взглянул на Кристину, но ничего не сказал. Она абсолютно точно озвучила его мысли. После спасения следователя из-под колес их пути стали пересекаться снова и снова, слишком уж часто и не в самом благоприятном ключе для самого Инаева. В дальнейшем нужно было быть осторожным и в словах, и в поступках. Вполне возможно, что на этот раз у Романа уже закончится терпение…       — Не думай об этом, — тепло улыбнулся он, взяв руки Кристины в свои. — Это моя проблема и я с ней разберусь.       — Дурак, — обижено пробормотала она, небрежно сбросив со своих ладоней его собственные. Она протерла глаза, размазав тушь еще сильнее, но Дарий предпочел замолчать это. — Всегда ты так. Чтоб ты знал, я все еще на тебя злюсь.       Дарий выдавил из себя слабую улыбку и ласково погладил девушку по голове.       — Я этого не достоин.       Кристина едва слышно фыркнула и пробормотала себе под нос что-то нечленораздельное. Он подал ей воды, и она тут же воспользовалась моментом, чтобы перевести дух. Дарий же снова обвел взглядом толпу гостей, обслуживающий персонал и музыкантов. Атмосфера в холле была упадочно-похоронная. Со своего места он не видел ни молодых, ни их близких родственников, да и Алексея Никонорова со спутником нигде не было видно. Вздохнув, он отвернулся и поправил очки. Дарий совершенно не завидовал работе, которую предстояло проделать сотрудникам полиции.       Им всем пришлось просидеть в банкетном зале еще около часа, прежде чем прибыли специальные автобусы для всех гостей и обслуживающего персонала. Присутствующих разделили на несколько групп: отдельно ехали молодые с близкими родственниками, отдельно приглашенные со стороны жениха и отдельно — невесты. Дарию, Кристине и Дмитрию Ульянову как главным свидетелям, досталась служебная машина. На месте водителя сидел Максим, а рядом с ним на пассажирское сиденье плюхнулся Алексей Никоноров.       — Все, получили «зеленый свет», можем ехать, — сказал он своему коллеге, после чего обернулся на свидетелей, тесно жмущихся друг к дружке. — Мы с вами сейчас проедем в отдел, где у вас снова возьмут показания, а еще отпечатки пальцев.       — Зачем это отпечатки? — тут же взвился Дмитрий и от его внезапного громкого вопроса Дарий слегка вздрогнул. — Мы что, теперь из главных свидетелей стали главными подозреваемыми? Думаете, мы втроем сговорились убить официанта и теперь покрываем друг друга?..       Никоноров вздохнул.       — Никто вас ни в чем не обвиняет, гражданин Ульянов. Но вы трогали труп. Если на нем осталась ваша ДНК, то мы должны отличить ее от ДНК преступника. Вам понятно?       Дмитрий скрестил руки на груди, пробормотав себе под нос что-то не слишком вразумительное. Инаев на мгновение покосился в его сторону: сперва этот человек показался ему просто слегка надменным, но алкоголь делал его еще более раздражительным и каким-то злым.       Удостоверившись, что у пассажиров больше нет никаких вопросов, Никоноров вернулся в нормальное положение и пристегнулся. После чего достал телефон и набрал кого-то в пару касаний. Кристина, сидевшая по левую сторону от художника, устало положила голову ему на плечо и практически сразу же задремала: Дарий понял это по ровному тихому дыханию. Он даже слегка позавидовал подруге: он сам бы вряд ли смог отключиться в таких обстоятельствах. Слишком много мыслей не давало ему покоя. За последнее время случилось так много всего — так много, что он не поспевал обдумывать все как следует, и метался из крайности в крайность, едва на горизонте возникала новая проблема.       Все это было так утомительно. А теперь еще и новое убийство. И снова он выступает в качестве свидетеля…       — Да, мы уже выехали, минут через сорок будем на месте. Где ты? — негромкий голос Никонорова заставил Дария напрячься и полностью обратиться вслух. На какое-то мгновение повисла пауза, во время которой Алексей слушал ответ, а затем он кивнул. — Хорошо, я понял. Да, он тоже здесь… Да. Хорошо, встретимся в отделе.       Отключившись, Никоноров спрятал мобильник обратно в карман.       — Роман Юрьевич? — вдруг поинтересовался Максим, и Дарий тут же закрыл глаза, сделав вид, что тоже уснул, утомленный насыщенным днем и не менее богатым на события вечером. На улице уже давно стемнело и свет фонарей, освещающий им дорогу, лишь самую малость просачивался сквозь плотно прикрытые веки.       — Он самый, — после небольшой заминки сказал Алексей и тяжко вздохнул. — Он уже почти приехал.       — Может, зря мы позвонили ему сегодня? Он же вроде как еще на больничном?..       — Я бы мог не звонить, но это было бы в разы хуже. К тому же, я более чем уверен, что он рад возможности избавить себя от общества своих родственников.       Снова повисло молчание, и Дарий бесшумно выдохнул. Яровецкому доложили, что он оказался на месте преступления и Роман, бросив все, решил приехать. Несмотря на свои раны, ушибы и прочее, несмотря на то что находился на больничном после нападения, от даты которого еще даже неделя не прошла. В тот момент Дарий испытывал непередаваемую гамму эмоций. Хотя, казалось, был слишком уставшим для того, чтобы еще о чем-то переживать. Прошлого не воротишь и на неудачно сложившиеся обстоятельства он больше не в силах был повлиять. Он сделал все, что от него зависело… Теперь все было в руках божьих…       Дарий открыл глаза и оглядел своих спутников. Кристина продолжала безмятежно сопеть у него на плече, да и Ульянов, подперев щеку кулаком, тоже клевал носом. Дарий чуть-чуть повернул голову в сторону подруги, чтобы иметь возможность наблюдать за освещенной дорогой и проносящимися мимо автомобилями, что были больше похожи на далекие размытые пятна. Мысли текли вяло и неохотно. Он думал, что не сможет заснуть и даже запрещал себе думать о короткой передышке, но из-за приглушенного освещения в салоне, мерной тряски и сопящих спутников с обеих сторон, ему вдруг стало сложно сопротивляться навалившейся усталости.       Инаев держал глаза открытыми столько, сколько хватало сил, но полицейские, сидящие впереди, не торопились ни продолжать беседу, ни включать радио. В какой-то момент художник закрыл глаза и даже не почувствовал, как разжались пальцы на его трости. Ему казалось, что он едва успел сомкнуть веки, как вдруг почувствовал, что кто-то несильно подергал его за предплечье.       — Просыпайтесь, граждане, мы приехали.       Насилу разлепив веки, Дарий тут же закрыл их, когда в глаза ударил свет внутри салона. Проморгавшись как следует, он отметил таких же всклоченных Дмитрия и Кристину, которые рассеянно протирали глаза, щурясь и неуверенно оглядываясь по сторонам.       Ночной воздух на улице оказался приятно прохладным. Кристина все еще куталась в его пиджак и с некоторой опаской смотрела на возвышающееся неподалеку здание участка. Дарий же первым делом заметил, что красный внедорожник Яровецкого стоял на парковке. Усилием воли подавив нехорошее предчувствие, которое на секунду неприятно скрутило внутренности, он взял Кристину под руку, и они вместе с мрачным Дмитрием пошли следом за Алексеем Никоноровым и его спутником.